Попался мне тут опрос - "свидетелем какого исторического события вы были"? И вдруг накатило, как Омут памяти.

Мне 7, я учусь в первом классе, в школу мне к 8.30, а вставать нужно в 7.20. Но сегодня тот день, поэтому когда папа меня будит и включает свет, маленькая стрелка на часах не доползла до 4. Спать, конечно, хочется, но ничего не попишешь - кроме меня никто не справится. Мы с папой одеваемся очень тепло, я даже сама без напоминаний натягиваю  ненавистные рейтузы.Папа в прошлый раз рассказывал, что сейчас февраль - время Кусаки, старшего брата-мороза, с ним шутки плохи, я уже знаю. Вот Щипака куда добрее, но скорей бы они уступили младшему - Щекотака даже без варежек не заморозит... Идти недалеко и весело - улицы в нетронутом снегу, и наши с папой следы самые первые! А вот потом самое нелюбимое. Возле магазина людей уже полно, намного больше, чем в прошлый раз, и я понимаю, что противное время тоже будет дольше... Стоять скоро становится очень холодно, особенно ноги. Папа предлагает побегать и попрыгать, но я не хочу, потому что шуба и валенки дурацкие и неудобные. А папа вдруг  прыгает, как мячик, быстро на одном месте. Он большой и бородатый - и прыгает, как маленький. Я смеюсь и тоже прыгаю, и папа смеётся, и рядом люди смеются тоже и прыгают - от веселья нам теплее.
Я громко рассказываю стихотворение из книжки, там "корова в небо - прыг", очень подходит. Мне  хлопают, это называется "аплодисменты", я уже знаю, это слово я прочитала в папиной газете, спросила что это значит, и запомнила, как раз на такой случай. Так что я прижимаю руку к груди, как человек на фото в газете,и важно говорю: "Благодарю за ваши аплодисменты!" Я рассчитала правильно - мне опять хлопают и вообще восхищаются, это очень приятное ощущение. А ещё я вижу, что папа гордится мной, и это тоже здорово. Кто-то угощает меня конфетой, я вежливо отказываюсь, ведь я воспитанная, хотя конфету хочется - Коровка, она вкусная. Но у чужих нельзя брать ничего, это я точно знаю. Тогда конфету отдают папе, "умница какая у вас, это вот ей приз за стих" - и вот она в кармане - я съем потом, сейчас она как камень, а тёплая будет вкуснее и можно откусывать по чучуть. Эх, вот на Новый год было здорово - в школе был утренник, у меня была самая важная роль, с длинными стихами, и даже Дед Мороз меня похвалил, а потом давали сладкий подарок. Там была куча конфет, настоящая большая шоколадка и яблоко. Я, конечно, поделилась шоколадкой с родителями, и с сестрёнкой хотела, но она всё ещё не умеет есть нормально, только смесь из бутылочки и пюре - в баночках бывает очень вкусное, но я всего ложечку и больше не прошу, пуст ест, раз ей даже конфет нельзя. А доктор, когда смотрела её, сказала неграмотно: "обязательно давайте ей молОчку чаще" Правильно говорить "давайте ей молочко", я хотела поправить, но потом вспомнила, как меня ругали, когда я сказала дяде Лёше,  что "положь" говорить неграмотно, даже если в кино так говорят. Сами же и  рассказали про это, а потом ругаются. И врача не стала поправлять.
Так что мы вот и стоим-то за молоком, его только один раз привозят в неделю, и дают два литра в руки. Нас всего четверо в семье, сестренкины "руки" тоже считаются. Я умею складывать, это будет 8 литров - как раз Надюшке до следующего раза, объяснил папа. А без молока она будет слабенькая. Вот и стоим мы с папой под дверями по вторникам. Моя миссия очень важная - в 8 часов утра магазин откроется, но вся очередь туда не поместится. А вот когда когда мы зайдëм в магазин, я погреюсь у батареи пять минуточек и побегу домой быстро-быстро. Тогда мама с сестрёнкой дооденутся и мы все пойдём обратно. Придём и уже скоро будет наша очередь, мы купим молоко во все наши руки и сестрёнка будет сильнеть. Нет, так по-моему, не неграмотно. В общем у неё прибавится сил - во, так точно грамотно, это было в книжке. А в школу я сегодня не пойду, это немного жалко, там интересно вообще-то. Но когда мы, наконец, придём домой с молоком, останется мало уроков, ну и надо будет покушать, я ужасно хочу есть всегда, и сразу так сильно-сильно спать захочется, даже книжку не почитать.Один раз я уснула за столом и яичницу не успела съесть всю, хотя она была моя любимая, называется глазунья - с целыми желтками, как глаза. Может сегодня тоже будет глазунья? Хорошо бы бутерброд с колбасой, конечно, но колбасы точно нет, и будет не скоро, на новый год была, целых две разных, а часто колбасу есть не бывает, это тебе не макароны. Живот неприятно урчит, значит хватит думать про еду. Надо про другое.

Я вспоминаю, как после того врача, который смешно молоко называет, вечером мы купали с мамой сестрёнку, и мама мне показала, что у неё видно косточки, называются - рëбра. В книжке очень грустной было про такое написано "кожа да кости", и картинка была. Это очень плохо, когда торчат рёбра, я не буду вспоминать дальше книжку, а то заплачу. У меня никакие рёбра не видно, их чувствуешь только если мама или папа делают щекотушку, а у Надюшки видно. Я за неё испугалась очень, и поняла почему врач про молоко сказал. Мама сказала что я правильно поняла, но молоко с неба не падает. Папа раньше ходил один, но ему там давали "в одни руки". Сразу всем идти нельзя, ведь Надюшка замёрзнет и заболеет, а она потому и слабенькая, что болеет очень сильно всегда, они с мамой даже ложатся в больницу. А угадать когда подойти так, чтобы не замёрзнуть, и чтобы не пропустить очередь не получилось ни разу. И мы втроём думали-думали, и я предложила ходить с папой, я ведь большая и рёбра у меня не видно, я не замëрзну. Это будет больше молока. Мама немножко заплакала, но папа объяснил, что это она мной гордится. И он тоже мной гордится. Я сказала, что я их люблю, но когда потом пошла спать тоже лежала и гордилась собой - я решила, что если не хвастаться, то внутри можно.

А когда мы с папой первый раз пошли, он вдруг придумал как будто он командир, а я партизанин, как в книжках и в кино, и мне надо в штаб донесение доставить - а по правде это позвать маму - мы ведь внутри уже, но стоять ещё долго. Папа мой самый-самый умный, это я точно знаю, так здорово придумать. Теперь мы так и делаем всегда.

Учительница меня не ругает, что я пропускаю, потому что папа "обрисовал ситуацию вкратце" - это он маме рассказывал, а я запомнила выражение, только ещё не было случая для него.

Магазин открыт, мы уже хорошо продвинулись, совсем скоро будет пора. Я сегодня придумала, что я буду почтовый голубь, как Арно из книжки, он маленький и героический.

Да скорей бы уже, так надоела эта дурацкая очередь, и дурацкие рейтузы опять давят дурацким швом ногу, и нос замёрз совсем, и шея чешется под шарфом, и вообще... Хочется плакать, но я терплю изо всех сил - я слишком взрослая, чтоб реветь, и вообще - мне вон хлопали, я же не могу теперь испортить себе эту как её. Репетацию, вроде так. Потом перечитаю, чтоб точно.

Дурацкие слëзы, пока я задумалась, взяли и немножко вылезли. Папа вытирает их платком - сильно пахнет зелёной щипучкой от заразы в красивой бутылочке - я помню, что мне обещали её когда щипучка закончится - и немножко сигаретами. Нос от запаха щекотит, и я вдруг чихаю аж четыре подряд. "Будь здорова, здорова, здорова, здорова, - говорит папа, хочешь фокус?" Говорю "спасибочки" и киваю про фокус. Обожаю фокусы. Папа объясняет, что сейчас наступил год - перевёртыш, такой бывает очень редко! Вот это очень любопытно - как это. Я люблю узнавать всякое новое, а папа знает кучу такого, он ведь очень-очень умный. Вот почему перевёртыш? Я дёргаю папу за куртку и спрашиваю. Кто-то в очереди говорит, что этот перевёртыш можно только - нехорошими словами объяснить, а девочке нельзя слушать такое. Папа смеётся и говорит: "Не-не, те фокусы я не показываю, я их в гробу видал вместе с фокусниками, а этот перевёртыш я лучше нарисую на снегу". Мне немножко жалко фокусников, которые умерли, надо потом не забыть спросить, они,наверное, в египетских пирамидах лежат, я видела в кино, фараонов так хоронили. Но фокус-то, фокус тогда в чем? Всем кто рядом опять интересно, и дедушка с палочкой даже даёт её папе. Папа рисует на снегу большие цифры. "Фокус - говорит он торжественно - перевёртыш в обе стороны одинаковый, так цифры складываются раз в сто лет". Кто-то смеётся, начинается много разговоров, но я пока не слушаю, мне нужно убедиться, так что я сначала смотрю обычно, потом с конца и перпроверяю - и правда одинаково в обе стороны - 1991.