sergeyy29
Награды:
63К рейтинг
35 подписчиков
2 подписки
39 постов
9 в горячем
BBC: Британские паралимпийцы специально делали операции, чтобы ухудшить здоровье и соревноваться с более слабыми соперниками
Звезды паралимпийского спорта рассказали, как мошенничают без допинга
Британская компания Би-Би-Си опубликовало сенсационное расследование. В нем рассказывается, как спортсмены-паралимпийцы добиваются преимущества над соперниками мошенническим путем. Для этого не нужен допинг. Для этого не нужно подменять пробирки. Для этого просто нужно получить нужный диагноз. А получают его иногда самыми страшными методами – делают ненужные операции, ампутируют больше, чем необходимо для лечения, и попадают в такой класс, где конкуренция меньше. А там уже легче получить медали, призовые и финансирование.
Что такое функциональные классы у паралимпийцев?
Паралимпийцы соревнуются не только по разным видам спорта. Они разбиты на разные классы в зависимости от тяжести проблем со здоровьем. Если объяснять просто и грубо, спортсмен, у которого нет одной ноги, всегда будет побеждать на трассе спортсмена без обеих ног. Именно поэтому на Паралимпиадах призовые места определяют в разных функциональных классах. Бежать марафон, например, могут все вместе, но после финиша выдадут не один комплект медалей, а несколько – каждым победителям в своем классе. Именно поэтому на Паралимпиадах разыгрывается так много медалей.
Но иногда бывает так, что в одном классе конкуренция очень высока, а в следующем ее почти нет, и призовое место гарантировано. И тогда некоторые паралимпийцы идут на многое, чтобы получить более тяжелый диагноз и перейти в другой, менее конкурентный класс. Именно такую схему в британском паралимпийском спорте раскрыла Би-Би-Си.
Как мошенничают?
Функциональные классы назначает специальная комиссия. Ее и обманывали мошенники. В расследовании рассказано о нескольких способах. Все они выглядят страшно и иногда похожи на пытки.
- Пловцов с церебральным параличом помещали в холодную среду в купальниках, чтобы ухудшить их мышечный тонус и получить более серьезный диагноз.
- Спортсмены на комиссию приезжали в инвалидных колясках, когда они в обычной жизни не используют их.
- Ампутировали конечности, когда в этом нет медицинской необходимости. Би-Би-СИ приводит следующий пример: когда пловца-ампутанта, менявшего фнукциональные классы, спросили о причине операции, он ответил: «Это должно было продвигать мою карьеру».
Реакция паралимпийцев
Паралимпийский спорт – довольно тесная среда, где сложно что-то утаить. Но и выступать против системы решаются немногие. Хотя те же британские паралимпийцы иногда пытались протестовать. Британская спортсменка Бетани Вудворд, у которой диагноз «церебральный паралич», вернула одну из медалей, которую завоевала в последнее время, потому что в ее команду был включен человек, не имевший право там выступать. «Это дало нам несправедливое преимущество, - заявила Вудворд. - Я была убита горем. Мы выиграли медаль, в которую я не верю. Я не хочу эту медаль». Впрочем, о какой именно медали, о каких соревнованиях и о каком человеке идет речь Вудворд не сообщила.
Еще один британский паралимпиец, выступающий в гонке на колясках, Джон Смит подтверждает, что такая проблема есть. «Не надо принимать допинг, чтобы быть мошенником, - говорит он. – Если вы обманом оказались в не своей категории и соревнуетесь против людей, у которых нет шансов вас победить, это тот же допинг».
Так что очевидно, что в Великобритании действовала эта схема. Перед Рио-2016 многие эксперты признавали, что в системе классификации британских паралимпийцев могут быть злоупотребления. Но в то же время до сентября Международным паралимпийским комитетом (МПК) руководил британец Филип Крэйвен. Во главе МПК он находился с 2001 года и сложно поверить, что он был не в курсе, что творится в британском паралимпийском спорте. Но именно Крэйвен был самым яростным сторонником исключения России из Паралимпийского движения после доклада Макларена. И во многом благодаря его усилиям российские паралимпийцы не были допущены на Паралимпиаду в Рио-2016 даже под нейтральным флагом или в индивидуальном порядке.
«После рассказов британских (!) паралимпийцев о массовых мошенничествах с классами в паралимпийском движении, и даже о принудительных операциях по ухудшению состояния инвалидов, я просто не могу осилить, осознать тот уровень цинизма, которым обладал негодяй Крейвен, когда рассказывал о том, как его ранили в самое сердце рассказы Макларена про допинг среди русских», – прокомментировал расследование на своей странице в Фейсбуке спортивный адвокат Артем Пацев.
Как противостоять мошенникам?
Сражаться с этой схемой чрезвычайно трудно. Тема очень деликатная, и все обвинения должны сопровождаться твердыми доказательствами. Поэтому в МПК сейчас рассматривают возможность создания некой структуры на манер ВАДА, которая бы расследовала махинации с классами.
Но ВАДА уже действует и отстраняет паралимпийцев. А про новую организацию и ненужные для здоровья операции только говорят.
Показать полностью
Субмарины глазами Джереми Кларксона
Из книги I Know You Got Soul, ("Машины, у которых есть душа") перевод Кирилла Базилье.
Продолжаем разговор — новая глава из книги Кларксона i Know You Got Soul. Enjoy!
Представьте себе — завтра Англия объявляет войну вооруженному до зубов противнику. Что делать? Я, особо не раздумывая, куплю себе симпатичный джемпер с белым воротничком, прыгну на первый поезд до Шотландии и пойду в подводники.
В пехоте надо слишком много бегать, кавалеристы все время играют в поло, и для меня это сомнительная радость — я люблю лошадей в жареном виде с картошкой и без седла. Что до военно-воздушных сил, по мне это слишком опасно. Таким образом, остается флот, но меня начинает подташнивать даже во время просмотра морских сражений по телевизору, так что есть только один вариант — подводная лодка.
У субмарин есть и другие преимущества. Как только начнется война, я свалю на забытый богом островок в Тихом океане, припаркую свою лодку под ветвистой пальмой, чтобы ее не увидели со спутника, и буду пить ром с какой-нибудь экзотичной девицей по имени Миу Миу.
Когда же война закончится, я для вида сделаю пару дырок в обшивке и отправлюсь домой. Если спросят, откуда загар, скажу, что это из-за неисправного реактора.
Правда, мой блестящий план предполагает, что я буду капитаном — иначе никак, я не смогу быть матросом. Они спят вместе, что весьма подозрительно, но что еще хуже — справлять большую нужду тоже приходится публично, а это уже слишком, извините. Мне нужен мой личный унитаз с кучей интересного чтива в той части корабля, где я смогу уединиться. Только капитан, без вариантов.
На самом деле, мне всегда нравились подводные лодки. Мой дядя жил в Новой Шотландии и говорил, что он простой торговец. Когда я был еще пацаном, он пришел из Канады в Англию на подводной лодке. Он никогда не делился подробностями своего путешествия, и в течение десяти лет я висел на его штанине с телячьим взглядом. Для меня дядя был Джеймсом Бондом. Может он и правда был.
Секретность — главная фишка подводной лодки, ведь она может вести коварную войну. Когда о подводных судах заговорили всерьез, руководство Королевского военно-морского флота, которым в равных пропорциях руководят деньги и традиции, отмела концепцию как «подлую и неджентельменскую».
Важно отметить, что первую рабочую субмарину с двигателем сконструировал британский парень, который имел большую симпатию к Ирландской республиканской армии, и это английских моряков никак не устраивало.
Но в первую очередь военно-морскому начальству действительно не нравилось, что корабль может атаковать противника, не выдавая себя. Это все равно что на дуэли один из участников прячется за забором. Впрочем, мне эта идея по душе — подкрадываешься к жертве, отправляешь ее на тот свет и незаметно сваливаешь, оставляя за собой лишь рябь на воде. Это кажется относительно безопасным, и, что еще лучше, можно даже не отрывать задницу от стула. Конечно, капитану (то есть мне) придется пару раз встать, но, по крайней мере, под рукой всегда есть перископ, на который можно опереться.
Однако не все так гладко.
Мы читали роман Николаса Монсеррата «Жестокое море», мы знаем о военных конвоях времен Второй мировой, о тысячах затопленных кораблей, мы слышали, что даже Черчилль опасался немецких подлодок. «Единственным, что вселяло в меня страх во время войны, были субмарины серии «Ю», — писал он в своих мемуарах.
Немецкая субмарина серии VII
Во время Первой мировой Германия могла использовать свой подводный флот только для минирования Ла-Манша, но во время Второй мировой немцы захватили Францию, и это позволило им базировать подлодки на Атлантическом побережье. Это означало, что все суда, в том числе американские, стали для нацистов легкой добычей.
Бороться с подводной угрозой можно было только одним способом — отправлять корабли из Америки в Англию группами. Некоторые считали это глупостью. Скептики говорили, что если немецкая подлодка засечет такую группу, потери будут огромными, в то время как крушение одного судна не так критично.
Резонно. Впрочем, в случае обнаружения подлодкой цели ее экипажу требовалось совершить ряд маневров и встать на правильную позицию, а это не всегда было возможно. Но даже если субмарине не удавалось поразить один корабль, ей не приходилось долго ждать следующего. Ну а если немцы упускали целый конвой, они целую вечность болтались в море в ожидании следующего.
Проще говоря, за время одного боевого дежурства немецкая подводная лодка могла с большим успехом поражать одиночные цели, а не корабли, идущие конвоем.
Кроме того, конвои всегда сопровождали боевые корабли, а это значит, что лодки «Ю» то и дело подвергались атакам со стороны военно-морского флота Великобритании. Чтобы добраться до сухогрузов, немцам для начала нужно было потопить несколько эсминцев, а это та еще задачка.
Конвои заставили нацистов пересмотреть свои тактические планы. Их субмарины стали дежурить цепочкой по всей Атлантике. Когда сигнал о приближении группы кораблей поступал на базу во Франции, другие подлодки направлялись в нужный сектор. У нас были конвои. У них были «волчьи стаи». Но на самом деле война шла в лабораториях и мастерских.
Мы изобрели гидролокатор. Они научились от него ускользать. Мы создавали глубинные бомбы, которые детонировали на глубине 150 метров, а они разрабатывали более прочные корпуса и «ныряли» все глубже. Мы строили быстрые фрегаты, чтобы догнать немцев, а они совершенствовали свои двигатели. Мы взламывали их кодировки, а они взламывали наши. Мы ставили радары на свои самолеты, они ставили радар-детекторы, и подлодки погружались еще до того, как прилетят бомбардировщики. Тогда наши самолеты получили по четыре двигателя, чтобы «накрывать» весть Атлантический океан, а нацисты научили свои «дизели» работать под водой. Шла настоящая мозговая битва, и немцы были чрезвычайно хороши, но все же недостаточно.
Да, подлодки «Ю» держали в страхе даже Черчилля; да, они погубили тысячи человек, которые погибли страшной смертью. Случалось, особенно в 1941-ом и частично в 1942-ом, что небольшая группа германских субмарин ставила на колени мощнейший флот в мире.
В начале войны у нас было три тысячи торговых судов. Подводный флот Германии состоял из 100 лодок серии «Ю», при этом только шесть из них могли одновременно находиться в Атлантике. Тем не менее, за первые восемь месяцев войны они смогли потопить 400 наших судов. Мы строили два корабля — они топили четыре. К лету 1941 количество подлодок выросло до двенадцати, и планировалось поставить на дежурство еще 300, и это реально могло произойти.
Однако устаревшая конструкция «Ю» стала терять актуальность с развитием технологий. Вспомните старую игру «Камень-ножницы-бумага». Подлодка бьет корабль, но как только она всплывает, ее бьет самолет. А субмаринам обязательно приходилось всплывать…
Настала эра атомной энергетики, и новые подводные лодки теперь могли месяцами не подниматься на поверхность и вообще не издавать никакого шума. Если Черчилль так боялся старых дизельных субмарин, то при виде современных АПЛ он и вовсе бы рехнулся со страха.
Ну а что касается появившихся видов вооружения, то они били не только «камень», «ножницы» и «бумагу», но также крейсеры и авианосцы, а с появлением межконтинентальных баллистических ракет — даже целые страны. Теперь боевая задача подлодок стала заключаться в том, чтобы шнырять по морским глубинам в ожидании приказа уничтожить целый континент.
Многие со мной не согласятся, но если бы наше Министерство обороны действительно нас обороняло, оно бы с легкостью обошлось без армии и ВВС —одна такая «дура» с легкостью сможет нас защитить. Нет, серьезно! Возможный противник в первую очередь попытается уничтожить наш атомный потенциал, но как это сделать, если одному дьяволу известно, где этот потенциал находится?
Найти такую штуку в Мировом океане сложнее, чем иголку в стоге сена, потому что стог маленький. Атомные подлодки очень велики, например, русская «Акула» имеет размеры крейсера времен Первой мировой. При этом они могут прятаться где угодно на двух третях земной поверхности. Одна из них может находиться в двух километрах от вас, а другая дежурить подо льдами Северного Ледовитого океана.
Тяжёлый ракетный подводный крейсер стратегического назначения проекта 941 Акула
Однажды я видел субмарину вживую. Это произошло довольно неожиданно, в Ла-Манше. Море было абсолютно спокойным, и казалось, что в нем нет ничего опаснее трески. И вдруг появилось это гигантское черное нечто, самая грозная штуковина, какую я только видел.
И это событие позволило мне почувствовать себя защищенным. Оно напомнило мне, что несмотря на все проблемы, Британия все же остается серьезным игроком. Сегодня можно судить о стране по флоту атомных подлодок. Это такая особая характеристика, определяющая степень технического доминирования, и у нас есть повод для гордости.
Мои любимые субмарины — это охотники за подлодками. Они очень быстры и предназначены для поиска и уничтожения «здоровяков».
Современная американская АПЛ типа «Лос-Анджелес» может «нырять» на глубину 400 м. На поверхности она развивает скорость в 20 узлов, то есть с ее помощью можно легко кататься на водных лыжах. Особо впечатляет то, что под водой она разгоняется аж до 35. Она может запускать торпеды по кораблям или уничтожать города ракетами в радиусе нескольких сотен километров, если ее об этом попросит президент. Она как Чужой — идеальная машина убийства.
Подводная лодка типа «Лос-Анджелес»
И как же уничтожить такую подлодку? К тому моменту, когда вы ее обнаружите, ее уже там не будет благодаря скорости и маневренности. Вы нацелите свои глубинные бомбы или торпеды туда, где уже никого нет.
Чтобы вы представили себе, насколько бесшумны эти машины, приведу пример — однажды американская субмарина в течение 40 дней преследовала советскую АПЛ и оставалась незамеченной. Представьте, что целых шесть недель вы не видите собственную тень.
На самом деле, во времена Холодной войны можно было узнать, что тебя преследует «охотник» только в одном единственном случае — если он случайно в тебя врезался. С 1967 года произошло 11 столкновений между русскими, американскими и британскими подлодками. Так одна английская субмарина пришла в порт с дыркой от советского винта.
К счастью, огонь с АПЛ открывали только один раз в порыве гнева. Разумеется, это сделали наши, когда аргентинцы сильно обидели миссис Тэтчер.
Когда крейсер «Генерал Бельграно» получил две торпеды от английской лодки «Конкерор», противник бросился в погоню. Правда, они так и не поняли, кого преследуют. «Конкерор» незаметно подкрался, незаметно выпустил торпеды и был таков.
Подводная лодка Королевского военно-морского флота Конкерор
Может быть, это подло и не по-джентльменски. Но по крайней мере, командир подлодки Крис Рефорд-Браун показывал настоящую мужскую скромность, когда его расспрашивали об этом событии: «Королевский военно-морской флот тринадцать лет готовил меня к этому событию, и мне было бы очень грустно, если бы я его провалил».
Легкий крейсер военно-морских сил Аргентины Генерал Бельграно
Но он не провалил, и в результате остальные аргентинские суда вернулись в порт, откуда больше не выходили до самого конца войны. Им было непросто сражаться даже с обычными, хорошо видимыми, судами, что уж говорить о невидимых субмаринах.
После окончания конфликта «Конкерор» возвращался в Шотландию под флагом с «веселым Роджером», символизирующем победу в морском бою. Но несмотря на значимость этой лодки для истории, ее списали в 1990 году. Перископ отдали музею, а сам корпус тихо догнивает на базе в Фаслане.
Как всегда спасибо Кириллу Базилье.
Показать полностью
6
Соситесь дома
Пробка. Из окна сифонит.
Ты голодный – мочи нет.
И при все честном салоне,
При забитом при салоне,
При воспитанном салоне,
Ты залазишь в мой пакет.
Грозно смотрит незнакомый.
Снова пробка на УПИ.
Дорогой, сосисы дома.
Прекрати, сосисы дома!
Говорю, сосисы дома,
Хватит мацать, дотерпи!
Парочка в салон заходит
В кедах, чуть не босиком.
И при всем честном народе,
Начинают при народе,
При воспитанном народе,
Целоваться с языком!
Вышел весь народ из комы,
И пошел волной гундёж:
«Господа, соситесь дома.
Молодежь, соситесь дома!
Эй, алё, соситесь дома.
Дотерпите, молодежь!»
И сказал кондуктор-витязь,
С мелочью наперевес:
«Где хотите, там соситесь,
На сидении соситесь,
На моём даже соситесь.
Но платите за проезд».
Показать полностью
3
Конкорд глазами Джереми Кларксона (продолжение)
Из книги I Know You Got Soul, ("Машины, у которых есть душа") перевод Кирилла Базилье.
Один сотрудник НАСА лучше всех описал программу создания «Конкорда»: «Отправка человека на Луну — ерунда по сравнению с усилиями, которые были потрачены на запуск «Конкорда». Прежде всего, существовали политические препятствия. Чтобы высадить Нила Армстронга на поверхности Луны, ребята из НАСА просто дали кучке немецких ракетчиков много американских долларов и стали спокойно почивать на лаврах. Но у нас не было немецких ученых, которые построили бы нам «Конкорд». После войны немцы к нам вообще больше не наведывались — видимо, понимали, что с деньгами у нас хреновато.
И были правы. Мы умели строить двигатели, но у нас не было средств построить самолет. Поэтому в 1962 году мы объединили усилия с французами, которые знали, как построить самолет, но не имели двигателей. Это означало, что Англия будет сотрудничать с Францией, а это все равно что «Арсенал» побратаются с "Манчестер Юнайтед". На переговорах Макмиллан и де Голль разругались за семь минут. Не могли даже определиться, как писать слово Concorde — с «е» на конце или без нее.
Тони Бен, тогдашний министр науки и технологии, значительно продвинулся в этом вопросе, заставив французов подписать договор с условием, по которому ни одна из сторон не могла впоследствии отказаться от участия в проекте. Это означало, что французы не могли вдруг «соскочить» и возложить миллиардные расходы, связанные с разработкой и строительством этого альбатроса, на британского налогоплательщика.
Собственно, альбатрос
На тот момент идея казалось неплохой — нельзя доверять лягушатникам. Но годы шли, правительство Британии несколько раз изменило свой состав, чиновники предпринимали многочисленные попытки прекратить участие Британии в проекте, но не могли из-за того самого пункта в договоре.
Тем временем инженеры уже вовсю трудились. Если вы помните, тогда стиральные машины с верхней загрузкой считались последним словом техники, компакт-дисков и кнопочных телефонов не было и в помине. Компьютеры, конечно, существовали, но они были размером с дом и тратили целый день на решение школьного примера по математике. Таким образом, «Конкорд» строили люди, вооруженные только карандашами.
Это выглядело, как несбыточная мечта. В то время уже существовали реактивные истребители, которые могли преодолеть звуковой барьер, но они пролетали в режиме форсажа только 15 минут. При этом за штурвалом сидели военные пилоты, у которых была катапульта и кислородные маски. Кроме того, после одного вылета самолет неделями стоял в ангаре для техобслуживания.
Так что идея построить самолет, который смог бы долететь до Америки быстрее и на большей высоте, чем любой истребитель, а потом вернуться обратно, казалась абсурдом, особенно с учетом того, что внутри будут сидеть не подготовленные летчики в специальной одежде, а люди в деловых костюмах.
Главным врагом инженеров была атмосфера. Когда самолет летит на дозвуковой скорости, он «рассекает» ее без труда. Но если он развивает более 1 Маха, воздух не успевает «расступиться». Он бьет по самолету с такой силой, что люди на земле, находясь на расстоянии нескольких миль, могут слышать, как «рвется» воздух. Это называется сверхзвуковым хлопком.
Взаимодействие с воздухом нагревало элементы «Конкорда» до огромной температуры, настолько огромной, что на крейсерской скорости самолет увеличивается на несколько десятков сантиметров. Есть легенда, что во время одного из первых полетов через Атлантику пилот положил фуражку в углубление в панели приборов, а после посадки не смог ее забрать — щель «сошлась» и кепку зажало. Только на обратном пути, когда самолет снова «разбух», пилот получил свой головной убор, правда он больше напоминал квадратную академическую шапочку.
Фуражка долго хранилась в одном из музейных Конкордов, и вроде кто-то даже пытался ее отрезать. Хотя все это больше тянет на замануху для туристов
Часть тепла, из-за которого детали самолета деформировались, попадала в кабину и салон. Например на скорости 2 Маха одна из панелей нагревалась до такой степени, что на ней впору было жарить яичницу, а крошечных окон невозможно было коснуться. Целых 10% энергии, вырабатываемой генераторами, уходило на обеспечение работы кондиционеров.
Этот нагрев и сгубил сверхзвуковую программу США SST Boeing 2707. Увы, американцы считали, что 2 Маха — это недостаточно быстро, поэтому их самолет должен был разогнаться до 3-х. Тогда проект и потерпел фиаско. Инженеры пытались снова и снова, но ни материалы, ни технологии тех времен не позволяли им продвинуться дальше чертежной доски. В конце концов они создали Boeing 747 — дозвуковой, зато дешевый массовый транспорт.
Американский суперсоник Boeing 2707 так и не поднялся в небо
Русские тоже разработали сверхзвуковой пассажирский лайнер, который в принципе летал… в землю во время авиашоу.
Но по факту "Конкордский" (так на Западе называли Ту-144, который считали копией "Конкорда" — прим. пер.) был обречен еще до этой трагедии, потому что его дальность полета составляла менее 2500 км. В целом самолет был хорош, потому что летал со скоростью 2,2 Маха, как и "Конкорд". Однако коммерчески он был совершенно бесперспективен, поэтому Советы отказались от него.
Вторая проблема заключалась в том, что сверхзвуковая ударная волна имела гадкое свойство «сидеть» на задней кромке крыла и вызывать заедание элеронов. Во время Второй мировой несколько «Спитфайров» разбились именно по этой причине. Пикируя, пилоты не знали, что приближаются к скорости звука. Тогда в дело вступали силы, природу которых летчики понять не могли — они лишь осознавали за несколько секунд до крушения, что без видимых на то причин у самолета отказала механизация.
Английский истребитель Supermarine Spitfire времен Второй мировой войны считается одним из лучших истребителей тех лет
Первыми, кто раскрыл суть этой проблемы, стали специалисты из корпорации «Майлз Эйркрафт» (Miles Aircraft). Они пришли к выводу, что первое, отчего нужно избавиться будущему суперсонику, — это элероны. Тут было два пути — либо сконструировать полностью подвижное крыло, либо единое дельтаобразное, как на бомбардировщике «Вулкан». Для «Конкорда» был выбран второй вариант. Однако проработка формы такого крыла требовала беспрецедентной точности, и это не преувеличение: условия по другую сторону звукового барьера самые суровые на Земле. По сравнению с ними Арктика или Сахара покажутся курортом.
Сами понимаете, подобная среда губительна для корпуса, но для двигателей это вообще полный кошмар — если воздух будет сталкиваться с длинными и тонкими лопастями на скорости 2 Маха, они разлетятся на мелкие кусочки.
Представим, что самолет летит со скоростью 2,500 км/ч, но двигатели при этом пропускают воздушный поток со скоростью не более 800 км/ч. Что же произойдет? Самое время вспомнить ваш школьный курс физики.
Пока инженеры и конструкторы ночевали на своих чертежах, у маркетологов была своя головная боль — дальность полета «Конкорда». Она превосходила показатели тогдашних истребителей и русского конкурента, но самолет не мог пересечь Тихий океан, да и Атлантика была большим испытанием: машина дотянула бы до Нью-Йорка из Лондона или Парижа, а из Франкфурта — нет. Следовательно, количество доступных маршрутов строго ограничено, и едва ли многие компании готовы были купить себе такой геморрой.
До кучи, Война Судного дня повлекла за собой острый энергетический кризис, и количество заказанных судов сократилось с 16-ти до 2-х, да и они предназначались для национальных перевозчиков стран-производителей. Инженерам удалось преодолеть все технические проблемы, но ни одна авиакомпания со стороны так и не решилась приобрести их творение.
Ситуацию усугубило то, что американцы, огорченные провалом своей программы, придумывали любые причины, почему «Конкорд» не должен быть допущен к полетам в их воздушном пространстве. Фермеры даже утверждали, что самолет будет сносить их коров.
В конечном итоге было произведено 14 бортов, последний из которых был продан «Эйр Франс» (Air France) за символическую сумму в 1 франк. Единственным местом, куда «Конкорд» летал из Лондона, был Бахрейн. Абсурд! От самого великого технологического достижения того времени не было никакого толку!
Впоследствии американцы все же сдались, и «Бритиш Эйрвейз» (British Airways) даже придумали, как превратить своего белого слона в дойную корову. Однажды у пассажиров «Конкорда» спросили, сколько, по их мнению, стоил билет на самолет — эти люди не имели понятия о цене, так как у них были личные ассистенты, которые и занимались организацией поездок. Поразительно, но большинство опрошенных называли сумму, превышающую реальную. Тогда руководство компании не растерялось и назначило ту цену, которую от него ожидали.
Будущее самолета выглядело обнадеживающе. По сравнению с обычными судами, которые накручивали тысячи километров по всему миру, «Конкорды» работали намного меньше. Во-первых, немногие взлетно-посадочные полосы могли их принять, да и в воздухе они по понятным причинам проводили меньше времени, так что эксплуатироваться суперсоники могли очень долго. Ровно до тех пор, пока еще один мечтатель не построил бы им замену.
Но один из них рухнул.
На самом деле аварийные ситуации бывали и до этого. Например, известны случаи разрушения колес, когда куски резины летели прямо в крыло. Примечательно авиапроисшествие, когда «Конкорд», принадлежащий British Airways, был чертовски близок к очень большим неприятностям — ему едва хватило керосина, чтобы дотянуть до Хитроу. Собственно, движки встали уже на рулении, когда пилоты вели самолет к терминалу.
Как ни странно, история не стала большим информационным поводом для прессы. После этого авиаужастика пиарщики BA заявили, что в воздухе самолет находится под иным углом, нежели чем на земле, и на самом деле топлива хватило бы еще на 20 минут. В итоге был опубликован лишь небольшой материал в одной единственной газете. В действительности, керосина, который двигатели сжигают за 20 минут на земле, хватает на 90 секунд пребывания в воздухе.
Как выяснилось, командир экипажа не захотел дозаправляться в аэропорту Шэннон, хотя и второй пилот, и бортмеханик понимали, что ситуация не совсем нормальная. Командир был уволен еще до того, как он успел расправить свою смятую кепку.
Сообщения о крушении в пригороде Парижа, конечно, были на передовицах всех газет, но причиной для этого стало не только количество жертв, среди которых в основном были немцы. Впервые после крушения «Титаника» мы оплакивали саму машину, которая была не просто самолетом, она была символом.
Спустя несколько недель эксперты установили, что причиной крушения стало разрушение колеса, фрагменты которого пробили один из топливных баков, после чего произошло возгорание керосина. Они сделали все, чтобы этого не повторилось в будущем, но "что написано пером"… Последняя надежда канула в Лету после событий 11 сентября.
Ричард Брэнсон что-то вякал про покупку оставшихся самолетов — он хотел повесить на их изящный киль логотип своей «Вирджин Эйрлайнз» (Virgin Airlines), но это полная фигня. Французы тогда уже заявили об отзыве сертификата летной годности, да если бы и не заявили, Берди (Beardy — бородач, кличка Брэнсона, прим. пер.) прекрасно понимал, что «Бритиш Эйрвейз» ни за что в жизни не отдаст ему свои флагманы. Он хотел превратить гибель «Конкорда» в грязный пиар-трюк, и я никогда ему этого не прощу.
Видите ли, «Конкорд» не только олицетворял величие британских и французских спецов, которые подняли его в воздух несмотря на все трудности, он был грандиозным памятником абсолютному гению человека, он дважды в день напоминал, что для нас нет ничего невозможного, что имея время и средства, мы можем все. Когда я шагнул на трап по окончании последнего полета «Конкорда», я не мог не вспомнить цитату: «Это маленький шаг для человека и огромный скачок для человечества».
В отличие от любых других машин, которые консервируют или передают какому-нибудь музею, «Конкорд» не был заменен чем-то более совершенным, быстрым или удобным. Я попытаюсь не преувеличивать, но то, что сделали с «Конкордом» — это все равно что изобрести огонь и отказаться от него, потому что кто-то обжегся, или как открыть Америку и побояться вернуться назад, потому что один из кораблей затонул. С того момента, когда римляне покинули Британские острова в 410 году, человечество ни секунды не сопротивлялось технологическому и социальному прогрессу. До настоящего момента. На мой взгляд, именно это больше всего шокирует в судьбе «Конкорда» — он кардинально изменил человечество.
Мы побывали на Луне, сейчас мы уже на полпути к Марсу. Мы изобрели паровой двигатель и почти сразу заменили его на двигатель внутреннего сгорания. Мы разогнались до 1 Маха, потом — до 2-х. Мы пересекали Атлантический океан за 3 часа… и больше на это не способны.
Отдельный разговор — судьба самого самолета. В течение 20 лет его будили каждое утро, чтобы лететь в Нью-Йорк. Но однажды никто не пришел заправить его баки и пропылесосить ковры. Грандиозная вечеринка, а на следующий день… пустота. Представьте свою собаку — вы запираете ее в конуре и больше никогда к ней не возвращаетесь. Это машина, она не может знать о том крушении и о проблемах с летными сертификатами. Она была построена, чтобы делать свою работу, и она делала ее, день за днем, год за годом, и делала безупречно. И теперь она думает — почему они меня бросили?
Конечно, мы можем отправиться в музей и посмотреть на нашу старую подружку. Но что за чушь — идти в музей, чтобы увидеть будущее. За исключением, пожалуй, того, что никакое это не будущее. Это прошлое, его взбалмошная и безумная страница.
Когда люди изобрели автомобиль, они не стали отстреливать своих лошадей. Лошади стали развлечением для охотников и 12-летних подростков. То же самое со сверхзвуковыми самолетами. Сейчас у нас есть интернет и видеоконференции, бизнесмены покупают и продают страны и компании, даже не вставая с кресла. Больше не надо летать в Америку.
Выходит, что единственная причина летать — это отпуск. А выбирая между полетом на скорости 2 Маха и полетом за 2 фунта, большинство выберет второе. Поэтому «Конкорду» и было суждено умереть. Не потому что он слишком быстрый — он слишком медленный
Конкорд и Ту-144 в музее техники в Зинсхайме
Конкорд, взлёт из кабины.Concorde From the cockpit, Take off and landing
Показать полностью
5
2