Недавно на очередную приколюшку наткнулся о том, что мужчины очень подолгу в сортире сидят. Это если по мнению женщин (естественно), ибо если мужчина живёт один, то и таймер дефекации ему никто не включит. Сиди, хоть засидись.
Ну так вот. Есть у меня по этому поводу мнение и немного того, что называют "развенчанием мифов".

Первое. Мы там не мастурбируем. На крышке унитаза это делать чрезвычайно некомфортно, обстановка не располагает к интиму/возбуждению. Пахнет исключительно анальным соитием, а тот, кто нюхал анальный секс, тот в туалете не смеётся. Тот вспоминает и морщится. Для мастурбации существует ванна и фраза для домашних: "Че-то я устал сегодня, а не полежать ли мне в ванне?". Унитаз не для того!

Второе. Мы там не "зависли". Каждая минута, проведённая в сортире, наполнена смыслом.
Так, ага. Первая волна прошла. Вроде все. Нет, стоп, живот крутануло в области аппендицитного шрама. Может ещё? Подождать? Доеду ли до работы? А вдруг опять, как тогда, в феврале, кишку закрутит? Опять Богу молиться? Ты же атеист, Валера, выжми все и не надейся на Высшие силы! Поэтому ещё 5 минут, дайте мне время, я на перепутье!
Всякий взрослый мужчина знает — лучше посрать и опоздать, чем приехать вовремя, но обосравшись. Это база, это аксиома. Это классика, это знать надо!

Третье. СМАРТФОН, мать его. А также находящиеся в нем телеграммы, вконтакты, яндексы, пикабушки, авито и прочая, прочая, прочая. Когда ты один (а я полагаю, что большинство моих сограждан ходит в туалет тет-а-тет с собой любимым), то и огромное количество времени сжирает именно потребление контента. Вкупе со вторым пунктом это даёт НЕВЕРОЯТНЫЙ временной провал, в котором неопытный человек теряет минуты, а зазевавшийся — часы.

Ну и четвёртое. Семья. Родные, любимые люди, готовые часами скакать у тебя на башке, доставать немыслимыми по своей глупости вопросами, задавать абсолютно непринимимые к текущей ситуации задачи по домашнему быту.

"Пап, а почему собаки из яиц не вылупляются? Пап, а расскажи историю из детства? Пап, а почему ты такой злой? [Name], я обои нашла в интернете, они нам подойдут, нет, а? [Name], а почему ты опять злой?".

Туалет — это место вынужденной медитации. Достать до чёртиков можно даже самого терпеливого/тестестеронного мужчину, это непреложный факт. Туалет — это та маленькая комнатка в квартире, где ты можешь побыть наедине с собой, своими мыслями, своим контентом. Отбирать у мужчины эту возможность я считаю преступлением. У нас мужик и без того нынче загружен и всем должен, дайте хоть в сортире посидеть, а? Дайте просто 5 минут, не надо орать : "Мы все собрались, а папа опять в туалете, сколько можно!!!".

Да. В туалете. Зато не в психушке и не в ванной. Зато на прогулке я улыбаюсь, источаю уверенность, и не ищу заветных букв М/Ж. Я спокойно еду на работу, не вычисляя, доеду/не доеду. Я —как нижний конус песочных часов, готовый принимать время и события. Я — свободный человек!

P. S. Подредачил спорные моменты перестраховки. Ан...альный секс теперь в тексте АНАЛЬНЫЙ.
И да, он мне не понравился, сорян, если кого задел)

Лук и чеснок посажен в середине ноября, убран 29 июня.

– Ты скоро? – послышался из трубки требовательный голос Ивана.

– Что случилось? – Таня улыбнулась: раз муж звонит, нетерпеливо вызывая её домой, значит, он приготовил сюрприз.

– Отвечай на вопрос, женщина. Нечего болтать попусту.

– Хлеба куплю и приду. Минут через пятнадцать буду.

Интересно, что Иван придумал на этот раз? Он готовил романтические ужины, дарил неожиданные подарки, устраивал выезды на пикник. Его фантазия в старании порадовать жену была неиссякаема.

Лёгкая улыбка играла на лице Тани, когда она ворвалась в подъезд. Девушка никогда не ходила спокойно. Её танцующий шаг был как будто невесомым, и по жизни она словно не шла, а летела.

Из почтового ящика выглядывал уголок рекламной листовки. «Лучший робот-пылесос! Не надо больше беспокоиться об уборке. Он полностью заменит вас!» – прочитала девушка. Что за чушь? Тяжело тряпкой, что ли, махнуть? Смяла листок и отправилась по ступенькам на пятый этаж.

Можно было и на лифте доехать. Он совсем новый, просторный, светлый, с большим зеркалом на боковой стене. Только вошёл – уже на месте. Но девушка любила подниматься пешком. Ей нравилось чувствовать каждый свой шаг, каждый вздох. Нравилось постоянное движение. Нравилась жизнь.

Иван уже стоял в дверях, когда, расстёгивая на ходу пальто, Таня вошла в квартиру. Муж подхватил сумку, одежду. Девушка прислушалась и поморщилась:

– Что это жужжит?

Таинственно улыбаясь, Иван легонько подтолкнул девушку в комнату. Он щурился, как кот, наевшийся сметаны, счастливо и умиротворённо.

В груди защемило. Сердце застучало в горле, пытаясь вырваться на волю. Да что такое? Всё же хорошо. Всё как обычно.

Таня растерянно оглянулась. Высокие потолки. Светлые обои. Люстра, заливающая комнату ярким светом. Родная и любимая квартира. Самое безопасное и уютное место в мире. Откуда взялся липкий страх, леденящий душу?

Жужжание стало чуть громче. Иван замер на пороге, жестом фокусника указывая на что-то маленькое, чёрное и плоское, выжидающе замершее под столом. Оно издевательски подмигивало красным глазом, хищно шевелило белыми усиками и зловеще гудело.

– Ну?

– Ч-что это? – Таня попятилась, вцепившись в руку мужа.

– Это же робот-пылесос! Последняя модель! Самообучающаяся система со встроенной памятью траектории движения, – лицо Ивана светилось гордостью. – Мы с ребятами после работы зашли в магазин. Пашка хотел телевизор присмотреть. А там завезли роботов этих, и они со скидкой. Продавец так их нахваливал. Сказал, что он родителям купил, так не нарадуются. Все углы вычистил, под кроватями и шкафами пыль собрал. Ездит везде за ними, собирает всё, что упало. Буквально домашнее животное. Да новый член семьи.

Слова мужа потихоньку вывели Таню из оцепенения. Она послушно подошла познакомиться с «новым членом семьи». Умная машина медленно подъехала к девушке, мягко ткнулась в ногу, пощекотала усиками. По телу Тани пробежала дрожь отвращения. Её даже слегка затошнило.

Вымученно улыбаясь, Таня ретировалась на кухню. Там под такой привычный свист чайника и успокоительное шкворчание мяса на сковородке она смогла выдохнуть и почти расслабиться.

Вечер прошёл своим чередом: ужин, сериал, душ. Закрыв дверь в спальню, Таня прислушалась. Мерного гудения слышно не было. Можно спать спокойно.

***

– Вставай, соня. Я бутерброды нарезал, кофе поставил вариться. Жду тебя.

Таня потянулась, легко соскочила с кровати. За окном было ещё темно, но вдалеке уже начинала белеть полоска неба. Совсем скоро встанет солнышко, и все мутные сны, беспокоившие девушку всю ночь, забудутся.

– Смотри, он тебя встречает, – голос мужа, счастливый и смеющийся, заставил Таню остановиться. Она опустила занесённую для шага ногу, как будто наткнувшись на невидимое препятствие. Задержала дыхание. Перед дверью стоял робот-пылесос, требовательно шевеля усиками.

Таня осторожно перешагнула через него, плотно закрыла дверь. Тихонько, чтобы Иван не услышал, предостерегла:

– Нечего тебе там делать. Это моя комната.

Гудение ненадолго усилилось, красный глаз моргнул и потух. Воцарилась тишина.

– Тебя отвезти? Ты бледная какая-то.

– Сны дурацкие снились. На меня охотилось что-то большое, страшное. Я его не видела, но знала, что оно где-то рядом… Говорю же, дурацкие. Даже рассказать не могу. Не помню толком.

– Я знаю, что тебя спасёт. Завтрак! – Иван разлил по чашкам кофе, подвинул тарелку с бутербродами. – Хочешь, омлет сделаю?

***

«Где, интересно, народ?» – оглядывалась Таня, устраиваясь за столом и включая компьютер. Системник пикнул и загудел. В тишине неожиданно пустого кабинета, где обычно толпился народ, гул этот показался слишком громким и тревожным.

Стараясь заглушить неприятный звук, Таня хлопала ящиками стола, щёлкала ножницами, но наконец не выдержала и выскочила в коридор. Из соседней двери вывалилась толпа смеющихся женщин.

– Ой, Танюха, ты такое пропустила. Маринка видюшку показывала, как робот-пылесос с домом знакомился. Он так уморительно ковырялся между ножками стула. Мы до слёз хохотали, – и, будто в подтверждение своих слов, все снова засмеялись.

Казалось, каждый, с кем довелось встретиться за день Тане, приобрёл этот несчастный пылесос и посчитал своим долгом заснять на камеру всё с ним происходившее. А теперь жаждал поделиться подвигами и конфузами своего любимца. Вот он требовательно пищит, запутавшись в шторке («Ой, ты мой маленький. Сейчас я тебе помогу», – смеются за кадром). Вот резко меняет направление движения, почувствовав перед собой преграду, и упирается в другую ножку стула («Ты чего ж такой глупенький?» – слышится умильная улыбка в голосе снимающего). Вот белые усики застревают в густой шерсти огромного пушистого кота, и робот замирает на месте, всё громче обиженно жужжа («Победили тебя?» – раздаются плохо понятные сквозь хохот слова).

Таня смотрело видео, вежливо улыбалась и старалась побыстрее отойти подальше. В конце концов она обложилась бумагами и запустила рабочую программу, всем своим видом давая понять, что чрезвычайно занята. После нескольких чересчур резких ответов на попытки вызнать, чем отличился её пылесос, коллеги отстали. Но весь день работа в офисе почти стояла, а из всех кабинетов неслись растроганные вздохи и счастливый покровительственный смех.

Впервые Тане не хотелось идти домой. Она медленно брела через парк, наслаждаясь скрипом снега под ногами и первым тёплым весенним ветром. Скоро дорожки просохнут и даже через асфальт начнёт пробиваться нежная молодая травка. Иван спустит зимовавшие на балконе велосипеды, и можно будет выехать за город, на зеленя.

Счастливая улыбка потухла на лице девушки, когда она вошла в квартиру. На неё осуждающе смотрел красным глазом робот-пылесос.

– А мы ужин приготовили, – выглянул из кухни Иван. – Ботя мне помогал: ползал под столом и убирал всё, что я терял.

От этого до оскомины сладкого голоса Таня поморщилась.

– Ботя?

– Прикольно же. Что он просто так ползает? Я ему имя дал. Мой руки и ужинать.

***

Тане снова снились страшные сны. Огромная пчела приняла её за цветок и кружила над ней, громко жужжа.

Девушка открыла глаза. Жужжание не прекращалось. «Я ещё сплю. Надо просто проснуться. Это сон», – думала Таня, осматривая знакомую комнату. Очертания мебели в темноте были расплывчатыми, но привычными. По стенам как всегда пробегали отсветы фар редких проезжающих машин. Откуда же здесь пчела?

Таня села и увидела внимательный красный глаз. Дыхание перехватило. Прямо перед кроватью жужжал робот-пылесос. Ботя, блин.

– Сгинь! Я тебе сказала, чтобы ты сюда не лез!

– А? – приоткрыл один глаз Иван.

– Сон плохой приснился. Пойду водички попью.

– А-а-а…

Робот-пылесос подмигнул, медленно развернулся и выехал за дверь. Вытирая со лба липкий холодный пот, Таня забралась под одеяло и прижалась к мужу.

***

Утром Таня проснулась с головной болью. Стараясь не совершать резких движений, девушка умылась и ушла на работу, отказавшись от кофе и омлета. От одной только мысли о еде начинало мутить.

В кабинете было значительно тише, чем вчера, хотя восхищения роботом не прекращались и смешки слышались то тут, то там. Коллеги, судорожно сдерживая зевки, хихикая, рассказывали, как старательно трудились неутомимые помощники. Даже ночью по квартирам разносился размеренный гул работающего Пылика, Бони, Роби…

В обеденный перерыв Таня сходила в магазин и купила наушники. «КиШ» способен перекричать любого. Больше никаких роботов. Никаких пылесосов. Старый добрый веник. И всё.

Музыку Таня выключила, только когда вышла из офиса. «Скоро весна», – тинькали в парке какие-то птички. И сухие дорожки. И велосипеды.

От этих мыслей стало очень тоскливо. Мир вокруг был серый. Рыхлый ноздреватый снег неопрятно лежал по бокам узких, протоптанных сквозь сугробы тропинок. Из-под него выглядывали мятые выцветшие бумажки, грязные бутылки и прочий мусор, скапливающийся за зиму на улице.

В коридоре укоризненно мигал робот-пылесос. Преодолевая отвращение, Таня ногой задвинула его под тумбочку и пошла готовить ужин. Громко возмущённо погудев, пылесос выбрался и подкрался к закрытой двери кухни. Звуки возни и жужжания, долетавшие до девушки, ужасно раздражали.

– Отстань от меня! Видеть тебя не могу!

– О, Ботя, привет. Не пускают тебя, маленький, – раздался смех вернувшегося с работы мужа. – Ты с кем здесь разговариваешь?

– С пылесосом твоим. Он всё время за мной ездит, как будто наблюдает.

Иван расхохотался:

– Глупышка. Просто Ботенька старательно выполняет свою работу. Но если хочешь, поужинаем наедине.

***

Постепенно Таня с пылесосом смирилась. Он привычно встречал девушку каждый вечер у двери, требовательно двигая усиками. Жужжал под кухонным столом, пока готовился ужин, и под кроватью, когда все ложились спать.

Постоянный гул раздражал. Но в эти дни злило всё: хмурое низкое небо, лепивший в лицо мокрый снег, режущее глаза яркое солнышко, постоянные головные боли, изматывающие сны, не столько страшные, сколько неприятные. Коллеги тоже ходили с синяками под глазами, уставшие и раздражительные. Даже Иван всё реже шутил и звал гулять. Чаще он просто лежал на диване, бессмысленно уставясь в потолок.

Больше всего вечерами хотелось только одного: лечь в кровать, завернуться в одеяло, отгородившись от всего мира, и забыться тяжёлым сном под угрожающее, но привычное гудение под кроватью.

***

Таня с трудом разлепила глаза. Тело одеревенело и не слушалось. Мысли путались. Хорошо хоть светло. Светло?!

– Ваня! Мы проспали!

Муж тёр руками лицо.

– Сон снился…

– Какой сон! Вставай! Светло уже!

Каждое движение давалось с трудом. Больше всего хотелось вернуться в кровать, укрыться одеялом и не шевелиться.

Стараясь не встретиться с начальником, Таня прокралась в кабинет. Там было тихо. Все сидели за своими столами и стучали по клавиатурам. Под глазами коллег залегли тёмные тени. Таня налила кофе, подсела к Марине.

– Убери ты эту вонючую пакость, – скривилась коллега.

Девушка хотела возмутиться, что кофе не пакость и вовсе не вонючая. И поняла, что её саму мутит от ранее любимого запаха.

– Всю ночь мой Пылик под кроватью орудовал. Не выспалась. Извини, – натянуто улыбнулась Марина.

Под кроватью… Под кроватью… Под кроватью…

– Ты чего зависла?

От прикосновения к руке Таня вздрогнула, очнулась.

– Сказать что-то хотела… Пойду. Забыла.

День тянулся слишком долго. Каждый шорох отдавался тупой ноющей болью в голове. Резь в глазах мешала работать: буквы в таблицах расплывались, перемешивались и норовили встать не туда.

С трудом дождавшись конца рабочего дня, Таня вызвала такси. Водитель, мрачный, пожилой мужчина, подозрительно оглядел её:

– Ты из этих?

– Каких?

– Которые с этими пылесосами носятся. Зевают. Болеют. Лапы ломит, хвост отваливается, шерсть вылазит. Только новая не растёт. Они людей губят. Жужжат всё громче, а сил у тебя всё меньше. А потом хлоп! И всё! Не просыпаешься ты больше. По телевизору говорили.

Таня расплатилась и вышла из такси около своего подъезда. Поднялась на лифте на пятый этаж. Устало привалилась к косяку, войдя в квартиру.

Это просто конец зимы. Авитаминоз. Нервы.

Было ещё довольно рано, но Таня с Иваном быстро поужинали разогретой курицей гриль, купленной вчера в ближайшем магазине, и легли спать.

– Представляешь, в какую ерунду люди верят? – закончила рассказывать мужу девушка услышанную от таксиста историю. – То снежный человек, то НЛО, теперь вот это…

– Угу, – безразлично пробормотал Иван.

– Хорошо, что завтра выходной. Хоть выспаться.

Муж не ответил. Кажется, заснул. Дышал он ровно и медленно, правда, как-то тяжело. Под кроватью привычно, монотонно и нудно, жужжал Ботя.

Таня долго лежала, отрешённо наблюдая за движением пятен света от мигающей на соседнем доме рекламы по потолку. За окном медленно светало. В комнате потихоньку рассеивалась темнота, серый сумрак светлел.

Вдруг робот под кроватью громко и натужно загудел, а потом тон жужжания изменился. Тане показалось, что он стал довольным и… сытым.

Иван захрипел во сне и затих. Дыхание его стало редким и почти неуловимым.

Таня вспомнила байки таксиста. Смешная история, но девушке было совсем не до смеха. Гул снова усилился. И Таня заснула.

Рваная печенька Пикабу, июнь