часть 17.2

часть 17.1

Антон стоял на утесе с кружкой горячего кофе и смотрел вдаль, в ожидании рассвета. Целый океан из фиолетовых цветов расстилался в низине гор, прямо у него под ногами. Первые лучи солнца выглянули из-за горизонта, пролили на равнину золотистый свет. Почувствовав тепло, растения вывернули наизнанку свои причудливые бутоны, обнажая перед солнцем внутренний нежный слой розового цвета. Антон закрыл глаза и сделал глубокий вдох, смакуя витавший в воздухе мятный аромат. Утро всегда было для него любимым временем суток. Горный воздух по утрам обладал необычайной свежестью, к тому же Антон обожал просыпаться вместе с природой, и каждое утро выходил насладиться утренним солнцем. Это был своеобразный ритуал, с которого начинался его день.

«Нужно будет установить сюда диван и поставить с краев перегородки», - в очередной раз подумал Антон и отхлебнул горячий напиток. Порция теплого влажного воздуха ударила ему в лицо, отчего Антон вытянул подбородок. Воздушный поток ненадолго покружился вокруг него, как бы приветствуя старого друга, а затем полетел дальше, не забыв напоследок растрепать волосы.

Допив кофе Антон направился домой, находившийся в двадцати метрах от обрыва. Не доходя до двери он остановился и всмотрелся вдаль. С холма спускались клубы пыли. Его дом находился не в самом доступном месте, и единственная надземная дорога проходила как раз через эти каменистые наросты. Антону уже случалось ошибаться раньше, поэтому он научился не делать поспешных выводов. Весь первый месяц с момента заселения здесь Антон следил за каждым дуновением ветра на склонах. Он оживлялся всякий раз, видя как воздушные потоки закручивались в небольшие воронки. Но когда ветер утихал, Антон разочарованно корил себя за паранойю и наивность. С тех пор прошло уже несколько месяцев, и он все реже бросал взгляды на единственную дорогу, служившую одновременно и забором от всего остального мира. Однако в этот раз сомневаться было глупо - крошечный торнадо целенаправленно приближался к его дому. Сердце Антона учащенно забилось.

Турболет опустился на землю в паре метров от Антона и сбросил с себя маскировку, от чего приобрел физические очертания. Антон смахнул рукой осевшие на лице песчинки и подошел ближе.

- Далеко же до тебя добираться, - выкрикнула Оливия, вылезая из кабины. – И почему ты не живешь в жилом районе, вместе с остальными людьми?

- И лишить себя такой красоты? - Антон развел руки в сторону и демонстративно огляделся.

Оливия посмотрела на окружающий ландшафт без всякого интереса, зато с любопытством изучила одиночный апартамент вместе с прилегающей территорией, и перевела взгляд на Антона.

– Рад тебя видеть, – приветливо улыбнулся Антон.

- Да, я тоже, - Оливия скованно поприветствовала его махом ладони.

- Периодически я бываю в комплексе, даже заезжал к тебе пару раз. Только никого не было дома. Как тебе в целом там живется?

- В последнее время я часто в разъездах, – призналась Оливия. - В комплексе вполне неплохо, правда я не думала что от людей так много шума.

- К этому сложно привыкнуть, - ухмыльнулся Антон. – Еще один плюс этого места – у меня нет шумных соседей.

- Может зайдем лучше внутрь? - Не оценив шутки, Оливия скрестила руки на груди. - Хоть я и привыкла ездить на дальние расстояния, но добираться по скалам то еще удовольствие.

- Извини, совсем отвык от гостей. - Антон изобразил пригласительный жест и направился к входной двери. Кусок металла, выступающий из его шеи, заблестел на солнце, чем ошарашил Оливию. Она осталась стоять на месте, а затем и вовсе оглянулась на турболет, задумываясь над тем, чтобы вернуться обратно.

- Не волнуйся, это всего лишь протез позвоночника, - Антон окликнул Оливию стоя в дверях. Он понимал какой эффект производит на окружающих, поэтому быстро догадался о причине ее растерянности и поспешил успокоить. – Все не так жутко как кажется. – Добавил он улыбнувшись.

Та легкость, с которой он это произнес, придала Оливии уверенности. Она последовала за Антоном.

- У меня есть хороший кофе, – обратился Антон к застрявшей в проходе Оливии. Он достал вторую кружку и выбрал нужный режим в столовом аппарате. - Получил в качестве подарка за настройку робота-помощника у одной семьи.

- Значит ты занимаешься настройкой роботов, – Оливия изобразила наигранную улыбку и прошла внутрь. – А твой робот где?

- Мне он не нужен, - Антон протянул ей наполненную кружку.

Оливия взяла кофе и взглядом прогулялась по сторонам, рассматривая обстановку. Дома у Антона было на удивление чисто, как будто он подготовился к приходу гостей. Внутренняя отделка была выполнена в светлых тонах, что уже наделяло апартамент уютом. Интерьер представлял собой целое пространство без каких-либо перегородок, при этом отдельные зоны выделялись разными цветами. Обеденная зона была окрашена светло-голубым оттенком. Стол, стулья и даже кухонная техника были белого цвета, что в сочетании смотрелось довольно стильно. Основное пространство было оформлено в молочный цвет. Возле стены расположился диван вместе с голографическим проектором, напротив стояла капсульная установка. На потолке висел выдвижной экран диагональю два метра. Рядом с диваном стояло кресло вместе с планшетным столиком. В самой дальней части апартамента располагалась кровать, на прикроватной тумбочке горел экран планшета, показывающий время. Спальная зона выделялась светло-зеленым цветом. Окон было достаточно много – по несколько на каждой из сторон, отчего помещение хорошо просвечивалось естественным светом.

Антон опустился в кресло с чашкой в руках и поставил кружку на столик перед собой. Закончив изучать обстановку, Оливия присела на диван.

- Конечно мой апартамент не слишком большого размера, - предупредил Антон, проследив за взглядом Оливии. – Но мне больше и не нужно.

- У половины жителей в комплексе и того меньше. В целом у тебя весьма уютно, я даже удивлена.

- Думала, если я живу в горах, то обязательно в каком-нибудь примитивном строении?

- Что-то вроде того. - Оливия сделала глоток и посмотрела на капсульную установку. – Когда ты успел набрать столько социальных баллов? Отдельный блок, вся эта аппаратура.

- Просто повезло. – Антон с довольным видом откинулся на спинку кресла. – Написал запрос в обеспечительный совет и к моему удивлению его одобрили. – Он пожал плечами.

- Значит ты поселился здесь только из-за красивого вида? – с подозрением покосилась на него Оливия.

- Вот увидишь, пройдет немного времени и люди сами начнут переселяться ближе к природе.

- Только не так далеко от других людей.

- Меня здесь все устраивает, если ты об этом. Работы в мастерской тоже хватает.

Он указал в окно, за которым виднелся еще один апартамент, стоящий неподалеку. Видимая часть его стены была погнута, поэтому крыша имела небольшой наклон. Очевидно, что из-за подобного дефекта этот апартамент нельзя было использовать под жилье, зато ему нашлось другое применение. Окна в мастерской полностью отсутствовали, возле входа были раскиданы разные детали.

- Дважды в месяц езжу в комплекс, набираю заказы и везу сюда, – добавил Антон и отпил кофе, пока Оливия разглядывала мастерскую. - Разговаривал с твоим отцом пару месяцев назад. Он сказал, ты помогаешь ему с каким-то научным проектом.

- Папа любит преувеличивать по поводу меня, - Оливия оторвала взгляд от окна и отложила кружку на подлокотник. - Я всего лишь лажу по пещерам, добываю образцы для изучения, которые потом отправляю в лаборатории. Ты наверное не знаешь! – Она посмотрела на Антона горящими от восторга глазами. - Они начали создавать новую систему химических элементов. Там сейчас столько всего происходит в научной среде! Технологи расщепили молекулярный состав съедобных плодов и теперь заправляют пищевые принтеры. А еще обнаружили материал, пригодный для строительства жилищных блоков. И это всего лишь крошечная часть из того, что еще предстоит изучить.

- И зачем все так усложнять. Могли бы просто кушать фиолетовые плоды и строить дома из серой глины, – рассмеялся Антон.

- Сначала я думала так же, - Оливия сдержанно поддержала его смех. – До того как побывала в лаборатории и не увидела все своими глазами.

– Не понимаю, почему тебя тянет в пещеры. - Антон отхлебнул горячий напиток и вернул кружку на планшетный столик. – Раньше ты находила любой повод чтобы выбраться на поверхность, а сейчас добровольно спускаешься вниз. Конечно, ты всегда стремилась к изучению этого мира, но почему не работаешь в лаборатории? Твой отец состоит в коалиции ученых, и я уверен, что он может определить тебя в лаборанты.

- Чтобы работать научным сотрудником, мне не нужны чьи-либо рекомендации. Результаты тестирования моего интеллекта позволяют мне заниматься наукой. Добыча материалов является исключительно моей инициативой.

- Тогда я тем более не понимаю. - Антон развел ладони. – Добывать материалы может каждый, у кого есть руки и ноги. Но не всем дозволено попасть в научное сообщество. Многие люди уцепились бы за такую возможность хотя бы для того, чтобы повысить свой приоритет и набрать кучу социальных баллов.

- Иногда добывать образцы куда интереснее, чем потом часами изучать их состав под иоктоскопом.

- Для кого-то определенно, но я же вижу, с каким азартом ты говоришь обо всех этих открытиях. Я всего лишь хочу убедиться, что у тебя все хорошо.

Оливия поднесла кружку к губам, но прежде чем сделать глоток, некоторое время разглядывала свое отражение в кофейной гуще. Антон почувствовал неловкость от того что затронул эту тему.

- Как оказалось, несколько лет жизни под землей, оставили свой отпечаток, - со вздохом ответила Оливия. - Там я чувствую себя по-настоящему в безопасности, как бы глупо это не звучало. Иногда мне хочется спрятаться ото всех и просто побыть в одиночестве. Только в пещерах я испытываю легкость и спокойствие, ловлю себя на ощущении что произошедшее имело хоть какой-то смысл. Под землей все намного легче, понимаешь? – Она посмотрела на Антона глазами надежды.

- Я тебя понимаю, - заботливо сказал Антон и пересел на диван, поближе к Оливии. - Когда меня только поместили в орбитальную тюрьму, я часто проводил отведенное на отдых время в архиве. Остальные просто шатались по блокам без дела, играли в азартные игры или от скуки устраивали потасовки друг с другом. Но практически никто не заходил в архив. Там я мог проводить время наедине с собой и своими мыслями, чувствуя некое подобие защищенности. Это спасало меня до тех пор, пока я полностью не проникся тамошними порядками.

- Поэтому ты живешь здесь совершенно один? Ты здесь от чего-то спасаешься?

Антон отстранился, разорвав зрительный контакт.

- Все немного сложнее. – Он встал и, захватив кружку с планшетного столика, пошел в кухонную зону. Пока он устанавливал нужный режим в столовом аппарате и ждал, когда автомат выдаст новую порцию напитка, Оливия не сводила взгляд с металлического протеза.

- Пару месяцев назад люди из комиссии по расследованию приходили ко мне с расспросами, - сказала она, когда Антон обернулся с кружкой в руке.

Антон на секунду застыл на месте, а после молча прошел мимо Оливии и уселся в кресло.

- Они приходили только к тебе? – в его голосе слышалось явное волнение.

- Комиссия не рискнула опрашивать ученое сообщество, поэтому потревожили только меня и капитана Спилберга.

- Если бы я знал, что это как-то тебя затронет, я бы обязательно предупредил заранее, - Антон виновато опустил глаза.

- Дело не только во мне, – помотала головой Оливия. - Стоит комиссии узнать, что Суворову в закрытии портала помог кто-то еще, то этого человека публично накажут. Поэтому каждого сотрудника орбитальной станции подвергли тщательному допросу. Они так и не нашли виновного, которого могли привлечь к ответственности.

- Я сказал комиссии что получил ранение когда спасал вас из тюрьмы. Они ничего выяснили про то, как было на самом деле. И насколько я знаю, расследование не продлилось и пары дней. Это обычная формальность.

- Максим сильно рисковал из-за того, что ты называешь формальностью.Ему пришлось приложить усилия, чтобы расследование прекратилось.

- Максиму? Причем здесь…

- Он занимает престижную должность в отделе безопасности, - уточнила Оливия и с невозмутимым видом сделала пару глотков, пока удивленный Антон переваривал информацию.

- Извини, ладно? Я не хотел тебе врать, просто не думал что все так серьезно. Мне нужен был рычаг давления на капитана Спилберга. Только тогда этот болван написал для меня рекомендацию обеспечительному совету. Если ты обо всем знаешь, то почему не спросила прямо? К чему все эти вопросы про социальные баллы? - Он уже осознал свою вину и начинал злиться из-за того что его отчитывают как маленького мальчика.

- Хотела чтобы ты сам мне обо всем рассказал, - отложив кружку в сторону, Оливия полностью развернулась к Антону. - Если тебе настолько нужен был этот апартамент, ты мог обратиться к моему отцу или к любому из нас. Никто не откажет тебе в помощи после всего, что ты для нас сделал.

- Не хотел никого беспокоить. – Антон откинулся на спинку кресла и отвернулся к окну.

- Я думала что у тебя неприятности, - сказала Оливия после долгой паузы. - Ты так стремительно переехал в горы, мне показалось это странным. Никто в здравом уме не поселится в горах совершенно один.

- Я ценю твою заботу, Оливия, но если ты беспокоишься обо мне, то уверяю тебя, это совершенно напрасно. Ты приехала только за этим? Чтобы убедиться как я здесь?

- Я приехала проститься, - с холодным спокойствием ответила Оливия. - Ты прав, я не собираюсь провести под землей всю жизнь.

Антон с недоверием покосился на Оливию в поисках подвоха, но по ее серьезному лицу быстро понял что она не шутит.

– И чем ты планируешь заняться? – с осторожностью спросил он и наклонился вперед, показывая что внимательно слушает. От былого раздражения не осталось и следа, в его взгляде появилась растерянность и грусть.

- Не так давно в воде нашли новую форму жизни, - смягчилась Оливия. – Как только я об этом узнала, сразу попросила внести меня в состав первой подводной экспедиции. И два дня назад мне пришел утвердительный ответ. Мы отправляемся уже завтра. Не знаю сколько это будет длиться - может год, два или больше. Поэтому я и приехала, не хотела уезжать не попрощавшись.

- Ты все-таки выбрала науку, – одобрительно закивал Антон. – Не хочу тебя пугать, но думаешь в воде не осталось агрессивных форм жизни? А где ты будешь жить?

- Рядом с океаном построили исследовательский комплекс. Мы будем изучать новую жизнь исключительно в научных целях. А экспедиции будут проходить при помощи глубоководной техники. Это пока все, что мне известно, но волноваться обо мне точно не стоит. – Оливия тепло улыбнулась. - Я буду находиться за толстым листом металлического сплава. Если что мы и усвоили на войне с земля̀нниками – то, что биологическая жизнь не способна нанести ущерб броне. Теперь нам не нужно никого убивать. Мы можем изучать новые виды исключительно в научных целях.

- Рад что у тебя все складывается удачно. Не сомневаюсь - тебя ждет множество открытий впереди.

- Послушай, Антон, я хочу сказать тебе... – Оливия забегала глазами по полу, явно собираясь с мыслями.

- Тебе не нужно просить у меня прощения, - перебил ее Антон. - Ты ни в чем не виновата передо мной. – Он встал с кресла и пересел на диван, взял Оливию за руку. – Мы не можем что-либо изменить, но на твоем месте я бы поступил точно так же. Жизнь продолжается и нам нужно просто жить дальше.

Оливия посмотрела на Антона так, будто он влепил ей пощечину и она собирается ответить тем же. На миг Антону показалось что она и вправду готова его ударить.

- Ты стал инвалидом из-за меня, а я даже не пришла проведать тебя. И ты говоришь, что я ни в чем не виновата? - она выдернула руку из его ладоней.

- Все хорошо, не думай об этом. - В голосе Антона чувствовалась неподдельная ласка, несмотря на то, что он не ожидал подобной реакции. - Главное у нас все получилось, Оливия, мы победили! Теперь все жители Новой Земли живут не зная ни голода, ни страха, ни войн. Все занимаются своим делом, у всех есть жилье.

- Папа тоже зарылся в науку и делает вид, будто все прекрасно, - она отвернулась, спрятав глаза.

- Каждый раз, когда я пытаюсь с ним поговорить, он твердит, чтобы я не накручивала себя.

- Твой отец прав. Не стоит копаться в прошлом.

- В этом то и вся проблема! – сорвалась на крик Оливия, но тут же успокоилась и тяжело сглотнула. - Вы все говорите одно и то же, притворяетесь, будто ничего и не было. – Она произнесла эти слова практически шепотом, посмотрела Антону в глаза. Ее лицо стало каменным, а взгляд не выражал ничего, только пустоту и равнодушие - словно что-то умерло внутри нее. - Мне казалось, я могу быть откровенна с тобой, но теперь вижу что ошибалась. В вас обоих нет ни капли искренности. - Оливия поднялась и чуть ли не бегом выскочила за дверь.

- Оливия! – Антон не сразу понял что произошло. Он бросился вслед за ней, но тут же свалился на пол, корчась от боли. Сработала защита от чрезмерных нагрузок - протез сковал мышцы всего тела, запустив нейронный импульс в спинной мозг. Оливия без оглядки направлялась к турболету. Антон поднялся так быстро насколько смог и вышел наружу.

- Нас всех пустили в утилизацию! – крикнул Антон когда Оливия уже готовилась прыгнуть в кабину. После его слов она остановилась, но продолжила стоять к нему спиной. Антон приблизился достаточно близко чтобы говорить спокойно.

– Все что мы могли – это выживать! Мы не выбирали и не желали такой жизни. И чтобы выжить нам пришлось заплатить чудовищную цену.

Его спину жгло изнутри, а конечности наоборот похолодели и практически утратили чувствительность. Оливия все еще стояла к нему спиной, никак не реагируя.

- Такова цена за свободное будущее, которое мы создали для себя и для миллионов людей, – сквозь боль добавил Антон.

Наконец Оливия ожила и повернулась.

- Каждую ночь мне снятся кошмары - Увидев ее покрасневшие от слез глаза и дрожащие губы, сердце Антона дрогнуло. - Я постоянно прокручиваю в голове все, что с нами случилось... то что я совершила. Это… - ее язык заплетался из-за сильных эмоций, она с трудом выдавливала из себя слова. - Это гложет и разъедает меня изнутри. Я действительно хотела извиниться перед тобой. Думала что, искренне попросив у тебя прощения, мне станет легче. - Ее лицо скривилось, голос перешел практически на писк. - Но увидев тебя, я поняла, что никакие слова не заменят тебе часть позвоночника. – Оливия закрыла лицо ладонью и разрыдалась.

Сердце Антона сжалось еще сильнее в этот момент. Он подошел и обнял ее.

- Не трогай меня. – Оливия стала вырываться из его объятий, на что Антон крепче вцепился в нее руками. И тут случилось то, чего Антон никак не ожидал - Оливия перестала сопротивляться и сильнее прижалась к Антону. Утопив голову в его груди, она зарыдала в голос. Антон тоже не выдержал и заплакал.

- Все будет хорошо, - шептал он не только Оливии, но и самому себе. – Все уже позади… мы выжили…

Даже после того как полностью успокоились, они не спешили отпускать друг друга. И когда время пришло, Антон слегка отстранился и заглянул Оливии в глаза, голубые как ясное небо.

- Мы выжили, - на губах Оливии отразилась теплая улыбка.

Антон улыбнулся в ответ и, прежде чем выпустить Оливию из рук, нежно поцеловал ее в лоб. Он наклонил голову чтобы вытереть слезы и тут же почувствовал жгучую боль в области шеи. По его сморщенной гримасе Оливия поняла, что что-то не так, настороженно посмотрела на него.

- Пройдет через пару минут, - признался Антон. – Нужно немного полежать.

Они вернулись обратно в дом. Антон прилег на спасительный диван, а Оливия подошла к столовому аппарату и наполнила кружку водой. Она присела рядом с Антоном, заботливо предложив воды. Он помотал головой, даже не взглянув на то, что ему предлагают. Его глаза рисовали на потолке воображаемую картину.

- Всю мою прошлую жизнь я выживал, в буквальном смысле, - неожиданно заговорил он, не отрывая взгляд от невидимого творения. - Всегда стремился к лучшей жизни, хоть и понимал, насколько нереальны мои желания. Поэтому я и стал одним из первых добровольцев на колонизацию. Мне казалось это мой шанс что-то изменить. Но стоило мне поставить несколько подписей, как из меня тут же сделали заключенного и запихнули в орбитальную тюрьму. А позже меня просто выкинули сюда, чтобы проверить – остались ли живые земля̀нники. - Уголки его губ расплылись в улыбке, но глаза оставались грустными - словно он потешался над собственной жизнью. - Самое забавное, что я знал, что будет нечто подобное и осознанно пошел на этот шаг. Потому что справедливости не существует. На Земле твоя жизнь ничего не стоит, я привык к этому с самого рождения. Но знаешь, к чему я совершенно не был готов? - Он бросил на Оливию короткий взгляд. Она смотрела на него не моргая и слушала так сосредоточенно, что казалось, перестала дышать. - К беззаботным улыбкам людей в жилых кварталах. Когда меня выписали из регенеративной палаты, это первое на что я обратил внимание. Все вокруг были такими радостными, всюду кипела жизнь. Я понял, что это именно то место, куда я стремился попасть. Место, ради которого преодолел сотни световых лет. Казалось бы, мне нужно радоваться и ликовать. Но это наоборот напугало меня. Я никогда не жил в таком мире, даже не знал что от него ожидать - да и до сих пор не знаю если честно. Я стоял посреди оживленной улицы, чувствуя себя инвалидом, не вписывающимся в это идеальное общество. Инородным телом внутри организма, от которого необходимо избавиться. - Он ненадолго закрыл глаза, сделал глубокий вдох. - Вот почему мне так необходим этот одиночный апартамент. - Антон начертил пальцем круг в воздухе. - Одному мне, по крайней мере, легче.

Оливия протянула руку и накрыла ладонь Антона своей. Приятное тепло от ее прикосновения растеклось по всему телу Антона. Чувствительность постепенно начала к нему возвращаться, жгучее покалывание ушло на второй план.

- Пока ты был в искусственной коме, люди были сильно напуганы закрытием портала. Войскам пришлось успокаивать граждан, первое время даже ввели комендантский час. Улыбки появились на лицах людей, потому что они преодолели страх вместе. – Она наклонилась к Антону с обеспокоенным взглядом. – Пообещай мне, что проведешь зиму в комплексе. Тебе не обязательно бросать свой апартамент навсегда. Ты можешь приезжать сюда когда захочешь, но оставаться на зиму в горах не безопасно. Ты сам видел насколько суровые здесь зимы.

Антон захотел сесть, поэтому Оливии пришлось встать, чтобы освободить его ноги. Она не спешила садиться обратно и осталась стоять на ногах.

- Тебе обязательно уезжать на противоположную сторону планеты?

- Я еду не только ради себя. - Антон вопросительно посмотрел на нее, на что Оливия загадочно улыбнулась. - Все наши исследования мы будем направлять в архив по гидробиологии, который откроют уже через полгода. Архив будет называться Харуки.

От удивления рот Антона широко раскрылся.

- Как тебе это удалось? - Он все еще не мог поверить что такое возможно.

- Лучше не спрашивай. - Улыбка Оливии стала еще шире.

- Значит ты могла назвать архив в память своей мамы? - с осторожностью уточнил Антон, понимая, что может задеть чувства Оливии. Но Оливия даже не потеряла улыбку.

- Часть мамы всегда живет в моем сердце без какого-либо напоминания. А еще у меня есть вот это. - Она вытащила из-под воротника памятный кулон и нажала на него. В воздухе высветилось голографическое изображение Оливии лет тринадцати, где она стоит в обнимку вместе с родителями. Их лица сияли улыбками и излучали тепло, которое чувствуется при виде любящей семьи.

Антон никогда не был слишком сентиментальным, но глядя на голограмму вновь выпустил слезы. Он встал и обнял Оливию.

- Ты будешь блестящим исследователем, - прошептал он Оливии на ухо.

- Спасибо, - в ответ прошептала она. – Ты так и не пообещал мне.

- Обещаю.

Оливия в благодарность поцеловала его в щеку.

- Теперь мне пора, - сказала она.

Антон проводил ее до турболета где они еще раз обнялись на прощание.

- Я пришлю тебе мой новый адрес для связи, - выкрикнула Оливия из кабины и помахала Антону рукой.

Антон помахал ей в ответ и отошел на безопасную дистанцию. Он провожал взглядом улетающий торнадо, пока тот целиком не скрылся за холмами.

Здравствуйте все! Вот, прилетел штраф за непристегнутый ремень безопасности, хотя всегда-всегда пристегиваюсь. На фото ремня вообще не разобрать. Сделал обращение на сайте ГИБДД с просьбой отменить штраф. Жду ответа. Посмотрим, что напишут.

У нас в городе нет яндекс.такси, но есть индрайвер. Там, пока ждёшь водителя, можешь посмотреть отзывы о нем. Ну и по результатам отказаться от поездки. Обычно я просто вызываю и жду, пока известят о том, что водитель приехал. Но сегодня мне стало интересно, и вот что я увидела в отзывах

Эммм...

Интересно, что иногда устоявшаяся вроде бы информация о тотальном запрете того или иного советского фильма на поверку оказалась ложной.

Так во многих источниках (Википедия, порталы «Кино-театр.ру», «Кинопоиск» и др.) до сих пор утверждается, что драма Киры Муратовой «Долгие проводы» (1971) на всесоюзный экран не выходила, так как была запрещена и пролежала на «полке» до перестроечного 1987 года. Аналогичная информация содержится даже в таких авторитетных изданиях, как «Свое кино» (Кудрявцев, 1998: 55), «Домашняя синематека. Отечественное кино 1918-1996» (Землянухин, Сегида, 1996: 127), «Кино России. Режиссерская энциклопедия» (Кино России…, 2010: 330).

Однако это не так. Вот что пишет по этому поводу автор сценария «Долгий проводов» Наталья Рязанцева: «картина вышла небольшим количеством копий. Благодаря Герасимову. А потом ее вдруг по всем кинотеатрам в приказном порядке сняли с экрана. Она недолго шла … Копий было больше пятисот» (Рязанцева, 2008).

Но были «Долгие проводы» в прокате 1971 года, по-видимому, не день-два, а куда более длительный срок, так как в результате анкетирования читателей журнала «Советский экран» эта картина К. Муратовой была признана худшим фильмом года: 27,3% из видевших его зрителей признали его плохим, 7,3% - слабым, 30,9% - посредственным, 21,8% - хорошим и только 7,2% - отличным (Конкурс-71. Итоги, 1972: 19).

Итак, «Долгие проводы» в советском кинопрокате 1971 года были, причем отпечатанные не таким уже маленьким тиражом — свыше 500 копий (кстати, в справочнике «Домашняя синематека. Отечественное кино 1918-1996» утверждается, что тираж был 535 копий, но при этом, как уже указано мною выше, ошибочно утверждается, что, несмотря на это, фильм в прокат в 1970-х не выходил) (Землянухин, Сегида, 1996: 127).

А ведь тираж в 500-535 копий вполне соизмерим с тиражными показателями таких известных фильмов, как «Нежность» Эльёра Ишмухамедова (508 копий и 9,3 млн. зрителей за первый год демонстрации в кинотеатрах), «Девочка и эхо» Арунаса Жебрюнаса (501 копия и 5,8 млн. зрителей), «Я родом из детства» Виктора Турова (504 копий и 7,6 млн. зрителей), «Мне 20 лет» Марлена Хуциева (535 копий и 8,8 млн. зрителей на серию), «Синяя тетрадь» Льва Кулиджанова (483 копии и 8,5 млн. зрителей), «Сюжет для небольшого рассказа» Сергея Юткевича (420 копий и 8,1 млн. зрителей), «Степь» Сергея Бондарчука (552 копии и 3,2 млн. зрителей на серию), «Не болит голова у дятла» Динары Асановой (544 копии и 6,6 млн. зрителей), «Полёты во сне и наяву» Романа Балаяна (502 копии и 6,4 млн. зрителей), «Охота на лис» Вадима Абдрашитова (499 копий и 5,9 млн. зрителей), «Валентина» Глеба Панфилова (496 копий и 5,4 млн. зрителей), «Голос» Ильи Авербаха (533 копии и 2,3 млн. зрителей).

И это значительно больше тиражей таких выдающихся фильмов, как «Июльский дождь» Марлена Хуциева (164 копии и 3 млн. зрителей), «Долгая счастливая жизнь» Геннадия Шпаликова (89 копий и 1,5 млн. зрителей), «Похождения зубного врача» Элема Климова (78 копий и 0,5 млн. зрителей), «Андрей Рублёв» Андрея Тарковского (277 копий и 2,9 млн. зрителей), «Жил певчий дрозд» Отара Иоселиани (320 копий и 2,6 млн. зрителей; «Пиросмани» Георгия Шенгелая (209 копий и 1,5 млн. зрителей), «Мольба» Тенгиза Абуладзе (179 копий и 1,2 млн. зрителей), «Цвет граната» Сергея Параджанова (143 копии и 1,1 млн. зрителей), «Пой песню, поэт…» Сергея Урусевского (265 копий и 2,2 млн. зрителей), «Осень» Андрея Смирнова (261 копия, 9,8 млн. зрителей), «Зеркало» Андрея Тарковского (84 копии и 2,2 млн. зрителей), «Сталкер» Андрея Тарковского (193 копии и 4,3 млн. зрителей), «Смешные люди!» Михаила Швейцера (215 копий и 1,6 млн. зрителей), «Прощание» Элема Климова (270 копий и 1,3 млн. зрителей на серию), «Парад планет» Вадима Абдрашитова (263 копии и 2,2 млн. зрителей), «Мой друг Иван Лапшин» (118 копий и 1,3 млн. зрителей) (эти цифры по тиражам и числу зрителей приводятся в книге С. Кудрявцева «Свое кино» и в его интернет-блоге).

И поскольку в ходе повторного проката «Долгих проводов» в 1987 году их посмотрело 1,7 млн. зрителей, можно предположить, что в 1971 году зрителей было никак не меньше, а значительно больше. Здесь я исхожу из того, что столь же далекий от развлекательности и тоже черно-белый фильм «Жил певчий дрозд» (1972) Отара Иоселиани даже при существенно меньшем тираже – 320 копий сумел собрать 2,6 млн. зрителей, а «Июльский дождь» (1967) Марлена Хуциева увидели 3 млн. зрителей при тираже в 164 копии…

При этом понятно, что от таких неразвлекательных фильмов, как «Долгие проводы», обычные кинотеатры стремились избавиться как можно раньше, они шли там максимум неделю, а дальше плавно переходили по клубным залам - на пару дней, на одном-двух сеансах…

Поэтому можно смело утверждать, что даже если «Долгие проводы» во всесоюзном прокате шли только две недели, то они успели собрать свои 2-3 млн. зрителей, часть из которых потом и отметила их в анкете «Советского экрана» как худший фильм года…

Александр Федоров, 2021

Литература

Землянухин С, Сегида М. Домашняя синематека. Отечественное кино 1918-1996. М.: Дубль-Д, 1998. 520 с.

Кино России. Режиссерская энциклопедия. Т. 1. М.: НИИК, 2010. 336 с.

Конкурс-71. Итоги // Советский экран. 1972. № 10. С. 18-19.

Кудрявцев С. «Долгие проводы» // Кудрявцев С. Свое кино. М.: Дубль-Д, 1998. С. 55-57.

Рязанцева Н. К сожалению, короткие встречи // Абдуллаева З. Кира Муратова: Искусство кино. М.: Новое литературное обозрение, 2008.

Либреттисты - Анри Мельяк и Людовик Галеви