Я вливаю в себя субстанцию цвета мочи. Снова и снова. Легчает. Оглядываюсь вокруг. Грязь под ногами, кошки вытряхивают своих блох на мою подушку.

Проверяю карман - хватит только на проезд. Мелочи, разберусь. Блять, в кружке умерла какая-то дрянь. Выкидываю пальцем, не выливать же.

Всё скучно и уныло. Но вот пришло... Я засыпаю. Пытаюсь. Мне сниться гавкающий ребёнок на четвереньках с свиным рылом и ошейником.

Я просыпаюсь в холодном поту и снова вваливаюсь в чертоги воспалённого разума. Как только начинаешь спать - задыхаешься, трясёт, вскакиваешь с дивана.

Чуть-чуть корвалола. Снова попытка. Ворочаюсь, на левом никак. Вспоминаю времена когда было очень хорошо, у каждого они свои:

Я зашёл внутрь. Здание ранее предназначалось для солдат времён первой мировой, высокие потолки, колонны, огромные окна, дышалось хорошо. Меня провели к кабинету, формальности, выдача тапок. Главный врач - умудрённая женщина лет пятидесяти, но глаза всё ещё искрятся, она мне сразу понравилась. Дала листок, ручку, сказала написать о себе. - Одного листа маловато будет. Она улыбнулась и дала ещё три. Я сел за стол в столовой, она была напротив моей палаты, и принялся писать, обо всём, о любимой музыке, о жизненных принципах, наконец-то кто-то хочет обо мне узнать! Через пол часа я гордо взглянул на свою писанину и понёс в кабинет. Можно располагаться. Кушетка, матрас, тумбочка. Я огляделся, поздоровался, кто-то хрипло ответил. Один парень был занят разговором, приложив к уху свой тапок. Хорошее место, мне понравится. В коридоре стоял стеллаж с книгами, я ознакомился с содержимым - Хэммингуэй, Достоевский, Брэдберри, жить можно. Не похоже что это тут было кому-то нужно, книги были в пыли, у людей здесь иные проблемы. Звонок. Обед. Отовсюду побежали. Не знаю почему, но там всегда хочется есть, этот звонок для большинства был самым радостным событием в их монотонной жизни. Кого-то передёргивало, кто-то шёл сгорбившись, сломанные - подумал я. Ко мне подсел бойкий парень, глаза навыкат, трясётся, энергии через край, я и сам непроизвольно взбудоражился, такие люди покруче двойного эспрессо. - Ты здесь как? Один глаз подёргивался, плечо ходило вверх-вниз. - Случайность, ответил я. - Ну хорошо. Он отвернулся, не переставая трястись. Его все звали по фамилии, Булгаков. Хорошая фамилия. Он разнёс свою квартиру в щепки, сломаны были даже унитаз и раковина, повсюду была вода, обломки, осколки, а он бегал кругами и продолжал уничтожать всё, что видит. Перегорел. Иногда он забирался на колонну, под самый потолок и сидел там, как оьбезьяна, санитары пытались его снять, но он орал на них в ответ и прижимался к самому потолку, когда, обессилев, он всё же слезал, ему вкалывали какую-то ядрёную смесь и он дня три ходил, пуская слюни. Первая ночь. Свернувшись и уткнувшись, я тут же отключился. Но не надолго. Часа в три ночи началось веселье. Когда сосед начал совокупляться со своим матрасом, я проигнорировал. Но потом раздались дикие вопли, как минимум, сжигают заживо. Этот крик, стоны и завывания разносились по всему зданию. Все были спокойны и продолжали спать. Я надел тапки и вышел, в коридоре стояли дежурные санитары. - Уже всё хорошо, мы его привязли. Крики не стихали. - А что с ним? - Убил своего отчима в 13 лет. Когда он в очередной раз нажрался, дотащил его в прихожую, засунул в шкаф и поджёг. Сгорел весь дом. С тех пор здесь и живёт. Регулярно видит чертей, которые утаскивают его в ад. Я прошёл в помещение, тело, пристёгнутое кожаными ремнями, билось в конвульсиях, каким-то образом, приподнималась вся кровать одновременно. Все четыре ножки взмывали в воздух и грохались на пол. Он извивался так, что казалось, ещё немного и ремни не выдержат. Грохот, вой, крик. Я развернулся и пошёл спать. Утром увидел его в коридоре. Его звали Игорь. Он оказался неплохим парнем, поговорили о всяком, сказал, что раньше здесь было можно пить, но потом кто-то повесился и алкоголь запретили. Я взгрустнул. С этим была беда, что с выпивкой, что с сигаретами, всё было нарасхват. От безнадёги большинство жевало чай. Я тоже попробовал, не впечатлило. Но, выход есть всегда. В данном случае, нужно было дружить с персоналом. Я улыбался, здоровался, интересовался. Вскоре меня допустили к приносу пищи из кухни. Для этого надо было пройти до соседнего здания, там нагружали бидонами с супом, гороховой кашей, по-разному, и всё это несёшь в отделение. Ни охраны, ни камер, можно выбежать за ворота и купить сигарет. Местный продавец видимо привык к таким посетителям и мой наряд не вызывал у него вопросов. Сигарет надо было покупать побольше, а потом продавать местным обитателям поштучно, деньги им родные приносили, а выйти за пределы у них возможности не было. Таким образом я всегда был в плюсе. Булгаков регулярно писал письма и смывал их в унитаз, твёрдо уверенный, что они дойдут до адресата. Затем он сбежал. Выскользнул в окно вперёд ногами, разбив стекло, проём был сантиметров тридцать, но ему хватило. На осколки, со второго этажа. Кровавые следы вели до самого забора. Его вернули назад той же ночью, вкололи в два раза больше, чем обычно. Пару дней он вообще не выходил из палаты. Привезли новенького. Уважаемый человек, директор предприятия. Напился до белочки. Постоянно требовал свои сигары и виски. Но просьбы игнорировали и он поник. Жалко смотреть как успешный человек ходит от стены к стене, что-то бормочет и существует в своём внутреннем мире, внешний он уже не понимал. Он так и не пришёл в себя. Ещё один вечный пациент. Каждый день нас выводили на прогулку. Огороженная территория, деревья, кусты, клумбы. Нас вели строем. Затем все нежились на солнце, что-то бормотали, ходили кругами, в общем радовались жизни. Напротив было отделение для тех, кто пытался откосить от повинности путём признания невменяемым. По моим наблюдениям, каждый из этих ублюдков был абсолютно вменяем. Другое отделение, другая территория, другие правила. Неподалёку было ещё одно здание, там селили совершенно безнадёжных, многие из них не могли даже ходить. Иногда я тоже заносил туда еду. Там воняло мочой, подгузниками, потом, трубками и тряпками. Гробовая тишина. У нас было не так. Я сидел в коридоре после обеда, читал, ко мне подбегает мужчина, я его раньше даже не замечал. Немного помятый и сутулый, но в целом выглядел неплохо. - Собаки! Собаки! Помоги! Я огляделся, собак не было. - Они же меня загрызут! Я попытался его успокоить и убедил в том, что собак нет. Он внезапно поменялся в лице и рассказал мне о ксиве, шерстяной кофте и заначке, которая у него есть. Затем отправился всё это искать. Рассказ не окончен. Сложно уже.

Первая глава - Улири (Наваждение)

Предыдущая глава - Улири (Сон)

Ксинхи - раса жестоких амфибий, обитающих на далёкой планете Родэна. Её поверхность практически полностью скрыта под водой и представляет собой бескрайний океан с редкими клочками суши. К моменту первого прибытия ксинхов на планете только начинала зарождаться жизнь, и господствовали простейшие водоросли. Этот факт и стал основополагающим при выборе места для будущей колонии.

За несколько десятков лет до покорения Родены, первый ксинх открыл глаза в лаборатории древней расы, отчаянно мечтавшей создать искусственную жизнь и предпринимавшей для этого многочисленные безуспешные попытки. Когда же им, наконец, удалось осуществить задуманное, вселенной явился совершенно новый вид существ. Физически сильных и более развитых умственно, нежели большинство из представленных в ней на тот момент.

Древние были в восторге и изначально планировали использовать ксинхов как прислугу, которая бы выполняла любые пожелания хозяев. Вплоть до защиты от врагов. Но не учли одного: их создания не горели желанием подчиняться. Стремительно развиваясь во всех смыслах, два десятка лет амфибии восстали, своим ожесточённым натиском погубив когда-то породившую их цивилизацию.

Ксинхов создали практически безупречными. За исключением одной серьёзной слабости. Которую они тщательно скрывали, и от которой всеми силами мечтали избавиться. Мало кто знал, но длительное пребывание на воздухе было для них смертельным. Чтобы передвигаться и, главное, сражаться на суше, амфибиям приходилось использовать специальную амуницию – гидроскафандры. Своего рода доспехи, заполненные изнутри особой жидкостью. Позволявшие им свободно дышать и сохранять тела от высыхания, в случае долгого прибывания вне родной стихии.

Воспользовавшись технологиями, оставшимися от своих создателей, ксинхи основали на Родэне первую колонию и построили на дне бескрайнего океана целые города. В каждом новом городе в первую очередь создавались фермы по выращиванию новых особей. Первостепенная задача, так как ксинхи, преднамеренно лишённые способностью к репродукции на уровне ДНК, не могли размножаться самостоятельно. Подобным образом их создатели планировали удержать популяцию расы под контролем, но в конечном итоге всего лишь подарили амфибиям возможность систематически восстанавливать и увеличивать свою численность.

А по мере того, как росла их численность, росла и их армия.

Свои первые нападения амфибии совершили на планеты, где на тот момент всё ещё использовался рабский труд их сородичей. Основной целью вылазок было освобождение угнетённых собратьев. Однако спустя несколько кровопролитных лет, почувствовав вкус побед и возросшее на этой почве желание власти, ксинхи объявили войну всем, кто не желал считаться с их растущей силой. Вскоре многие галактики были покорены, а десятки планет уничтожены. Маховик военной машины ксинхов был раскручен, и уже никто не мог его остановить.

Предводителем амфибий во время восстания стал самый жестокий из них - Краж-хан. Он был одним из немногих выживших ксинхов, которые в полной мере почувствовали на себе, что такое рабство. Всё его тело было в рубцах. Некоторые из них являлись следствием боевых ранений, но большая часть осталась от недовольных хозяев и служила постоянным напоминанием о временах страданий и унижений.

Краж-хану суждено было стать великим правителем, но в самом начале своего пути он был воином. Великим командиром, который всегда вступал в битву первым, а выходил последним. Войска, возглавляемые им, не знали поражения, и конечно данный факт не устраивал других обитателей ближайшего космоса. В ответ на агрессию ксинхов повсюду стали зарождаться отряды сопротивления - сначала небольшие, разрозненные, но со временем объединившиеся в одно общее движение. Единственной целью которого было избавление от тирании ксинхов любым доступным способом. Результатом такого союза стала высадка на личный крейсер Краж-хана, возглавлявшего космическую армаду ксинхов, наёмного убийцы, чьей единственной жертвой и должен был стать владыка.

Для выполнения поставленной задачи убийце пришлось долго притворяться ксинхом, используя скафандр убитого ранее воина. Что, стоит признать, далось ему не просто. Но сложный план вскоре оправдал себя - ему представилась превосходная возможность для осуществления задуманного. И он её не упустил...

К несчастью для лазутчика, на этом его везение закончилось. При попытке покинуть корабль наёмник был обнаружен и схвачен, а позднее, под пытками, пытаясь сохранить свою жизнь, признался, что приказ на убийство Краж-хана он получил от неизвестных с планеты Малеос…

Ближайший соратник правителя ксинхов и один из лучших его полководцев Родас единогласно был выбран преемником. В тот же день он приказал готовить флот к вторжению на планету митрангов…

Нападение ксинхов было молниеносным, ошеломляющим, карающим… Противник не смог организовать достойного сопротивления, и всё живое на планете было уничтожено за считанные часы. Но, несмотря на быструю победу, ярость в душе Родаса и других преданных Краж-хану амфибий не утихла. Нескольким тысячам выживших удалось избежать уготованной им участи, и владыка ксинхов поклялся во что бы то ни стало не только найти и уничтожить уцелевших, но раз и навсегда стереть любое упоминание о расе митрангов во всей вселенной.

🥶 На Пикабу решили вспомнить, как из-за сильных морозов у детей отменяли уроки в школах. Получилось очень душевно.

А вам разрешали не ходить на учёбу в морозы?

@lentalite