Каракас, столица Венесуэлы
Стрельба с приветом. Жести нет.
Вроде как едет их местный спецназ, стреляют всякие банды.
Стрельба с приветом. Жести нет.
Вроде как едет их местный спецназ, стреляют всякие банды.
Просто натюрморт
Материал: двп 30×40 см, масло.
Утром я никуда не спешил, развёл костёр, приготовил завтрак. Прогулялся по окрестностям и нашёл два родника: один просто труба, а другой — капитальный:
Дорога от лагеря вела вверх через лес. Я шёл аккуратно, часто сверяясь с компасом, потому что то и дело встречал развилки. В какой-то момент заметил узенькую тропку, отворачивающую от основной дороги наверх. Я оставил рюкзак и пошёл по ней.
Довольно быстро я поднялся на плато Караби-яйла. Местность была лысоватая, сухая и обрывалась в сторону моря отвесными скалами, вдоль которых пролегала грунтовка. Я пошёл по дороге на восток. Слева оставалась гора Тай-Коба, а впереди маячила Такья-Тепе. Она была немножко пониже, зато ближе к морю, и я рассчитывал, что виды с неё будут поинтереснее. Они действительно оказались неплохими: на юг ничего особенного, море, а вот на север — та самая яйла, которую принято описывать, как фантастический инопланетный пейзаж. Ну правда круто: такая иссушенная бурая равнина, изрытая карстовыми впадинами.
Я посидел на верхушке горы, поглазел по сторонам и вернулся к рюкзаку. Передохнул и отправился дальше по дороге, идущей траверсом по склону. Это была просто отличная дорога, без сильных подъёмов и спусков, с отличными видами как направо, в сторону моря, так и налево, на скалы. Большей частью это была автомобильная грунтовка, но иногда с неё можно было свернуть на более уютную и красивую тропку.
Облака тем временем то набегали и опускались, скрывая вершины скал, то рассеивались. И то, и то было весьма живописно.
Я остановился пообедать возле Придорожного родника, рядом был стол с лавкой и место для стоянки. Прошёл мимо торчащих из земли каменных останцев, мимо родника Алачук. И к четырём дня я уже дошёл до стоянки Чегенитра. Сегодня я вообще не устал, и времени до темноты было достаточно. Сама стоянка — ровная поляна, окружённая камнями и кустарниками, с красивыми видами и тропинкой, уводящей круто в гору:
Я поставил палатку и пошёл искать родник. Он был чуть дальше по дороге: трещина в трубе, спускающейся вниз к посёлку. Судя по тому, как всё вокруг заросло мхом, трещина историческая. Я помылся, вымыл голову и остаток дня гулял по окрестностям. Небо плотнее заволокло тучами, несколько раз случался короткий дождик, который я пережидал в палатке, а в перерывах выходил, чтобы посмотреть на закат. Сезон, видать, совсем закончился, раз я за весь день не встретил тут ни одного человека.
«Система видеораспознавания лиц только в метро за несколько месяцев зафиксировала 600 человек, находящихся в федеральном розыске. Их даже забыли искать», — сказал мэр Москвы Сергей Собянин во время проведения дискуссионного клуба ВШЭ и «Сбера».
Без рейтинга!
Как удавить повешенного. Москвичка, утверждающая, что ее парень покончил с собой, провела год в СИЗО из‑за одной фразы судмедэксперта.
Прошлым летом 30-летнюю москвичку Полину Дмитриенко обвинили в убийстве. Следствие полагает, что она задушила своего возлюбленного во время ссоры. Сама Дмитриенко настаивает, что он покончил с собой. Судмедэксперты уже целый год не могут выяснить, как именно умер молодой человек, а девушка все это время находится в СИЗО. «Как следователь говорила — у экспертов мнения разделились, и они не могли к итоговому мнению прийти. А они должны какое-то единое мнение вынести. И получается, что то единое мнение, которое они вынесли, и с которым мы не ознакомлены — из этой экспертизы не следует, что было совершено преступление», — уверяет Байтурина.
Адвокатов, объясняет она, не ознакомили с экспертизой потому, что все материалы отправили на новое исследование — посмертную психолого-психиатрическую экспертизу, цель которой — выяснить, был ли Ходыкин склонен к самоубийству. Его друзья в разговоре с «Медиазоной» в версии намеренного суицида сомневаются.
Я не то чтобы расстроен, но минус неделя отпуска...обидно