скетч

Фан-арт по вселенной Warhammer 40K. Вдохновлено 9-й серией мультфильма «Молот и болтер». Черный Легион опустошает гробницы некронов. Абаддон "наказывает" лордов-некронов.

Приветствую сообщество и подписчиков!
Для меня удивительно выкладывать что-то менее чем через полгода, но это очень радует.
Покрас в четыре руки с супругом идёт гораздо быстрей.

Металлики были покрашены в первую очередь драйбрашем, потом уже было сделано всё остальное.

Все было сделано быстро. Илен ничего не успел понять, а тигры уже находились внутри стеклянного куба рядом с ним. Люди стали возмущаться. Они не понимали сути происходящего. Звери были явно голодны. Их страшные глаза оценивающе смотрели на маленького мальчика. Тигры прикидывали, сколько куска мяса можно оторвать от этого тощего маленького существа. Но вскоре они углядели кое-что еще.
Хищники вдруг почувствовали, что перед ними явно не жертва. Прямо им в глаза бесстрашно смотрел такой же зверь, как и они. Толпа стала требовать спасти ребенка. Кто-то даже пытался выбежать на сцену, но вооруженная охрана была готова к этому. Голубоглазый мальчик с темной кожей прижался в угол комнаты и грустно смотрел на медленно приближающихся к нему зубастых убийц.
Тигры, хоть и видели в нем что-то родное, но были ужасно голодны. А когда ты голоден, тебе не до солидарности.
– Пожалуйста, не нападайте на меня, – взмолился мальчик и закрыл лицо руками.
Еще несколько мужчин попытались ворваться на сцену, но получили прикладом по голове. Большинство людей понимало, что вся эта затея с тиграми имело какую-то причину, и предвкушала, что сейчас произойдет что-то неожиданное.
Вдруг послышался ужасный вопль. Именно такой звук издает тигр, когда ему разрывают пасть. Илен надеялся, что стоящий рядом зверь, увидев, что произошло с его соратником, забоится и убежит. Но это был тигр, а не кролик. Хищник оскалил зубы и прыгнул на своего врага. Толпа увидела, как что-то ударилось о стеклянную стену комнаты. Это была лапа, которую Илен оторвал от животного с такой легкостью, как будто он отрывал крыло комару.
Фархади не удивился происходящему, хоть и был заворожен им. Он был свидетелем большого количества насилия в своей жизни, но подобное видел впервые. Когда голова тигра покатилась по стеклянному полу, несколько зрительниц упало в обморок. Испачканный чужой кровью мальчик зажался в угол, согнул ноги в коленях и опустил на них свою маленькую голову. Начался хаос. Ситуация с людьми в зале начала выходить из-под контроля.
Расим Фархади подошел к микрофону. Казалось, он был доволен происходящим.
– Братья и сестры, прошу вас, успокойтесь! Как бы это ни было тяжело, вам нужно взять себя в руки. То, что сейчас произошло на сцене, – часть эксперимента. Какой бы ужасной она ни была, мы должны знать правду! И она заключается в том, что вирус мутировал. Мы с вами видим девятилетнего мальчика, способного разрывать пасти тиграм. Что если он такой не один?
Публика, не успевшая переварить увиденное, вновь была введена в оцепенение. Фархади продолжал:
– Скоро армия всесильных зараженных заполонит улицы Каира. И тогда всему конец. Это будет апокалипсис, уверяю вас!
– Что же нам делать? – крикнул кто-то с первых рядов.
Фархади был рад этому вопросу. Он никогда не был хорошим оратором, и ему полегчало от того, что он мог перейти к сути.
– Как бы ужасно это ни звучало, я призываю вас понять и простить правительство за следующее решение – с этого дня каждый зараженный будет арестован.
Послышались крики возмущения. Расим поднял руку:
– Прошу вас, успокойтесь! Это временная мера. После ареста будет проведено быстрое тестирование на то, какого уровня заражение. Но если болеющий будет обладать той неимоверной силой, какая есть у этого мальчика, нам остается только одно – убить его.
– Так давайте начнем прямо сейчас! – крикнул кто-то из толпы.
Вдруг около двадцати человек выбежали на сцену и стали трясти стеклянный куб. Охрана больше ничего не контролировала. Люди пытались сломать стекло и добраться до мальчика. Увидев, что происходит, Илен устало лег на пол и закрыл лицо руками. Он больше не в силах был плакать и просто тихо повторял:
– Господи, я не хочу их убивать…