Являюсь счастливым обладателем холодильника Hotpoint-Ariston R600A.

Произошел скачек напряжения и данный агрегат отъебнул, стал показывать ошибку - морозилка перестала работать, холодильная камера тоже перестала охлаждаться.

Вызвал мастера, он снял плату управления. На плате выгорел контакт. Мастер сказал, что надо заказать новую и прошить в сервисном центре.

Заказал новую, прошил в СЦ, и думаю, что не составить труда накинуть фишки на плату, собрать обратно пластик, и воткнуть в розетку, дабы сэкономить денег.

Накинул плату, воткнул в розетку, холодильник запустился, но с ошибкой. Морозилка подмораживает слабо, холодильная камера не охлаждается, передняя панель не реагирует на кнопки.

Ну думаю, может все-таки не мое это - чинить холодильники. Вернул все в первозданный вид, как сделал до меня мастер, и вызвал его.

Вообщем, мастер проделал все тоже самое, что и я, но два часа вокруг него: плясал с бубном, слушал, открывал-закрывал, нюхал, ползал и т.д., холодильник так и не запустился, мастер развел руками, не взял денег, и удалился со словами "ХУЙЕГОЗНАЕТ". Сейчас это чудо техники показывает тоже самое, что и на последней картинке, мастер почитав инфу, задав где-то свои вопросы - так и не надумал, что с ним делать, просит теперь его продать ему на эксперименты. Жалко продавать за гроши холодос еще и с вложениями на ремонт...

Может среди пикабушников найдутся знатоки, который знают в чем проблема???

Я не мастер, и не писатель, прошу простить за ошибки)

Комменты для минус внутри.

UPD: Данный аппарат находится в г. Березовский, Свердловская область, если есть понимающие люди, то готов принять помощь - безвозмездно или по договоренности.

1

Ночь была безлунной, темной. Звезды скрывала густая пелена туч, а холодный ветер, вперемешку с ледяной порошей, бил в глаза, заставляя путника прищуриваться. Север был себе верен. Как и всегда.

Мороз колол в лицо, снег застилал глаза, плащ за время пути успел заиндеветь и стать твердым, как дерево, но Артарг Дреор все равно был счастлив. Он чувствовал дух севера – этот почти неуловимый и в то же время вездесущий запах свежести морозного воздуха и чистых ледяных рек. Север ждал его, Артарг это чувствовал. Он был рад вернуться домой.

Вождь племени Медвежьего Когтя вернулся в свой мир всего две недели назад. Вот уже седьмой день он шел по заснеженным просторам родного края; меховые одежды, бурдюк и два свежевальных ножа он забрал из тайника в Горелом лесу четыре дня назад.

Позавчера, достигнув Волчьего Дола, вождь вскрыл еще один тайник, в котором полгода назад оставил куда более ценную вещь, творение древних кузнецов севера - свой легендарный молот, носивший гордое имя Разящий. Хранилищем молота было выбрано место на редкость зловещее – бывшее логово пещерного чудовища. Туда даже под страхом смерти не сунулся бы ни один северянин, кроме Артарга - он единственный знал о пещере правду. Несколько лет назад вождь, устав от рутины, в одиночку отправился к логову твари, чтобы развлечь себя достойной битвой, а заодно - истребить засевшее у подножья горы зло.

Им оказался тролль, должно быть, один из последних в мире. Старый, зловонный и совершенно одичавший в одиночестве, он наводил ужас на окрестные леса и за год успел убить с десяток незадачливых путников. Храбрейший из сынов севера был готов избавить свой мир от тошнотворного чудовища, и Разящий в тот день свершил страшную пляску.

Но страшные легенды про чудовище Волчьего Дола до сих пор гуляли по северу. Артарг так никому и не сказал о своей безрассудной победе, ведь это было ему только на руку. За полгода пребывания в сырой пещере молот ничуть не утратил блеска, и древние гравюры на его стали нисколько не потускнели. И вскоре молоту нашлось применение.

Вчерашний день выдался интересным: на своем пути вождю посчастливилось встретить стаю озлобленных и очень голодных волков. Зверье окружило его на опушке в Черноствольном лесу. Около пятнадцати молодых и поджарых самцов во главе с матерым черношкурым дьяволом сомкнули кольцо вокруг лагеря путника, желая лишить жертву возможности спастись. Но Артарг из рода Дреор, бывалый охотник и воин, вовсе не собирался бежать.

Первым вождь увидел крупного волка, чья серая шкура под светом луны придавала ему сходство с заснеженным валуном или бревном. Лишь два глаза, горящих в темноте недобрым хищным блеском, выдавали в этом силуэте опасность. Артарг вытащил из-за пазухи рунный амулет, воздал хвалу своим богам, взял в руки Разящий и приготовился к битве.

Во всем обличии вождя, несмотря на его спокойный характер, всегда присутствовало что-то дикое, и это что-то отчетливей всего показывало себя на поле боя. Вот и тогда Артарг, встретившись с опасными врагами, будто бы сам озверел: глаза его вспыхнули первобытной яростью, а длинные темные волосы и борода, словно ощетинившись, придали лицу самый мрачный и грозный вид.

Волк бросился быстро – смертоносно быстро, но воин был не менее проворен. Резкий взмах молота лишил зверя жизни, раздробив кости черепа на мелкие кусочки. Волчья кровь окрасила вождя, его оружие и снег вокруг, а ее резкий металлический запах повис в воздухе, заставив стаю понять, что охота началась не в ее пользу. Волки взвыли, и Артарг наконец ощутил это - сладостный прилив силы в мышцах, чувство опасности и жажду крови. За последние годы подобные чувства он переживал столь редко, что для него они стали настоящим подарком судьбы. Только в эйфории боя вождь по-настоящему ощущал себя живым. Возвышаясь над залитым кровью телом волка, могучий воин громко рассмеялся, пугая утренний лес, и по своему обыкновению переложил молот в другую руку.

- Ну же, твари! Вперед! – в запале крикнул он.

Старый вожак глухо зарычал во тьме, и молодые хищники тотчас бросились к жертве всем скопом разом. Жертва же размахивала молотом направо и налево, не позволяя волчьему племени отведать своей плоти. Артарг был поистине силен, и к тому же велик ростом, что делало северянина грозным соперником. Однако его главным преимуществом в битве с лесными разбойниками являлась скорость: он был быстр настолько, что даже вооруженный тяжелым молотом успевал уклоняться от атак особенно напористых волков, угощая их притом контрударами, ломая хребты и круша черепа.

Когда кровавый бой был окончен, могучий вождь даже не почувствовал усталости. В чужих мирах ему доводилось бороться за свою жизнь с куда более опасными тварями, и потому он пережил битву с лесной стихией без особого труда. Большая часть волчьей стаи сбежала сразу после того, как он с отвратительным хрустом переломил хребет их вожаку, оставшиеся погибли еще быстрее. Возвращения хищников Артарг не боялся, как не боялся и любой другой опасности, что таил в себе его родной мир. Он был готов к любой из них, более того – ждал их с распростертыми руками и улыбкой.

После влажных джунглей мира Фендрас, с их изматывающей жарой и духотой, коварными топями, болотами и ядовитыми гадами, норовящими всадить в тебя свои смертоносные жала, просторы севера Мелтгайра казались Артаргу лучшим местом во всех двенадцати мирах. Здесь ему легко дышалось. Он знал: в местных озерах, чистых, как слезы Небесной Девы, водилась рыба, съев которую он мог не опасаться, что она окажется ядовитой. Вождь уважал здешних зверей: могучие бизоны, лесные волки, снежные барсы, олени и многие другие – все они бились с охотниками честно, безо всяких ядовитых укусов, лишь когтями, копытами, рогами и клыками. Артарг никогда не забывал, что его родной мир далеко не самый безопасный из всех, но он все равно не любил покидать Мелтгайр надолго. Он понимал, что как вождь нужен своему клану, а как отец – своим детям.

***

Вот уже третий день Артарг шел через Белую Долину – огромную, простирающуюся с востока на юго-запад низменность, покрытую три четверти года снегами и зеленеющую лишь на два-три месяца летом. На северо-западе Долина была увенчана горной грядой под названием Скачущий Гребень, за которой вождя ждали его владения, Тихие Склоны, являющиеся самыми северными из людских земель на Мелтгайре.

Мелтгайр никогда не был густонаселен, но жители этого сурового мира любили хвастаться, будто каждый их воин стоит десятка соторийцев или бел-латорцев. Никто не мог сказать наверняка, правда ли это, но многие иноземцы, знавшие Артарга, считали, что вождь Медвежьего Когтя вполне способен доказать эту присказку на личном примере.

Одним из таких иноземцев был старый друг вождя, путешественник и исследователь древностей по имени Джино Раккот. Джино был типичным, но в то же время выдающимся фендрасийцем: высоким, худощавым, смуглым и предприимчивым до невозможности. Полгода тому назад он умудрился убедить Артарга помочь ему в поисках древней сокровищницы на юге Фендраса. После долгих и увлекательных поисков они все-таки сумели ее отыскать, к радости обоих: Джино стал в десятки раз богаче, а Артарг сумел вернуться домой, не обидев друга. Фендрасиец обещал треть богатств отправить телепортом в Меленторн, где Артарг мог бы их забрать для своей казны, но вместо этого вождь распорядился покрыть этим золотом все налоги, налагаемые на его клан, на ближайшие десять лет.

Отправляясь в чужой мир, Дреор не взял свой верный молот по одной причине: он шел не на войну, и встретить на Фендрасе достойных врагов, по своей логике, не смог бы. Решение оставить Разящий в пещере тролля было запоздалым, но верным: даже самый замечательный молот в джунглях был бы менее удобен, чем остро наточенный топор.

Теперь же стальной молот, очищенный от следов волчьей крови, покоился у вождя за плечами на широком кожаном ремне, и, несмотря на то, что идти без него было бы легче, Артаргу приятно было ощущать его тяжесть. Она каким-то образом успокаивала его, и с ней он чувствовал себя защищенным от всяких бед.

Дорога была трудной, но стала в разы сложнее, когда подъем пошел в гору. Взбираясь по крутому склону, Артарг в очередной раз понял, насколько негостеприимным может показаться север для не-северян, или же для тех, кто отвык от сурового климата этого края. Верхний слой снежного одеяла был рассыпчатым, однако под ним скрывался вязкий и липкий слежавшийся снег, и меховые сапоги путника при ходьбе полностью погружались в сугробы.

Дреор держал путь к южной заставе своего клана, до которой мог добраться уже утром. Мог, а потому не прекращал идти, врываясь в девственно чистую белизну заснеженной горы черными, как смоль сапогами, обитыми мехом горного волка. Безмолвная ночь расправила крылья над Белой Долиной, и путник устало шел в их тени, вспоминая былые дни своей молодости, проведенные в здешних местах. Он со светлой грустью вспоминал, как будучи молодым и прытким парнем охотился в этих самых горах…

2

В ту ночь луна скрылась от людского взора, и единственный свет, помогавший им в охоте, был лишь отражением звездного сияния от безупречно белой поверхности Долины. Их было четверо: Артарг - тогда еще безбородый мальчишка, младший сын вождя Тардона, Хармус Златозубый – один из самых опытных охотников Восточного Копья, Ладас-Певец – старый друг Артарга, мальчишка-сирота, в ту пору звавшийся просто Ладасом и, конечно же, Гарт Громгар – самый уважаемый и острый на язык старик среди всей охотничьей братии Тихих Склонов. В те годы он был гораздо моложе, чем сейчас, и копье его не ведало промаха.

- Закройте свои рты, маленькие паршивцы, и следите за костром. В эту ночь сам Среброшкурый выйдет на охоту, - брюзжал старик, затачивая свое копье бруском. - Я уже пожалел, что взял вас, и если теперь вы помешаете мне настигнуть этого волка, я освежую вас вместо него, поняли?

Артарг и Ладас угрюмо сидели и слушали, как старик отчитывает их безо всякой причины, в то время как другой охотник стоял неподалеку и раскуривал трубку.

- Посмотрите на этого дурака Хармуса, мальцы. Он курит табак на охоте. Он пропах табаком, теперь волк почует нас за версту, и мы его не поймаем.

- Уймись, Гарт, это не табак. Я делаю приманку для Среброшкурого. Эти травы приманят волка, я взберусь вон на тот утес, - он указал на возвышающийся к югу от них обледенелый пик, - и тогда вы сможете подбить его издали.

- Что? В своем ли ты уме? – старик даже перестал хмуриться. - Старый вожак тебя разорвет, и то, что от тебя останется, я домой не понесу. Это безумный план, Хармус, и если он не сработает, все мы окажемся…

Где-то внизу, в долине, раздался протяжный волчий вой.

- Волки вышли на охоту, - сказал задумчиво Артарг. - Интересно, встретить Среброшкурого опаснее, чем его бывшую стаю?

- Может, когда прикончим его, спустишься в долину и проверишь? - съязвил Гарт. - Откуда у тебя столько любопытства? Наш вождь мало бил тебя в детстве, да?

Старик хохотнул и, удостоверившись в том, что острее копье ему уже не наточить, убрал брусок в сумку.

- Значит, твой план… Ты это серьезно? – спросил он Хармуса.

- Да. Я выманю волка из логова, вы спрячетесь неподалеку. Когда я взберусь на утес, вы сможете ранить его издалека. Копьями и стрелами.

- А что если он кинется на нас? – вмешался в их разговор Ладас.

Хармус перевел на него взгляд, и парню стало не по себе.

- Не кинется. Эти травы одурманят зверя,он потеряет над собой контроль и ничего кроме меня видеть не будет.

- И даже если мы его раним, он не почувствует этого? – спросил Артарг, слышавший рассказы о таких приманках раньше.

- Скорее всего. А может, просто не обратит на вас внимания, если только не увидит рядом с собой. Потому я и сказал вам – бейте издали.

- Все, хватит трепаться, желторотые черти, - гаркнул на них Гарт. - Нужно выдвигаться, если мы хотим успеть справиться с волком до рассвета.

И хитрость Хармуса сработала.

***

Артарг смотрел на свои сапоги, обитые мехом Среброшкурого, и улыбался. Теперь в этих горах и долине подобные ему звери почти перевелись, и за весь свой сегодняшний путь воин ни разу не слышал волчий вой.

Поняв, что он совершенно выбился из сил, а метель не собирается утихать, мужчина решил сделать привал у самого подножия горы. Артарг огляделся в поисках пещеры, в которой можно было развести костер и отдохнуть, и, найдя подходящее место, осторожно его исследовал. Найденная пещера, к счастью, была пуста; удостоверившись в этом, путник первым делом стащил с себя все лишнее: молот, походную сумку и бесполезный, отяжелевший от обледенелости плащ, после чего вооружился топором и отправился на поиски дров.

Деревьев, годившихся для разведения костра, в округе было немного. За время пути по долине Артарг видел лишь привычные заснеженные ели, сосны и можжевельник, обледенелые ветви которого не стали бы хорошей растопкой. Спустя какое-то время удача ему все же улыбнулась. Вождь отыскал старую сухую ель, всем видом обещавшую жаркий костер.

Очень скоро огонь шумно трещал, а языки пламени весело плясали, освещая стены маленькой пещеры, приютившей уставшего путника. В пещере было хорошо, совсем не пахло сыростью, как это обычно бывает, и ветер сюда не задувал, а потому борец со стихией очень скоро сумел согреться. Достав из сумки свернутое в пергамент вяленое мясо, северянин принялся откусывать его и жевать, обдумывая свои планы.

Артарг хотел как можно быстрее добраться до заставы, но погода становилась все хуже. Метель набирала силу, и подобно дикому раненому зверю завывала теперь на тысячи ладов. Снег падал плотной стеной, идти под его натиском было бы сейчас невыносимо – он и дрова-то для костра нашел с большим трудом. Мороз крепчал, до зимы оставалось всего полмесяца, и Артаргу очень повезло, что он успевал вернуться домой до ее наступления.

Вождь напряженно думал, не обращая внимания на вкус еды. Он мог не спать всю ночь и прийти к заставе до рассвета, но теперь это было просто небезопасно. Если бы снег не валил так сильно, вождь за несколько часов преодолел бы нужное расстояние, но Артарг понимал, что теперь не может позволить себе спешку.

Покончив с мясом, уставший после изматывающего похода вождь расстелил плащ и улегся сверху. Подумав немного, он вынул из сумки бурдюк с фендрасийским ромом – прощальным подарком Джино Раккота - и отпил из него. Напиток сухим огнем обжег рот и глотку, спустя секунду по телу живительной волной разлилось тепло. Аккуратно закупорив бурдюк, Артарг вернул его в сумку и зевнул.

Подкинув в костер немного дров, – огонь горел ровно и всем своим видом обещал держаться еще несколько часов – путник, наконец, позволил себе уснуть.

***

Продолжение главы для тех, кого заинтересовало. Предыдущие главы там же.

P.S. Да, вот откуда мой ник. И он, и персонаж были придуманы мной в 12 лет.

Скелеты в шкафу

-- Кот, - встревоженно произнёс Пёс. - Мне кажется, так мы никогда отсюда не уйдём!

--- Не спеши, приятель, - обнадежил его Кот. - Уйти-то мы всегда сумеем. Сначала надо выяснить, что так испугало отца Радианы. Это же была не обычная летучая мышь!

--- Ты хочешь сказать, НАШЕГО отца тоже... - поправил его Пёс. - Хотя.... Кто его знает.. А насчет летучей мыши я не уверен, что она весьма необычна. Чем она так поразила тебя?

--- Я разглядел в ней кошачьи черты, - испуганно произнёс Кот. - Мне показалось, она помахала пушистым хвостом.

--- Тебе померещилось, брат, - настаивал Пёс. - Подумай сам,что нам здесь делать, Кот? Ты же видишь, нас тут не любят. Зачем тебе это выяснять? Постараемся хотя бы не попадаться им на глаза...

--- Ты, прав, Пёс, - сурово произнёс Кот. - Нас здесь не уважают. Но, черт меня дери, они, как-никак, наши родственники, и мы должны знать причину этой неприязни. Почему мы всю жизнь должны получать тумаки?

--- А Радиана? - спросил Пёс. - Она же предала нас! Ты обещал, что мы завтра уйдем! Зачем тянуть?

--- Нет, - решительно ответил Кот. - После вчерашнего я понял кое-что важное.

--- Что именно ты понял, Кот? - спросил лабрадор.

--- Я осознал, что Радиана никогда не предавала нас....Поверь мне.  Если бы она нас предала, то и искать бы уж точно не стала! - убедительно произнес Кот

--- Почему она не нашла нас раньше? - не унимался Пёс. - Где ОНА была все эти годы?

--- Возможно, она пыталась нас найти, но поиски были безуспешны. Однако, она не теряла надежды когда-либо вновь встретиться с нами! Радиана очень похожа на тебя!

--- Ты говоришь о золотом цвете её лап и хвоста? - старался уточнить Пёс.

--- Нет, я говорю о Вашем упорстве, с которым вы так стремитесь к своей цели. Знаешь, Пёс, я был неправ на её счет. Мне нужно извиниться перед ней, что мы обвинили её черт знает в чем.. Ты согласен помириться?

---Ну, я не знаю.

--- Давай, партнёр! Я уже все решил. Мы не уйдем отсюда до тех пор, пока все не выясним!

--- Что именно?

--- Если нас родители бросили, мы во что бы то ни стало, должны узнать причину, и разобраться во всем! Я просто уверен, что Радиана знает что-то, чего не знаем мы. И я должен любой ценой узнать правду!

--- Ты уверен, что поступаешь правильно, Кот?

--- Безусловно, Пёс, - обнадежил Кот своего брата. - Если мне понадобится, я этот лес вверх дном перерою, но докопаюсь до истины!

--- Но Радиана обманула нас! - настаивал Пёс. - Ты же помнишь, она унизила нас при всех!

--- Она пыталась защитить нас, а мы её недооценили! Я чувствую вину перед ней..

--- Поступай, как знаешь, Кот! Я больше ей не доверяю!

Разговор был прерван одной не менее странной самкой, спускавшейся по лестнице. Глядя на неё, трудно было понять, собака это или кошка, ибо все черты как-то странно сливались между собой, и было трудно понять, какие доминируют больше всего. Она выглядела так, будто на кошачье изображение наклеили рисунок собаки, а затем странным, неестественным образом, смешали это все в фотошопе. Да и сама самка, видимо, испугавшись собственных братьев и, постеснявшись собственной внешности, поспешила накинуть на голову капюшон и хотела было скрыться из глаз, но чья-то собачья лапа остановила её. Это была Радиана. Кот и Пёс сразу признали её властный голос.

--- Не бойся, Дафни, - сказала она самке. - Это наши родные братья вернулись.

--- Наши братья?!

--- Ну да, Дафни. Наконец-то, спустя столько лет, я нашла их!

--- Как это тебе удалось?! - удивилась незнакомка.

--- Кто ищет, тот всегда найдёт, - невозмутимо произнесла Радиана и указала лапой на Кото-Пса. - Знакомься, Дафни! Это - Кэтберт Уотерс, а это - Догхэнд Уотерс.

Кот и Пёс изумленно переглянулись, но пожали лапу своей второй сестренке.

--- Ты нас с кем-то путаешь! - единодушно отвечали братья. - Это не наши имена!

--- Отнюдь, - возразила Радиана. - У нас у всех такие фамилии.

--- Если я не ошибаюсь, - промяукал Кот. - у нашей мамы была фамилия Бимэн, а у папы - Бэркер! Нам так в справочной сказали!

--- Так -то оно так, - согласилась Радиана. - Однако, братцы, Вам многое предстоит узнать.

Ориентал загадочно улыбнулась.

--- Вот мы и познакомились, - пробормотала Дафни. - Ну, что ж, раз наши братья вернулись домой, это нужно отпраздновать! Пойдемте в мою комнату, я принесу наше любимое лакомство - ореховый пирог со сметанным кремом. Мы со Спайком и Парбертом пекли его вчера весь день, ибо Радиана сообщила нам, что нашла Вас! Вы уж простите за вчерашнее, что наши родичи накинулись на вас... Мне ужасно стыдно за них...

--- Все нормально, - сказал Пёс.

--- Тогда, прошу к столу!

--- Ты, прости нас, Радиана, за вчерашнее, - виноватым голосом промяукал Кот и поджал уши. - Мне очень стыдно..

--- Все в порядке, Кот, - улыбнулась Радиана.

--- Мир? - протянув лапу, спросил Кот.

--- Мир! - согласилась ориентал, пожимая лапу брата. - Честно говоря, я сама виновата. Мне следовало предупредить всех о вашем приезде... Но, что сделано, то сделано. Сейчас я постараюсь хоть как-то исправить впечатление...Мы будем пить чай у Дафни. К тому времени подойдут остальные наши братья и сестры, и Вы заново познакомитесь с ними...

Радиана перевела взгляд на Пса, но тот отвернулся, скрестив лапы на груди. Ориентал замолчала и уныло поплелась вслед за братьями.

Дафни провела Кото-Пса по длинному коридору из стрельчатых арок, ступая крайне осторожно и боясь попасться на глаза своему свирепому отцу, и привела своих братьев в комнату с яркой цветовой гаммой, состоящей из коричневого, красного и синего цветов. Эта комната тоже содержала в себе ажурные элементы и была единственной, не содержащей мрачные тона. Стены её украшали фрески таких мистических картин древности, как "Джоконда", "Венера с зеркалом" и, - о ужас! - "Плачущий мальчик", после написания которой, согласно легенде, происходили возгорания жилых домов. Здесь, на красных бархатных диванах собирались все братья и сестры Кото-Пса за общим столом с ажурной боковой стенкой. Посуда. которую принесла Дафни из кухни, фаянсовая, светлая, с золотой каймой, с изящными тонкими ручками. Радиана вышла вон, чтобы позвать братьев и сестёр. Пока Дафни расставляла стулья и накрывала на стол, кот и пёс настороженно озирались вокруг. Стрельчатые своды потолка, витражи на огромных двухметровых окнах поражали своим многоцветием и создавали какое-то мрачное впечатление, несмотря на светлые тона интерьера и обоев. В то время, как кот смотрел на языки огня за кованой решеткой камина, на столе уже стояла пирамида из чайных чашек, украшенная рубиновыми бусами и нежно-розовым цветком китайской розы. Послышался стук в дверь, и в комнату один за другим вслед за Радианой, несшей на золотом подносе салаты и десерт, вошли братья и сестры ориенталы. Усаживаясь поудобнее на диване, они удивленно и долго, с большой заинтересованностью рассматривали вернувшихся братьев.

--- Сколько лет, сколько зим? - учтиво спросил Орландо, рыжий имбирный кот с головой золотистого ретривера, наливая себе чаю. - Что, в Никлодене снова можно жить?

--- Я бы так не сказал... - начал было Кот, но Пёс его перебил.

--- Да, мы нашли там новых друзей, - с этими словами он достал фотоальбом и показал его всем присутствующим. - Это мы вместе со Стампи катаемся с горки зимой. В том году выпало необычайно много снега. А тут мы с Октокозой играем в бейсбол.

--- А Вам не кажется, что все ваши друзья какие-то странные? - спросил Зигурт, золотистый ретривер с кошачьей рыжей головой.

--- Что ты имеешь в виду?

--- То, что они...уродцы! - воскликнул Зигурт.

--- Как и мы, Зигги! - вмешался Орландо.

--- Да уж, родителей не выбирают... - печально вздохнул Зигурт.

--- Вы случайно не знаете, что произошло с нашей матерью? - спросил Пёс.

--- Она умерла, - равнодушным тоном произнес Габбас, самый мрачный, старший и крутой из всех ориенталов. - И хвала Богине! Они никогда не любили нас! Всегда только и делали, что пытались избавиться от нас!

--- Но почему? - недоумевал Пёс.

--- А разве ты не знаешь? - огрызнулся Габбас. - Вы думали, вас одних бросили на произвол судьбы?! Бьюсь об заклад, и нас ждала бы та же участь, если бы не наша Радианка! Спасибо ей огромное за её смекалку и находчивость!

--- Да, - пропищал рыжий котенок Томир с собачьей мордой. - Радиана у нас самая лучшая!

Радиана смущенно улыбнулась.

--- Ну, ладно, - с торжеством произнёс Габбас. - Харе прошлое ворошить! Вы лучше расскажите нам, как ВЫ жили все эти годы!

--- Что тут рассказывать, - засмеялся Кот, но тут же осекся, увидев, как из двери навстречу ему нетвердой походкой выступило его собственное отражение, но со своими собственными задними лапами лапами и лабрадорским хвостом. Та же улыбка, то же выражение морды, та же привычка заботиться о своей внешности, тот же характер, что и у Кота, практически вывели из себя последнего. Обезумев от гнева, забыв о манерах, Кот стремительно повернулся к вошедшему двойнику, зашипел и яростно впился когтями ему в шерсть. Насилу Радиане удалось усмирить вспылившего брата.

--- Одумайся, Катберт! - разнимая, стыдила его Радиана. - Что на тебя нашло?!

--- Не называй меня так! - прошипел Кот хриплым от ярости голосом. - Кто этот зверь?! Почему он выглядит... он похож на меня? Кто он такой?!

--- Это....Purbert Уотерс, - пролепетала Радиана. - И он тоже является твоим братом... Как и Meowbert...Дело в том, что вы с ними... абсолютно идентичные четверняшки!

--- Почему ты нам о них ничего не сказала? - спросил Кот. - Я так полагаю, что этот Meowbert является альтер эго моего Пса?!

--- Абсолютно точно! - воскликнула Радиана.

Коту стало не по себе. Дело в том, что он читал в какой-то книге, что любой, кто увидит свою точную копию хоть на дальнем расстоянии, в скором времени отправится в иной мир. Он вспомнил все, что знал о доппельгангерах, и был убежден, что Purbert Уотерс - фантом, который вскоре сам выдаст себя, становясь прозрачным. Но ничего такого он не заметил в поведении своего противника.

Вскоре комната Дафни пополнялась теми существами, при взгляде на которых любой бы упал в обморок. Здесь был и четырехухий малыш Мэнчкин, у которого наверху расположены кошачьи уши, а внизу - собачьи, а также Чанга, которая выглядела, как кошка с собачьей мордой. Все они уселись за стол и принялись уничтожать главное блюдо, испеченное Дафни и её братьями.

--- Расскажите-ж, наконец, как Вы жили в Никлоденских лесах все эти годы, - снова потребовал Габбас.

--- Что тут говорить, - засмеялся Кот. - Все, как всегда. Я обожаю читать, общаться с девчонками с нашего двора.. А Пёс...

Он захохотал еще громче.

--- Пёс просто неисправимый недотепа, обожающий жевать мусор и гоняться за проезжающими мимо машинами. И ладно бы ТОЛЬКО бегал! Так он у нас ещё и выучился тявкать на стоящие на обочине автомобили. Пока всех не облает, не успокоится.. Помню, зимой был такой случай: идем мы, значит, с ним Новолетие праздновать, так надо же было какой-то машине в данный момент попасться ему на глаза! Так, что Вы думаете, мой братец устроил? Уселся возле этой техники, и тихо так произнёс: "Тяв"! И, главное, глаз с этого драндулета не сводит, будь он не ладен. Я ему говорю: "Ты что, братец, того? Совсем рехнулся? Там сейчас все съедят! И ни подарков не получим, ни угощений, ни праздничного концерта!" Новогодний Дракон, говорю, раз в год прилетает! А он ни в какую! Сидит и тявкает все громче и громче. А в ответ, как и следовало ожидать, тишина... Результата ноль. И я ему такой:"Замолчи, весельчак! Охрипнешь ещё. Сам простудишься, и меня заразишь.." А он, понимаешь, ни в какую. Уж лучше бы успокоился, да на свалку пошел позавтракать, как раньше, так нет же! "Ну и черт с тобой", думаю. Собрался было идти дальше, как вдруг БАЦ! Он как заорет свое полновесное "ГАВ"на весь лес. И тут сигнализация ка-ак заорет! Взорвалась всеми 8 мелодиями! Мне, конечно, стыдно стало, одергиваю своего непутёвого.. Дескать, "ты что, олух, нас на весь город осрамить вздумал?! Замучил ты меня уже своими глупыми играми!" А он сидит себе с довольным выражением морды и озирается, знай себе, по сторонам! Помню, хозяин потом пришел, целый день с автомобилем провозился, а завести так и не смог: двигатель заглох вусмерть из-за этого, - кот ткнул лапой в своего брата, - чудака. Долго мы потом на улицу-то не выходили! Не знаю, кто его и надоумил -то!

---Это этот...как его там... двортерьер, вот! - произнес Percy. - Это он научил нас плохому. Однажды нам пришлось менять жалюзи в комнате тетушки Анелии исключительно потому, что Meowbert в них застрял!

--- А наш пес распугал всех посыльных и почтальонов в округе, - торжественно сказал Кот. - Вбил себе в голову, что они якобы могут причинить ему вред! Это у них, у собак, веками так сложилось! Теперь мне на дом журналы приносить некому! Развесил, понимаешь, у себя в комнате фотографии тех, кого покусал и хвалится: "Я теперь самый сильный, быстрый, отважный, бесстрашный!" Вот, полюбуйтесь!

Кот снова достал фотоальбом и показал его присутствующим в комнате.

---Да, - подтвердил Пёс. - Я самый быстрый в Никлодене!

--- Ну, началось...- проворчал Кот. - Одна и та же песня каждый год! А ведь не всегда он был таким! В детстве его ящеренок разносчик газетой по морде врезал, так теперь он всех почтальонов возненавидел.

--- О, я помню этого Ящера, - воскликнул Триган. - Он нас тоже задирал тогда. Помнишь, Радиана, ты вчера напомнила тете Анни про газету? А в ней была статья о вас, - обратился ориентал к Кото-Псу.

--- И что в ней говорилось? - поинтересовался Пёс.

--- Ну-у, - замялся Триган. - Поверьте мне, вы успели всюду прогреметь и оказались популярнее нас в Дракониане. Очевидно, этот Лизард хотел поиздеваться над нами. И назвал "бастардами"!

--- Только нас? - осведомился Кот.

--- Нас ВСЕХ! - вскричал Триган и тут же умолк, поймав на себе осуждающий взгляд Радианы.

--- Сколько раз я просила тебя: не смей произносить этого слова?! - с упреком вопрошала она брата, поджавшего уши.

--- Но не стоит переживать из-за этого, - продолжал Кот. - Мой брат уже из этого ящера всю душу вытряс! Он узнал его по золотому зубу с правой стороны...

--- Мне бы лучше не видеть его снова в наших краях! - скрестив лапы на груди, пробурчал Пёс. - С того самого момента он постарался не попадаться мне на глаза!

-- Это еще что, - произнёс сидевший у витражного окна рыжий полосатый Percy. Он был единственным из братьев, не имевшим каких-либо внутренних и внешних собачьих качеств и признаков. Ну, за исключением хвоста, который, как и у всех ориенталов, выгибался дугой. Он с первого взгляда завоевал расположение Кота получше всех пятнадцати братьев и сестёр. На шее, независимо от погоды, он носил необыкновенно длинный пурпурно-фиолетовый шарф, который напоминал плащ графа Дракулы. - Знавал я одного крутого пса в наших лесах. Он ни в чем не уступал ни Шерхану, ни Топтыгину по силе и скорости.

--- Да ты что?! - удивился Кот.

--- Да-да, - подтвердил Percy. - Такой вот он, волкодав Атигор! Слыхали про него?

--- Нет, - единодушно ответил Кото-Пёс.

--- Он был настолько силен, что во время охоты не то, что волка, но и рысь завалил, и с кабаном без труда справился! За что и впоследствии поплатился..

--- Насчет кабана и рыси, ты, братец Перси, пожалуй, преувеличиваешь, - сказал Родерик, наливая себе чай.

--- Отнюдь, - возразил Percy. - Вот наш Пёс этого ящера покусал и штаны ему порвал, осрамив на весь мир, а Атигор не то, что гонял почтальонов по всему двору, но и тащил их в зубах к себе в дом и заставлял в постели те газеты читать!

После этих слов мрачные и тихие покои Дафни заполнил раскатом громкий смех ориенталов в унисон. Кот бил лапами по столу и так хохотал, что на глазах выступили слезы. Радиана загадочно улыбалась. Скрестивший лапы на груди Габбас по-хулигански усмехнулся в ус.

--- А еще говорят, что Атигор - медалист. - продолжал Percy, несмотря на развеселившуюся компанию. - Как вцепится – не отцепится, любого сожрет.

--- А что же с ним произошло? - спросил Кот, немного отдышавшись.

--- Он умер. - мрачно проговорил Percy.

--- Как - умер? - удивился Кото-Пёс.

--- А вы разве не в курсе? - изумился Percy. - Сейчас расскажу. Такая, знаете ли, нелепая смерть... Уничтожил его один чудо-зверь, когда Атигор в гладиаторских боях принял участие. Два владельца тогда крупно поспорили и стравили его с другим псом.

--- А как его звали? - поинтересовался Пес.

--- Бобиком. Он тоже не промах был: в гонках, как мне помнится всегда побеждал. Первее всех к финишу приходил...

--- А каким образом он одерживал верх над соперниками? - спросил Кот.

--- Да запросто: он пожирал их, и всегда первым приходил. - саркастично объяснил Percy.

--- А не он ли в прошлом году завоевал Кубок Мутантов недалеко от Фазерлэнда? - вмешался в разговор Зигурт после небольшой паузы.

--- Да - да, именно так, - согласился Percy.

--- И что же случилось с этим Атигором? - допытывался Кот.

--- Да он как подбежит к этому продолговатому и зеленому...ммм...зверю.... Хозяин как завопит: "Ты только не плачь, Бобик! Обороняйся!" А этот как разинул свою пасть с метр, хватил и одним глотком и порвал Атигора пополам.

Все присутствующие ахнули.

--- Да что же это за порода-то такая?! - ужаснулся Кото-Пёс.

--- Потрясенный хозяин тоже самое, кстати, сказал..- заметил Percy. - Пока в позапрошлом году хвост не отрубили, "крокодил" называлась!

--- Значит, не такой уж Атигор и крутой, - разочарованно произнес Пёс.

--- Как знать, как знать! - ответил Percy.

В это время Дафни поставила на стол ореховый пирог со сметанным кремом - любимую пищу ориенталов. Младшие сразу принялись за еду, но Пёс, понюхав, поморщился и отвернулся с отвращением.

--- Дайте лучше гамбургеры с косточками - потребовал он.

--- В чем дело? - не поняли сестры. - Что это с ним?

--- Да ничего особенного, - рассмеялся Кот. - Он у нас просто привередлив...

--- Вовсе нет, - возразил Пёс. - Просто...у меня... аллергия на орехи...

--- Вот оно что, - сочувственно проговорила Дафни.

--- А этот вот, - Пес указал на своего брата. - Совсем спятил. Заставил меня из-за нового телевизора слопать целую дюжину пирогов, из-за чего я потом долго болел орехизмом...

--- Орехизм? - удивилась Дафни. - Что это?

--- Кролик Роджер сказал, что это такое странное состояние, которое проявляется только у собак и не является заразной. И протекает у всех по - разному..

--- А в чем она выражается?

Лабрадор промолчал. Ему стыдно было признаться, что тогда из черепной коры начало прорастать ореховое дерево, а его брат, как и все остальные звери, поднял его на смех. Дафни все поняла по его взгляду и поспешила сменить тему разговора.

На Радиану за все время чаепития Пес так и не посмел взглянуть. Непостижимая таинственность сестры стала тяготить его, как какое-то заклятие. Он по-прежнему считал ее своим врагом, рычал в ее присутствии, и порой даже донимал брата своими подозрениями. Зато Дафни произвела на него приятное впечатление. Несмотря на всю эту вычурность и мрачность, было в ней что-то светлое, домашнее. Что-то, что лабрадору Псу показалось родным. И ему становилось горестно, что не она, а Радиана считалась практически для них второй "мамой".

Когда все ориенталы предавались воспоминаниям, делились друг с другом своими историями, иногда даже шутили, то не заметили, как их отец Тревор, сидевший по полдня в гостиной, потревоженный шумом, поднимался на второй этаж. Они так и замерли, когда услыхали знакомый звук тяжелых шагов и увидели в дверном проеме отцовский силуэт в черном костюме с темной рубашкой приглушенного оттенка. Доносившиеся из покоев Дафни смех и разговоры ее братьев и сестер вывели из себя и без того раздражительного пса. Влетело всем. Особенно Радиане. Опять добрая тетушка Анелия прилюдно отчитала ее за недопустимое поведение. Схватил их за лапы Тревор, и не произнося ни звука, попересажал в подземелье на одну ночь, авось, одумаются. А затем, как ни в чем ни бывало, с невозмутимым выражением морды спустился в гостиную, не обращая внимания на недоумевающие взгляды и ворчливый шепот собственных детей, и вновь предался сладостным грезам о погибшей супруге.