В последнее время очень меня увлекло вязание крючком. Первая работа - это детский комбинезон возраст примерно 0-3 месяца

Также был связан детский пледик для новорождённого размером 75*100

В специализированном межрайонном суде по уголовным делам Актюбинской области выходит на финишную прямую громкий судебный процесс по делу руководителей и работников ТОО “Актобе нефтепереработка”, которых вместе с белорусским бизнесменом обвиняют в создании транснацио­нальной преступной группировки, занимавшейся контра­бандой. Обвинение построено на заключениях экспертов, изучавших пробы перевозимых с предприятия нефтепродуктов. По документам в вагонах-цистернах находилась смесь нефтепродуктов Oil Blend, однако эксперты сочли, что это была сырая нефть. Корреспондент “Времени” всю прошлую неделю провел в суде, чтобы послушать споры о химическом составе жидкости, направлявшейся из Актобе в Кыргызстан.

Сырая нефть или переработанные нефтепродукты? По сути, все четыре месяца в специализированном межрайонном уголовном суде Актюбинской области идут дискуссии вокруг содержимого вагонов-цистерн, отправленных с нефтеперерабатывающего завода ТОО “Актобе нефтепереработка” на китайский завод в Кыргызстане. По версии следствия, белорусский предприниматель Сергей КУНЦЕВИЧ и один из руководителей актюбинского предприятия Алмаз КУЖАГАЛИЕВ отправляли в соседнюю респуб­лику сырую нефть, которая лишь по документам была смесью нефтепродуктов Oil Blend, а помогали им в этом работники завода - бывший главный технолог Эдуард УТЕНИЯЗОВ и экс-начальник отдела логистики и маркетинга Азамат КУШКИНБАЕВ. С учетом интернационального состава “банды” - вот вам готовая транснациональная преступная группировка. А это по нашему уголовному кодексу - от 12 лет лишения свободы и выше…
По сути, судьба четырех человек зависит исключительно от того, что в итоге было найдено в тех самых железнодорожных цистернах. Следственная группа организовала проведение экспертизы жидкости из цистерн в Южно-Казахстанской области, и она дала однозначный ответ: Кужагалиев, Кунцевич и компания везли в Кыргызстан сырую нефть. А раз это сырая нефть, то каждому обывателю должно быть ясно - на актюбинском предприятии придумали новый способ обманывать государство, чтобы обходить запрет на вывоз нефти за пределы Республики Казахстан. Но судят-то не простых людей, а нефтяников. Тех, кто может даже по внешнему виду отличить, на каком месторождении добыто сырье, в каком больше мазута, а в каком меньше серы. Поэтому и процесс по делу “международных преступников” превратился в один затянувшийся урок естественных наук.
Разрешить этот спор могли бы специалисты, готовившие заявления для следственной группы и сделавшие вывод, что найденная жидкость - сырая нефть. Тем более работают они в серьезных организациях - помимо Института судебной экспертизы по ЮКО вывод о том, что в вагонах-цистернах находится нефть, на основе результатов испытаний лабораторий сделали Атырауский университет нефти и газа и независимый центр экспертизы нефтепродуктов Organic. При этом защита в суде заявила, что сотрудники данного центра не являются экспертами, так как не имеют лицензии и вообще не должны проводить экспертизы. Тем не менее громкие названия подразумевают, что сотрудники таких организаций легко могут отстоять результаты своих исследований.
Однако судья Алтынбек САБЫРОВ (на снимке) наотрез отказался вызывать экспертов на допросы - дескать, их заключений достаточно. Адвокаты подсудимых даже вынуждены были из-за этого заявить отвод судье, а затем пригласить в суд независимых специалистов.



Первым в суд явился кандидат химических наук, профессор Сержан ДЖИЕНБАЕВ из Атырау, отдавший отрасли более 50 лет. Его попросили изу­чить полученные в лабораториях результаты экспертиз, и он сделал свое собственное заключение. Едва представ перед судом, Сержан Срымович показал себя человеком эмоциональным:
- Заключение экспертов - это преступление! Как можно такие данные приводить? В 1937 году даже такого не было!
Профессору тут же было сделано замечание, и он пообещал впредь держать себя в руках. При этом специалист продемонстрировал несколько слайдов и объяснил суть своих выводов:
- Нас уверяют, что это сырая нефть. Но в сырой нефти есть значительное содержание воды и солей. Однако лабораторные исследования показывают, что ни воды, ни солей в жидкости из цистерн практически нет. Это означает, что нефть была подвергнута первичной обработке, при которой убрали воду и соли. Но переработанная нефть - это уже не сырой продукт, что означает неправильность выводов экспертиз.
Также Сержан Джиенбаев не поленился и посчитал объемы серы в вагонах-цистернах, и его цифры не совпали с результатами исследований.
- Даже простой математический расчет показывает, что специалист АКЖИГИТОВ из Атырауского университета нефти и газа ошибся, - заявил профессор. - Я его хорошо знаю, сам в свое время на работу принимал. Не понимаю, как он мог допустить такую неточность. Поэтому у меня возникло ощущение, что эксперты работали под давлением, вот и указали, что исследуемая жидкость - сырая нефть. Никак она не может быть сырой нефтью.
На следующий день в суд был приглашен еще один независимый специалист - доктор химических наук профессор Райхан ИБРАШЕВА. Ее тоже попросили изучить результаты и выводы экспертиз. Известная на всю нефтяную отрасль ученая объяснила, почему не считает содержимое цистерн сырой нефтью. По ее словам, на перерабатывающие заводы нефть в сыром виде вообще не поставляется, поскольку проходит товарную обработку еще на месторождении. Профессор выступала в общей сложности не менее четырех часов, объясняя, какая плотность у нефти на каком месторождении, какая часть углеводородов выкипает при той или иной температуре, и даже рассказала о теориях зарождения нефти в недрах земли. Выступление получилось настолько ярким, что даже судья Сабыров задал с десяток вопросов, чтобы лучше разобраться в заключениях экспертиз, лежавших в основе обвинения.
Не отставали и подсудимые, уточнившие с десяток нюансов по поводу химического состава продуктов, найденных в вагонах-цистернах. Эта ситуация настолько вывела из себя гособвинителя, что он начал откровенно затыкать белорусского бизнесмена Кунцевича:
- Мне не нравится ваш вопрос! - под общий смех заявил прокурор, за что судья был вынужден сделать ему замечание.
- Я не знаю причин, почему экс­перты указали, что это сырая нефть, - резюмировала Райхан Ибрашева. - Но жидкость в цистернах - продукт первичной переработки, который также называют смесь нефтепродуктов Oil Blend. Здесь не может быть другого мнения - любой специалист в области нефтехимии скажет вам то же самое.
В подтверждение ее слов адвокаты подсудимых попросили приобщить к материалам уголовного дела заключение еще одного специалиста - профессора Максима ГИРУЦА из Российского государственного университета нефти и газа имени Губкина, являющегося одним из ведущих университетов мира. Российский ученый тоже получил для изучения материалы экспертиз, лежащих в основе обвинения, и сделал абсолютно противоположные следствию выводы: в цистернах, направлявшихся из Актобе в Кыргызстан, была не сырая нефть, а смешанные после переработки нефтепродукты. Более того, в смеси отсутствует керосин и почти полностью - фракция легкого газойля, которые были изъяты в результате переработки. Продукт, в котором отсутствуют эти фракции, нефтью не является - такового просто нет в природе, считает эксперт Гируц. 
Вот и получилось, что на одной чаше весов лежат заключения экспертиз, полученных в ходе следствия, а на другой - мнения независимых экспертов, в чьей компетентности трудно усомниться. И тут уже исключительно судья Сабыров может решать, кто из них прав. Тем более что главное доказательство по делу - содержимое вагонов - продано с подачи следствия, а заслушивать авторов экспертиз, попавших в обвинительный акт, судья наотрез отказался. Каким же специалистам в итоге верить?
И такое в судах бывает нередко - судебная экспертиза указывает на виновность человека, а независимые специалисты утверждают обратное. Однако в деле актюбинских нефтяников случился совершенно непредвиденный поворот. После того как эксперты дали свое заключение, слово предоставили юристам нацкомпании КТЖ, представляющим интересы потерпевшей стороны. Они тоже все четыре месяца ходят на заседания, задают вопросы свидетелям, чтобы выяснить, что же все-таки везли по железной дороге. Если там была сырая нефть, то это означает, что КТЖ обманули, так как перевозка сырой нефти стоит дороже перевозки нефтепродуктов, и нацкомпании в этом случае недоплатили. Ущерб оценен в десятки миллионов тенге, о чем юристы и заявили в минувшую пятницу, огласив гражданский иск к подсудимым. А когда от судьи последовал дежурный вопрос, поддерживают ли представители иск, один из юристов КТЖ Нуржан САТЕНОВ решил изложить свою позицию.
- В ходе рассмотрения данного дела у меня появились свои доводы и свое мнение, которые ставят под сомнение экспертизы, лежащие в основе обвинения, - объявил Сатенов. - И я поддерживаю ходатайство стороны защиты, чтобы обеспечить явку экспертов. Данные документы некорректны, как мы услышали от приглашенных специалистов. А из этого, как я понимаю, исходит все обвинение. У меня нет задачи, чтобы данных подсудимых лиц привлекли к уголовной ответственности. У нас цель взыскать материальный ущерб, если таковой имеется. Но взыскать мы его можем в любой момент в гражданском порядке. Не обязательно заявляться в уголовном порядке, как гласят процессуальные кодексы, мы можем заявиться и после приговора. Но есть определенное воздействие, давление, поэтому мы заявляем сейчас.
- Подождите, - не выдержал судья Сабыров, - вы же представляете интересы предприятия, выступаете от имени организации. Вы понимаете, если вас кто-то принуждает, кто-то заставляет… Нам всем, наверное, не понятно. Вы подаете иск или нет?
- Я объясню, почему так говорю. Я работаю в национальной компании, которая также является квазигосударственным предприятием, где занимаю должность начальника юротдела. И я не хочу потерять эту должность, потому что у меня есть семья, дети, поэтому вынужден заявить иск, - подчеркнул юрист.
- Вы иск поддерживаете или не поддерживаете? - снова уточнил судья.
- А куда мне деваться? - развел руками юрист КТЖ. - Поддерживаю. Просто в целом, чтобы суду было интересно, я разъяснил.
- Уважаемый суд, один из участников процесса заявил об оказанном на него давлении, - подключился к разговору адвокат Данияр КАНАФИН. - В этой связи можно задать вопрос представителю потерпевшего?
- Пожалуйста, - разрешил судья.
- Расскажите, при каких обстоятельствах было оказано давление, о котором вы говорите? - спросил у юриста КТЖ Канафин.


Продолжение статьи в комментарии