ВОЙНА МИНУС УБИЙСТВО
Джордж Оруэлл писал: «Большой спорт — это война минус убийство». И был прав, шельма усатая. Идея спорта в современном мире проста — выпустить пар — сублимировать разрушительные всполохи внутри нас, и свести их на «нет», посредством относительно безобидных состязаний на силу и ловкость. Многие навыки — например, бег или борьба — помогли человечеству выжить в сложные эволюционные периоды, а сегодня перекочевали в книгу рекордов Гиннесса и на экраны телевизоров. Там кормят вкуснее.
БОЛЬ ТАКТИКА
Куда ни плюнь, все обсуждают Олимпиаду: «Вау! Такое впечатляющее и зрелищное открытие!» Правда, для большей зрелищности неплохо было бы допинг раздать не только атлетам, но и зрителям. А если правильно подобрать зрительские стимуляторы — Олимпиаду можно было бы превратить в телесериал. Но разве русским нужен спорт? Если нужен, тогда зачем хороший бассейн снесли, а на его месте построили храм? Ох, вы, наверное, тоже заметили, что когда речь заходит о спорте, все массово перестают дружить с головой?
Например, с пауэрлифтерами, футболистами или боксерами. Вести осмысленную беседу с ними — тот еще спорт. Именно такие персонажи вызывают всеобщий энтузиазм, и их достижения возбуждают страстный интерес толпы. А медиатехнологии служат усилителем коллективного резонанса, который рождается в глубинах душ, охваченных страстью к соучастию. Но в былые времена невозможно было бить, прыгать или бежать, не думая головой. Сегодня возможно все и даже больше, главное — рейтинг и результат. В спорте важно быть первым, а не самым умным. Безусловно, далеко не все спортсмены тупы, но почти все ограничены штангой и крайне необразованы. Главное, чтобы тренер читать умел, а деньги считать любой дурак может научиться — лишь бы они водились в кармане.
Поскольку профессиональный спорт — это зрелище, ориентированное на публику, то задача спортсмена сводится к интенсификации своих физических возможностей, чтобы показать шоу. Чтобы поддерживать индустрию, существуют специальные социальные структуры: школы, спортивные лагеря, периодические журналы, клубы, стадионы. Для спортсменов — услуги тренера, диетолога, врача, массажиста.
К тридцати годам они либо миллионеры, которые лечат артрит на курортах всю оставшуюся жизнь, либо проигравшие-инвалиды, доживающие свой век на помойке истории. Только 10% от общего числа т.н. «профессиональных спортсменов» продолжает жить более или менее нормальной жизнью — именно они направо и налево раздают интервью, снимаются в рекламе и пишут мемуары. Создается впечатление, что спортивная пенсия — это ягода-малина на Брайтоне. Однако на каждого «выжившего» приходится больше тысячи безвестных героев, выброшенных из спорта на обочину жизни, с серьезными проблемами со здоровьем и покалеченной психикой. И далеко не каждый из них находит себе работу тренера в секции по боксу — представьте себе, даже мест сторожей в спортивных заведениях на всех не хватает. Но за ошибки молодости приходится платить с процентами.
Спорт — это конфетка для вуайеристов и эксгибиционистов. С одной стороны, публика на трибунах, испытывающая извращенное удовольствие от созерцания происходящего. А с другой стороны, мы наблюдаем «детское» желание спортсменов публично продемонстрировать свои навыки — так ребенок привлекает внимание родителей, чем может, чтобы снискать одобрение. Один начинает танцевать, подключается второй, третий, и танец превращается в соревнование, и все хотят похвалы и внимания. Профессиональный спорт — это как раз сборище вот таких здоровых детин, которых папа с мамой в детстве недолюбили.
С детского сада малютки рвут сухожилия, чтобы в семнадцать плюнуть на все, сделать ирокез и пойти учиться на медицинский факультет, дабы избавиться от геморроя. Но тут и медицинского образования не нужно, чтобы понять простую вещь: «Для больного спорт вреден, а для здорового не нужен». Ни один вид спорта не полезен далее первого разряда. Ни один вид спорта не развивает тело гармонично. Любой вид спорта потенциально травматичен и опасен для здоровья. Даже Апостол Павел высказывался против бессмысленных телодвижений, т.е. занятий спортом. Хотя, чего уж там, быть офисной крысой не полезнее для здоровья, чем получать в лицо. Работать вообще плохо — в любой профессии заболеваний не меньше, чем в спорте, а платят не больше, а еще любая работа оставляет специфический след на лице и фигуре. Не без этого. Но если убрать опасность для здоровья, мы уничтожим спорт как вид. Здоровье — это умеренная физкультура, но не спорт. А те, кому спорт интересен на бытовом уровне, вполне обойдутся дворовым футболом, домашней гимнастикой и семейным двоеборьем. Что еще нужно? Настольный теннис, бадминтон, шахматы, плавание. Но территорию «бытового интереса» давно и успешно оккупировал фитнес. За ваши деньги, конечно же. Потому что важно быть «сильным и здоровым».
Сегодня уже всем стало очевидно, что спортсмены вплотную подошли к пределу физических возможностей организма — преодолели естественную черту, после которой «быстрее, выше, сильнее» возможно уже только после укола в попу. И они охотно жертвуют свои тела во имя славы, а Роман Абрамович напоминает: «Мы потратили на тебя столько денег, так что давай — забивай голы, а то перепродадим снова. В Африку, например». Новая форма фешенебельного рабства.
Известная всем гонка «Тур де Франс» была придумана в 1903 году журналистами газеты L’Auto. Она должна была стать конкурентом велогонки Париж-Брест издания Le Petit Journal. Первоначально было несколько жестких правил: тренер не имел права помогать гонщику, спортсменам запрещалось «садиться на хвост», и каждый велосипедист должен был самостоятельно везти запчасти, одежду и провизию.


Безусловно, они решили подшутить над журналистом, который ничего не смыслил в гонках и полагал, что «Тур де Франс» — это как выехать на пикник за город. Однако дыма без огня не бывает. Гонка считалась тяжелейшей, и применение допинга стало всеобщим.
Арнольд Шварценеггер в своей недавно изданной официальной автобиографии «Вспомнить все. Моя невероятно правдивая история» признается, что употреблял допинг, пока тот не был официально запрещен. Вот и легендарный Пааво Нурми, финский бегун на средние и длинные дистанции, активно использовал допинг, поскольку не было запрета. А ныне «историки», финансируемые антидопинговыми комитетами, создают культ идеального спортсмена.
Я убежден, что допинг необходимо разрешить официально — в спорте «высоких достижений» его используют все. Даже вопрос не стоит: «Применять или не применять?» Главный вопрос — «Как обойти допинг-контроль?» Кто-то ест в «момент», а кто-то «до» — забивается витаминами в тренировочном периоде. Спортивная индустрия, вкупе с антидопинговыми агентствами — это бизнес, сулящий большие дивиденды от скандалов и запретов. Но то, что сегодня без допинга невозможно ставить новые рекорды — выше прыгать или быстрее бежать — это 100%.
Они в силу врожденного консерватизма отвергают все новое, но не могут объяснить, почему («ну это… в спорте есть четкие правила… нужно немедленно запретить стероиды, потому что… эмм… не по понятиям это и обманывать плохо»). Как отмечает писатель и поп-социолог Малкольм Гладуэлл, допинг рассматривается как нарушение правила «честных усилий». Атлет на стероидах уже не может рассматриваться как подлинный автор своего достижения. Кроме того, отмечает Гладуэлл, есть нечто извращенное в тревоге, что подобный апдейт даст человеку неоправданное преимущество. Дело не только в том, что люди боятся всего нового и непривычного, вопрос в разрыве между тем, что принято считать «естественным» и «искусственным». На уровне дарвиновских инстинктов нас больше привлекает естественная красота, нежели работа пластических хирургов, какой бы искусной она не была. Безусловно, естественная выносливость, обусловленная генами, восхищает в разы сильнее, чем стероидная, и человечеству сложно сходу преодолеть эту тягу к естественности, но нет пути назад — беспощадному эволюционному процессу и технологиям плевать на «консервативные предпочтения» богобоязненных зайчиков с высокой колокольни. Все, что шокирует обывателя сегодня, станет нормой уже завтра. Еще вчера публика цокала и возражала против искусственного оплодотворения, а сегодня никого не шокируют дети из пробирки. Вот и завтра никого не будет шокировать клонирование, ГМО и допинг, расширяющий возможности человеческого организма.
Методом проб и ошибок ученые изобретут идеальный допинг, значительно расширяющий человеческий функционал, а раз так, то и мы вмажемся, чтобы ходить по воде («хождение по воде» на библейском жаргоне — это серфинг). Возможно, сбудутся опасения Дмитрия Чернышева, и спортсменов начнут выводить как породы собак — кенийские борзые, кубинские боксеры и австралийские водолазы. А Олимпиада превратится во Freak Show 2.0. По крайней мере, я на это очень надеюсь. «Только у нас и только сегодня! Один раз! Проездом! Соревнование, чей допинг круче». Вот тогда и купим билеты на лучшие места.