bmw25

Мелкие деревянные архитектурные формы в городе у моря (Владивосток)

Постой, путник. Почитай классику)

Эта избушка с ее модной Пинк обитательницей стоит в одном из спальных районов города уже не первый год. Высота конструкции до конька - два с лишним метра.

Не только Осеева, чьи работы в Лиге психотерапии не раз подвергались разбору*, активно занималась социальной педагогикой, на простых и повседневных примерах обучая детей тому, что такое хорошо и что такое плохо.

Милые рассказы Николая Носова, на мой взгляд, во многом перекликаются с творчеством Валентины Осеевой.

* Несколько ссылок на темы с разбором рассказов В. А. Осеевой:

http://pikabu.ru/story/gde_zhe_bag_4577645

http://pikabu.ru/story/ugadayka_quotpro_mezhlichnostnyiy_int...

http://pikabu.ru/story/gde_zhe_bag_kak_otladit_4547163

Рассказ "Клякса"

Расскажу вам про Федю Рыбкина, о том, как он насмешил весь класс. У него была привычка смешить ребят. И ему было все равно: перемена сейчас или урок. Так вот. Началось это с того, что Федя подрался с Гришей Копейкиным из-за флакончика туши. Только если сказать по правде, то никакой драки тут не было. Никто никого не бил. Они просто вырывали друг у друга из рук флакончик, а тушь из него выплеснулась, и одна капля попала Феде на лоб. От этого на лбу у него получилась черная клякса величиной с пятак.

Сначала Федя рассердился, а потом он увидел, что ребята смеются, глядя на его кляксу, и решил, что это даже лучше. И не стал смывать кляксу.

Скоро зазвонил звонок, пришла Зинаида Ивановна, и начался урок. Все ребята оглядывались на Федю и потихоньку смеялись над его кляксой. Феде очень нравилось, что он одним своим видом может смешить ребят. Он нарочно сунул палец во флакончик и измазал нос тушью. Тут уж никто без смеха не мог на него смотреть. В классе стало шумно.

Зинаида Ивановна сначала никак не могла понять, в чем тут дело, но она скоро заметила Федину кляксу и даже остановилась от удивления.

- Это чем ты лицо испачкал, тушью? - спросила она.

- Ага, - кивнул головой Федя.

- А какой тушью? Этой? Зинаида Ивановна показала на флакончик, который стоял на парте.

- Этой, - подтвердил Федя, и рот его разъехался чуть ли не до ушей. Зинаида Ивановна надела на нос очки и с серьезным видом осмотрела черные пятна на лице Феди, после чего сокрушенно покачала головой.

- Напрасно ты это сделал, напрасно! - сказала она.

- А что? - забеспокоился Федя.

- Да, видишь ли, тушь эта химическая, ядовитая. Она разъедает кожу. От этого кожа сперва начинает чесаться, потом на ней вскакивают волдыри, а потом уже по всему лицу идут лишаи и язвочки.

Федя перепугался. Лицо у него вытянулось, рот сам собою открылся.

- Я больше не буду мазаться тушью, - пролепетал он.

- Да уж думаю, что больше не будешь! - усмехнулась Зинаида Ивановна и продолжала урок.

Федя поскорей принялся стирать пятна туши носовым платком, потом повернул свое испуганное лицо к Грише Копейкину и спросил:

- Есть?

- Есть, - шепотом сказал Гриша. Федя снова принялся тереть лицо платком, но черные пятна глубоко въелись в кожу и не стирались. Гриша протянул Феде ластик и сказал:

- На вот. У меня есть замечательная резинка. Потри попробуй. Если она тебе не поможет, то пиши пропало.

Федя принялся тереть лицо Гришиной резинкой, но и это не помогло. Тогда он решил сбегать умыться и поднял руку. Но Зинаида Ивановна, будто нарочно, не замечала его. Он то вставал, то садился, то приподнимался на цыпочки, стараясь вытянуть руку как можно выше. Наконец Зинаида Ивановна спросила, что ему нужно.

- Разрешите мне пойти умыться, - попросил жалобным голосом Федя.

- А что, уже чешется лицо?

- Н-нет, - замялся Федя. - Кажется, еще не чешется.

- Ну, тогда посиди. На переменке успеешь умыться.

Федя сел на место и снова принялся тереть лицо промокашкой.

- Чешется? - озабоченно спрашивал Гриша.

- Н-нет, кажется, не чешется... Нет, кажется, чешется. Не разберу, чешется или не чешется. Кажется, уже чешется! Ну-ка, посмотри, нет еще волдырей?

- Волдырей еще нет, а вокруг уже все покраснело, - шепотом сказал Гриша.

- Покраснело? - испугался Федя. - Отчего же покраснело? Может быть, уже волдыри начинаются или язвочки?

Федя снова стал поднимать руку и просить Зинаиду Ивановну отпустить его умыться.

- Чешется! - хныкал он.

Теперь ему было не до смеха. А Зинаида Ивановна говорила:

- Ничего. Пусть почешется. Зато в другой раз не станешь мазать лицо чем попало.

Федя сидел как на иголках и все время хватался за лицо руками. Ему стало казаться, что лицо на самом деле стало чесаться, а на месте пятен уже начинают вздуваться шишки.

- Ты лучше не три, - посоветовал ему Гриша. Наконец прозвонил звонок. Федя первым выскочил из класса и во всю прыть побежал к умывальнику. Там он всю перемену тер лицо мылом, а весь класс над ним потешался. Наконец он начисто оттер пятна туши и целую неделю после того ходил серьезным. Все ждал, что на лице волдыри вскочат. Но волдыри так и не вскочили, а за эту неделю Федя даже разучился на уроках смеяться. Теперь смеется только на переменках, да и то не всегда.

---------------------

Что думаете?;) Вы тоже заметили Hy+ в фединой кляксе и радость по поводу, что "...он одним своим видом может смешить ребят. Он нарочно сунул палец во флакончик и измазал нос тушью"? А как учительница справилась с ситуацией?

Котенок (теперь-то уж давно, конечно, взрослая кошка!) соседей по даче моей знакомой. Василиса.

Кошки ходят где им вздумается и отворачиваются от съемки как им хочется)) Это примерно через год после первого кадра. Звезде надоело!

Фото Владимира Ролова

Время от времени натыкаюсь в сети на рассуждения, что, мол, развитие медицины дало возможность плодиться всяким уродам, и эволюция человека остановилась. Что бесполезный генетический материал – фтопку, в биореактор. И что, типа, это спасет человечество.

Статья не об этом, но прокомментирую: ценный генетический материал – отнюдь не только в мейнстриме. Ситуация меняется, и какие именно гены окажутся востребованы эволюцией – заранее не известно.

Когда-то выживали сильные и смелые. Потом – сильные и осторожные. Потом – умные и смелые. Потом – умные и осторожные.

В некоторых жарких странах чрезвычайно развита болезнь «серповидноклеточная анемия», при которой эритроциты имеют форму не дисков, а серпиков. Это невыгодно с точки зрения транспорта кислорода, зато возбудители малярии, которые имеют обыкновение закрепляться в центре эритроцита, носителям этой анемии вообще не страшны.

Многие сильные признаки когда-то были уродствами. Для того, чтобы получить в популяции какой-то особенно ценный ген, бывает нужно выходить больного ребенка. Другое дело, что никто, в том числе и эволюционный процесс, не знает, что именно понадобится, что может быть полезным, а что нет. Поэтому некоторый бонус для выживания имеют популяции, поддерживающие слабых вообще.

Но есть проблема. Помогать слабым – это ресурсоемкая операция. Поэтому инстинкт эту операцию программирует гибко:

- Если всего очень мало – слабых убивают и съедают (ну, в первобытном обществе)

- Если всего просто мало – слабых убивают

- Если всего как-то хватает – слабым позволяют жить

- Если всего хватает – слабых подкармливают объедками

- Если всего изобилие – слабым обеспечивают достойную жизнь

Понятно, что тенденция не возникает вдруг, не одним прекрасным утром все, проснувшись, внезапно понимают, что настало время камни собирать или разбрасывать. Инстинкт переключается между «кормить слабых» и «убивать слабых» не по статистическим сводкам, и не по положению страны в рейтинге, а по внутренним ощущениям каждого отдельного индивида, пусть даже и под влиянием семьи, окружения и пропаганды. Из суммы отдельных настроений рождается общая тенденция.

Фото Игоря Гаврилова

А сейчас самое интересное:

Вывод 1:

Чем здоровее и благополучнее общество, тем лучше в нем отношение к старикам и инвалидам, тем системнее и качественнее забота о них. Поэтому о благополучии страны можно судить по тому, как в ней осуществляются программы поддержки пенсионеров и инвалидов, защиты бездомных животных, и критерий этот очень надежен.

Вывод 2:

Когда кого-то отдельного озаряет идея «убивать слабых», то это означает, что он в серьезной степени ощущает недостаток ресурсов и боится, что слабые его объедят, ведь всем же не хватит! Он сам относит себя к слабым, ведь сильного-то слабые объесть не смогут. Он - неудачник, первый кандидат в биореактор по его же собственным критериям.

Напротив, человек, преисполненный альтруизма, деятельного сострадания и заботы о ближнем, по всей вероятности живет внутренне хорошо, и имеет смысл у него этому поучиться (я не исключаю патологических и невротических исключений, но я сейчас не об исключениях). Не могу не вспомнить указание Цезаря: «Необходимое – слабейшим, почетное - сильнейшим».

Отсюда еще один маленький вывод: ваше личное отношение к слабым – диагностический признак вашего личного внутреннего благополучия. По нему вы можете судить о комфортности вашего существования.

© Александр Лебедев 2014 (http://r.eedd.cc/articles/sparta)