Osangar

Колдовство - настоящий бич многострадального мира Мальхен. Каждое десятилетие, в канун Ночи духов, тени прежних колдунов и ведьм возвращаются в мир живых и находят себе новые тела, пожирая души их владельцев, чтобы вновь сеять зло и смерть.

Часть 1.

Город Кёльнис, Восточные земли королевства Моннахан, 1054 г.(спустя месяц после трагедии в Беркентере)

Джером отсек тянувшиеся к нему руки жаждущего крови мертвяка и пинком отбросил монстра назад, создав временную суматоху в рядах злобной нежити. Воспользовавшись передышкой, он смахнул кровь с лезвий своей боевой косы и поискал взглядом товарища по оружию, все ли в порядке с ним. Белтос вечно вляпывается в неприятности, а Джерому, как обычно, приходится спасать его шкуру. Куда же он подевался? Словно отвечая на его вопрос, где-то на соседней улице прогремел мощный взрыв, сопровождавшийся ослепительными вспышками. Несколько крыш близлежащих домов объяло пламя, запахло горелой древесиной и паленой плотью.

"Что ж, по крайней мере, он еще не валяется с прогрызенным горлом" - подумал Джером. Он поудобнее взял свое жуткое оружие и пошел навстречу своему напарнику. Без устали рубя налево и направо, оставляя целые просеки в рядах подступавших все ближе ходячих трупах, что некогда были жителями городка Кёльнес, Джером упорно продвигался вперед. Мужчины и женщины, взрослые и дети - все они превратились в монстров, которыми двигал неутолимый голод и жажда убийств. Они не обращали внимания на могучие удары, наносимые отважным воином, которые срубали их сородичей, словно хрупкие деревца. Оставшись даже без рук, ног или голов, они продолжали напирать и старались любыми способами достать Джерома.

Инквизитор не останавливался ни на секунду. Он перерубил надвое тело мертвяка, который еще не так давно был мэром этого города. Тот свалился грудой изрезанного мяса, но отказывался умирать окончательно. Половинки тела зашевелились и неуклюже атаковали воина. "Вот же дрянь", - инквизитор добавил еще несколько крепких словечек, но закончить свое возмущение ему помешала женщина, у которой отсутствовала голова. Ловко увернувшись от неуклюжих выпадов зомби, он ударом тяжелого, обитого железом, сапога раздробил ей колено и ударил снизу вверх своим оружием, разрубая тело несчастной пополам. Стоит после задания купить еще выпивки кузнец Гордону, его творение было произведением искусства. Даже после многочисленных сражений коса не затупилась и не покрылась зазубринами.

Тем временем еще один дом снесло взрывом и в воздух взлетели ошметки врагов вперемешку с камнем и мусором. Пламя перекинулось на другие здания. Становилось слишком опасно оставаться в этом районе. "Где же эта ведьма?" - подумал Джером. Он подбирался все ближе к месту, где вел бой Белтос, но здесь улицы были слишком узкими и забитыми толпами мертвецов, поэтому скорость продвижения его замедлилась. "Она не может находится слишком далеко, раз мертвецы такие буйные".

До Инквизиции давно доходили сведения о некой особо могущественной колдунье, поселившейся в окрестностях Кёльнес, которая наводила ужас на смертных, но отправить своих агентов не было возможности - началась очередная Ночь духов и потому все силы осведомителей и местных ячеек могущественной организации были брошены на отражение натиска очередной волны чудовищ. Наступление вернувшихся из царства теней колдунов было особенно жестоким и кровавым в этом году и, несмотря на тщательную десятилетнюю подготовку, дело чуть не потерпело крах. Лишь благодаря отваге лучших воинов и слаженным действиям королевских армий удалось сдержать натиск потусторонних орд. Многие города опустели, пахотные земли и насиженные места заросли бурьяном и стали логовом для бандитов или кого похуже.

Стоит ли говорить, что на фоне этих бед ситуация в Кёльнисе являлась обыденностью и потому не рассматривалась всерьез. Но когда донесения из окрестностей города перестали доходить до главы агентурной сети, было решено отправить туда боевую разведку. Так Джером и Белтос оказались в самой гуще боя с нежитью.

С северных кварталов раздались протяжные воющие звуки. "Этого не хватало еще", - простонал Джером, - "ненавижу этих шавок". Он рванулся вперед и, рискуя порезаться собственным оружием, начал с бешеной скоростью вращать косой. Все больше мертвяков падало к его ногам с изрубленными телами, земля вокруг стала склизкой и темной от потоков крови. Доспехи и облачение воина, бывшее некогда ослепительно белыми, стали кровавыми и были облеплены остатками врагов.

После очередного удара воин чуть не расстался, так как в этот момент его схватил один зомби за ногу и сильно дернул. Джером покачнулся и чуть было не упал, но в последний момент сумел древком косы опереться о землю и ударом сапога размозжить голову незадачливому врагу. Ошметки мозгов разлетелись во все стороны и зомби наконец-то разжал хватку. Впереди был просвет среди толп чудовищ. Дальше впереди улица выходила на площадь, куда, судя по звукам боя, уже добрался Белтос. Как этот чудаковатый алхимик-самоучка смог первым попасть туда? "Вот же несносный тип", - мысленно плюнул Джером. Надо будет непременно сообщить ему об этом, но сначала как можно быстрее прорваться через толпу врагов. Сзади все отчетливее были слышны жуткий лай и вой, который приближался с каждой минутой. Перспектива оказаться в окружении оживших гончих абсолютно не радовала инквизитора.

Наконец последний мертвяк на пути был разрезан на кусочки и Джером смог выбраться на площадь. Это место всегда было центром политической и культурной жизни любого городка. Здесь располагались все жизненно необходимые для поселения вещи: рынок, ратуша, храм, таверны и виселица. На последней все еще болтался неугомонный мертвец, безуспешно пытаясь выбраться из петли. Рынок сейчас представлял собой груду изорванных палаток и сломанных телег. Вокруг валялись растоптанные яства и дорогие одежды вперемешку с кровью, грязью и потрохами несчастных от жертв мертвячьей чумы. Слева высилась громада ратуши, где когда-то заседали самые богатые и влиятельные люди города. Теперь же здание выглядело мрачно. Разбитые двери и ставни, полосы крови и стаи ворон на крыше подчеркивали зловещую картину.

Напротив ратуши располагалась таверна, которая выглядела еще более плачевно. Часть стены обвалилась, открывая взору картину полного разгрома. Поломанная мебель валялась всюду, рамы окон были выгнуты и заляпаны кровью. Учитывая особую популярность сего заведения, можно было ожидать здесь неимоверное количество мертвецов, но на удивление у здания было пусто. Недалеко от входа, устроив несколько баррикад, сражался Белтос с теми полчищами, что шли за ним из других районов города. Алхимик размахивал своим боевым посохом, на конце которого было прикреплено загадочное устройство, выполненное в виде головы дракона, поджигавшее врагов всякий раз при соприкосновении. Когда зомби подходили на опасно близкое расстояние, Белтос ловким движением наносил удары другим концом посоха, где располагалось еще одно чудо инженерии гильдии Алхимиков, которое создавало ударную волну, отбрасывавшую ближайших врагов.

Довольно скоро вокруг алхимика образовалось полукольцо из обожженных шевелящихся тел. Площадь заволокло клубами едкого дыма, запах горелой гнилой плоти стал тошнотворным. Джером, срезав косой сразу двух ближайших к нему врагов, ускорил шаг и пересек площадь. Белтос ударной волной сбил последних мертвецов, что могли еще держались, несмотря на пожирающее их пламя, а затем повернулся к своему напарнику. Его бледное вытянутое лицо было покрыто испариной и копотью, он тяжело и часто дышал, но в темных, глубоко посаженных глазах светилось озорство. Для него каждая подобная вылазка против орд чудовищ была очередным интересным экспериментом, где он мог испробовать свои изобретения и всякие чудаковатые идеи. Джером постоянно корил его за несерьезное отношение к битвам, но молодой ученый лишь отмахивался и считал своего старшего напарника слишком угрюмым и ворчливым.

Джером перепрыгнул через баррикаду, попутно отрубив руки нескольким назойливым мертвецам и осмотрелся. С западной стороны площади, откуда он пришел, все громче доносился жуткий вой, напоминавший вопли баньши. Из нескольких соседних улиц прибывали все новые орды врагов, с восточных улиц мелькали гигантские силуэты. Похоже, некоторые жертвы мертвячьей чумы после смерти стали стремительно увеличиваться в размерах. Белтос частенько рассказывал напарнику о всевозможных видах чудовищ, но Джером мало что мог запомнить из-за сухого и слишком мудреного лексикона. Он знал то, что надежное оружие выручит его из любой ситуации и этого ему было достаточно.

Наконец, Белтос отдышался и поудобнее перехватил посох.

- Что-то ты долго добирался, брат, - сказал он, - никак, старость подкрадывается к тебе?

- А я не торопился, зачищал соседнюю улицу, пока ты тут прохлаждался, - добродушно заворчал Джером.

Белтос улыбнулся. Даже в самых жестоких сражениях они не могли обойтись без взаимных безобидных подначиваний. Какими бы разными они не были по характеру, их дружба прошла множество испытаний и осталась нерушимой.

Внезапно завывания донеслись и с южных улиц. Их окружали со всех сторон. Джером помрачнел. "Вот и попались, как крысы", - подумал он, но вслух сказал:

- Что предложишь в нынешней ситуации, молодняк? Или таки доверишь дело старому профессионалу?

- Вот еще чего. Придется ведь следить за тобой, а то еще помрешь от усталости, а мне потом искать себе еще одного старого ворчуна, - весело заметил Белтос. Он тоже понимал всю серьезность ситуации, но по-прежнему пребывал в веселом расположении духа.

- Скорее тот мертвяк заговорит, - Джером указал косой на упорного мертвяка, пытающегося выбраться из петли, - чем я доверю тебе операцию по спасению наших задниц. Хватит тут отдыхать, настоящая заварушка еще только начинается. Давай за мной.

- Куда это ты собрался, гений? Прямиком на врагов?

- Не в этот раз. Я хоть и желаю остаться и биться до последнего, но у нас приказ - найти ведьму. Сомневаюсь, что она по собственной воле покажется нам, находясь на передовой во главе своих марионеток. Да и с псинами здесь драться не самый лучший вариант. Смотри, напротив нас ратуша, двери там еще держатся на петлях. Мы сможем забаррикадироваться и подняться повыше, перебравшись на крыши домов. Таким образом мы сможем относительно безопасно осмотреть город и найти эту сволочь.

Белтос кивнул в знак согласия и махнул рукой, мол, веди. Времени на болтовню больше не оставалось. Первые ряды мертвецов уже вышли на площадь и двигались им наперерез.

Джером удобнее перехватил свою косу и, коротко кивнув, резво перескочил через баррикаду и со всех ног помчался к дверям ратуши. Он не оглядывался назад, ибо знал, что Белтос не отстает от него ни на шаг. Несмотря на кажущуюся тщедушность, молодой ученый обладал крепкой мускулатурой и огромной силой. Это не раз ему спасало жизнь в стычках с бандитами и другими не столь полезными для общества элементами.

Путь впереди был свободен, но тут слева, совсем близко, раздался протяжный вой. Джером бросил мимолетный взгляд, но темп бега не убавил. Пятеро гончих, раскидывая медленных и неуклюжих мертвецов, стремительно приближались к воинам. Размерами эти внушающие ужас создания были намного крупнее собак. Их мощные вытянутые передние лапы заканчивались огромными когтями, которыми они могли выпотрошить человека за считанные секунды. Морды гончих напоминали волчьи, но челюсти были более широкие и раскрывались шире, смахивая больше на акульи. Зубы их были острыми и треугольными, которыми они намертво сжимали жертву и разрывали на куски. Против тяжелой пехоты инквизиции или королевской гвардии Гончие не представляли большой угрозы, но для обычных пехотинцев или группки инквизиторов, облаченных в легкие доспехи, это были крайне опасные противники.

До спасительных дверей ратуши оставалось метров тридцать, когда две гончие, самые резвые, догнали бойцов. Джером стремительно отпрыгнул вправо и успел ощутить рядом с собой смрадное дыхание пронесшегося мимо зверя. Замешкайся он хоть на мгновение и был бы сбит с ног и сожран. На месте развернувшись, Джером сделал размашистый удар и почувствовал, как оружие попало в цель. Раздался жуткий рык. Гончая по инерции пронеслась вперед и, словно споткнувшись, рухнула на землю частями: коса разрезала ее вдоль, от холки до хвоста. Белтос в этот момент ткнул нижним концом посоха в прыгнувшую на него тварь и ударной волной отбросил ее назад. Остальные, увидев что стало с их сородичами, сбавили скорость и начали осторожно подкрадываться к инквизиторам.

Утробно рыча, гончие кружили вокруг воинов. Уклоняясь от ударов, твари не давали продвигаться дальше и атаковали всякий раз, когда бойцы пытались пробиться к спасительному входу. Замысел гончих был прост: они дожидались подкрепления. Как только остальная нежить стянется к ним, инквизиторов просто задавят массой. Нужно было срочно что-то предпринять, пока неповоротливые мертвяки были еще далеко.

- Белтос, - спросил Джером, - у тебя остались вспышки?

- Одна есть, - ответил тот, - хватит напугать пёсиков на минуту-другую.

- Ладно, по моему сигналу бросай ее и не отставай от меня. Я не хочу потом подписывать целую кипу документов, сообщая о пикантных подробностях твоей гибели в зубах какой-то паршивой гончей.

Алхимик лишь ухмыльнулся, но достал световую бомбу и ждал сигнала. Джером сделал размашистый выпад, отогнав гончих подальше, а затем проорал:

- Бросай!

Белтос швырнул бомбу и попал прямо в морду одной излишне смелой твари. Раздался оглушительный хлопок и вспыхнула ослепительная вспышка, вслед за которой раздался вой, полный боли. Даже заранее зажмурившись, Джерому казалось, что яркий свет выжег ему глаза, но стоять и ждать, пока темная пелена исчезнет, не было времени. Он и молодой ученый рванули что есть сил вперед. Стараясь не ранить своего напарника, воин осторожно размахивал перед собой оружием на случай если какая-то тварь придет в себя гораздо раньше.

К счастью, взрыв успешно дезориентировал гончих. Воины пересекли оставшееся расстояние и быстро закрыли за собой двери, надежно подперев скамьями и другой мебелью. Сделано это было вовремя, так как мгновение спустя дверь содрогнулась под натиском зверей. Злобно рыча, они пустили в ход свои мощные когти. Древесина трещала под их ударами и разлеталась во все стороны. Было ясно, что надолго эта преграда их не задержит.

Инквизиторы торопливо осмотрелись. Первый этаж ратуши представлял собой одно огромное помещение, предназначенное для приема горожан и выступлений городского совета. В дальнем углу здания двойная лестница полукругами поднималась наверх, где располагались уже комнаты для старейшин и особо важных лиц городского самоуправления. Некогда богатое убранство и роскошная мебель были испорчены и заляпаны темными пятнами. На полу остались следы от засохшей крови. И следы. Отдаленно похожие на человеческие, но в несколько раз крупнее.

В холле было темно, приходилось ступать на ощупь. Несколько раз Белтос спотыкался об сломанную мебель или другую утварь и разражался проклятиями. Джером лишь усмехался. Он, привыкший с детства к необычайно темным ночам своего родного края, чувствовал себя сейчас как рыба в воде. Вскоре они поднялись по лестнице на второй этаж. Справа и слева уходили длинные широкие коридоры. Окна здесь были широкими, но перекрыты железными решетками, как и на первом этаже. Здесь было не пройти на крыши.

Раздался громкий треск. Рычание становилось все громче и яростнее.

- Давай выбираться отсюда, - пробормотал Джером, - потому что если мы до захода солнца не найдем проклятую ведьму, то можем смело записывать себя в покойники.

- Что, боишься встретиться с Безымянными? - шутливо спросил Белтос, хотя в его голосе проскользнула нотка страха.

- Я не боюсь того, что можно увидеть и убить, но эти... твари, да, внушают мне тревогу.

Джером никогда бы не признался никому, даже самому себе, что на самом деле он до дрожи в коленях боится встретиться с этими хозяевами ночи без серьезной подмоги за спиной и святого вооружения. В тайных заметках Инквизиции и Алхимиков содержатся лишь скупые сведения об этом воплощении кошмара. Даже колдуны под страшными пытками приходят в ужас лишь при одном их упоминании. Известно лишь только, что это тени самых древних, самых могущественных колдунов, давно утративших все человеческое, которые, по слухам, являются последними падшими магами проклятой империи некромантов, название которой стерто из всех исторических хроник. Порой им удается прорвать завесу Черноты и возвратиться в мир смертных, чтобы нести разрушение и гибель всему живому.

Воплощение Тьмы, Вестники, слуги Смерти. У них множество имен и одновременно ни одного. Джером был готов скорее сражаться голыми руками против полчищ гончих, чем встретиться с Безымянным, потому что в первом случае еще есть шансы выжить.

Дальнейшие поиски велись в молчании. Инквизиторы поднялись еще на этаж выше и с облегчением заметили, что здесь окна не были зарешечены. Багровый тусклый диск солнца уже почти скрылся за горизонтом и, словно предчувствуя скорейшее приближение ночи, по городу прокатился рев какого-то чудовища. Внизу послышался приглушенный топот, от которого задрожал пол даже на третьем этаже. На короткий момент все затихло, а потом раздался чудовищной силы удар и двери с громкий треском разлетелись на куски. Не дожидаясь, когда враги их найдут, воины выбили окно и поспешно выбрались на крышу жилого дома какого-то богатого горожанина, примыкавшего вплотную к ратуше с противоположной стороны от площади. Стараясь не шуметь, они под прикрытием труб, декоративных статуй, мансард и других надстроек уходили подальше от ратуши. Несколько воины останавливались проверить, нет ли за ними погони, но похоже было, что враги потеряли их след. "Как хорошо, что гончие после смерти утрачивают свой нюх", - подумал Джером. В противном случае они не смогли бы так легко оторваться.

Кёльнес, будучи типичным примером старинной городской планировки, разрастался хаотично. Улицы были извилистыми и образовывали настоящий лабиринт, в котором легко потеряться или спрятаться. Дома стояли вплотную друг к другу, что способствовало легкому перемещению по крыше. Белтос и Джером успели уже не раз похвалить себя за удачное решение. Несколько раз они замечали внизу, на улицах, особо крупные орды зомби, среди которых мелькали уже знакомые силуэты гончих. Но помимо них в этом мертвом воинстве мелькали некие смутные гигантские силуэты, вдвое крупнее обычных людей. Утробно урча, они тяжело и неспешно шагали, давя неосторожных мертвецов, которые попались им на пути. В лапах чудовища держали огромные молоты и дубины. Этот факт насторожил инквизиторов.

Джером и Белтос преодолели уже несколько улиц и вышли к другой площади, располагавшейся неподалеку от северных ворот города. Дальше, за стенами, располагалось старинное кладбище для аристократических семей. Солнце уже зашло и на мрачные улицы пала тьма. Со стороны ворот медленно ползли белесые отростки тумана. Что-то в его движении насторожило Белтоса. Он аккуратно толкнул Джерома и указал на туман.

- Тебя ничего не удивляет? - спросил он.

Джером внимательно посмотрел. Туман как туман, ничего необычного. В летние ночи он здесь был частым гостем, так как за кладбищем протекала река Ивовая, а сам город располагался в заболоченной низменности. Постепенно туман стал взбираться выше, идя навстречу ветру. Против ветра? Джером озадаченно посмотрел еще раз. Да, чувства его не обманывали, туман действительно двигался против ветра, упорно заполоняя город. Запахло гнилой плотью и плесенью.

- Ведьма где-то совсем рядом, раз творятся такие странные вещи, сказал Джером, - доставай своего ведьмолова.

- Спасибо, месье, а то я бы не догадался, - саркастично заметил Белтос, настраивая маленький прибор. Внешне он напоминал маленькую музыкальную шкатулку, только вместо вертящейся фигурки на основании располагалась конструкция из самодвижущихся сфер и стрелок, отличающихся размерами и выгравированными на них символами. Только ученые из Гильдии могли разобраться в этой странной мешанине. Джером только покачал головой. Эх, а вот в былые времена они ловили этих тварей только полагаясь на свои чувства и инстинкты. Ну и на некоторые проверенные способы, конечно.

Спустя несколько минут прибор был готов. Стрелки начали вращаться и вскоре выстроились в определенной последовательности. Символы на них образовали надпись на мертвом языке, которого Джером не знал. Белтос прочел эту надпись про себя и внезапно помрачнел.

- Что слишком плохо или... слишком плохо? - спросил Джером. Раз Белтос пребывал в таком настроении, то ничего хорошего ждать не стоило.

- Я бы сказал, что даже хуже, - ответил тот.

- Да куда уж хуже? Мы отрезаны от остального мира, уже наступила ночь. Вокруг рыщут твари, которых мы не ожидали вообще здесь увидеть. Местная ячейка Инквизиции скорее всего погибла, поэтому помощи ждать не от кого. И вот теперь мы уже нашли ведьму, а ты говоришь, что все гораздо хуже?

- Да, именно это я имел ввиду.

- Ну валяй, удиви меня.

Белтос мрачно посмотрел на своего напарника.

- Боюсь, что наша ведьма - нечто больше, чем очередная выскочка из мира теней. Она - одна из Безымянных.

Часть 4.

Три недели... Я сидел ошеломленный и подавленный, не в силах поверить в утрату друга и в какой-то степени напарника. Все мои надежды, планы, потраченные усилия пошли прахом. Я рухнул в стоящее неподалеку кресло и какое-то время мы лишь молча пили чай. Тишину нарушал мерный стук ложек и людская суматоха снаружи. Затем, собравшись наконец с силами, я спросил:

- Как это произошло?

Вильгельм несколько минут молчал и казался погруженным в себя. И когда я уже решил, что он не захочет отвечать, дворецкий уселся поудобнее, достал трубку с позолоченным мундштуком и набил ее табаком. Я решил последовать его примеру и вскоре комната наполнилась клубами табачного дыма, а невольный глава имения начал свое повествование:

- Что ж... После того, как сэр Чарльз отправил тебе письмо, он позвал меня, главного садовника Джека, лесничего Джонатана, а так же несколько самых доверенных лиц среди прислуги и приказал следовать за ним. Мы поднялись в его кабинет, где он подошел к одному из шкафов и, немного повозившись с книгами, открыл потайной замок, после чего часть стены вместе с гарнитуром аккуратно отъехала в сторону, открыв взору узкую винтовую лестницу, ведущую наверх.

Поднявшись по ней, наша группа попала в замурованную часть мансарды без окон. В этом небольшом помещении хранились всякие диковинные вещи и книги, которые, по словам хозяина, должны были помочь нам в борьбе за жизнь. Многие не понимали тогда, что зло уже раскинуло свои сети и взяло нас в клещи. Некоторые семьи из прислуги или гостей спешно покидали дом на экипажах либо пешим ходом, но, учитывая отсутствие каких-либо мрачных слухов за пределами Левенс Холл исходя из вашего неведения, мистер Джон, я могу смело заявить, что они стали жертвами сил тьмы.

Но господин Чарльз знал об этом. После того жуткого случая, когда вы и Томас Карнакки спасли жизнь многим людям и избавили сады от ужасного монстра, он всерьез занялся изучением оккультизма и приглашение видного специалиста в области мистики якобы для консультации в предстоящем открытии мрачной выставки было лишь предлогом. О да, я в этом уверен, Джон. Они вели переговоры о какой-то подготовке, но о чем именно шла речь, я, к моему сожалению, не смог узнать подробнее. Каждый раз при моем появлении хозяин и его таинственный гость замолкали и возобновляли беседу только после моего ухода. Я, к своему стыду, даже пытался подслушать их разговор за дверью, как какая-нибудь падкая до сплетен горничная, но они никогда не беседовали громко, а больше шепотом и приглушенно.

Вскоре тот гость уехал, а Чарльз несколько дней никого не пускал к себе в кабинет и занимался своими делами, в которые он никого не посвятил, даже меня. Он крепко запирал двери и никого не впускал, а прислуге приказал оставлять еду у входа. Все будние обязанности он оставил на моем попечении. Все это время хозяин очень редко спускался и выглядел погруженным в раздумия. Признаться, я начал сильно переживать за него. Он мало ел и спал и даже мало уделял внимания своему внешнему виду. Я пытался его вразумить, но куда там. Чарльз если загорался какой-то идеей, то и паровозом не удалось бы его сдвинуть. Он ведь упрямый был, человек дела.

Вскоре, однако, все вернулось на круги своя. Он снова стал управлять поместьем и принял активное участие в подготовке к конкурсу среди декоративных садов Англии за звание лучшего проекта. Что из этого вышло - вы уже знаете. Как только начались подготовительные работы в роще, все изменилось. Именно господин Бомон первым понял, что суеверные слухи, гулявшие среди людей после череды жутких и трагических событий, ближе к истине, чем предполагали многие. Он написал письмо вам и отправил срочным экипажем в Кендал. Затем, как я уже рассказывал ранее, он открыл немногим доверенным людям тот самый свой секретный проект, над которым он трудился целые дни напролет.

Книги были бесполезными для нас, поскольку многие не умели читать и писать, а те, кто все-таки мог, не понимали ни слова из написанного в этих странных фолиантах с мрачными иллюстрациями. Некоторые из томов были переплетены в нечто, до ужаса напоминавшего человеческую кожу. Я с содроганием прикасался к этим книгам, тогда как хозяин довольно спокойно их листал и искал нужные инструкции. Тем временем каждому были розданы целые горсти амулетов в виде пятиконечных звезд с символами на каждом луче с приказом снабдить каждого оставшегося в поместье человека ими.

Помимо нательных амулетов, здесь хранились емкости с неизвестным маслом, святая вода в бутылях, крепкие металлические трости с выгравированными рисунками и знаками, маленькие арбалеты со стрелами, смоченными в какой-то пахучей жидкости, странное устройство, которое Чарльз назвал электрическим Пентаклем и много всякого оружия и даже легкие кожаные доспехи, полностью исчерченные защитными рунами. Целый арсенал для борьбы с нечистью. Признаться, это зрелище удивило и приободрило нас. Теперь мы чувствовали себя защищенными.

Вскоре работа закипела. Очень сдержанно и аккуратно мы донесли до прислуги и гостей весть о том, что ситуация очень серьезная и время на бегство уже упущено. Как и я, сэр Бомон был твердо уверен в том, что бежавшие не достигли ближайших населенных пунктов. Лесные кущи окружали Левенс Холл со всех сторон и выбраться можно было лишь по единственной дороге, что связывала Хевершам на юге и Кендал на севере. Можно было также добраться вверх по реке до Хелсингтона, но лодок не было, как и умеющих плавать. После прекращения всяких работ в злополучной роще никто не осмеливался покидать пределов поместья.

Исчезновение людей, неудавшиеся поиски напарника Билла и жуткая, изменившаяся до неузнаваемости роща сильно напугали всех нас. Днем мы активно занимались приготовлениями по укреплению границ Левенс Холл. Чарльз сообщил мне, Джеку и Джонатану, что опасность будет нарастать с каждой ночью и перед вашим приходом нам следует укрепить поместье и быть готовым встречать вас у северной границы леса. Распределив людей по бригадам, мы принялись создавать из красивейшего места в Англии некое подобие крепости. Были укреплены окна и все двери поместья дополнительными деревянными щитами. Вокруг главного дома мы возвели небольшую, но крепкую изгородь и расставили фонари, которые были заправлены тем самым таинственным маслом. Чарльз не рассказывал о его составе, а только заметил, что свет этих фонарей поможет нам уберечься от ночных страхов.

Живые изгороди послужили дополнительной защитой. По периметру были воткнуты колья и тоже расставлены фонари. Чарльз отобрал несколько людей из прислуги, которые обладали навыков рисования и приказал им изукрасить дома и стены первой линии обороны особыми рунами и охранными знаками. Еще часть людей были отправлены развешивать у окон и дверей амулеты и приводить в порядок оружие из потайного арсенала. Из отдельно стоявших складов были переправлены непосредственно в поместье все основные запасы еды и питья. Прислуга тоже покинула свои жилища, расположившиеся у западной оконечности Левенс Холл и разбила палатки во внутреннем кольце.

Работы было еще очень много, люди выбивались из сил, но никто не роптал. Все прекрасно понимали, что от этого зависит их жизнь. Да, сэр Бомон многого не рассказал им, но и так было ясно, что зло из страшных ночных баек не миф, а вполне реальное, которое ждет лишь случая, чтобы напасть.
Это случилось на десятую ночь с момента первого происшествия. Мы обсуждали с хозяином план возведения второго кольца защиты, как снаружи раздался ужасный вой и рычание, а затем вопли людей. Схватив оружие, мы выбежали на улицу и перед нами предстало страшное зрелище. В некоторых местах земля была усеяна телами погибших и залита кровью, а рядом сновали ужасные твари, которым даже сложно подобрать описание. Словно нечто слепило себя из обломков деревьев, земли и камней и обзавелось огромными когтями и клыками. Помимо них вокруг сновали твари поменьше, смахивавшие на скелеты зверей, но издававшие скрипящие звуки. Они сметали палатки прислуги и в считанные мгновения разрывали несчастных на куски. В некоторых местах люди смогли дать отпор.

Мы с Чарльзом поспешили на помощь к южному выходу, где не светил ни один фонарь. Когда подошли поближе, то стала ясно, что именно здесь случился прорыв: вокруг валялись тела убитых, а фонари не были зажжены. Эта роковая оплошность стала причиной нападения. Сэр Бомон оставил меня зажигать светильники, а сам достал причудливое оружие, смахивавшее на плеть, вот только на концах ремней были прикреплены лезвия в виде все той же пятиконечной звезды. Тут со стороны леса раздался еще один рык. Оглянувшись, я успел только разглядеть какое-то смутное движение, как удар чудовищный силы отбросил меня в сторону. Я пролетел несколько метров и жестко приземлился на землю. В голове звенело и я не мог отдышаться, грудь словно сдавило тисками.

Какая-то тень нависла надо мной. Я заметил лишь огромные, с мою руку, когти и уже мысленно попрощался с жизнью, как раздался свист и затем удар, после которого раздался громкий хлопок. Силуэт отскочил в сторону и заревел от боли. Это был странный рык, так могло бы рычать дерево, будь у него глотка. Чарльз, нисколько не испугавшись стоящего перед ним чудовища, хлестал его своим диковинным оружием как какого воришку, пойманного на краже. После каждого точного удара раздавался хлопок и сыпались снопом искры, а монстр отступал все дальше от нас.

Наконец, чудовище ретировалось. Сэр Бомон помог мне встать, а затем поспешил на помощь оставшимся людям. Вскоре я достаточно пришел в себя, чтобы присоединиться к бою. Лишь спустя пару часов мы смогли полностью отразить ночное нападение и заняться восстановлением ограждений. В ту ночь мы потеряли убитыми почти две дюжины людей, еще с десяток было ранено. Итого в живых оставалось около восьмидесяти человек, среди которых годных к бою было от силы половина. Стоит ли говорить, что людьми овладел ужас и чувство безысходности. Многие не верили в то, что они смогут пережить следующую ночь. Но Чарльз не падал духом. Он заверил всех нас, что помощь уже близко и наша задача - продержаться до ее прихода.

Вскоре люди успокоились в достаточной мере и мы начали восстановительные работы. Тела погибших были должным образом похоронены, а посты вокруг поместья дополнительно укреплены, а вахты удвоены. Всех не способных сражаться Чарльз распорядился расселить в самом поместье, а в палатках оставить лишь крепких здоровых мужчин. Вскоре из потайной части мансарды были вытащены все припасы и боевое снаряжение и хозяин взялся за выполнение одного грандиозного плана, а именно: окружением здания большим электрическим Пентаклем. Из ваших слов, сэр Джон, мой хозяин узнал о сильных защитных свойствах этого чуда техники, а потому не поскупился на средства, чтобы заказать для себя Пентакль, который смог бы покрыть собой целый дом. Боюсь представить сколько на все это ушло, но чтобы не просто изготовить столь сложный прибор таких масштабов, но еще и доставить тайно сюда, в Левенс Холл.

И теперь мы начали его сборку, чтобы подключить к огромным батареям и в случае смертельной опасности иметь возможность пустить в ход это грозное оружие. Чарльз хотел быть уверен, что поместье сможет продержаться в его отсутствие, ибо он хотел осуществить дерзкий план - прорваться сквозь зловещую рощу и добраться до Кендала, поскольку не был уверен в том, что письмо было отправлено вам, ибо вы же знаете работу наших почтовых служб. Но для такого опасного и крайне рискованного предприятия необходимо было тщательно подготовиться и найти добровольцев. Как вы уже поняли, я был одним из них. И скажу заранее, я единственный, кто смог вернуться живым.

Часть 3. Продолжение

В такой обстановке необходимо было срочно что-то предпринять, но из-за всепоглощающего ужаса я с трудом даже заставил себя пошевелиться. Но вместе с ужасом пришло и другое чувство - гнев. Ярость, что меня, как трусливую крысу, загнали в угол, что я стану легкой добычей зла, которое я успешно столько времени изгонял из разных уголков нашей страны и вне её пределов. И этот гнев разорвал оковы страха. Дыхание стало ровным, а мысли не путались. Я быстро встал и подбежал к тому месту, куда, предположительно, откатилась моя трость с фонарем. Пошарив руками по земле, в этом холодном и липком тумане, я вскоре нашел ее и отступил обратно к середине дороги. Звуки, хоть и казавшиеся приглушенными в этом царстве мрака и молчания, становились громче, прорываясь сквозь завесу покоя.

Через несколько минут я увидел их получше. Странные, пугающие, они больше всего напоминали скелет кошки, только были в несколько раз крупнее и в неровном свете фонаря их кожа, если можно было назвать так, странно отсвечивала. При движении они издавали тихий скрип, как раскачивающееся на ветру дерево, а сама их походка была какой-то ломанной, но удивительно быстрой. Они окружали меня со всех сторон. Я выжидал подходящего момента, когда их соберется больше. Когда их численность достигла двух дюжин, они осмелели достаточно, чтобы атаковать меня. Синхронно, словно единый организм, эти твари прыгнули на меня.

Резко коснувшись знака Арнт на груди, я громко и отчетливо произнес Слова, которые активируют кратковременную защиту. Свет в моем фонаре вспыхнул неестественно желтым, ослепительным светом, как маленькое солнце. Твари, уже почти приземлившись на меня, отлетели в сторону, будто натолкнувшись на непреодолимый барьер. Случившееся привело их в сильное замешательство и даже ужас. Несколько чудовищ, находившихся ближе всего ко мне в момент срабатывания защиты, так и остались лежать неподвижно на земле, тогда как остальные быстро отступали в темные заросли. Пока свет горел ярко, я, не мешкая ни секунды, зашагал по дороге.

В этот раз я внимательно смотрел себе под ноги и не раз замечал корни деревьев, что пытались вцепиться мне в ногу, но всякий раз яркий свет отпугивал их. Все было гораздо хуже, чем я предполагал. Лес был не просто болен, он стал чем-то хищным, злобным, живым. Единым. Не формой Сайитья, не Аэйрьяри, какой-то новой разновидностью. Но на тот момент у меня не было возможности обдумать этот факт, необходимо было сначала добраться до безопасного места и как можно быстрее узнать подробности, о которых мистер Бомон умолчал в своем письме.

Тем временем покров тумана поднимался все выше, обступал меня со всех сторон и лишь свет не позволял ему накрыть меня с головой. Это место не желало отпускать свою добычу. Вскоре я услышал знакомый треск, к которому примешался другой звук, напоминающий топот. От него дрожала земля и мне стало не по себе. Что за тварь могла так ступать? Я достал из кармана специальный наконечник для трости в виде Пентакля с вырезанными на нем охранными рунами и вставил его в выемку на конце, а затем поворотом до щелчка закрепил. Раз охранные Слова отгоняли, то и Пентакль сослужит такую же службу.

Вскоре дорога начала подниматься вверх и поворачивать направо. По моим воспоминаниям, это было хорошим знаком. Поблизости должен быть перекресток, от которого рукой было подать до поместья. Но странным был тот факт, что в прошлый раз, когда я здесь был, лес так далеко не располагался. Он тянулся около мили по обе стороны вдоль дороги и заканчивался задолго до того, как я подъезжал к перекрестку. Многое изменилось, значит. Я позволил себе ускориться, не забывая смотреть себе под ноги и постоянно озираться. Странный топот и скрип прекратились. Возможно, враги прекратили погоню, но я не верил, что этот лес так просто отпустит меня.

Впереди забрезжил слабый красноватый отблеск. Выход из леса! На душе стало легче от мысли, что существует граница этого жуткого места. Закат, а это значит, что, двигаясь в западном направлении, скоро встречу перекресток. На радостях я утратил бдительность, чего не следовало допускать. У самой кромки чащи, сверху, донесся слабый скрип и я в последний момент успел увернуться от набросившейся из засады монстра, что все это время сидел не шелохнувшись. Он рухнул рядом со мной кучей обломков, а затем резко выпрямился. Признаюсь, вид у него был настолько жуткий, что не смог сдержать вопля. Общими чертами он напоминал человека, но вблизи можно было рассмотреть его покрытые корой и мхом конечности, осколки черепа, увитые плющом, а также гнилые человеческие внутренности, что не вываливались лишь благодаря густым корням, которые жадно вгрызались в эти остатки плоти. Пальцы заканчивались острыми длинными когтями, а из-под густых косм мха, заменявших существу волосы, на меня смотрели два злобных светящихся глаза.

Выпрямившись, чудовище взмахнуло своими длинными лапами и попыталось зацепить меня. Отскочив в сторону, я поудобнее перехватил трость и поворотом механизма внутри нее удлинил, так что теперь оно напоминало самое настоящее копье с необычным наконечником в виде Пентакля. Им я пытался достать до предположительно уязвимых мест этого порождения зла. Тварь, несмотря на свои габариты, довольно ловко уклонялась от моих атак, но вскоре я все же смог задеть. Раздалось сердитое шипение, а монстр судорожно дернулся и издал скрипучий вой, напоминавший перекатывание камней и дерева.

Руны наконечника светились красным цветом, от них исходил такой жар, что трость почернела. Что ж, было приятно, что знаки Саамаа губительны и для этой формы проявления губительных сил. Тем временем мой враг явно тянул время. Он больше не пытался достать меня, а лишь кружил и выжидал чего-то, но если я пытался его обойти, тут же преграждал мне путь и старался задеть. Нетрудно было догадаться, что вскоре к нему придет подмога и тогда мне несдобровать. Уже были слышны в отдалении визги и скрипы, а деревья вокруг меня дрожали, ветви раскачивались. Надо было срочно убегать, пока не наступила ночь.

Отвлекающим ударом трости я вынудил врага отпрыгнуть вправо, а сам тем временем с размаху кинул в него фонарем. Лампа попала точно в цель и разбилась, а горящие потоки керосина облепили верхнюю часть торса чудовища. Мох и кора, что заменяла кожу этому созданию, вспыхнули мгновенно, огонь жадно принялся пожирать тело. Чудовищно истошно завопило и, размахивая своими лапами, пыталось сбить пламя, металось из стороны в сторону. Я пытался отступить к дороге, но монстр случайно загородил мне путь и приходилось осторожно лавировать, иначе он мог попросту раздавить меня.

Вскоре, окончательно обезумев от боли и страха, тварь отступила в самую глубь чащи и путь был свободен. Не мешкая больше, я со всех ног помчался в сторону выхода и спустя пятнадцать минут отчаянного бега оказался подальше от проклятого места. После темной чащобы, удушливого мрака, холодного липкого тумана и орд ужасных тварей было безумно приятно ощущать свежее дуновение ветра и ослепительный закат прекрасного солнца.

В полукилометре от меня высилась каменная ограда, окружавшая поместье Левенс Холл и его сады. А еще стены были просто утыканы факелами и лампами, а помимо ограды поместье окружал настоящий лес кольев. Мрачное предчувствие охватило меня. Земля вокруг была в рытвинах и ямках и до странного влажная, как после дождя. Я осторожно пробирался дальше в сторону усадьбы, а вокруг снова стояла гнетущая тишина. После удачного спасения из цепких лап леса он словно потерял ко мне интерес. Или нет? Обернувшись, я заметил светящиеся точки. Глаза. Множество глаз, взирающих с ветвей, у подножия деревьев, полных ненависти и злобы.

Такая орда чудовищ могла запросто разорвать на кусочки несмотря на все мои обереги, но они просто смотрели неотрывно на меня и ждали, ждали. Закат! Солнце почти село и тьма подступала все ближе, а тени удлинялись.

Тем временем над оградой показались силуэты людей. Вскоре они заметили меня и начали активно жестикулировать и что-то кричать, но дувший со спины ветер не позволял. Однако их тон говорил о том, что если я не потороплюсь, то меня ждет явно что-то недоброе. Поэтому я со всех ног помчался к укрепленным воротам, куда уже спустилось несколько человек с факелами и топорами. Они поторапливали меня криками, но выйти за ограду из кольев и света не рискнули.

Солнце уже зашло за горизонт и тьма вступила в свои права. Земля под ногами задрожала. Люди подбадривали меня и призывали бежать еще быстрее, а также предупредили об опасности сзади. Со стороны чащи земля в нескольких местах словно вздыбилась, на ней появилось несколько небольших бугров. С резвостью, которой бы позавидовала лошадь, они ринулись в мою сторону. Вот же ж дрянь! Не хватало еще, чтобы после всего, что я сегодня пережил, меня в итоге утащило какое-то подземное отродье. В этот момент я бежал так, как никогда еще не бегал. Думаю, что мировой рекорд по скорости на коротких дистанциях я тогда побил с лихвой.

Расстояние до спасительной границы сокращалось, как и между мной и неведомыми охотниками. Последним рывком я успел буквально прыгнуть в руки людей, которые быстро оттащили меня подальше в сторону ворот. Бугры остановились почти у самой кромки света. Из-под земли показались жуткие безглазые морды с множеством жвал и открытыми пастями, усеянными несколькими рядами зубов. Твари издали злобное шипение и нырнули обратно под землю.

Я настолько вымотался после этой гонки со смертью, что лишь при помощи двух человек мог еще сохранять вертикальное положение. В глазах у меня двоилось, а легкие так и норовили выплюнуться. Наконец я пришел в норму и смог таки побеседовать с моими спасителями.

- Благодарю вас. Признаюсь, я уже и не надеялся добраться живым до поместья.

- Ох, сударь, право, вы родились в рубашке. Выйти из леса живым да целёхоньким? Мы уже отчаялись дождаться помощи!

- Помощи? - спросил я, - сэр Бомон запросил помощи?

- Уже четвертая неделя пошла, как мы окружены, мистер.

- Минутку, - я пытался собраться с мыслями, - я не совсем вас понял. Месяц? Но ведь письмо пришло ко мне только два дня назад. В нем Чарльз Бомон просил меня помочь в расследовании дела. Почему он не сообщил мне, что здесь все намного хуже?

Все вокруг замолчали и смутились при моих словах, а мужчина, с виду дровосек, который вел со мной диалог, как-то странно на меня посмотрел.

- Значит, вы не в курсе? - тихо произнес он.

- В курсе чего? Слушайте, я устал, меня уже трижды чуть не сожрали чудовища, весь лес стал опасным и живым существом и с таким я сталкиваюсь впервые. Может, вы все же соизволите мне объяснить, что тут происходит? И где, черт возьми, Чарльз?

Никто не ответил мне. И только мой собеседник подошел поближе и сказал:

- Пройдемте со мной. Я отведу вас к Вильгельму.

Человек отворил ворота и поманил за собой. Я вошел во внутренний двор усадьбы. Некогда прекрасное место превратилось в настоящий лагерь. Повсюду были разбиты палатки, возле которых сновали женщины, мужчины и даже дети. Некоторые занимались изготовлением новых кольев, кто-то готовил еду, убирал мусор. Несколько людей заправляли маслом фонари и зажигали новые факелы взамен сгоревших.

Увиденное повергло меня в изумление. Этот лагерь выглядел по-настоящему обжитым местом. Знаете, всегда понять ту неуловимую разницу между новым местом и тем, что уже занято длительное время. И все здесь говорило о том, что люди тут давно, гораздо дольше, чем пару дней.

Вскоре мы пришли к парадному входу. Он был дополнительно укреплен крепкими досками, а портик был окружен оградой. Здесь караул несли четверо крепких парней, вооруженных дубинками и топорами, на спине у них висели ружья. Они удостоили меня мимолетного взгляда, а затем продолжили наблюдать за окрестностями. Мой проводник (его звали Билл, тот самый, чьего знакомого утащило нечто) постучал четыре раза. Вскоре нам открыли двери и двое лакеев с осунувшимися лицами и в помятых одеждах устало, но учтиво предложили мне следовать за ними. Мы поднялись по винтовой лестнице на третий этаж и вышли в просторную мансарду. Почти все помещение было заставлено массивными картотеками и старинными комодами, но в дальнем конце стоял широкий письменный стол, а позади него виднелось окно от пола до потолка.

За столом сидел Вильгельм. В свои немолодые годы он все еще выглядел крепким человеком. Пожилой возраст не сгорбил его, а старость не ослабило руки. Орлиный профиль и волевой подбородок только подчеркивали его как властную и сильную натуру. Но бессонные ночи не прошли бесследно. Лицо у него тоже осунулось, под глазами были видны синяки, а в глазах застыла накопившаяся усталость. Несмотря на это, Вильгельм продолжал упорно работать и отдавать распоряжение приходившим и уходившим слугам.

Завидев меня, он встал из-за стола и крепко пожал руку. Хватка была железной. Он меня помнил еще по прошлому делу, потому мы обошлись без лишних церемоний. Кивком отпустив Билла, Вильгельм предложил мне чаю. Попивая горячий напиток, я ощутил хотя бы частично себя расслабленным, хотя на душе скребли кошки.

- Вильгельм, дружище, - нарушил я тишину. - Скажи мне правду. Я уже добрых полчаса как здесь, но до сих пор не понимаю, что происходит. Судя по письму, доставленному мне от мистера Чарльза, вашим бедам от силы неделя, тогда твои слуги и, в частности, Билл говорят о том, что вы уже почти месяц находитесь в ужасном положении.

- Все верно, Джон. Я не знаю, как это объяснить, но действительно прошел месяц с того момента, когда это началось. Сначала пропадали люди, работавшие в лесу, а затем...Затем все стало гораздо хуже.

- Чарльз что-то хотел мне сказать. В письме он упомянул о неких странных вещах, которые он не может доверить бумаге и обещал лично при встрече все разъяснить. Скажи мне, где он сейчас?

- Мой хозяин не сможет тебя принять, Джон, - мрачно ответил Вильгельм.

У меня побежали мурашки по спине. Недобрые предчувствия снова нахлынули, но все же маленькая надежда еще теплилась во мне.

- Что с ним? Вильгельм, где сэр Чарльз Бомон!?

- Он мертв, старина. Уже три недели как.

Продолжение следует...

Часть 2. Продолжение

Уважаемый мистер Джон!

Я чрезвычайно рад предстоящей встрече с вами, хотя и по весьма серьезной причине. Выражаю свои глубокие соболезнования по поводу кончины Томаса Карнакки. Это горькая потеря для всех нас, но я вынужден обратиться к вам в этот мрачный час за помощью. В прошлый раз вы уже помогли избавить мои сады от твари, что губила их и насылала на нас кошмары. Прошло два года и все казалось прекрасным. Мне удалось разбить новый сад в виде шахматных фигур, привлечь спонсоров и новых посетителей. И вот в преддверии конкурса и борьбы за титул самого красивого сада Англии я решил создать новый участок, посвященный мифам и темным легендам с разных уголков мира. Для этого я пригласил специалиста по оккультным знаниям.

Чего я только не узнал от него. Всевозможные чудовища, злобные духи, демоны, одержимые, ужасные божества. Всего этого с лихвой хватит испугать даже такого человека, как я, а это мало кому удается, мистер Джон. Возможно, это не в последнюю очередь связано с тем, что после того происшествия я начал верить в существование всей этой нечисти. Тем не менее, после консультации эзотерика и обсуждения с моими садовниками я уже наметил план нового сада и дело осталось лишь за реализацией проекта. Новый участок должен был находиться к востоку от поместья, между рекой Кент и дорогой на Хелсингтон.

Там растет небольшая роща, в основном состоящая из старых и больных деревьев. После частичной вырубки, укрепления грунта площадку привели бы в порядок, после чего из оставшихся деревьев и привезенных растений мы бы начали составлять проект по теме ужасов народов мира. Но план начал давать трещины уже на первом этапе реализации.

Все начиналось безобидно. Вырубка проходила до странного медленно. Инструменты ломались о корни деревьев, а сами растения, казалось, упирались в землю корнями и не поддавались стараниям дровосеков. А затем начали происходить странные и даже пугающие вещи. На четвертый день после начала работ из наших мест сбежали все птицы и животные.

Я сам видел, как лиса трусила бок о бок с зайцем, а хищные птицы не обращали внимания на своих жертв. Рабочие, что присутствовали тогда и видели это необычное явление, крестились и в ужасе говорили о том, что место проклято. Многие просто бросили все и бежали. Остальных я с огромным трудом уговорил остаться, пообещав заплатить им премию в тройном размере и деньги, причитавшиеся беглецам. На какое-то время вырубка продолжилась. Но пять дней назад пропал один из лесорубов. Он углубился в рощу, как сообщили мне его напарники, но так и не вышел. Целый день поисков не дал результатов. Тем временем обстановка начала усугубляться. Странная тишина пала на это место, а рабочие стали жаловаться на кошмары, донимавшие их всю ночь и ужасную головную боль. И деревья... Люди бормотали о том, что с ними не ладное творится, но тогда я еще не мог понять.

Побывав там, я и сам ощутил некую тяжесть, словно бы я задыхался. Это место было гнетущим и жутким. Оно прямо-таки дышало злом. Как бы мне не хотелось завершить все приготовления, я понимал, что рискую не только денежными потерями, если продолжу дело, но и, возможно, даже жизнью. И дальнейшие события подтвердили правдивость моих предположений. На следующее утро пропал еще один рабочий. Один из его знакомых, Билл, прибежал ко мне покрытый грязью и почвой и заикаясь кричал о том, что его друга будто бы утащило дерево.

Честно признаюсь, я до последнего отказывался в это поверить, даже после всего увиденного в компании Томаса Карнакки и вас, мистер Джон. Но хоть разум и протестовал, я все равно согласился расследовать происшествие лично. Отобрав самых крепких и храбрых парней, я и мой дворецкий, Вильгельм, во всеоружии углубились в эту ужасную чащу.

В конце концов, мы с нескрываемым облегчением вернулись оттуда, хотя Билла отыскать не смогли. Пока мы находились там, успели повидать множество того, о чем я не могу поведать даже в этом письме. С нетерпением жду вашего приезда, мне есть что еще поведать. Мой кучер знает вас и сам предложит свои услуги. Надеюсь,

С уважением, Чарльз!

P.S. Будьте осторожны. Кентская дорога нынче опасна. Если что-то случится, ни в коем случае не сходите с тракта. Я постараюсь выйти вам навстречу вместе с моими слугами.

- Следует ли говорить, что письмо у меня вызвало мрачные предчувствия. Судя по информации от Бомона, дела приняли худой поворот еще на момент написания письма, а с тех пор прошло уже три дня. Бог знает какие ужасы творятся там сейчас. И этот постскриптум. Дорога опасна, но при этом с нее нельзя сходить. Почему? Что же такого не хотел излагать в письме Чарльз, а только лично?

Тем временем уже вечерело. Погода выдалась облачная, дул пронизывающий холодный ветер. Все шло к дождю, чему я не был рад, если признаться. Ибо дождь смоет множество следов, а еще, как вы помните, силы зла особенно активны в темные, дождливые времена. Экипаж уже пересек мост и углубился в ту самую чащу, о которой с такими подробностями мне поведал мой клиент. Выглядела она на редкость мрачно. Деревья казались больными, усохшими, словно их терзала какая-то жуткая зараза. Стволы были перекручены, целые космы мха, как длинные седые волосы, свисали полотнищами с веток. Кора у всех деревьев была одинаково пепельного цвета, так что было не отличить один вид от другого. Ветки тянулись вверх и там сплетались в сплошную крону, которая почти не пропускала солнечный свет.

Вскоре вокруг стало темно, да так, что на расстоянии пятидесяти метров было уже почти ничего не видно. Я ощущал какую-то подавленность и, как точно выразился Чарльз, ощущение удушья. Лошади уже давно чувствовали не ладное. Еще у входа в рощу они брыкались и испуганно ржали, но кучер пинками и кнутом смог заставить их скакать дальше. Сейчас они неслись по дороге без понуканий извозчика. Что-то напугало их до крайности. Мы мчались на высокой скорости, повозка опасно скрипела и высоко подскакивала на неизвестно откуда взявшихся на дороге корнях.

И вдруг повозка резко затормозила. Меня швырнуло на противоположную стенку. От сильного удара у меня потемнело в глазах и я чуть не лишился сознания. В ушах стоял шум, сквозь который я смутно различал истошное удаляющееся ржание и ругань кучера. А затем раздался дикий вопль, который резко прервался. Поднялся странный шум, какой бывает при сильном ветре, и треск сухого дерева. Повозку сильно закачало из стороны в сторону, да так, что я с трудом смог удержаться и не болтаться, как цветок в проруби.

Вскоре тряска прекратилась так же внезапно, как и началась. Я с трудом выбрался наружу и огляделся. Темно было, хоть глаз выколи. Солнце уже село за горизонт, а в низинах сгущался туман. Тишина вокруг стояла неестественная, гнетущая, давящая. Повозка была повреждена в нескольких местах. Передние колеса треснули, дышло лежало в виде кучи обломков. Корпус повозки был весь в земле и каких-то странных отметинах. Кучера нигде не было и это внушало мне тревогу, потому что он не мог сам взять и внезапно бросить меня. По лицу текла кровь из раны на голове. С трудом собравшись, я нашел свою сумку и стал там рыться в поисках источника света. Вскоре нашел целый фонарь, который я предусмотрительно заправил перед поездкой. С зажженным светом я почувствовал некоторое облегчение, тьма продолжала давить со всех сторон, но вокруг меня образовалось видимое пространство и я смог получше осмотреть место аварии.

Повсюду была кровь. На том месте, где сидел кучер, ее было особенно много, а след вел от дороги, в сторону чащи. Что-то утащило беднягу в лес за считанные мгновения. Я с ужасом всматривался в кровавые пятна, понимая, что если останусь здесь, то меня постигнет та же участь. Нельзя было мешкать ни секунды. Тьма продолжала сгущаться вокруг все сильнее, туман выползал на дорогу и поднимался все выше. Я торопливо собрал свои вещи и достал еще один фонарь. Свет наш главный союзник в борьбе с отродьями Внешних сфер, помните об этом всегда, друзья мои. В самый трудный час огонь станет вашим спасителем, как и подходящие Слова.

К сожалению, я не смог захватить с собой электрический Пентакль, ибо на тот момент он был громоздким (новая версия, более компактная и надежная, была придумана мною значительно позже), а у Чарльза он имелся в наличии. После того дела он стал нашим негласным спонсором и помощником. В частности, Бомон подготовил для нас секретный кабинет, в котором мы с Карнакки устроили схрон артефактов, тайных оккультных книг, оберегов и других необходимых запасов для борьбы с чудовищами из Внешних сфер. Так что я путешествовал налегке, хотя это не означало, что я вовсе был безоружен.

Я зажег второй фонарь и поставил его возле себя, создав освещенное пространство. Вокруг стояла все та же неестественная тишина. Ни звуков сверчков, ни щебетания птиц или даже шелест листьев. Это место будто впитывало все звуки в себя. Пока была возможность, я достал часть своего рабочего костюма. Это был жилет, который был обшит серебряными нитями с изображением охранных знаков Саамаа и некоторых других символов из трудов Зигзанда. Нужные слова обладают великой силой, это уже доказано не раз в ходе наших расследований. Помимо защитного жилета, я достал легкие пластины с ремнями, которыми я защитил руки и ноги. Затем я достал свечу, взятую из тайного храма под Иерусалимом и поджег ее, а расплавившимся воском создал знак Анрт, который считается одним из семи дарованных знаков защиты самим Стражем, слугой Творца.

Когда все эти приготовления были закончены, я забросил сумку за плечо, прикрепив к ней один из фонарей, а в руки взял другой фонарь и трость с острым серебряным наконечником, древко которой было покрыто рунами и знаками. Так я почувствовал себя значительно легче и отправился по дороге.

По моим прикидкам, до поместья Чарльза было недалеко, каких-то несколько миль, но в этом жутком месте и почти с нулевой видимостью понять, насколько я близок к цели, было невозможно. Я ступал аккуратно, стараясь не делать лишнего шума, хотя это было излишним: мои звуки шагов тут же стихали. Чем дальше я шел, тем плотнее меня обступали корявые, сухие стволы. Ветки, перекрученные и тонкие, вытянулись в сторону дороги, будто вслепую пытались поймать меня. Я ощутил в области затылка неприятное покалывание.

Было чувство, что кто-то следит за мной. Стараясь не оглядываться постоянно назад, я упрямо шел вперед и в слабом свете фонаря пытался разглядеть путь впереди. Сердце бешено колотилось в груди, а страх сковывал мое движение. Я чувствовал душой, что это место мерзкое и злобное. И оно следило за мной, выжидало, чтобы наброситься внезапно и утащить меня в свои недра, как несчастного кучера. Стиснув зубы, я покрепче сжал трость и двигался по теряющейся в тумане дороге, стараясь не удариться в панику.

Вдруг краем глаза я заметил какое-то движение справа впереди. Чей-то силуэт оторвался от дерева и словно растаял в тумане. Я застыл и пытался что-то разглядеть, но ничего не было видно. Что же могло обитать здесь? Это не было похоже на Сайитья, как могли догадаться, ибо ей присуще искажать неживую материю. Жизнь претит ей в качестве сосуда, она желает только пожрать ее, высушить дочиста.

Но что-то там двигалось и оно было враждебным, без всяких сомнений. Переложив трость в другую руку, я расстегнул кобуру и вытащил револьвер. Сзади раздался громкий треск, который сразу же затих. От испуга я чуть не выстрели в сторону звука. Повернувшись, я успел заметить нечто стремительно убегавшее в чащу. Затем раздался еще один треск, уже с противоположной стороны. Враги окружали быстро и ловко. Нельзя было медлить, нужно срочно убираться из чащи. Ночью они особенно опасны и сильны. Могут рискнуть броситься, несмотря на мою защиту и свет. Устроив сумку поудобнее, я прикрепил фонарь к шесту и затем побежал трусцой, постоянно озираясь.

Словно почуяв ускользающую добычу, чаща оживилась. Вокруг меня стали доноситься пугающие звуки, вокруг заметались чьи-то тени, а оглянувшись, я заметил возле повозки жуткие силуэты каких-то шестиногих тварей. Они неспешно следовали за мной, а справа и слева ко мне тянулись тени. Я ускорился, хотя что там - попросту бежал сломя голову. Ужас окончательно захлестнул меня. И это чуть стоило мне жизни. В панике я перестал смотреть на дорогу и вскоре за что-то зацепился и упал кубарем. Фонарь на спине разбился, керосин вытекал из него тонкой струйкой. Моя трость укатилась куда-то в сторону вместе с фонарем, а туман накрыл его плотным слоем вопреки природным законам. Все потонуло во мраке и тогда я услышал звуки. Визгливый то ли лай, то ли нечеловеческий вой. От него кровь стыла в жилах, а ноги подкашивались. И этот вой звучал отовсюду, даже сверху, с деревьев. И он быстро приближался.

Продолжение следует...

Пролог.

На улице бушевала страшная гроза. Деревья гнулись, словно соломинки, под напором бушующего ветра. Молнии сверкали одна за другой без промежутков, а грохотание грома превратилось в сплошной гул. Стоит добавить к этому описанию непогоды стену из дождя, превратившую улицы Челси в самые настоящие водные каналы, и вы поймете наше решение остаться на ночь в доме № 427 по Чейни Вок. В этот ненастный августовский день мы собрались в очередной раз, когда получили долгожданную открытку с приглашением от Джона Ходжсона, твердо соблюдавшего эту традицию в память о покойном Томасе Карнакки, основателе нашего маленького клуба.

Обменявшись рукопожатиями, мы по обычаю сытно отобедали, а затем, раскурив трубки, принялись внимательно слушать очередную историю о приключениях выдающегося охотника за сверхъестественным. Несмотря на юный для такого опасного дела возраст, Джон Ходжсон уже зарекомендовал себя как успешного детектива, обладающего острым умом, крепкой памятью и железной волей. Дело о Кровавой лестнице было захватывающим и весьма увлекательным повествованием, но о нем я хочу поведать в следующий раз, потому что в ту ночь была рассказана еще одна история и именно она заслуживает внимания. Из-за ненастья мы не смогли разойтись как обычно, а потому решили скоротать время в обсуждении известных нам разновидностей проявлений сущностей из Внешних сфер.

- Я считаю, что нет бесконечной вариации проявлений Сил, а лишь ограниченное число, - настаивал профессор Аркрайт. Этот седовласый старец, несмотря на свои годы, был полон ученого энтузиазма и жизненной энергии. И сейчас, дискутируя с Джессопом, другим основателем клуба "Карнакки", он активно жестикулировал и приводил свои доводы с небывалым рвением.

- В своих психоэманационных формированиях, - продолжал профессор, расхаживая по гостиной, - в нашем материальном мире существа из Сфер придерживаются определенных правил, что говорит о фундаментальных законах, касающихся существования этих сил в нашей реальности. Так, Сайитья не может овладеть чем-то живым, но меняет, искажает облик нематериальных предметов и постепенно они становятся ее частью. Условно это можно назвать болезнью, порчей неодушевленных предметов. Но для людей она непомерна опасна ввиду крайне опасного влияния на саму духовную проекцию человека, подвергая её такой же порче. Этот, на первый взгляд, парадокс отлично объясняется профессором Гардерсом в своей монографии о природе Сайитья.

- А как быть с другой формой -Аэйрьяи? - заявил Джессоп, вытряхивая пепел из трубки, - разве ее в свое время не причислили к Иной силе, отличной от чудовищ Внешнего мира?

- Я считаю это ошибочным вердиктом, уважаемый коллега, с победоносным видом заявил седой профессор. Мы все спрятали улыбки за чашками чая. В эти моменты Аркрайт выглядел как озорной мальчишка, который получил возможность доказать взрослым, что они не правы.

- Аэйрьяи менее опасная форма, да. Она обычно представляет из себя сгусток эфира, тень, которая может вводить нас в заблуждение, нагнетать негативные эмоции, но не проявляет откровенной враждебности. Именно по этой причине мы считали ее представителем иной силы, нейтральной к человеку. Но мои анализы говорят об обратном, - профессор подошел к одному из шкафов, заставленных работами и книгами, и после недолгих поисков достал книгу, куда он записывал свои заметки.

- Так, где же они лежат... а, нашел, - Аркрайт поправил очки и принялся лекторским тоном подкреплять свою теорию фактами. - Так вот. За последние 10 лет стараниями клуба было раскрыто 53 дела, чья природа носит, несомненно, сверхъестественный характер. Из них 15 дел касались проявления Аэйрьяи, 15 - Сайитья, еще 20 относились к Фесайяи, т.е. совокупность проклятий, духовных болезней, случаев проявления паразитарных форм жизни из Внешних пределов. Оставшиеся 3 дела можно отнести к самой опасной форме зла - Шаийрракх. И когда я начал проводить классификацию и упорядочивание списка завершенных расследований, меня, в первую очередь, заинтересовало странное совпадение количества зафиксированных двух форм явления сил извне.

Может кто-то и считает это совпадением, - Аркрайт хмуро посмотрел из-под очков на нас, которые слушали профессора с недостаточным по его мнению интересом, - но я вижу здесь закономерность. А подтверждается она еще одним фактом, а именно: обе эти силы проявлялись с определенными промежутками в одних и тех же местах.

- То есть вы хотите сказать, что обе эти проекции зла неразрывно связаны? - спросил Джон Ходжсон.

- Вы правы, именно это я и хочу сказать. Каждое дело клуба во всех этих местах начиналось именно с форм Аэйрьяи. Порой мы находили источники, которые послужили причиной разрыва барьеров между нашими мирами, а порой нет. Но что любопытно: вне зависимости от результатов наших расследований, спустя определенное время в этих землях наблюдались происшествия, связанные уже с Сайитья. Обычно период разницы между двумя формами составляет 5-7 лет, хотя были исключения.

- В таком случае, если ваши доводы верны, профессор, нам необходимо тщательно разобраться с остальными делами в последнее время, связанными именно с Аэрьяи, - заявил Тейлор. Этот крепкий мужчина, которого не сломил возраст, был видной фигурой в деловых кругах Лондона и достаточно обеспеченной финансами. Именно благодаря его поддержке клуб "Карнакки" обзавелся крепкими и широкими связями по всему миру, а также богатой коллекцией по эзотерике.

- Это поможет нам быстро обнаружить и устранить очаги проявления более опасных сил, - продолжал он, зажигая новую сигару. - Но у меня есть вопрос: а не может ли Сайитья быть такой же промежуточной стадией, как и Аэйрьяи? Что это лишь часть цикла, в конце которого может появиться нечто более худшее, скажем, Шайрракх?

Аркрайт некоторое время обдумывал вопрос.

- К сожалению, у нас недостаточно информации, чтобы утверждать однозначно, но это вполне возможно допустить. Равно как и ваше замечание о том, что явление Фесайяи можно отнести к стадии более серьезной. И если ее упустить, то,скорее всего, это приведет к финальной стадии: Шайрракх прорываются в наш мир.

- Думается мне, профессор, что Фесайяи не предпоследняя стадия, - заговорил молчавший все это время Уильям Ходжсон. - Ваше утверждение выглядит вполне рабочей гипотезой, которая показывает, что все эти проявления можно сравнить с таким явлением, как болезнь с ее стадиями развития и периодом инкубации. Но в своих расчетах была упущена еще одна форма проявления.

Мы все в изумлении уставились на Джона.

- Еще одна? - от удивления Аркрайт даже застыл. - Но ведь за все время наших расследований мы не заметили принципиально отличных случаев. Когда вы ее наблюдали?

- Семь лет назад, - Джон устроился поудобнее и зажег трубку. Это было знаком для всех, что он собирается начать увлекательное повествование. Мы все расселись по креслам и принялись слушать.

* * *

Тогда, как вы помните, я еще не знал о существовании данного клуба. Я сотрудничал несколько раз с Томасом Карнакки и помогал ему в раскрытии нескольких дел. И одним из них была история о Безмолвном саде. Это происходило в Левенс Холл, что в графстве Уэстморленд. Очень живописное место, скажу я вам. На пологом холме, ограниченном с одной стороны ручьем и несколько рощами, расположился огромный особняк. Он был основан еще в 13 веке, а нынешний владелец, Чарльз Бомон, является потомком француза Гийома Бомон, который создал известный на сегодняшний день всему миру сад, что примыкает непосредственно к усадьбе.

Я так понимаю, что Томас неохотно рассказывал об этой истории, поскольку тогда в ходе нашего расследования была выявлена опасная и уже окрепшая форма Сайитьи, но слишком поздно. Несколько садовников погибли при жутких обстоятельствах, прежде чем мы смогли искоренить эту заразу и спасти великолепные произведения, труды поколений садовников, от неминуемой гибели. И тогда мы считали, что с опасностью было покончено. И вот, спустя несколько лет я получаю открытку от Чарльза с просьбой безотлагательно приехать в его усадьбу и помочь с нависшей угрозой. У меня в памяти еще были свежи жуткие подробности той страшной ночи, что чуть не стоила нам жизни. Поэтому я взял ближайший билет на поезд до Кендала.

На вокзале меня уже ждал экипаж. Кучер был хорошо осведомлен обо мне, поэтому уже через несколько минут я читал письмо от Бомона, пока кучер вез меня в одно из красивейших мест на земле.

Продолжение следует...

Рассказ является продолжением-фанфиком произведений английского писателя Уильяма Ходжсона, в частности - цикла о Томасе Карнакки.

Прежде чем начать подготовку к ночному бдению в этой жуткой комнате, я решил проверить фотопленку с камеры, находившейся около двери. И хотя она была нацелена в сторону окон, я надеялся, что увижу хоть что-то необычное. Но надо было торопиться, ибо чем дольше оттягивать процесс проявления пленки, тем хуже будет качество картинки. Я попросил у дворецкого, который к этому моменту организовал уже работы по дому, срочно разгрузить и отнести мое оборудование в отведенную комнату, а сам тем временем изъял кассету и внимательно осмотрелся.

Дела становились все хуже. Круговые узоры на полу стали отчетливыми, глубоко врезавшись в паркет. Края разрезов покрылись черной пленкой - точно такая же, словно яд, распространялась по стенам дома. Складывалось ощущение, что дом, подобно большому живому существу, болел какой-то страшной болезнью. Согласен, друзья мои, это кажется странным, но когда я ощутил ту дрожь ночью, то поверил, что дом действительно живой. По крайней мере, в те моменты, когда нечто из далеких сфер прорывается к нам и устраивает нечто жуткое с этим местом.

Окна остались целы, как и бумажные пломбы. Стулья были на своих местах и могло казаться, что здесь ничего не происходило. На полу не наблюдалось каких-либо других следов, слой из муки не был потревожен, как и нити. Только у двери все было иначе. Пол стал ветхим, отслаивался от прикосновения, мой фотоаппарат тоже подвергся этому быстрому процессу эрозии. Когда я вытащил кассету, он просто рассыпалась у меня в руках. Это все не могло не тревожить. Я впервые имел дело с настолько мощным тлетворным влиянием Внешних сфер. Охранные знаки Саамаа, которые я нарисовал на стенах комнаты прошлым днем, исчезли. Нечто стерло их, словно это были простые надписи. Именно тогда я всерьез стал опасаться, что это дело становилось слишком рискованным.

В тревожных раздумьях я покинул комнату и отправился к своей лаборатории, чтобы взять все необходимое и подготовиться для ночного пребывания, наедине со злом. Слуги уже занесли мой багаж во вторую, более крупную, комнату и под моим руководством приступили к распаковке необходимых вещей и оборудования. Поскольку кассеты пропали, я сосредоточился на подготовке усовершенствованного электрического Пентакля к работе. Мы аккуратно перетащили кольцевые вакуумные трубки, провода, батареи и панель с тумблерами для контроля цветовых сочетаний в ходе опытов. После некоторых колебаний я решил установить защиту поближе к окнам, поскольку считал, что в случае непредвиденных обстоятельств я не успею покинуть дом. По моему приказу снаружи приставили к гостиной лестницу, а землю вокруг нее посыпали солью, а затем я начертал круг охранных рун Гарантоа и Саамаа. Закончив подготовку запасного плана, можно было приступать к основным работам.

В самый разгар этих работ приехал хозяин поместья. Джейсон Саммерс явно торопился вернуться к нам, ибо выглядел несколько неряшливым. Одежда на нем примялась, лицо осунулось, а глаза были воспаленными. Бедняга. Ему пришлось многое пережить за короткое время. Душевное спокойствие и крепкий сон еще нескоро к нему вернутся. Тем не менее, хозяин держался уверенно и встретил меня с искренней радостью и улыбкой.

Сумеречная таверна

Джон Ходжсон охотник за привидениями. "Дело о движущихся стульях".

Сегодня

Полная статистика будет доступна после того, как публикация наберет больше 100 просмотров.

Прежде чем начать подготовку к ночному бдению в этой жуткой комнате, я решил проверить фотопленку с камеры, находившейся около двери. И хотя она была нацелена в сторону окон, я надеялся, что увижу хоть что-то необычное. Но надо было торопиться, ибо чем дольше оттягивать процесс проявления пленки, тем хуже будет качество картинки. Я попросил у дворецкого, который к этому моменту организовал уже работы по дому, срочно разгрузить и отнести мое оборудование в отведенную комнату, а сам тем временем изъял кассету и внимательно осмотрелся.

Дела становились все хуже. Круговые узоры на полу стали отчетливыми, глубоко врезавшись в паркет. Края разрезов покрылись черной пленкой - точно такая же, словно яд, распространялась по стенам дома. Складывалось ощущение, что дом, подобно большому живому существу, болел какой-то страшной болезнью. Согласен, друзья мои, это кажется странным, но когда я ощутил ту дрожь ночью, то поверил, что дом действительно живой. По крайней мере, в те моменты, когда нечто из далеких сфер прорывается к нам и устраивает нечто жуткое с этим местом.

Окна остались целы, как и бумажные пломбы. Стулья были на своих местах и могло казаться, что здесь ничего не происходило. На полу не наблюдалось каких-либо других следов, слой из муки не был потревожен, как и нити. Только у двери все было иначе. Пол стал ветхим, отслаивался от прикосновения, мой фотоаппарат тоже подвергся этому быстрому процессу эрозии. Когда я вытащил кассету, он просто рассыпалась у меня в руках. Это все не могло не тревожить. Я впервые имел дело с настолько мощным тлетворным влиянием Внешних сфер. Охранные знаки Саамаа, которые я нарисовал на стенах комнаты прошлым днем, исчезли. Нечто стерло их, словно это были простые надписи. Именно тогда я всерьез стал опасаться, что это дело становилось слишком рискованным.

В тревожных раздумьях я покинул комнату и отправился к своей лаборатории, чтобы взять все необходимое и подготовиться для ночного пребывания, наедине со злом. Слуги уже занесли мой багаж во вторую, более крупную, комнату и под моим руководством приступили к распаковке необходимых вещей и оборудования. Поскольку кассеты пропали, я сосредоточился на подготовке усовершенствованного электрического Пентакля к работе. Мы аккуратно перетащили кольцевые вакуумные трубки, провода, батареи и панель с тумблерами для контроля цветовых сочетаний в ходе опытов. После некоторых колебаний я решил установить защиту поближе к окнам, поскольку считал, что в случае непредвиденных обстоятельств я не успею покинуть дом. По моему приказу снаружи приставили к гостиной лестницу, а землю вокруг нее посыпали солью, а затем я начертал круг охранных рун Гарантоа и Саамаа. Закончив подготовку запасного плана, можно было приступать к основным работам.

В самый разгар этих работ приехал хозяин поместья. Джейсон Саммерс явно торопился вернуться к нам, ибо выглядел несколько неряшливым. Одежда на нем примялась, лицо осунулось, а глаза были воспаленными. Бедняга. Ему пришлось многое пережить за короткое время. Душевное спокойствие и крепкий сон еще нескоро к нему вернутся. Тем не менее, хозяин держался уверенно и встретил меня с искренней радостью и улыбкой.

- А, мистер Ходжсон. Смотрю, ваша работа так и кипит. Прошу простить мой поспешный визит, мне надо было уладить бумажные дела в городе и закрыть несколько моих дел. Надеюсь, дворецкий и остальная моя прислуга оказали вам полное содействие?

- Разумеется, сэр. Я все понимаю и хотел бы поблагодарить за столь щедрое содействие в моем деле. Но у меня к вам есть одна просьба и ее лучше сказать наедине.

- Конечно, Джон, - сказал Джейсон. - После вас.

Мы поднялись в спальню хозяина. Сэр отдал распоряжение Джереми распорядиться насчет вечернего ужина, а сам повернулся ко мне.

- Итак, что же вы хотели мне сообщить лично? - спросил он.

Я коротко поведал ему детали произошедшего прошлой ночью. Джейсон слушал внимательно и с тревогой. Было видно, что он тоже осознал всю опасность ситуации.

- Так что же вы посоветуете, Джон? - сказал Саммерс. - Вы сможете избавить мой дом от этой напасти?

- Буду откровенен с вами, сэр, с такой угрозой мне еще не приходилось сталкиваться. В заметках мастера Карнакки были упоминания о хищниках из Внешней сферы, которые занимали господствующее положение там, в далекой и холодной пустоте темного космоса. Их можно сравнить с нашими львами и тиграми, верхушкой пищевой цепи. Эти создания обладают огромной силой. У великого знатока оккультизма, Зигзанда, были записи о некоторых из них, в том числе о Свинье, о Змее, Красном тумане. И все, что мне удалось узнать, так это то, что наши защитные возможности ограничены при встрече с ними. Если говорить кратко, то от таких существ положено бежать, а не сражаться.

- Сохрани нас Господь, - прошептал Джейсон. Его лицо стало бледным, как мел. - Неужели ничего нельзя сделать?

- Я проведу эту ночь внутри моего защитного барьера в гостиной. Судя по моим наблюдениям, сегодня произойдет кульминация процесса слияния. Ваш дом уже давно осквернен потусторонними силами, его аура сгнила, если можно так выразиться, пропитана злом. Мне необходимо точно установить источник этой порчи и устранить его. К счастью, для ритуала опечатывания сущности у меня есть все необходимое, но ввиду чрезвычайных обстоятельств я вынужден попросить вас отпустить прислугу на несколько дней на отдых, а также самим остаться где-нибудь в другом месте. Ни при каких обстоятельствах не возвращайтесь в дом в течение трех дней. От этого зависит ваша жизнь.

- Разумеется, мистер Джон. Я тогда вернусь в Лондон, заодно оформлю страховку на мою недвижимость, на всякий случай.

- Вот и правильно. А пока что могу я попросить ваших слуг принести мне еду в гостиную? На голодный желудок работа не идет.

Через час я уже вовсю был занят установкой Пентакля, в перерывах уплетая сытный обед и запивая чаем. Семь вакуумных колец уже были установлены на местах и подключены к батареям. Для особой надежности я закрепил каждое кольцо и все элементы Электрического Пентакля специальными скобами, после чего мелом нарисовал все пять углов и закрепил их печатями тройной защиты Урташа. Проверив каждую трубку и удостоверившись в их работоспособности, я приступил к следующей части плана. Около дверей я соорудил другой Пентакль, но поменьше и всего лишь с двумя кольцами. С помощью проводов я подвел тумблер контроля к своему основному Пентаклю. Закончив, таким образом, главный этап моей работы, я позволил себе устроить короткий отдых.

Уже начинало смеркаться, старинные часы пробили четыре часа. И хотя времени еще было много, надо было спешить. Наскоро доев свой обед и заказав второй, я приступил к установке защиты по всей комнате. Для этого я использовал как известные и простые народные методы, вроде чеснока и лаванды, так и более редкие, о которых знают лишь мастера оккультных наук. Три ряда символов Саамаа, семь кувшинов с водой, в которой смочены листки тайных заклинаний экзорцизма. Наконец, спустя несколько часов, все было закончено.

Прислуга, собрав свои вещи, отправлялась в Лондон по распоряжению Джейсона. Сам хозяин, крепко пожав мне руку, пожелал удачи и вскоре его экипаж растаял в дали. Я остался один в этом огромном поместье. Впечатления, скажу я вам, не самые приятные. Всюду доносились странные скрипы и шорохи. Дом постепенно оживал. Пока еще оставалось время, я аккуратно перетащил весь остальной багаж, который не пригодился в деле, из дома и сложил на лужайке, в пределах защитного круга из соли и охранных рун. Затем я, признаюсь вам, друзья, буквально обвесился амулетами и оберегами и взял с собой копию манускрипта Зигзанда, где были упоминания о тайных Словах, что помогут мне уберечься на короткое время от великого зла.

Часы пробили час пополуночи. Я в очередной раз проверил все средства защиты, а затем включил Электрический Пентакль. Яркий зеленый свет вперемешку с голубым осветил часть просторной комнаты. Я сразу почувствовал себя спокойным, в безопасности внутри этой защиты, ибо в памяти еще были свежи записи нашего мастера о том, как именно такое сочетание помогли закрыть портал и прогнать Свинью обратно, в глубины Внешнего предела. Но в тот раз тлетворному влиянию подверглась лишь малая часть комнаты, в результате чего, вкупе с астральной брешью духовной оболочки клиента Карнакки, образовалась прореха в реальности. Сейчас же этой скверне подверглась значительная часть дома.

Как бы то ни было, прочитав наставления Зигзанда, я приготовился встретить нашего гостя из иного мира. Второй Пентакль я пока оставил выключенным, для особого случая. Вскоре на дом пала абсолютная тишина. Не было слышно привычных звуков больших старинных домов, каких-либо скрипов, возни грызунов между стенами, абсолютно ничего. Тьма по углам комнаты сделалась еще гуще. Складывалось впечатление, что она сопротивляется свету Пентакля, пытается поглотить его, хоть и безуспешно. Напряжение усиливалось, я чувствовал, что приближается нечто мерзкое. Я словно спускался в канализацию и, еще не видя ее, уже мог чувствовать сильное зловоние. Подвинув ближе к себе тумблер и устроившись поудобней, подальше от границ Пентакля, я внимательно всматривался в окружающую меня темноту.

Часы пробили два часа. Обстановка в комнате изменилась. Я почувствовал это сразу же. Началось все снова со знакомой мне уже дрожи. Пол задрожал, скобы, державшие конструкцию Пентакля в целостности, угрожающе заскрипели. Мне оставалось только радоваться моей предусмотрительности, в противном случае я бы сейчас не смог поведать вам эту историю. Как только дрожь прекратилась, все стулья в одночасье принялись двигаться. И не просто двигаться, а исполнять некий своеобразный танец. Кувыркаясь, исполняя сложные пируэты, они перемещались по заданным траекториям, вдоль границ тех самых узоров на полу. В некоторых местах они пересекались, но стулья ни разу не столкнулись друг с другом. Это было необычно. Я с неподдельным любопытством смотрел на это восхитительное представление и даже на какое-то время забыл о других своих обязанностях.

Тем временем стулья начали ускоряться, а их движения становились все более замысловатыми. В это время я почувствовал запах жженого чеснока и увидел, как все чесночные головки, развешанные по комнате, начали тлеть, дымить, а затем разом вспыхнули и за считанные секунды сгорели дотла. Ужас закрадывался в мою душу. Я начал сомневаться в успешности моего предприятия. Даже Пентакль не внушал мне былой уверенности, ибо я не видел еще такой бурной реакции на потустороннее. Как вы знаете, многие воплощения Аэйрьяи можно отпугнуть простыми методами, Сайитья хоть и не сразу, но могли проникнуть сквозь эту преграду, но не разрушить ее всю и сразу за короткое время. Пока я в страхе наблюдал уничтожение моего первого барьера, в комнате стала еще сильнее сгущаться тьма. Теперь она была в самом деле материальной. Тени от света Пентакля изгибались под разными углами и извивались, словно живые змеи, а затем, отрываясь целыми кусками, принялись летать вокруг моего барьера. Когда они приближались слишком близко к Пентаклю, то там, где тени соприкасались с барьером, вылетали целые снопы искр.

Все двенадцать стульев продолжали свои причудливые движения, которые казались размытыми - настолько они были быстрыми. И тут в центре этого узора стала образовываться светящаяся брешь. Медленно, будто с усилием, она становилась все шире и шире, а багровый свет, что изливался из нее, окрасил комнату в кровавые оттенки. Между тем теней сделалось больше и они начали принимать жуткие формы неведомых существ. Клыкастые, свиноподобные, в виде гротескных фигур, осьминогоголовых чудовищ, этот страшный рой теперь окружил мою защиту и постоянно проверял ее на прочность. А еще я стал слышать звуки. Сначала с трудом, будто они доносились издалека, но они делались все более отчетливыми. Сердце у меня упало, ибо я узнал их. Свиной визг. Целый сонм ужасных тварей издавали визги и похрюкивания, учуяв свою жертву. К их нестройному свиноголосию прибавились другие голоса, странная смесь кваканья и урчания, в очень низком диапазоне. Такое могло издавать только нечто очень большое.

Положение становилось отчаянным. Я словно воочию лицезрел ту осаду, что в свое время выдержал Томас Карнакки. Но тогда его спасло лишь чудо, вмешательство высших сил, что следят за естественным ходом бытия. А если они не успеют в этот раз придти на помощь? Если они опоздают, то мне грозит нечто более худшее, чем простая смерть. Этого нельзя было допустить.

Тем временем отверстие в полу сделалось достаточно большим, чтобы я мог увидеть со своего места частично то, что находилось по ту сторону. С такого расстояния было трудно различить детали, но и увиденного мне хватит на всю оставшуюся жизнь. Я видел горящие эфирным пламенем облака и яркий, неестественный свет от далеких звезд, созвездий, которые были мне незнакомы. И там была огромная плоская равнина, если это вообще было что-то, что можно назвать поверхностью. Она казалась твердой, но по ней пробегали волны, как по морской глади гуляет ветер. И были горы. Высокие, мрачные пики, состоящие из сплошной тьмы, рядом с которыми искривлялся сам свет. И деревья. Голые, без листвы, искореженные стволы деревьев, чьи ветки до ужаса напоминали человеческие руки. И они кричали, стонали голосами, полными ужаса и отчаяния. От этого зрелища липкий страх сковал меня вновь, как в прошлую ночь, при приближении чего-то особенно ужасного.

Вскоре среди этих уродливых деревьев я увидел чью-то огромную тень. Трудно было понять ее формы, но вглядываться получше я не стал, потому что в этот момент я понял, что если не остановлю этот процесс, то погибну, окончательно и бесповоротно. Жуткий хор нечеловеческих голосов стал еще громче и неистовей, словно приветствуя своего хозяина. Я вытащил из сумки припасенный заранее на особые случаи склянку с особой жидкостью. Помимо святой воды, частиц солей из Мертвого моря, священных масел, кусочков дерева с особых, незапятнанных злом мест, там присутствовало особое вещество, которое мне удалось получить в моих совместных исследованиях с доктором Фрэнком. Назовем его, условно, эфирной эссенцией. В ходе моих полевых испытаний я выяснил, что она крайне негативно влияет на сущности из Внешних пределов, являясь в своей структуре чем-то противоположным их сущности. Однако при контакте с этими тварями это вещество реагировало столь бурно, что происходил огромной силы взрыв или же случался обратный эффект, когда образовывалась воронка, всасывающая в себя все вокруг со страшной силой.

Но оттягивать дальше не было возможности. Я понял, что в этот раз столкнулся с высшей известной нам формой сущности далеких сфер - Шаийрракх. Лишь великому мастеру Зигзанду удалось выжить после встречи с этими чудовищами и то благодаря вмешательству высших сил. Я не хотел рисковать и повреждение или разрушение дома сэра Джейсона в этом случае было очень выгодным итогом. Но была проблема. Чтобы запечатать эту брешь, необходимо было разлить мой состав вокруг прохода. Тьма и вопли порождений зла продолжали окружать мою защиту. Первое кольцо не выдерживало мощного напора сверхъестественных сил и начинало оплавляться. Дальше оттягивать было нельзя. Я собрался с духом и, приготовившись, твердым, громким голосом произнес Слова. Как только последнее из них было произнесено, крики тварей разом смолкли, а тени и тьма прекратили свое движение, а беснующаяся мебель, исполнявшая свой дикий танец, с грохотом упала на пол. Это походило на кратковременное успокоение беснующихся волн разливом масла, применявшееся в критических ситуациях моряками.

Но Слова надолго не могут задержать Внешние силы. Поэтому я сразу же побежал к бреши и, стараясь не заглядывать внутрь, не обращать внимания на тень, что была уже совсем близко к проходу, принялся разливать эфирную консистенцию вокруг прохода. Как только я закончил это дело, то без промедлений рванулся к окну, где стояла заранее подготовленная лестница. Когда я уже собирался спускаться, Слова перестали действовать. Вопли, тени, казалось, что даже сами стены разом потянулись ко мне. Дрожь снова вернулась, дом сотрясался в страшных конвульсиях. Трещины распространялись со страшной скоростью. Я чудом удержался на краю окна и не свалился обратно в комнату. Ухватившись за край лестницы, я торопливо спускался вниз. Тем временем мое средство начало действовать. Я слышал страшный треск и свист ветра, почувствовал, как меня тянет туда, наверх, как во время бури. Я изо всех сил сопротивлялся этому притяжению. Оказавшись на земле, я бросил идею вернуться за вещами и просто побежал со всех ног подальше от дома. Я не оглядывался, даже когда услышал за спиной звуки ломающихся стен и рушащегося дома.

Когда я устал бежать, то просто свалился на землю и какое-то время не шевелился. Придя в себя, я все же обернулся. На месте дома не было ничего. Только фундамент говорил о том, что здесь некогда было роскошное старинное поместье. Страшно усталый, голодный, я вернулся за остатками моего оборудования и медленно поплелся в деревню. Через три дня вернулся сэр Джейсон вместе с прислугой. Разумеется, он опечалился потере столь приглянувшемуся ему дома, но, к счастью, он успел его застраховать, а потому ему не грозили убытки. Но тем не менее, он был глубоко признателен мне за мои принятые серьезные меры, которые помогли уберечь его жизнь и прислуги, поэтому он возместил мой ущерб от потери дорогостоящих приборов, а также выплатил еще неплохую премию и организовал мой переезд обратно сюда. Вот, собственно, и вся история, господа.

- Мистер Джон, - сказал Джессоп, вновь зажигая трубку. - Вы сказали, что слышали там свиные вопли, как те, что в деле Карнакки о Свинье, так?

- Совершенно верно, - подтвердил Джон.

- А та тень, это была Свинья?

Джон на время задумался, а затем покачал головой.

- Нет, я так не думаю. Я старался не приглядываться к ней, ибо при каждом взгляде мне становилось дурно. Не физически. Видимо, духовная защита подверглась тогда серьезному испытанию рядом с этим монстром, поскольку я еще в течение недели ощущал эту дурноту внутри себя. Нет, это создание перемещалось иначе...прыжками. И чем ближе она была, тем сильнее раздавались те, другие голоса, урчаще-квакающие. Мы мало еще знаем о тех далеких пределах, господа. Как видим, не одна лишь Свинья является хозяйкой того страшного ада. Есть и другие претенденты.

- Получается, мы можем официально утверждать, что это второй случай контакта с Шаийрракх, - пробормотал Аркрайт. - Ох не к добру это. Сначала гибель Карнакки, теперь это. Сдается мне, Внешние силы пришли в движение и проявляют сейчас небывалую активность и заинтересованность.

- Согласен с вами, профессор Аркрайт, - сказал Джон, - в скором времени я отправлюсь в Кентерберри по еще одному делу. Судя по письму от клиента, оно непосредственно касается сегодняшней дискуссии. А пока что позвольте откланяться.

Пожав друг другу руки и попрощавшись, мы вышли из клуба и отправились по домам.

Этот кошмар завершился так же внезапно, как и начался. Люди не успели ещ толком что-то понять, а ужасное черное поветрие, быстро распространяясь, уже накрыло небольшой город Беркентер, расположенный далеко от основных торговых трактов, среди гор и перевалов. Мужчины и женщины, старики и подростки, захлебываясь кровью, с криками метались по сторонам, выбегали наружу, падали на улицах и умирали в страшных судорогах, а их тела после смерти тут же ссыхались и превращались в мумии. Многие трупы лежали вперемешку, среди которых были и дети. Жестокий, страшный ритуал не пощадил никого. Довольно скоро в поселении не осталось ни одной живой души. Черный туман исчез, а над городом сгущались тучи. Тишину нарушал лишь усиливающийся ветер и крики воронов, которые начали слетаться на пиршество в город мертвецов. Птицы вовсю наслаждались своей трапезой, когда издалека донесся звук катящейся телеги. Словно почуяв что-то неладное, вороны подняли сильный гвалт и в спешке улетели обратно в темную чащу неподалеку. Между тем звуки становились громче, когда у городских врат показалась огромная и необычная повозка. Казалось, что она катится сама по себе, потому что никакие животные не были в нее запряжены. На ней лежало нечто огромное, завернутое в парусину и закрепленное за широкие борта повозки железными цепями.

Медленно катясь, повозка приближалась к городской площади, посреди которой еще стояла виселица. Скелет преступника мерно покачивался в петле, словно большой домашний фурин за окном. Здесь же лежала большая часть тел, застывших в разных позах и заливших кровью все вокруг. Повозка доехала до помоста и резко остановилась. Несколько минут тишину ничто не нарушало, а затем стали раздаваться хлопки телепортации. Из домов около площади вышло семеро людей. Все они были облачены в одинаковые серые плащи, надежно скрывавшие их принадлежность к сословиям и роду занятий. Капюшоны были глубоко надвинуты, а лица скрывались под темными масками. Аккуратно и неторопливо огибая тела, они подошли к повозке с неведомым грузом и там стали чего-то ждать.

Вскоре один из них, выделявшийся ростом и габаритами, прервал молчание:

- И долго он еще будет заставлять нас ждать? Сейчас крайне трудно находить время для уединения, ко мне в любой момент могут отправить вестника!

- Согласен! - поддержал его другой, сгорбленный тип, с легким заиканием. - Сейчас найти свежую кровь без свидетелей сложно.

- Господа, сохраняйте спокойствие, - произнес третий уверенным тоном. Наш мастер еще никогда не подводил нас, поэтому не теряйте веры.

Первый хотел что-то сказать, но в этот момент раздался шум, словно хлопали крылья огромной летучей твари. Фигуры людей в плащах застыли и смотрели с легким трепетом, как тени домов у площади начали быстро удлиняться и тянуться в одну точку, где они смешались и приняли человекоподобную форму. Казалось, рвалась сама ткань реальности, пространство вопило о жестоком прорыве зла. Тем временем фигура уплотнилась и сначала неуклюже, неторопливо, а затем все уверенней зашагала к поджидавшим людям. Когда оно поравнялось с ними, люди в плащах низко поклонились.

- Приветствуем вас, мастер! - нестройным хором отозвались они. В их голосах чувствовался плохо прикрытый испуг. Даже тот великан не выказывал и намека на раздражение.

- Лишь семеро оказались храбрыми, чтобы явиться на мой зов. Остальные, словно испуганные шакалы, забились в свои норы и решили, что смогут отсидеться там. Что ж, их смерти послужат нашей великой цели. Ученики! - слегка повысила голос фигура, - все ли идет по плану?

- Да, мастер - сказал четвертый из учеников, самый низкорослый, который держался смелее прочих. - Работы будут закончены в срок.

- Превосходно. Что ж, пора начинать.

Без лишних слов семеро прислужников встали вокруг повозки и отдернули ткань. На досках лежал обелиск из черного камня с синими прожилками. На его гранях были изображены загадочные символы, которые горели холодным мертвенным светом. Подняв руки, люди в унисон принялись читать заклинание. Забытый язык древней империи, внушавший когда-то ужас простым смертным, вновь зазвучал среди живых.

Голоса чтецов становились все более ужасающими, низкими, уподобляясь потустороннему рыку. Слова изрезали пространство вокруг гибельной магией, изменяя и искажая. Обелиск словно впитывал эту силу, его свет становился все ярче, а он сам медленно поднялся в воздух и поплыл в сторону виселицы. Он поднимался выше и выше, пока не завис ровно над эшафотом. Затем он с резким свистом и грохотом упал ровно вниз, впечатавшись в землю, будто воткнутое гигантской рукой копье. Обломки помоста и виселицы, вместе с трупом, разлетелись в разные стороны, минуя читавших заклинание и темную фигуру мастера.

Ритуал достиг кульминационной точки. Обелиск, прочно засевший в земле, начал испускать волны магии вокруг себя. Земля вокруг него начала меняться, словно заражаться порчей и тьмой. Постепенно эта скверна добралась до тел и начала порабощать их, управлять ими как какой кукловод. Один за другим, мертвецы начали оживать. Трупы равнодушно и покорно поднимались и подходили к своим повелителям. Вскоре весь город оказался под воздействием злых чар. Армия мертвецов терпеливо ждала указаний. Вскоре некроманты завершили ритуал. Обелиск продолжал уже свое зловещее дело без их участия.

- Превосходно, - мастер был крайне доволен увиденным, - артефакт работает стабильно, заклинания из моей последней найденной книги действительно впечатляют.

- Мастер, прошу прощения, но мы уже сильно рискуем, находясь так долго здесь, - пробормотал самый рослый из некромантов.

- Согласен, еще рано о себе заявлять. Что ж, вы славно поработали, мои ученики. Теперь же ступайте обратно и следуйте нашему плану. Скоро мы заставим королевства дрожать при одном нашем упоминании.

Некроманты молчаливо поклонились мастеру и затем спешно покидали город мертвых. Фигура еще какое-то время стояла неподвижно, а затем словно растаяла. Тени вернулись на свои места. А мертвые так и продолжали молчаливо ожидать приказов своих мрачных повелителей.