Чувство необъяснимого ужаса впервые в жизни я испытал при чтении рассказа Артура Конан Дойла «Пестрая лента». Была у нас в семье замечательная традиция: мама читала вслух мне и бабушке (сам я уже читать умел, но слушать, на ночь глядя, любил гораздо больше). Так вот, в один прекрасный день мама принесла только вышедшую книгу «Записки о Шерлоке Холмсе» (с предисловием Корнея Чуковского!) и прочла нам этот знаменитый рассказ.

До сих пор помню то ощущение, ни разу мною не испытанное ранее. Пытаясь много лет спустя вспомнить и понять, что именно меня напугало, постепенно пришел к выводу: во всяком случае, не преступление и не чудовищные планы преступного доктора, разрушенные великим сыщиком. Более всего меня напугали животные, фигурировавшие на страницах рассказа. Не только и даже не столько змея-убийца, сколько павиан, гиена и леопард, свободно разгуливавшие по двору. Источником ужаса, как я сейчас понимаю, стала атмосфера, окружавшая фигуру главного героя, Шерлока Холмса… Впрочем, сам А. Конан Дойл в рассказе «Камень Мазарини» пишет об ореоле «отчуждения и одиночества, окружавшем таинственную фигуру великого сыщика».

Понимаю, что восприятие пятилетнего ребенка не может служить достаточным основанием для каких-либо выводов относительно природы персонажей целого жанра. Так что будем считать сказанное выше всего лишь лирическим отступлением - и вступлением, если угодно, к рассказу о таких необычных, но часто встречающихся в детективах действующих лицах, как представители животного царства. Причем по возможности, я хочу избежать описание тех вариантов, в которых животные выступают бессознательными орудиями человеческих замыслов.

Обращали ли вы внимание на тот факт, что в первом детективном произведении мировой литературы - в «Убийствах на улице Морг» - убийца не является человеком? То есть, разумеется, вы знаете об этом, но задумывались ли вы над тем, что именно в первом детективном рассказе, задавшем, так сказать, последующий канон жанра, преступление не является человеческим деянием?

В этой главе я хочу исправить допущенную мною несправедливость - поговорить немного об Эдгаре По и его герое - частном сыщике Огюсте Дюпене, парижском аристократе, блестяще раскрывающем самые загадочные преступления и посрамляющий при этом парижского префекта полиции.

Но прежде - еще об одном писателю, претендующем на право называться «отцом детектива», и даже с большими основаниями, чем Эдгар По.

«Жажда крови, повергавшая в трепет»:

Если аббат Фариа у Дюма появился все-таки несколькими годами позже, чем читатель получил удовольствие познакомиться с методом великолепного месье С.-Огюста Дюпена, то сейчас речь пойдет о произведении, выход которого в печать датируется либо 1832, либо 1836 годом, и следовательно, опередившем «Убийства на улице Морг» то ли на пять, то ли на девять лет. Место действия то же, что у Эдгара По:

«Как раз в это время Париж стал местом гнуснейших злодеяний, как раз в это время самое дьявольское, адское изобретение открыло легчайший способ их совершать…» Так начинается предыстория событий в новелле великого немецкого романтика Эрнеста Теодора Амадея Гофмана «Мадемуазель де Скюдери».

Предыстория - потому что, рассказав со знанием дела о поимке шайки отравителей, орудовавших в столице Франции в конце XVII столетия, Гофман начинает повествование о серии таинственных ночных нападений, зачастую кончавшихся убийствами, погрузившими Париж в атмосферу страха. С преступниками пытается безуспешно бороться знаменитый полицейский Дегрэ (лицо историческое). Увы, он оказывается бессильным - правда, ему удается арестовать некоего Оливье Брюсона, но, хотя все улики говорят против молодого человека, невеста арестованного (и дочь одного из убитых) клянется, что ее жених невиновен, что произошла чудовищная ошибка…

И тогда на помощь несчастной Мадлон приходит очаровательная старушка мадемуазель де Скюдери, автор сентиментальных романов, популярных при дворе Людовика XIV. Она убеждается в невиновности арестованного, а затем, уже с помощью его показаний, раскрывает ужасную тайну и изобличает настоящего преступника.

Таким образом, Гофман в своем произведении впервые вывел одновременно три образа, неизменно присутствующие затем во всех классических детективах: частного сыщика, соперничающего с ним полицейского и преступника. При этом частный сыщик поистине удивителен для раннего периода детективной литературы вообще - это не сыщик, а сыщица. Да еще какая! Гофмановскую мадемуазель де Скюдери (имеющую не так много сходства с реальной французской писательницей) вполне можно рассматривать как первоначальный, еще не проработанный тщательно, но достаточно точный эскиз знаменитой мисс Марпл.

Она обладает наблюдательностью, смелостью, остротой суждений. Интуицией: «Поведение самого Кардильяка, должна признаться, как-то странно тревожит меня, в нем есть что-то загадочное и зловещее. Не могу отделаться от смутного чувства, будто за всем этим кроется какая-то ужасная, чудовищная тайна, а когда подумаю о том, как все было, когда припомню все подробности, то просто не могу понять, что же это за тайна и как это честный, безупречный мэтр Рене, пример доброго, благочестивого горожанина, может быть замешан в дурное и преступное дело…»

Именно ее интуиция вкупе с наблюдательностью и знанием людей - иными словами, то, что можно определить как житейскую мудрость, убеждает ее в том, что подозреваемый молодой человек, арестованный полицией, на самом деле не виновен в предъявленных ему обвинениях. И действует она, как и положено героине, смело и напористо, а умозаключения делает на основании полученной в ходе расследования информации: «Скюдери выпытывала у Мадлон все новые и новые подробности страшного события, даже самые мелкие. Она выспрашивала, не случилось ли какой-нибудь ссоры между хозяином и подмастерьем… Тщательно все обдумав… Скюдери не находила причины, которая могла бы толкнуть его на ужасное преступление, ибо во всяком случае, оно должно было разрушить его же собственное благополучие…» И далее - четкие выводы: «Он беден, но он искусный работник. Ему удалось завоевать расположение знаменитого мастера, он любил его дочь… Если даже предположить, что Оливье, охваченный гневом, - бог весть почему, - злодейски убил своего благодетеля, своего отца, то какое адское притворство нужно для того, чтобы, совершив преступление, держать себя так, как он!..» Право, хочу еще раз повторить: мисс Марпл многим обязана этой француженке - современнице «Короля-Солнце». Вернее, леди Агата - немецкому романтику…

Что же до полиции, то в образе ее представителя, офицера Дегрэ мы, опять-таки впервые, сталкиваемся с традиционным соперником главного героя детективного произведения. Дегрэ предвосхищает и Лестрейда, и инспектора Крамера и даже комиссара Мегрэ, позаимствовавшего у исторического прототипа фамилию с заменой первой буквы. Те из читателей, кто смотрел популярный когда-то киносериал о маркизе Анжелике, наверняка вспомнят этого персонажа в исполнении замечательного актера «Комеди Франсэз» Ж. Рошфора (на сцене он блистал в мольеровском «Мизантропе»).

Ироничный, всегда одетый в черное платье префект парижской полиции Дегрэ и повсюду сопровождающая его собака по кличке Сорбонна кажутся мне самыми симпатичными героями экранизации творений Анн и Сержа Голон. Как уже было сказано, в новелле Гофмана Дегрэ, как и положено официальному полицейскому, поначалу берет ложный след и даже арестовывает невиновного, ошибочно принятого им за преступника; мало того - в справедливости взятого им следа его убеждает тот факт, что ночные нападения прекращаются с арестом подозреваемого: «Самое главное - это то, что со времени ареста Оливье Брюсона все убийства и грабежи прекратились. Улицы ночью так же безопасны, как и днем.

Достаточное доказательство, что Оливье мог стоять во главе этой шайки злодеев…» И то, и другое - типичные для классического детектива сюжетные повороты, каждый наверняка вспомнит романы современные, в которых они эксплуатируются, - но в «Мадемуазель де Скюдери» они использованы впервые! Вообще же ход полицейского расследования и судебного процесса у Гофмана описан подробно и со знанием дела - сказались его юридическое образование и обширные познания в истории криминалистики (в повести обильно рассыпаны сведения о нашумевших уголовных делах прошлого, упоминаются известные преступники и профессиональные методы полицейских сыщиков).

Но все-таки, самым интересным здесь является не соперничество частного сыщика (сыщицы) и государственного полицейского, соперничество галантное, в духе галантного века. Поистине удивительным в новелле предстает третий обязательный персонаж - преступник. Он весьма необычен для раннего - первого - детектива, хотя редкий современный детективный роман обходится без него: это маньяк. «Мадемуазель де Скюдери» была первой в мировой литературе (написана в 1836 году, за пять лет до рассказов Эдгара По) историей о серийном убийце.

Ювелир Рене Кардильяк, свихнувшийся от любви к собственным творениям и убивающий заказчиков ради того, чтобы созданные им ожерелья, перстни и диадемы не выходили из его собственного дома, начинает тот ряд персонажей, в котором уже в наше время заняли места Ганнибал Лектер, Элизабет Кри и им подобные. Достаточно вспомнить его монолог, чтобы убедиться в этом:

«Ремесло ювелира я избрал только для того, чтобы иметь дело с золотом и драгоценными камнями. Я с увлечением отдался работе и вскоре стал первым мастером моего дела, и вот в жизни моей наступила пора, когда подавляемая так долго врожденная страсть властно дала о себе знать и стала расти, поглощая все остальное. Когда я оканчивал работу и отдавал заказчику драгоценный убор, мной овладевала тревога, безнадежность, лишавшая меня сна, здоровья, бодрости. Человек, для которого я потрудился, день и ночь, кеак призрак, стоял перед моими глазами, украшенный моим убором, и некий голос шептал мне: „Ведь это же твое… твое… возьми это… на что мертвецу бриллианты?“ … Зловещий голос насмехался надо мной, кричал мне: „Хо! Хо! Твой убор носит мертвец!“ … В глубине души просыпалась жажда крови, повергавшая в трепет меня самого…»

Есть в этом произведении и еще один момент, характерный для детективной литературы вообще (часто против воли автора): какая-то странная симпатия, даже влечение и безусловное уважение преступника к сыщику, в данном случае - ювелира Рене Кардильяка к престарелой писательнице мадемуазель де Скюдери: «Вам, благородная, достойнейшая госпожа моя, сама судьба предназначила этот убор. Теперь лишь я понял, что, работая, думал только о вас…» И типичный для нынешнего романа ход: письма преступника «частному сыщику»: «…Просим вас и впредь не лишать нас вашего расположения и хранить о нас добрую память. Незримые».

Словом, «Мадемуазель де Скюдери» с полным на то основанием можно назвать первым в мировой литературе детективом. Портрет Э. А. Т. Гофмана по праву должен занять место в галерее родоначальников жанра - причем предшествующее месту официально признанного «отца жанра». Мало того: вопреки утверждениям представителей следующего поколения, писателей т. н. «золотого века» классического детектива - что преступник не может быть безумцем (поскольку в этом случае нельзя раскрыть преступление путем логических умозаключений), именно о безумце, монстре повествует Гофман.

Следует отметить, что речь идет о маньяке, если можно так выразиться, «литературном», мало похожим на подлинных патологических убийц в духе Чикатило, - он эстет, его интеллект значительно превышает интеллект полицейских, он склонен даже к проявлению своеобразного благородства, словом - это маньяк романтизма и неоромантизма, человек, душа которого обуяна страстью… Таким образом, немецкий писатель не просто основоположник жанра но автор первого в мировой литературе рассказа о противостоянии частного сыщика и серийного убийцы-маньяка, оказываясь по крайней мере тематически более современным, нежели тот же Эдгар По и даже чем сэр Артур.

Отметим также, что автор сознательно выбирает именно такого персонажа - истории с мэтром Кардильяком предшествует рассказ о преступлении, если можно так выразиться, «нормальном» - о группе отравителей, помогавшим некоторым нетерпеливым наследникам получить богатства, ускоряя переход богатых родственников в мир иной. Этот рассказ, с одной стороны, позволяет ему показать действительно высокий профессионализм полицейского сыщика Дегрэ, с другой - противопоставить убийц, действующих из меркантильных соображений, убийце-«поэту», действующему под влиянием темной страсти. Завершая же рассмотрение этого поистине удивительного персонажа, обращу ваше внимание еще и на то, какими причинами объясняет Гофман его до поры до времени скрытое безумие. Вновь приношу свои извинения за чрезмерно обильное цитирование, но и в этом случае оно просто необходимо. Вот рассказ Рене Кардильяка, с небольшими сокращениями:

«Когда моя мать была беременна мною первый месяц, случилось ей видеть в Трианоне придворный праздник. Взгляд ее упал на кавалера с блестящей усеянной драгоценными камнями цепью на шее… Этот же самый кавалер ранее покушался на ее добродетель, она с отвращением отвергла его, но теперь, озаренный блеском бриллиантов, он показался ей высшим существом… Ему удалось приблизиться к ней и увлечь за собой в уединенное место. Там он, полный страсти, заключил ее в объятия, мать ухватилась за великолепную цепь, но в тот же миг он пошатнулся и увлек ее в своем падении. Случился ли с ним удар или была другая причина, но он упал мертвым… От пережитого испуга моя мать тяжело заболела. И ее, и меня считали погибшими, но все же она выздоровела, и роды прошли благополучнее, чем того можно было ожидать. Однако страх, пережитый ею в ту ужасную минуту, наложил отпечаток на меня. Взошла моя злая звезда и заронила в меня искру, от которой разгорелась самая поразительная и самая пагубная из страстей…»

Это объяснение предвосхищает объяснение причин чудовищных склонностей соответствующих персонажей последующей литературы. Только один пример - все тот же доктор Лектер, чья страсть к каннибальству объясняется в романе «Ганнибал» сильнейшим впечатлением от ужасных событий, свидетелем которых он стал в раннем детстве.

Тот факт, что историки литературы полагают первыми детективами все-таки рассказы Эдгара По, а не Гофмана, объясняется по-видимому тем, что последний относительно немного места уделил механизму раскрытия детективной загадки, сосредоточившись на характерах героев и - главное - на атмосфере происходящего. При том есть у него и серьезное преимущество перед многими последователями: профессиональный юрист, Гофман с большой достоверностью воссоздает ход полицейского расследования и последующего судебного процесса. Что же до готики, то видимо, неслучайно Гофман написал не только «Мадемуазель де Скюдери», но и «Эликсиры Сатаны» и «Песочного человека». Как, впрочем, второй предтеча - официально признанный «отец» детектива кроме «Похищенного письма» еще и «Маску Красной Смерти» и «Метценгерштейн». Да и сэр Артур Конан Дойл прибавил к похождениям Великого Сыщика хрестоматийную готическую новеллу «Номер 249» - едва ли не первый из жутких и столь полюбившихся Голливуду историю об оживленной мумии. Ну, а под пером Александра Дюма в таинственное мистическое приключение впутывается уже сам студент Гофман, будущий писатель, коему благоволит призрак казненной якобинцами мадам Дюбарри («Женщина с бархаткой на шее»). Замечу кстати (хотя данный факт не является предметом этого исследования), что повесть Дюма во многом перекликается с пушкинской «Пиковой дамой» - та же страсть героя к азартной игре, та же весть с того света, раскрывающая тайну выигрыша.

Даже пушкинский Герман определенными чертами (немецким происхождением, внешностью, характером и даже созвучием имен) предваряет Гофмана из «Женщины с бархаткой на шее» - не подлинного писателя Гофмана, разумеется. Вполне возможно, что совпадения неслучайны: в тот период основным соавтором Дюма был писатель Ипполит д’Оже, служивший молодым человеком в русской гвардии (он был офицером Кавалергардского полка), друживший с многими будущими декабристами (с Луниным и Анненковым, в частности) и знакомый с Пушкиным и его творчеством. Впрочем, как я уже говорил, литературные расследования не являются предметом моей книги.

Атмосфера гофмановской новеллы прямо перекликается с атмосферой рассказов Эдгара По: мастерское изображение ночного Парижа, почти физически ощущаемый при чтении иррациональный страх, испытываемый героями, порожденный не только таинственными нападениями, жертвами которых становятся люди, на первый взгляд, ничем не связанные между собой (еще одна деталь, используемая современными сочинителями похождений маньяков), но и бессилием официальных властей. Ночь, видения, призраки… Лишь в конце, как и положено в детективе, читатель получает рациональное объяснение; в целом же «Мадемуазель де Скюдери» достаточно наглядно демонстрирует нам родство детективной и готической литературы (кстати, во многих готических романах - например, в «Удольфских тайнах», - таинственное тоже получает рациональное объяснение; этот момент прекрасно спародирован в гениальном романе Яна Потоцкого «Рукопись, найденная в Сарагосе»: и Агасфер - не Агасфер, и оживший мертвец - не мертвец, и призраки - не призраки).

Не могу сказать, насколько повлияла на Эдгара По новелла Гофмана. Известно, что По высоко ценил творчество старшего современника, но при этом писал: «Источник ужаса, пронизывающего мои рассказы, в моей души, а не в творениях немецкого романтика…» Утверждать, что именно «Мадемуазель де Скюдери» вызвала к жизни «Убийства на улице Морг», «Тайну Мари Роже» и «Похищенное письмо» прямых оснований нет. С другой стороны, это, возможно, объясняет выбор места действия - Париж, в котором Эдгар По не был ни разу в жизни. Впрочем, он не бывал и в других местах, которые любил описывать… Оставим же поиски следов влияния, удовлетворимся тем, что в какой-то степени восстановили справедливость и отдали заслуженную дань уважения подлинному родоначальнику любимого многими поколениями читателей жанра.

И перенесемся из литературного XVII века в литературный же XIX, из гофмановской Франции во Францию По, из особняка мадемуазель де Скюдери - в квартиру С.-Огюста Дюпена:

«Весну и часть лета 18… года я прожил в Париже, где свел знакомство с неким мосье С.-Огюстом Дюпеном. Еще молодой человек, потомок знатного и даже прославленного рода, он испытал превратности судьбы и оказался в обстоятельствах столь плачевных, что утратил всю свою природную энергию… Единственная роскошь, какую он себе позволял, - книги… Если бы наш образ жизни в этой обители стал известен миру, нас сочли бы маньяками… Наше уединение было полным… Одной из фантастических причуд моего друга - ибо как еще это назвать? - была влюбленность в ночь, в ее особое очарование; и я покорно принял эту странность, как принимал и другие, самозабвенно отдаваясь прихотям друга.

Темноликая богиня то и дело покидала нас, и чтобы не лишаться ее милостей, мы прибегали к бутафории: при первом проблеске зари захлопывали тяжелые ставни старого дома и зажигали два-три светильника, которые, курясь благовониями, изливали тусклое призрачное сияние. В их бледном свете мы предавались грезам, читали, писали, беседовали, пока звон часов не возвещал нам приход истинной Тьмы…»

Вряд ли стоит еще раз специально обращать внимание читателя на то, что приведенное описание образа жизни месье Дюпена весьма напоминает нам образ тех существ, коим была посвящена глава «Дети подземелья».

То же уединение и привязанность к закрытому пространству, та же нелюбовь к солнечному сияния (Дракула и его многочисленные потомки терпеть не могли дневного света). Призрачное сияние светильников-или курильниц, окутывающих благовониями странное святилище ночи… Словом, перед нами старый наш знакомый, в ипостаси отпрыска аристократической французской фамилии, с жизнью причудливой и необычной, изобиловавшей приключениями, ныне поселившийся в Сен-Жерменском предместье Парижа, редко покидающий свой дом, блестяще раскрывающий загадки, а подсказки для полицейских формулирует все тем же пифийским образом.

Рискуя показаться навязчивым, отмечу все же, что Огюст Дюпен в рассказах Эдгара По похож на уже упоминавшегося Дракулу - только не из романа Брэма Стокера, а из написанного шестьюдесятью годами позже детективного романа американца Роберта Лори «Плененный Дракула». В этом романе (честно говоря, не блещущим иными достоинствами, кроме неожиданной фигуры «сыщика») знаменитый вампир занимается… расследованием убийства, в котором несправедливо обвинен сын полицейского, в свое время пленившего трансильванского графа.

Вообще, страшный граф то и дело появляется на страницах фантастических детективов - либо в роли сыщика-судьи (читатель легко может представить себе, как именно наказывает разоблаченных преступников сей поборник справедливости), либо в качестве преступника - например, в романе Ф. Сэберхагена «Дело Дракулы». Ну, а в романе-комиксе П. Николаса «Лига необычных джентльменов», экранизированном в Голливуде, соперником знаменитого вампира выступает не менее знаменитый сыщик Шерлок Холмс, и лишний раз можно убедиться в схожести этих двух классических персонажей мировой массовой литературы.

И уж коли вновь появилось на странице это имя, сделаю еще одно замечание. Говоря в «Детях подземелья» о малоподвижности как об одной из наиболее характерных черт классического сыщика, я, казалось бы, противоречу сам себе - ведь в отличие от Неро Вульфа или дона Исидро Пароди, обитатель Бейкер-стрит весьма энергичен, да и передвигается на любые расстояния вполне охотно и легко. Но предоставим слово доктору Уотсону, то есть, Конан Дойлу (рассказ «Случай с переводчиком»):

«…Мы заспорили, в какой мере человек обязан тем или другим своим необычным дарованием предкам, а в какой - самостоятельному упражнению с юных лет.

- В вашем собственном случае, - сказал я, - из всего, что я слышал от вас, по-видимому, явствует, что вашей наблюдательностью и редким искусством в построении выводов вы обязаны систематическому упражнению.

- В какой-то степени, - ответил Холмс задумчиво. - Тем не менее эта склонность у меня в крови, и идет она, должно быть, от бабушки, которая была сестрой Верне, французского художника. Артистичность, когда она в крови, закономерно принимает самые удивительные формы.

- Но почему вы считаете, что это свойство у вас наследственное?

- Потому что мой брат Майкрофт наделен им в большей степени, чем я…»

В произведениях Конан Дойла действуют два Холмса - Шерлок и Майкрофт! Каков же он, второй Холмс - вернее, первый, поскольку старший - старше Шерлока на семь лет?

«Майкрофт обладает большей наблюдательностью, чем я… Майкрофт - из чудаков чудак… Вас удивляет, почему он не применяет свои дарования в сыскной работе? Если бы искусство сыщика начиналось и кончалось размышлением в покойном кресле, мой брат Майкрофт стал бы величайшим в мире деятелем по раскрытию преступлений. Но… он бы лишнего шагу не сделал, чтобы проверить собственные умозаключения… Майкрофт снимает комнаты на Пэл-Мэл, так что ему только за угол завернуть, и он в Уайтхолле. Больше он никуда не ходит, и нигде его не увидишь, кроме как в клубе „Диоген“, прямо напротив его дома…»

Да и внешность у второго Холмса весьма примечательна:

«Майкрофт Холмс был много выше и толще Шерлока. Он был, что называется, грузным человеком, и только в его лице, хоть и тяжелом, сохранилось что-то от той острой выразительности, которой так поражало лицо его брата. Его глаза, водянисто-серые и до странности светлые, как будто навсегда удержали тот устремленный в себя и вместе с тем отрешенный взгляд, какой я подмечал у Шерлока только в те минуты, когда он напрягал всю силу своей мысли».

Не правда ли - весьма похожего сыщика мы уже встречали в Нью-Йорке? Грузного, малоподвижного, и тоже лишнего шагу не желавшего сделать даже ради проверки собственных умозаключений. Правда, клубу «Диоген» предпочитавшего оранжерею с орхидеями… Довершим портрет Майкрофта демонстрацией его дедуктивных способностей:

«Они (Шерлок и Майкрофт - Д.К.) сели рядом в фонаре окна.

- Самое подходящее место для всякого, кто хочет изучать человека, - сказал Майкрофт. - Посмотри, какие великолепные типы! Вот, например, эти двое, идущие прямо на нас.

- Маркер и тот другой, что с ним?

- Именно. Кто, по-твоему, второй?

- Бывший военный, как я погляжу, - сказал Шерлок.

- И очень недавно оставивший службу, - заметил брат.

- Служил он, я вижу, в Индии.

- Офицер по выслуге, ниже лейтенанта.

- Я думаю, артиллерист, - сказал Шерлок.

- И вдовец.

- Но имеет ребенка.

- Детей, мой мальчик, детей…»

Так что, повторяю, в произведениях Артура Конан Дойла действуют два Холмса. Братья Шерлок и Майкрофт, с одной стороны, чрезвычайно похожи друг на друга, с другой - различны именно своими житейскими привычками. Если вспомнить, сколь часто в мифологии один персонаж раздваивается, превращаясь в близнецов (семь - число лет, разделяющее братьев Холмс, столь же мифично, так что их действительно можно рассматривать как мифологических близнецов) - либо помощников, либо антагонистов, логично предположить, что это произошло и с творением Конан Дойла, и архетипические черты фольклорно-мифологического героя разделились между двумя братьями. Тут можно вспомнить и часто повторяющийся в рассказах Конан Дойла мотив двойников Холмса - самого разного типа. Об одном из них мы упомянули в «Ловле бабочек на болоте», о другом - манекене, как две капли воды похожем на сыщика - рассказывается в «Пустом доме».

Еще одна деталь, касающаяся природы Шерлока Холмса. Конан Дойл, в самом начале знакомства с великим сыщиком, в повести «Этюд в багровых тонах» вполне откровенно предупреждает читателя об условной, сугубо литературной природе своего героя. Он никоим образом не пытается ввести нас в заблуждение относительно того, что Холмс - реально живущий человек. Вот диалог между доктором Уотсоном и его соседом по квартире:

«- Вы напоминаете мне Дюпена у Эдгара Аллена По. Я думал, что такие люди существуют лишь в романах.

- А по-моему, ваш Дюпен - очень недалекий малый. Этот прием - сбивать с мыслей собеседника какой-нибудь фразой „к случаю“ после пятнадцатиминутного молчания, очень дешевый показной трюк.

- Как по-вашему, Лекок настоящий сыщик?

Шерлок Холмс иронически улыбнулся.

- Лекок - жалкий сопляк, - сердито сказал он. - У него только и есть, что энергия… Подумаешь, проблема - установить личность преступника, уже посаженного в тюрьму!»

Если писатель хочет создать у читателя иллюзию достоверности событий и реальности героев, он вводит в текст упоминания действительных событий. Иными словами, Холмс, притворяющийся настоящим, а не литературным сыщиком, сравнивал бы себя не с литературными же героями, а с реальными офицерами Скотланд-Ярда или Сюртэ. Он же предпочитает говорить о персонажах, созданных воображением Эдгара По и Эмиля Габорио, тем самым дав нам понять, что и он никакого отношения к реальной криминалистике не имеет…

Приношу извинения за столь частые уходы в сторону от основной нити повествования и возвращаюсь к произведениям Эдгара По, с таким пренебрежением оцененным Холмсом. Так же как и в повести Гофмана, нас в данном случае куда больше интересует фигура преступника, убийцы. Как я уже говорил, относительно «Мадемуазель де Скюдери» все еще спорят - является ли эта повесть первым детективным произведением в мировой литературе - все-таки, в отличие от Эдгара По, Гофман не повлиял на последователей столь серьезно; с другой стороны, впрочем, нельзя, как уже было сказано, исключить влияния «Скюдери» на самого По. Что же до «Убийств на улице Морг», то тут подобных споров не существует. Все без исключения литературоведы и историки литературы считают этот рассказ Первым Детективным Рассказом.

Тем более интересно, кого же вывел в нем «отец жанра» в качестве убийцы? Обращаю ваше внимание, что лишь в первом из трех рассказов об Огюсте Дюпене читатель узнает о том, кто же убийца. В «Похищенном письме» речь идет о другом виде преступления, а в «Тайне Мари Роже» убийца так и не называется по имени.

«Баскервильская мистерия», Даниэль Мусеевич Клугер, 2005г.

Он отличался своим грубым стилем, и ему говорили, что лавров художника не видать ему никогда. Но страсть к искусству настолько поглотила Романа, что он создал свой, ни на что не похожий комикс и прославился за его счёт в свое время. История "Ленор - маленькой мёртвой девочки" была вдохновлена творчеством известного писателя и первого из триады Королей Ужасов (двумя другими были Стивен Кинг и Говард Лавкрафт, соответственно) - Эдгара Аллана По. В 1843 году писатель опубликовал лирическое стихотворение, которое так и называлось - "Ленор". Хотя, изначально у него было другое название - "Пеан" (ориг. "a paean") - песнь или поэма, выражающая триумф или благодарность. В обоих стихотворениях в первых четверостишиях обсуждается соблюдение приличий после смерти прекрасной женщины, которая умерла такой молодой. Но, в отличие от "Ленор", у лирической героини стихотворения "Пеан" нет имени, и строки произносит скорбящий муж. Он пытается понять, как будут читаться «обряды погребения» в честь смерти той, кого он любит. Когда лирический герой стихотворения обращается к мертвой женщине, то говорит, что, хотя она и мертва, ее дух продолжает жить. Ее любовь коснулась всего вокруг, поэтому он не будет скорбеть. Он скорее споет «пеан», чтобы прославить ее жизнь под крылом у Бога Яхве и в сонме ангелов, а не «реквием», чтобы оплакать.

Похожая тема получает своё развитие в "Ленор". Там нет лирического героя, повествование ведётся от лица того, кто наблюдает описанную трагедию со стороны. Лирическая героиня по имени Ленор описана прекрасной девушкой и святой душой, которая дважды умерла и теперь "плывет по реке Стигийской", по ней в церкви звонит колокол. Ленору сгубили алчные и тщеславные люди, которых третье действующее лицо явно осуждает. Завершается стихотворение словами: "Никакой панихиды я не вознесу,/ Но провожай ангела в его полете песней о былых днях!". Как и лирический герой "Пеана", жених Ленор, названный в стихотворении именем Ги де Вер, считает неуместным оплакивать мертвых; скорее, следует отпраздновать их вознесение в новый мир. В отличие от большинства стихотворений Эдгара По, "Ленор" подразумевает возможность встречи возлюбленных в Раю, «от скорби и стона к золотому престолу подле Царя Небесного».

Смерть прекрасной женщины - это одна из основных тем, прослеживаемых в творчестве Эдгара По (стихотворения "Аннабель Ли", "Эулалия", "Ворон", "Улалум"; рассказы - "Лигейя", "Берениса/Береника", "Элеонора", "Морелла"), большинство из которых связаны со смертью от туберкулеза его жены, Музы и кузины - Вирджинии Клемм. Но, в отличие от других историй, персонаж, переживающий горечь утраты по возлюбленной, не сходит с ума от переживаний, не испытывает пристрастия к опиуму, не терзается сверхъестественными событиями, да и сама героиня не восстаёт из мёртвых, чтобы напугать или отомстить (исключение составляет лишь леди Медилейн, похороненная заживо по ошибке). Также, стоит заметить, "Ленор" - это героиня другой поэмы Эдгара По - "Ворон", по которой тосковал возлюбленный и общался с птицей - вестником смерти в мифологии, и ещё - одноимённая баллада германского писателя Готфрида Августа Бюргера 1773 года, которая в русской адаптации стала известна как "Людмила" Жуковского и "Ольга" Павла Катенина.

Существует целых два оригинала произведения "Ленор" Эдгара По и целых пять переводов на русский язык. Приведу вам в пример самый известный из них - Владимира Бойко, 2006 года:

"Увы, разбит сосуд златой! дух отлетел навеки!

Звон, дольше стой! – душе святой плыть в роковые реки;

Что, Ги де Вир, без слез ты сир? – рыдай себе в укор!

Померк весь мир, в гробу кумир, любимая Ленор!

Пускай вершат над ней обряд – поют за упокой! –

О самой царственной скорбят – о юности такой –

Вдвойне умершей гимн творят – умершей молодой.

"Вы гордость презирали в ней – богатство лишь любили,

Когда ж слегла от горьких дней – на смерть благословили!

Кто совершит теперь обряд? – какие петь слова? –

Ужели вы – ваш черный взгляд – колючая молва –

Сгубившие невинную – расцветшую едва?"

Мы все грешны; но меч – в ножны! И пусть восходит к Богу

Воскресный хор средь тишины – от мертвой прочь тревогу.

Предстала милая Ленор – с Надеждой за спиной,

А ты, грустя, оплачь дитя, не ставшее женой.

Скорби о ней, что всех нежней, лелей нетленный прах.

Струится жизнь, но не в глазах, а только в волосах,

Льняная прядь жива опять – но стынет смерть в глазах.

"Прочь! прочь! от демонов спешит мятежный дух, взлетая

Из Ада в горнюю обитель, ввысь, в пределы Рая,

Отринув стон, пред светлый трон, к Царю Небес взлетая!

Да смолкнет звон – иначе он ей душу воспалит,

Когда она, блаженств полна, над миром воспарит.

А я! – какой в груди покой! – рыдать уж не хочу,

Я петь ей рад на старый лад – и с ангелом лечу!".

Взяв за основу лирическое произведение Эдгара По, художник Роман Дирдж создал одноимённый комикс, где превратил царственную и погребенную деву викторианской эпохи в десятилетнюю девочку, умершую от пневмонии в начале 20-го века (привет Розалии Луджио из Палермо!). Очередной отсылкой к По является не только имя главной героини, но и название городка - "Nevermore" (из стихотворения "Ворон"). Обитает Ленор в готическом особняке, который расположен в дикой местности с близлежащим кладбищем. Комиксы с ее участием выходили с 1998 по 2007 годы. В комиксах Ленор получила фамилию Линчфаст (Lynchfast) и подружилась со странными обитателями - тряпичной куклой с червячками вместо волос по имени Оборванец (в прошлом он был 400-летним вампиром, напал на сестру могущественной ведьмы, которая превратила в отместку бедолагу в куклу Вуду), высокий, истощенный, одетый в костюм олень с зашитой головой, и у него даже были копыта вместо рук по имени Таксидермист (в русском дубляже известен как Чучело) и Маффин Монстр.

Также в этой компании затесался Мистер Гош, - мертвец, выглядящий как кукла, но с мешком на голове и глазами-пуговицами. Он часто восстаёт из могилы, так как одержимо и безответно влюблён в Ленор, которая пыталась убить его несколько раз - проехалась по нему газонокосилкой или метала ножи. Под капюшоном голова Мистера Гоша гнилая, и всех, кто смотрит на нее, тошнит, кроме Ленор, которая находит его более привлекательным. Все эти персонажи являются второстепенными и повторяющимися в забавных и пугающих приключениях главной героини. Неизвестно по сюжету комиксов и экранизации, есть ли у маленькой Ленор родители. Учитывая то, что она умерла более ста лет назад, ее биологических родителей мы увидеть не сможем. Один из выпусков комиксов под названием «Маленькая балерина» предполагает, что фигурой отца мог быть для Ленор священник. Также неясно, какой Ленор была при жизни и как выглядела, но в своих загробных приключениях девочка трансформировалась в нежить, тип которой невозможно определить: то она похожа на стереотипного зомби, то имеет вампирские клыки. А изначально Ленор вообще была неупокоенным духом - призраком, причиняющим вред людям из мести за то, что нарушили ее покой. Так уж сложилось, что в мифологии призраки - совсем не дружелюбные существа. Они либо испытывают страдания, либо лютый гнев. Ревенанты, как называли позже и вампиров, и призраков с зомби, представляли огромную опасность для человечества в европейском фольклоре!

Но, поскольку в комиксах Романа Дирджа акцент делается на чёрном юморе, то многие действия Ленор переосмысливаются. Вместо внушающего ужас хтонического ревенанта пред нами предстаёт какая-то малолетняя дурочка, не знающая что такое хорошо и что такое плохо, и поступает, как считает нужным. Самое главное заключается в том, что Ленор - мертва, причём ДВАЖДЫ, как у Эдгара По в стихотворении, и в физическом, и в эмоциональном плане. Однако, у зрителя и читателя возникнет ощущение, что родители попросту избаловали свое дитя еще в мире живых, и не привили ему воспитания и моральные качества. В комиксах часто переосмысливаются детские стихи, песни и даже сказки (тот же "Гадкий утёнок" Андерсена) или иные отсылки к поп-культуре исключительно в жутком ключе, многие истории имеют неожиданные концовки, и есть такие, в которых сама Ленор не фигурирует. При этом сама Ленор часто показана исключительно злой и мстительной, порой она вымещает свой гнев даже на друзей, а ее противоправные поступки часто приводят к гибели или калечат окружающих. Со временем Ленор превратилась в благонамеренного, но тусклого персонажа, который убивает людей "случайно". Она часто думает, что поступает хорошо, и иногда проявляет добрые намерения, хотя в более поздних выпусках характер персонажа изменился.

Мир, окружающий Ленор, городок с его странными жителями, куда она попала после воскрешения из мёртвых, можно трактовать, как своего рода Чистилище - девочку все тщетно пытаются научить поступать правильно и относиться к окружающим с добром. Но она продолжает убивать - то сказочных существ (Фею, Королеву Гномов, Пасхального кролика, Гадкого Утёнка), то животных (в частности хомяков в магазине и кошек, а дохлую жабу и вовсе принимает за живую, но больную). В конечном итоге за Ленор приходит Смерть и низвергает ее в Подземный мир, да и попадает она не в Рай, а прямиком в Ад! Из всех эпизодов комиксов лишь двадцать шесть было показано в короткометражках под названием "Ленор - маленькая мёртвая девочка".

Эти эпизоды были выпущены для веб-сайта Sony ScreenBlast в 2002 году. В последней серии Оборванец и доктор, пытавшийся осмотреть Ленор, возвращаются в рентгеновский кабинет только для того, чтобы найти главгероиню мёртвой. В подземном мире различные существа празднуют ее прибытие. Сюжетная линия вновь продолжается только в серии комиксов, начиная с 2009 года. И там начинается самое жуткое - Ленор становится наполовину демоном, так как у неё появились чёрные крылья за спиной, невидимые для других по ее желанию. Затем по сюжету городок Nevermore атакуют какие-то зомби-нацисты, тут и там появляются новые персонажи - охотник за головами Пути Эпплуотер и его кузен - Уикет Уиллоубин, двойник Ленор по имени Оучи Бу-Бу, забальзамированный Мортимер Фледж, Спам-ведьма....

Именно в комиксах раскрывается и подробная история Таксидермиста/Чучела, который имеет питомца по имени Малакай и в прошлом был как-то связан с египтянами и их ритуалами погребения умерших. Персонаж был известен как Таксен Ра. Он наказывал родителей, которые подвергали жестокому обращению своих детей, и их смерть зависела от того, какая форма насилия имела место быть, но арестован был именно за борьбу с египетскими богами. Намного позже Таксидермист был обнаружен археологом, который случайно освободил его. И именно Таксидермист, а вовсе не Ленор, был любимым персонажем автора саги - Романа Дирджа, который даже воздвиг его статую в своей гостиной в 2004 году. Комиксы о Ленор были переведены на русский язык и известны как "Ленор душилки":

На данный момент известно, что компания Sony Family Entertainment планировала снять художественный фильм о Леноре, но срок контракта истёк, да и сценарий Роман Дирдж не одобрил. В 2011 году было объявлено, что идея съёмок фильма по мотивам комиксов имеет место быть, и его исполнительным продюсером станет Нил Гейман. На данный момент фильм находится в разработке. Выйдет ли он в свет, время покажет.

Материал взят отсюда:

https://dtf.ru/cinema/2107692-lenor-malenkaya-mertvaya-devoc...

На экраны мира выйдет "Ворон" - предстоящий американский супергеройский фильм режиссёра Руперта Сандерса 2022-24 годов, основанный на комиксах Джеймса О’Барра, перезапуск одноимённой серии фильмов и параллельно с этим пятый по счёту фильм во франшизе. Главные роли исполнят Билл Скарсгард, который предстанет в образе Эрика Дрейвена - убитого музыканта, воскресающего для отмщения за собственную смерть и гибель своей невесты, которую сыграет FKA Twigs (Талия Барнетт).

Фильм 1994 года запомнился зрителям своей мрачной и готической атмосферой, но мало кто знает его первоисточник. Сюжет "Ворона" изначально был создан в рамках комиксов как супергеройская сага, и его автором был американский художник Джеймс О'Барр. Оригинальные комиксы публиковались в период с 1989 по 1999-е годы, а вот популярность к персонажу возросла во сто крат лишь после их экранизации. Но обо всем по порядку. Подробности биографии самого Джеймса довольно скудны: человек редко дает интервью и избегает общения с прессой. Известно только, что американский художник был сиротой и воспитывался в приемной семье. После - в 1978 году - записался в морскую пехоту Вооружённых сил США.

На создание "Ворона" сподвигла личная трагедия художника, произошедшая в реальной жизни - возлюбленную Джеймса - Беверли - сбил насмерть пьяный водитель. И тогда творец решил излить свои переживания на бумагу, чтобы справиться с горем:

«Я присоединился к морской пехоте после того, как кто-то очень близкий мне был убит пьяным водителем. Я просто хотел перестать думать об этом и навести порядок в своей жизни. Но я все еще был полон такой ярости и разочарования, что мне пришлось выплеснуть это прежде, чем оно уничтожило меня. Однажды я просто начал рисовать "Ворона", и оно вылилось наружу».

Джеймс О'Барр

Намного позже, уже после экранизации своих комиксов, в своем единственном и последнем интервью автор признался:

Написание «Ворона» совсем не помогло. Я думал, что это будет катарсис, но, рисуя каждую страницу, это делало меня еще более саморазрушительным, если уж на то пошло. На каждой странице - чистый гнев, маленькие убийства. К тому времени, как я закончил книгу, я запутался. Когда была задержка между третьим и четвертым выпусками, ходили слухи, что я покончил жизнь самоубийством. Меня это раздражало, потому что Бог положил локоть мне на шею так долго, я чувствую, что смогу продержаться. Я пока не готов поставить точку в этом предложении".

Джеймс О'Барр

Джеймс О'Барр начал работу над серией комиксов «Ворон» в начале 80-х, но не смог найти издателя до 1988 года. Все крупные — и второстепенные — издатели комиксов попросту отвергли его, явно опасаясь темы холодной, безжалостной мести и зашкаливающего градуса насилия. Тогда художник познакомился с Гэри Ридом, издателем комиксов студии Caliber Comics (также известной как Caliber Press). В 1989 году графический роман "Ворон" был опубликован и обрел бешеную популярность - по всему миру было продано более 750 000 копий комиксов! В первое время было выпущено четыре комикса, пока финансовые проблемы Джеймса не вынудили приостановить публикацию произведения. Ранее планировалось завершить серию главой «Смерть», увеличенной вдвое . О'Барр обратился в Tundra Publishing Ltd., чтобы завершить историю. Вышедшие из печати комиксы под названием «Калибра», «Боль и страх», «Ирония и отчаяние» и «Смерть» были собраны в мае 1992 года в один том и стали самым продаваемым синглом в истории Tundra Publishing.

В 1993 году компания Kitchen Sink Press Inc. приобрела права на "Ворона" и выпустила три отдельных выпуска в виде 244-страничного графического романа вместе с неопубликованными иллюстрациями и 8-страничной цветной галереей (доступная в настоящее время версия доступна в Titan Books). Наконец, история создания "Ворона" была по-настоящему завершена. Сюжет комиксов повествует о мести молодого человека за свою возлюбленную. И здесь стоит оговориться, что у главного героя изначально не было фамилии Дрейвен - только имя: Эрик. Тоже самое касается и его возлюбленной - Шелли. Вместо аварии со смертельным исходом по вине неадекватного мужчины в алкогольном опьянении в сюжет ввели уличную банду Детройта. Бандиты напали на молодожёнов не в их доме, а на трассе, когда у Эрика сломался автомобиль. Головорезы ради развлечения ранили Эрика в голову, в результате чего парень был парализован, а на его глазах невесту жестоко избили, подвергли сексуальному насилию и выстрелили в голову. Обоих оставили умирать на обочине дороги. Позже Эрик умирает в операционной больницы, а вот Шелли мертва уже по прибытии врачей.

Через год поверженный во прах скорбью, яростью и негодованием Эрик странным образом восстал из могилы. Его невозможно убить – он уже мертв. И физически, и в эмоциональном плане. В оригинальных комиксах, в отличие от фильма 1994 года, нет никакой привязки к Хэллоуину или конкретной дате. Вся мистика сосредоточена только на фигуре Ворона. И здесь мы можем провести параллель со стихотворением Эдгара По: как и лирический герой, Эрик тяжело переживает смерть возлюбленной, живёт в её доме, проводит там большую часть своего времени, погруженный в воспоминания о ней. Отсутствие Шелли для Эрика, как и Линор для лирического героя - настоящая пытка. Оба персонажа испытывают эмоциональную боль, а Эрик даже наносит себе увечья, порезавшись. И - что лирический герой, что Эрик впадают в безумие и разговаривают с птицей. Неужели плагиат, спросите Вы?

А вот и нет! В стихотворении Эдгара По Ворон - символ смерти и скорбного воспоминания, посланник загробного мира. Из-за того, что птица питается в реальной жизни падалью, да ещё и имеет черное оперение, её и сделали зловещим образом, связанным исключительно с трауром. Использование Ворона в данном контексте можно увидеть в сюжете сказки Братьев Гримм "Двенадцать братьев", где отец желал смерти сыновьям из-за дочери, те вскоре стали злыми разбойниками, убивающими всех девушек в округе, сами превратились в воронов из-за неосторожности и глупости сестры и оказались обречены на смерть, если та в течение семи или двенадцати лет проклятия осмелится открыть рот.

Ворон в комиксах Джеймса О'Барра - не настоящая птица, как это было показано в экранизации, а скорее - персонифицированная метафора овладевшего Эриком безумия. Ворона видит по сюжету исключительно Эрик, и он - дух и проводник из царства теней. Ворон вполне способен воскрешать убитых маньяками людей, чтобы дать возможность жертвам преступлений добиться справедливости в отношении ответственных за их смерть. Говорят, что эта история взята из старой индейской легенды. Также есть и другой второстепенный персонаж, который в экранизации полностью отсутствует - некий Ковбой-Череп. Он существует в основном для того, чтобы держать Эрика на правильном пути в его миссии (отмщении виновным) и не давать ему слишком привязываться к своим воспоминаниям.

Помимо общей атмосферы мрака и жестокости в графическом романе (серии комиксов) "Ворон" есть место даже юмору, но весьма соответствующему атмосфере, черному и гротескному. В комиксе часто делаются перерывы в повествовании, чтобы включить в него тексты песен и стихотворения, создающие настроение, а также вкрапления сцен болезненных воспоминаний и воспоминаний о жизни Эрика с Шелли. Здесь есть слезы, поездки на поезде, лошади, ковбои с черепами вместо лиц и след зловещих кошек, преследующих Эрика повсюду, куда бы он ни пошел. Также в комиксах полно отсылок и на многочисленные рок группы, которые создатель вселенной слушал в Берлине, чтоб снять стресс. Так, первая часть "Ворона" была посвящена Яну Кертису, вокалисту группы Joy Division, который в 23 года повесился в ночь перед первым туром группы по США, по-видимому, из-за обострения эпилепсии. В четырех комиксах некоторые названия глав взяты именно из песен Joy Division, повсюду присутствуют цитаты рок-поэта Джима Кэрролла и тексты Роберта Смита из The Cure - даже движения тела Эрика вдохновлены панк-иконой Игги Попом. Вообще, Джеймс О'Барр слушал музыку многих групп, но больше всего вдохновения он нашел в музыке Joy Division и The Cure.

Современным зрителям Эрик напоминает скорее Джокера в готическом гриме, который многие современники Джеймса приписывали стилю Элиса Купера или группы Kiss, однако на самом деле внешность персонажа была основана на фигуре "короля готик-рока" Питера Мерфи из группы Bauhaus, которого О'Барр как-то раз увидел в Берлине. Грим Эрика же был взят из трех лиц драмы британского театра: Боль, Ирония и Отчаяние. Члены банды из Детройта не названы по именам, имеют по сюжету только прозвища - T-Bird, Top Dollar, Fun Boy, Tin-Tin и Tom-Tom. Рассмотрим их чуть подробнее. Первый - главарь банды, второй - Fun Boy - его правая рука, пристрастившийся к морфию. Top Dollar - торговец наркотиками низкого уровня, который также участвовал в групповом изнасиловании Шелли, он показан второстепенным персонажем, почти не игравшим никакой роли в сюжете. Tin-Tin - также не играет роли в сюжете, Эрик убивает его одним из первых, а вот Tom-Tom дает нужную информацию во время допроса главного героя о местонахождении кольца Шелли. В самой экранизации персонаж отсутствует.

Что касается персонажа по кличке Funboy, то именно он из вышеперечисленной пятёрки головорезов по замыслу и мнению создателя Джеймса О'Барра, является тем, кто "осознает свое собственное зло. Он осознает, кто он есть. Он осуществляет свое собственное искупление, признавая перед собой свои грехи", - как признался автор уже после экранизации комиксов в 1994 году. Вслед за оригинальной серией комиксов последовали и другие, повествующие о злоключениях несчастного героя. Так, уже в 1998 году студия London Night Studios опубликовала серию комиксов из шести выпусков "The Crow/Razor: Kill the Pain" ("Ворон/Разор. Убить боль", №1-4, №0 и финальный выпуск), в которой Эрик сотрудничает с персонажем супергеройской саги "Бритва", созданной Эвереттом Харсо. В нем Эрик снова возвращается в мир живых, чтобы бороться с демонической бандой, известной как Пейн. В конце концов, Эрику приходится столкнуться с событиями, которые привели к его смерти, и осознать, что его душа не может успокоиться, поскольку он винит себя в том, что не смог спасти Шелли.

Персонаж Эрик вскоре стал героем еще четырёх серий дополнительных комиксов: в 1999 году - студии Image Comics, включавшей в себя десять выпусков, в 2002 оригинал Джеймса О'Барра переиздала студия Pocket Books, однако он был изъят с продажи. 28 июля 2011 года издательство Gallery Publishing Group опубликовало новую серию авторских комиксов по "Ворону" под названием "The Crow: Special Edition" ("Ворон. Смерть и Возрождение"), созданной лично Джеймсом 22 года спустя после публикации оригинала. А в 2012 году компания IDW Publishing издала пять выпусков комикса "The Crow: Death and Rebirth". Затем последовали еще шесть серий:

- "The Crow: Skinning the Wolves" ("Ворон. Снятие шкур с волков", 2013),

- "The Crow: Curare" (2013),

- "The Crow: Pestilence" ("Ворон. Мор", 2014),

- "The Crow: Memento Mori" ("Ворон. Помни о смерти!", 2018),

- "The Crow: Hack/Slash" ("Ворон. Кромсать/Рубить", 2019),

"The Crow: Lethe" (2020).

Были опубликованы также два одноразовых выпуска IDW: "The X-Files/The Crow: Conspiracy" (2014) и "The Crow: Hark the Herald" ("Ворон, услышь Вестника", 2019), соответственно.

Интересна также позиция автора по отношению к героям комиксов. Стоит сказать, что Джеймс хоть и в какой-то степени сочувствует своему персонажу Эрику, ставшему его тёмным альтер-эго, однако вовсе не романтизирует его поступок, вполне адекватно реагирует на происходящее, расценивая месть как ещё большее зло, аморальное уголовное преступление, из-за совершения которого перешедший моральный горизонт событий персонаж становится на одну ступень с теми, кто погубил его самого:

"Эрик такой же жестокий, как и те люди, которых он убивает. Я думаю, именно Батай сказал, что «что касается любви, то нет границ между добром и злом». Все, что делает Эрик, оправдано, но он не лучше людей, которых убивает, и он это понимает".

Яркие черно-белые рисунки О'Барра и поэтические диалоги создают настроение, одновременно мрачное и юмористическое. Сочетание фразы «никто еще никогда не чувствовал такой боли» с рок-н-ролльными текстами и комическими образами создает совершенно американское, мрачное торжество подросткового возраста. Но Джеймс О'Барр не сразу дал согласие на экранизацию своих комиксов. К тому времени "Ворон" уже давно был на пике популярности, и весть о талантливом художнике дошла аж до самого Голливуда. На встрече с продюсерами ошеломленный автор узнал, что его работу хотят превратить в мюзикл с Майклом Джексоном в главной роли и был вынужден отказаться от этой затеи.

Ситуация изменилась лишь тогда, когда в 1994 году студия Miramax LLC (также известная как Miramax Films) приобрела права на "Ворона". Пока оригинальный комикс еще публиковался издательством Caliber, писатель-фантаст и сценарист Джон Ширли обратился к Джеймсу О'Барру с предложением превратить его в сценарий. Тот посчитал, что именно Ширли (который пытался издать в той же студии «Злого ангела», но произведение отклонили из-за нарушения авторских прав) лучше всего справится с его творением. Также пригласили продюсера Джеффа Моста, который и приобрёл права на фильм.

Джеймс О'Барр курировал лично съёмочный процесс, прежде чем принять непосредственное участие в первых двух набросках сценария. Джон Ширли сам написал третий и четвертый черновые сценарии "Ворона", за что был вскоре награждён Гильдией писателей США. Но стать полноправным властителем сюжета "Ворона" ему было не суждено: когда к проекту присоединился продюсер Эдвард Рамбах Прессман, Ширли вскоре уволился со студии из-за творческих разногласий. Позже в качестве сценаристов "Ворона" выступали Дэвид Дж. Шоу, который хотел превратить картину в сплаттерпанк, и Жюльен Темпл - автор музыкальных видеоклипов, которого выбрал Джефф Мост. Но они так и не привнесли в произведение ничего стоящего.

Наконец, у руля проекта встал малоизвестный тогда австралийский режиссер греческого происхождения Алекс Пройас. Пройас был поклонником комикса и хотел максимально точно передать его атмосферу. Изначально режиссер даже планировал сделать полностью черно-белый фильм, используя цвет только в эпизодах-флешбеках, но продюсеры, естественно, ему отказали. Тогда Пройас решил снимать фильмы в приглушенной цветовой палитре с красными акцентами. Это придало "Ворону" самобытный и уникальный визуальный стиль.

Съемки "Ворона" начались 1 февраля 1993 года на четвертой сцене Carolco Studios, старого цементного завода с остатками известковой пыли. Бюджет картины составил 15 000 000 долларов. Практически с самого начала возникли проблемы: разразился ураган, уничтоживший декорации, сотрудники заведения получили травмы, плюс возникло короткое замыкание и пожар. По словам самого Джеймса О'Барра, «весь фильм был снят ночью». Затем хлынул непрекращающийся ливень, и на съемочной площадке было невыразимо холодно, темно и сыро. Тем не менее, режиссер не терял бодрости духа.

В это время продюсеры Джефф Мост и Эд Прессман начали поиски человека на роль Эрика. Изначально зомби - линчевателя горел желанием воплотить на экране Кристиан Слейтер, однако за участие в кастинге он попросил слишком много денег и получил отказ. Также на роль Эрика рассматривался техасский кантри-панк Чарли Секстон, чей худощавый, призрачный вид был очень близок к оригинальному изображению персонажа О'Барра в комиксах, вдохновленному Игги Студжем и Питером Мерфи из Баухауза. По некоторым данным, в съёмках принимал участие и сам Джонни Депп! Однако, ни одна кандидатура из перечисленных знаменитостей не подошла. Роль Шелли предлагали сыграть актрисе Кэмерон Диаз, но актрисе не понравился мрачный сценарий. Кэмерон Диаз посчитала, что такая роль может повредить карьере. Ривер Феникс также ответил решительным отказом.

Вскоре к проекту присоединился Брендон Ли, чья харизма и родословная пошли 28-летнему юноше на пользу. Мало того, что он был в отличной физической форме, благодаря занятиям восточными единоборствами, так ещё и приходился родным сыном самому актеру и мастеру боевых искусств Брюсу Ли! По словам Джеймса О'Барра, когда Брендон подписал контракт, он сделался настолько изможденным, чтобы напоминать еще одного рокера, Криса Робинсона из Black Crowes. Создатель "Ворона" сообщил в интервью, что "мог поднять его одной рукой, он был таким худым. На нем не было абсолютно никакого жира. Он был просто совершенно обтекаемым».

Брендон Ли настолько эффектно изобразил Эрика, что казался почти образцом для О'Барра. У актёра и создателя комиксов вскоре даже сложились теплые дружеские отношения. Еще одно недоброе предзнаменование случилось уже на съёмках эпизода в ломбарде Гидеона, когда Эрик разбивал рукой стекло. Разумеется, оно было не настоящим, а бутафорским. Тем не менее, Брендон Ли серьезно порезался. А затем 31 марта 1993 года произошла ужасная трагедия - ближе к завершению съёмок фильма Брендон Ли был случайно убит на съемочной площадке, когда из холостого пистолета выстрелили обломки, скопившиеся в пистолете. Джеймс О'Барр заметил, что потерять Ли было все равно, что снова потерять свою невесту, и он вообще сожалел, что когда-либо писал этот комикс.

После долгих раздумий было решено закончить фильм. Это создало интересную задачу для режиссера Алекса Пройаса и компании Dream Quest, занимающейся спецэффектами. Пройас и Dream Quest смогли улучшить, изменить и создать коллажи в цифровом формате отснятый материал Ли, чтобы создать сцены, необходимые для завершения повествования. Дублером Ли стал каскадер Чед Стахелски (режиссер первого "Джона Уика"). Мать Брэндона Ли, Линда Ли Колдуэлл, вскоре подала иск в Верховный суд Северной Каролины против компании Эда Прессмана, обвинив участников съёмок в халатности и требовала неуказанных штрафных санкций и компенсации ущерба. Хотя окружной прокурор Спайви не выдвинул обвинений, создатели фильма были оштрафованы на 77 000 долларов за нарушения на рабочем месте. В сентябре 1993 года Колдуэлл урегулировала дело во внесудебном порядке, сумма которого не разглашается. Да и сама сцена, где по сюжету Эрика Дрейвена крупным планом застрелили и выбросили из окна чердака, в фильм так и не вошла, а после расследования гибели актёра была уничтожена. К тому времени съемки «Ворона» были завершены, а дополнительные расходы составили 8 миллионов долларов.

Хотя создатель комиксов пожаловался, что режиссеры увидели в истории Эрика исключительно "боевик", тем не менее, «Ворон», несмотря на свою жестокость, не требовал никаких боевых искусств и фактически объединил в себе несколько жанров — ужасы, сверхъестественное, мистика и романтику. После судебных разбирательств фильм претерпел немало корректировок и изменений в сценарии. Что-то было сокращено, что-то - добавлено, а что-то и вовсе удалили из экономии бюджета и чтобы не растягивать хронометраж. Так, из повествования был убран персонаж Ковбой-череп (Skull Cowboy), фигурировавший в комиксах неоднократно. В первоначальной версии сценария его роль исполнил Майкл Берриман. Роль Ковбоя как влитая подошла актёру, снимавшемуся в фильмах ужасов без грима - из-за врождённой болезни у него от природы жутковатое лицо и нет ни волос, ни зубов:

Предполагалось, что перед финалом в церкви Ковбой-череп забирал у героя Эрика все его способности, потому что он, дескать, уже покарал своих убийц и ему нельзя использовать их дальше. Однако, его линию вырезали и объяснение сверхъестественных сил Эрика оставили за кадром. Также объяснительная роль Ковбоя - Черепа в самом финале была заменена закадровым текстом диктора, который завершает фильм свидетельствами о силе любви и памяти. Второй момент заключался в том, что образ персонажа - Ворона трактовали чересчур буквально. Птицу теперь мог увидеть практически каждый, а не только лишь главный герой, к тому же в сюжет добавили одну деталь: персонаж теряет свою силу, если Ворону причиняют вред или убивают. В оригинальных комиксах Джеймса О'Барра у Эрика не было такой "ахиллесовой пяты" - его персонаж был физически неуязвим, несмотря на травмы - последствия убийства. Плюс режиссер и сценаристы сделали отсылку на Эдгара По - в эпизоде, где главный герой Эрик врывается в ломбард, он прямо цитирует стихотворение "Ворон".

В отличие от экранизации, Эрик из комиксов никогда не наносил себе макияж из черно-белой краски с черной горизонтальной линия через рот и щеки, напоминающей "улыбку Глазго". Белый цвет внешности персонажа - просто бледность, связанная с процессами разложения. И да, Эрик Дрейвен в фильме показан беспощадной машиной для убийств, способной к мгновенной регенерации, которая шокирует многих, а вот в первоисточнике комиксов он - ходячий труп, и его раны кровоточат и не поддаются никакому исцелению. В последующих экранизациях комиксов образ Ворона подвергся радикальному изменению - теперь акцент ошибочно делался не столько на птице-духе, сколько на самом главном герое, который неожиданно обрёл способности оборотня, как Хаул в аниме Миадзяки, и умел превращаться в гигантскую птицу.

Сам Джеймс О'Барр заявил в интервью: «Были определенные вещи, которые я бы сделал по-другому и изменился бы, но в целом я был очень счастлив». Он также отметил неизданные кадры из первой версии фильма, которые содержали около 11 минут сцен с Брэндоном Ли в главной роли. - «Я надеюсь, что однажды он будет выпущен. [Ли] сам поставил хореографию всех этих боевых сцен. Он очень много работал над этим фильмом и очень гордился им», - сказал О'Барр. Изменились и мотивы убийства Эрика и его супруги: вместо пустого жестокого развлечения банда просто выселяла арендаторов многоквартирного дома, а молодожёны начали протестовать. В фильме Эрику и Шелли присвоены соответствующие фамилии Дрейвен и Вебстер (Уэбстер). В графическом романе же они упоминались только по именам.

Помните сцену, где десятилетняя девочка Сара (в титрах указана ее фамилия Мор), катаясь на скейте, едва не попала в аварию, и Эрик Дрейвен сказал ей крылатую фразу: "Дождь не может идти вечно!"? По сюжету фильма Сара - чуть ли не приёмная дочь Эрика и Шелли, которую воспитывали до произошедшей с ними трагедии. Позже девочка жила у женщины по имени Дарла, своей настоящей матери, которая практически не занималась воспитанием ребёнка, а только предавалась сексуальным утехам с главарём уличной банды. И бедной Саре приходилось то и дело побираться и искать поддержки у местного полицейского, обедавшего в закусочной.

В оригинале комиксов Джеймса О'Барра никакой Сары нет. Есть уличная девушка неизвестного возраста по имени Шерри (что созвучно с Шелли), и во время погони за одним из членов банды - Funboy - Эрик просто совершенно случайно на неё натыкается. Затем в одержимом местью персонаже внезапно вспыхивает жалость к Шерри, которая переросла во взаимную любовь, но их роман длился недолго. В фильме тоже хотели сделать акцент на отношениях между Сарой и Дрейвеном, но все свелось лишь исключительно к отцовским чувствам и тому, что как и в первоисточнике, Эрик дарит ей обручальное кольцо Шелли. Героиня очень рада, потому что никто раньше ей не дарил подарков, и она называет его «клоуном», а Эрик её - «принцессой». И в финале фильма к Эрику явился призрак жены Шелли, дабы помочь персонажу обрести душевный покой, чего в первоисточнике не было.

Также из экранизации комиксов был убран важный персонаж и антагонист T-Bird- его функции взял на себя его подельник Top Dollar. Том-Том отсутствует в экранизации, и его роль в значительной степени была переписана в нового, ранее не существовавшего во вселенной персонажа, Сканка. Хотя в фильм были добавлены персонажи и повороты сюжета, чтобы сделать его более ориентированным на действие, фильм разделяет мрачную эстетику комикса, и один из художников-постановщиков посетил О'Барра в Детройте, чтобы посмотреть на некоторые из нарисованных им районов.

Фильм "Ворон" получил положительные отзывы критиков, упоминается в списке 500 величайших фильмов всех времен по версии журнала Empire за 2008 год и занял 468-е место. "Ворон" обрёл статус культового среди представителей готической субкультуры. На отрицательную реакцию зрителей из-за обилия жестоких сцен создатель комиксов ответил так:

"В моей книге гораздо больше подразумеваемого насилия, чем то, что показано на самом деле. Когда люди говорят мне, что это слишком жестоко для них, я советую им просмотреть это еще раз. Там, где они думали, что кому-то выстрелили в голову, осталась только тень на стене. Я никогда не мог приблизиться к воссозданию насилия, которое существует в реальном мире".

Джеймс О'Барр

В 1996 году на экраны вышел фильм "Ворон. Город ангелов" ("The Crow: City of Angels"), который являлся продолжением фильма 1994 года. Продюсер фильма - Эдвард Прессман - после ошеломительного успеха первого фильма увидел потенциал во франшизе, принёсшей крутые 140 миллионов долларов, и поручил режиссеру Дэвиду Сэмюэлю Гойеру создать продолжение. А тот передал свои полномочия режиссёру Тимоти Поупу. Лента была уже готова к премьере, сценарий написан, но печально известные продюсеры - братья Вайнштейны, Харви и Боб - отобрали фильм в монтажной, а также поручили редакторам воспроизвести известную историю с флэшбэками.

В конечном итоге сюжет второго "Ворона" практически полностью дублировал первый, даже акцент в день убийства главного героя по-прежнему был сделан на Дне всех святых - 31 октября. Различие было лишь в том, что действие картины перенесли в футуризм, главный герой, которого в экранизации зовут Эш Корвен, стал механиком и мстит за смерть маленького сына Дэнни. Банда убила отца и сына за то, что те стали свидетелями того, как наркобарон Иуда Эрл, заменивший главаря по имени T-Bird, расправился с одним из своих подельников. Также вернули в сюжет и Сару Мор из предыдущего фильма - теперь она - взрослая девушка, днем работает в тату-салоне, а ночью рисует сюрреалистические изображения смерти и воскресения в своей квартире.

А вот связь героини с Эшем не вполне ясна. В сюжет добавили и нового персонажа - слепую пророчицу по имени Сибил, которая способна установить связь Эша с Сарой и Вороном, являющимся источником его сил. Иуда захватывает Сару, чтобы привлечь к себе Эша и украсть его силу. Роль нового "Эрика" сыграл актёр Винсент Перес. Также в фильме снялись Игги Поп и Томас Джейн. Что касается автора комиксов, он оказался крайне недоволен сюжетом ремейка. Затем в 2000 году последовал третий полнометражный фильм - «Ворон: Спасение» (ориг. "The Crow: Salvation") режиссера Бхарата Наллури. Здесь создатели смешали историю Эрика Дрейвена с судьбой Графа Монте Кристо, как когда-то поступили в мюзикле с Суини Тоддом: главного героя, которого теперь зовут Александр «Алекс» Фредерик Корвис, подставили, ложно обвинили в убийстве подруги Лорен Рэндалл и несправедливо казнили на электрическом стуле. Затем персонаж вновь был воскрешен из мертвых стигийским существом - зловещим Вороном - и одарен свыше сверхъестественными способностями, чтобы очистить свое имя и отомстить за смерть Лорен. В сюжет также ввели множество второстепенных персонажей, вместо Сары фигурирует Эрин, сестра Лорен, а главную роль сыграл Эрик Гарри Тимоти Мабиус:

Согласно изначальному сценарию "Ворона - 3", фокус повествования сместился бы с акта мести на ужасы. Действие сюжета происходило бы в 2010 году, когда в ночь на Хэллоуин сатанинский священник убил местного мальчика и его мать. Год спустя мальчик воскрешается как Ворон. А затем ещё двадцать семь лет спустя, не подозревая о своем прошлом, он становится охотником за головами, столкнувшимся со своим теперь всемогущим убийцей. Однако, такая версия сценария, предложенная Робом Зомби, не получила одобрения у съёмочной группы.

В 2005 году на экраны вышел четвёртый полнометражный фильм «Ворон: Злая молитва (или молитва нечестивца)» (ориг. "The Crow: Wicked Prayer"), режиссёром которого был Лэнс Мунгиа. Теперь главный герой саги - бывший заключенный, убивший насильника в драке. В данной экранизации его зовут Джеймс «Джимми» Куэрво, и он вместе со своей девушкой Лили (отсылка к "Гарри Поттеру"?) пытается начать новую жизнь в другом городе. На сей раз молодые становятся жертвами сатанистов - байкеров во главе с Люком Крэшем, которые носят прозвища Вестников Апокалипсиса и поклоняются Антихристу (в русском дубляже - Люциферу). На сей раз режиссер решил "соригинальничать" - теперь у главы банды тоже есть своя жена по имени Лола Бирн. Вместе с подельницей Люк убивает пару в жестоком ритуале, вырвав у Лили глаз, а у Джеймса - сердце. И тут ни с того ни с сего появляется Ворон, который снова возвращает героя к жизни ради набившей оскомину миссии. Примечательно также, чтобы исцелить раненую сатанистами птицу и восстановить силы Джеймса, один из второстепенных персонажей исполняет ритуальный Танец Ворона, чего в оригинале у Джеймса О'Барра вовсе не было. Главную роль в фильме сыграл актёр Эдвард Ферлонг:

Объясняя свое видение картины, режиссёр Лэнс Мунгиа подчеркнул, что вдохновился реальными событиями - терактами в школе "Колумбайн" 20 апреля 1999 года и 11 сентября 2001 года, приведшего к разрушению башен - близнецов. Он также сказал, что сделал главного героя преступником намеренно. Наконец, на экраны вышел и сериал под названием «Ворон: Лестница в небо» (ориг. "The Crow: Stairway to Heaven"). Он выходил в эфир с 1998 по 1999, продержавшись всего 1 сезон, состоящий из 22 эпизодов. Сериал является прямым продолжением первого фильма 1994 года и отличался только тем, что Эрик Дрейвен теперь являлся гитаристом рок-группы Hangman's Joke. В сериале его роль сыграл актёр Марк Дакаскос, поразительно схожий внешне с покойным Брендоном Ли:

Несмотря на дань уважения оригиналу и положительные отзывы критиков, сериал был отменен. Связано это было и с проблемами в отношении авторских прав. Авторы комиксов также эксплуатировали известную историю, а у Эрика Дрейвена то и дело появлялись различные клоны под разными именами, убитые то скинхедами, то неонацистами. то террористами... В одноим из них засветилась даже Кэрри / «Кюраре» (отсылка к Стивену Кингу?!).