Люксембургский язык
Итак, люксембургский язык… Что интересного можно о нём рассказать? Да много всего. Для одних это испорченный немецкий, для других — совершенно самостоятельный язык совершенно самостоятельного государства. Для кого-то это маленький идиом, затерявшийся где-то в Западной Европе, а для кого-то — часть уникальной люксембургской культуры.
Носители люксембургского языка называют свой язык Lëtzebuergesch. Понятно, что название языка происходит от названия страны Люксембург (Lëtzebuerg), известного со времён графа Зигфрида (X век).
Вопрос о классификации люксембургского языка неоднозначен. С одной стороны, с 1984 года люксембургский язык является государственным языком Великого герцогства Люксембург (наряду с немецким и французским), что, конечно, делает его самостоятельным. С другой стороны, люксембургский — это один из мозельско-франкских говоров (распространены преимущественно в землях Саар и Северный Рейн-Вестфалия в Германии), входящих в западносредненемецкую группу верхненемецких диалектов. Немцы устную люксембургскую речь понимают плохо, но могут читать тексты, угадывая смысл большинства слов. Впрочем, это свойство многих немецких диалектов.
Во всём мире на люксембургском в той или иной степени говорит около 600 тысяч человек, большая часть которых проживает в Люксембурге и в соседней Бельгии. Много носителей люксембургского языка живёт в Германии и Франции.
В Люксембурге, как известно, исторически сложилась ситуация диглоссии. Три государственных языка имеют равный статус, однако в реальности их использование зависит от сферы. На люксембургском чаще всего говорят в быту, на нём также ведётся преподавание в начальной и частично в средней школе. Радио и телевидение на люксембургском — тоже обычное дело. Но вот в печатных медиа почему-то чаще можно встретить немецкий или французский. Эти же языки нередко используются в делопроизводстве.
Да, для многих люксембуржцев сегодня кажется странным, что их язык не является единственным или хотя бы самым главным в Люксембурге. Ведь для большинства жителей этой страны люксембургский является родным языком, неотъемлемой частью их национальной идентичности. Что ж, причины следует искать в сложной истории отношений этой маленькой страны с её большими соседями, особенно с Германией и Францией, которые веками «опекали» Люксембург. Стоит ли вообще говорить о роли больших соседей для маленьких стран и их языков — это дело понятное. Ещё одна причина узкой (преимущественно устной) сферы использования люксембургского языка кроется в его относительно слабой нормированности. Современная орфография сложилась только во второй половине XX века и уже несколько раз реформировалась в последующие десятилетия (в последний раз в 2019 году). Словарь также не достаточно полон, чтобы номинировать всё новое, поэтому носители люксембургского легко заимствуют из английского, немецкого или французского.
Письменность люксембургского языка на основе латинского алфавита с добавлением букв ä, ë и é. В заимствованиях из немецкого и французского часто сохраняется родная диакритика. Немецкая буква ß не используется вовсе и заменяется на удвоенную ss (как в Швейцарии). Особенностью люксембургской орфографии является то, что все люксембургские существительные начинаются с большой буквы (подсмотрено, разумеется, у немцев).
Фонетика люксембургского языка близка к немецкой. Ударение и интонация отличаются. Но в целом близок консонантизм и имеется много общего в вокализме. Удвоенные гласные произносятся как долгие (Waasser [ˈvaːsɐ] «вода», Fleesch [fleːʃ] «мясо», Liicht [liːɕt] «свет», Sprooch [ʃpʀoːχ] «язык», Fruucht [fʀuːχt] «плод»). Есть целая куча дифтонгов типа ie [iə] (как в слове Bierk «берёза»), éi [ɜɪ] (как в слове Dréischel «дрозд»), äi [æɪ] (как в слове Zäit «время»), ei [ɑɪ] (как в слове Leit «люди»), ue [uə] (как в слове Tuerm «башня»), ou [əʊ] (как в слове Schoul «школа»), au [æʊ], [ɑʊ] (как в слове Schrauf «винт»).
Бросаются в глаза диалектные особенности мозельско-франкского вокализма, которые меняют облик слова (особенно, если знаешь литературный немецкий). Немецкая долгая a переходит в люксембургскую долгую o (Straße — Strooss «улица», atmen — ootmen «дышать»), i переходит в e (sicher — sécher «уверенный», mich — mech «меня»), u переходит в o (Kunst — Konscht «искусство», Stunde — Stonn «час») и т. д. Вид слов меняется порой до неузнаваемости от таких переходов.
В люксембургском (как и в немецком) существуют такие явления, как умлаут и аблаут. Умлаут часто встречается у существительных при образовании форм множественного числа (Brudder «брат» — Bridder «братья», Kou «корова» – Kéi «коровы») и у некоторых прилагательных в сравнительной и превосходной степенях (al «старый» — eeler «старее» — am eelsten «самый старый»). Аблаут можно обнаружить при изменении форм глаголов (sangen «петь» — второе причастие gesongen, schreiwen «писать» — второе причастие geschriwwen).
Второе передвижение согласных, определившее рубеж между верхненемецкими и нижненемецкими диалектами, так или иначе, затронуло и люксембургский язык, но не было осуществлено в полной мере, как и в других средненемецких диалектах. Поэтому в люксембургском мы встречаем вполне себе «нижние» формы dat «это» (ср. немецкое das), op «на; в» (ср. немецкое auf) и Apel «яблоко» (ср. немецкое Apfel), но «верхние» ech «я» (немецкое ich, нижненемецкое ik) и Duerf «деревня» (немецкое Dorf, нижненемецкое Dorp).
Люксембургские существительные не изменяются при склонении по падежам, коих всего три (именительный, винительный, дательный; именительный и винительный — в сущности один падеж). На род и падеж указывают артикли (в винительном/именительном падеже: у мужского рода — deen/den, у женского — déi/d', у среднего — dat/d', множественное число — déi/d'; в дательном падеже: у мужского рода — deem/dem, у женского — där/der, у среднего — deem/dem, множественное число — deen/den). Родительный падеж уже почти утрачен и используется в редких оборотах типа ufanks der Woch «в начале недели». Также на род и падеж могут намекать указательные местоимения dësen (dës, dëst) «этот (эта, эти)», притяжательные местоимения mäin (meng) «мой (моя)», däin (deng) «твой (твоя)», säin (seng) «его» и др., отрицательная частица keen (keng) «не».
Интересна в люксембургском языке дативная конструкция, которая заменяет уже почти вымерший родительный падеж. Суть её можно выразить известным немецким выражением Der Dativ ist dem Genitiv sein Tod «Датив — это генетиву его смерть». В немецких диалектах притяжательный датив — явление вполне обычное. Парочка примеров из люксембургского: dem Mann säin Buch «книга мужчины (мужчине его книга)», dem Albert säin Hond «собака Альберта (Альберту его собака)». Необычно, правда?
Множественное число существительных образуется не только с умлаутом корневой гласной (Kapp «голова» — Käpp «головы» Bou «дуга» — Béi «дуги»), но и при помощи суффиксов -en и -er (Mudder «мать» — Mudderen «матери», Mësch «воробей» — Mëschen «воробьи», Sënn «смысл» — Sënner «смыслы», Häerz «сердце» — Häerzer «сердца»).
Прилагательные в люксембургском языке сохраняют остатки склонения, хотя оно уже не такое сложное, как в литературном немецком. Сравнительная степень образуется при помощи словечка méi «более» (méi fiffeg «более умный», méi schlecht «более плохой», méi frëndlech «более дружелюбный»); превосходная степень, как и в немецком, образуется при помощи суффикса -st (am fiffegsten «самый умный», am schlechtsten «самый плохой», am frëndlechsten «самый дружелюбный»). Есть, разумеется, и исключения (для прилагательных gutt «хороший», vill «много», wéineg «мало» и др.).
Одной из особенностей люксембургского языка является наличие ударных (hien «он», si «она», hatt «оно») и безударных местоимений (соответственно en, se, et).
Глагол — одна из сложнейших частей речи в люксембургском языке. Они так же, как в немецком, бывают слабыми, сильными, неправильными. Какие-то ведут себя хорошо, как паиньки, подчиняются общим правилам, а какие-то норовят исказить свой вид десятком разных способов. Не знаю, нужно ли рассказывать о всей этой грамматической каше — очень долго. Вкратце, поверхностно, избирательно…
Глаголы оканчиваются на -en (froen «спрашивать», soen «сказать»), некоторые — на -éieren (presentéieren «представлять», datéieren «датировать» — чаще всего это французские заимствования).
Спряжение люксембургского глагола в презенсе (настоящем времени) может показаться странным для тех, кто привык к немецкому, так как форма 1-го лица единственного числа совпадает с формами 1-го и 3-го лица множественного числа. Приведу, пожалуй, всю парадигму спряжения на примере глагола zielen «считать»: ech zielen «я считаю» — du ziels «ты считаешь» — hien/si/hatt zielt «он/она/оно считает» — mir zielen «мы считаем» — dir/Dir zielt «вы/Вы считаете» — si zielen «они считают». Даже глагол sinn «быть» демонстрирует эту особенность: ech sinn — du bass — hien/si/hatt ass — mir sinn — dir/Dir sidd — si sinn.
В люксембургском языке три прошедших времени — претерит, перфект и плюсквамперфект. Последние два образуются аналитически, при участии вспомогательных глаголов hunn «иметь» (перфект: ech hu gemaach «я сделал»; плюсквамперфект: ech hat gemaach «я сделал») и sinn «быть» (перфект: ech si geflunn «улетел»; плюсквамперфект: ech war geflunn «я улетел»). Будущее время образуется при помощи вспомогательного глагола wäerten «становиться» (Et wäert muer schnéien «Завтра пойдёт снег»). Пассив образуется при помощи глагола ginn, который означает «давать» или «становиться» (D’Kand gëtt dëse Mount gebuer «Ребёнок родится в этом месяце»).
Говорят, что словообразование — это одна из изюминок немецкого (что ж, я думаю, то же было бы справедливо сказать и о других германских языках). Для германофилов будет удивительно обнаружить в люксембургском языке знакомые (хотя и слегка «искажённые») префиксы (an-, aus-, be-, bäi-, ent-, iwwer-, of-, on-, op-, un-, ver-, zeréck-, zou-, ëm- и т. д.) и суффиксы (-chen, -eg, -er, -esch, -heet, -keet, -lech, -ung и т. д.), которые имеют практически те же смыслы, что и в немецком. Да, говоря о словообразовании, нельзя обойти стороной словосложение. Этот механизм пополнения словарного фонда люксембургский язык тоже активно применяет, но не заигрывается многоярусными конструкциями, как «хохдойч». Чаще всего встречаются двух- и трёхосновные слова: Pompjeesgefier «пожарная машина» — от Pompjee «пожарный» и Gefier «машина, транспорт», Sonnenënnergang «заход солнца» — от Sonn «солнце» и Ënnergang «заход, закат», Kräizwuerträtsel «кроссворд» — от Kräiz «крест», Wuert «слово» и Rätsel «загадка».
Синтаксис люксембургского языка в целом соответствует немецкому или нидерландскому. Глагол должен чётко знать своё «второе место»: Ech schwätzen Lëtzebuergesch «Я говорю по-люксембургски». Когда глагола два, второй из них убегает на своё почётное последнее место, замыкая предложение: Vun ale Mënsche kann ee villes léieren «От стариков можно многому научиться». Последнее место занимает глагол и в придаточном предложении: Du weess, datt ech midd sinn «Ты знаешь, что я уставший».
Лексика люксембургского языка преимущественно германская. Большая часть слов имеет аналоги в немецком, что можно было видеть по приведённым выше примерам. Вместе с тем в люксембургском имеется большое количество заимствований из французского: Gare «вокзал», Frigo «холодильник», Forschett «вилка», prett «готовый», fëmmen «курить». Даже в благодарность люксембуржцы говорят merci, а не danke. Нередко встречаются довольно интересные германско-французские пары типа awer «но» (немецкое aber) – mä «но» (французское mais), Wierderbuch «словарь» (немецкое Wörterbuch) — Dictionnaire «словарь» (французское dictionnaire), änneren «менять» (немецкое ändern) — changéieren «менять» (французское changer).
Люксембургский язык интересен во многих отношениях. Одна обзорная статья едва ли может познакомить со всеми его тонкостями. Но, надеюсь, общее представление о языке и его структуре мне создать удалось. Учить его нетрудно, если знаешь немецкий или нидерландский. Поэтому... léiert Lëtzebuergesch — учите люксембургский язык.
