Нашими войсками предпринималось несколько попыток захвата части территории в оккупированном фашистами Крыму. Были и подготовительные операции, с помощью которых планировали обескровить фашистов, чтобы они полноценно не могли противостоять нашему десанту.

Осенью 1943 года, у берегов Артека состоялся неравный бой трех кораблей Черноморского флота с фашистскими самолетами и вражеской береговой артиллерией. Маневрируя и ведя массированный огонь по противнику, корабли отошли в открытое море и скрылись в тумане. Через некоторое время волны штормившего моря вынесли на артековский берег тело погибшего в этой схватке моряка-черноморца. Местные жители тайно захоронили его на пустынном морском берегу восточнее Нижнего (сейчас это лагерь "Морской") лагеря.

Теперь о том, что происходило в море ...

05.10.43 года начальник разведотдела Черноморского флота доложил командующему вице-адмиралу Л.А. Владимировскому, что в Крыму находится не более 40 немецких самолетов. На основании этого было решено (до начала Керченско-Эльтигенской десантной операции, которая планировалась 28 октября 1943 года) в ночь на 06.10.43 провести набеговую операцию на морские коммуникации противника у южного побережья Крыма. Цель – уничтожить немецкие десантные корабли и коммуникации в Ялте, Феодосии, Керчи.

Позже выяснилось, что разведданные не соответствовали действительности.

За два дня до описываемых событий численность бомбардировщиков и истребителей противника в Крыму увеличилось вдвое.

Для выполнения операции флотом выделялся отряд кораблей в составе: лидер «Харьков» (311 моряков), эсминец «Беспощадный» (235 моряков) и «Способный» (247 моряков), восемь торпедных катеров, самолёты ВВС флота.

Обстрел Ялты и Феодосии должны были осуществить на рассвете 6 октября 1943 года. В случае открытия огня по нашей группе немецкими береговыми батареями, их должны были подавить наши бомбардировщики. Прикрывать отход кораблей должны были шесть истребителей ВВС флота (Киттихаук) и двенадцать истребителей ЛаГГ-3.

05.10.43 в 20-30 корабли вышли из Туапсе. Около часу ночи 6 октября группа разделилась. Лидер «Харьков» повернул к Ялте, эсминцы к Феодосии.

В два часа ночи эсминцы были обнаружены немецкими самолётами — разведчиками. Так думали наши моряки. На самом деле по немецким документам сейчас становится понятным, что немцы обнаружили нашу группу утром 5 октября, а вечером того же дня немецкая радиопеленгаторная станция в Евпатории засекла их выход из Туапсе. Фашисты объявили боевую тревогу в 02-37 6 октября 1943 года, и с этого времени советские корабли уже ждали.

Немецкий самолёт–разведчик постоянно наблюдал за эсминцами и доносил об их месте, курсе и скорости. Так продолжалось до четырех часов утра, когда наши корабли повернули на север к Феодосии. После того, как с немецкого самолета были сброшены осветительные бомбы, прямо по курсу движения эсминцев, наши моряки поняли, что их действия не являются секретом для немцев, и в 05-30 доложили об этом на командный пункт в Геленджик.

Обнаружив немецкие торпедные катера в непосредственной близости от группы, в 05-30 «Беспощадный» и «Способный» с дистанции около километра открыли огонь по атакующим немецким торпедным катерам, уклонившись при этом от четырёх торпед, выпущенных ими.

Вскоре открыла огонь и немецкая береговая артиллерия.

Получив организованный отпор, наша группа не решилась подходить к Феодосии, поддержки с воздуха не было и эсминцы пошли к точке встречи с лидером «Харьков». После того, как в шесть утра немецкая РЛС, расположенная недалеко от Ялты, засекла «Харьков» на расстоянии 15 километров, береговые батареи открыли по ней огонь. «Харьков» начал ответный обстрел. Сто четыре 130-мм осколочно-фугасных снаряда, (по немецким данным) повредили несколько домов. Затем, повернув в сторону Алушты сделал ещё тридцать выстрелов. Опять же, по немецким данным, все снаряды легли с перелётом. В семь утра группа из трех кораблей соединилась. В восемь часов утра, согласно плану, над отрядом появились три советских истребителя-разведчика «Киттихаук». Через десять минут уже был сбит немецкий самолет-разведчик. Два фашистских лётчика успели выпрыгнуть на парашютах в пределах видимости с кораблей. Было решено поднять их на борт. Операция по подъёму немецких пилотов на борт «Способного» заняла тридцать минут. Предполагаю, что именно эти полчаса задержки и стали роковыми для наших кораблей. Через час из-за облаков неожиданно появились немецкие самолёты. Восемь «Юнкерсов», которых прикрывали четыре истребителя «Мессера». Наши истребители, трое против двенадцати, сорвать их атаку не смогли. Первым был атакован «Харьков», – три прямых попадания. Получив донесение о повреждениях «Харькова», командующий Черноморским флотом адмирал Владимирский отдал приказ снять с него экипаж, а сам корабль затопить. По неведомым причинам этот приказ до «Харькова» не дошел. Командир группы приказал командиру «Способного» буксировать повреждённый «Харьков» кормой вперед, и это было второй роковой ошибкой. Драгоценное время, при котором нужно было как можно быстрее отойти к Кавказскому берегу, где они могли быть прикрыты нашей авиацией, уходило, как вода в песок ... «Харьков» вполне бы мог стать геройским щитом отходы остальных корабле, тем более при таких повреждениях он уже был, практически не способен двигаться ...

Наступило затишье. Наша группа двигалась со скоростью 6 узлов в час. А фашисты вернулись на свой аэродром в Каранкуте (около Джанкоя), где дозаправились и пополнили бомбовый запас.

Около десяти утра для прикрытия кораблей, вместо двенадцати истребителей ЛаГГ-3 прибыло девять бомбардировщиков. Против маневренных и превосходящих их по всем параметрам «Мессеров» (Bf-109G) у них шансов не было, от слова совсем.

В полдень, уже четырнадцать немецких бомбардировщиков начали, практически беспрепятственно, бомбить корабли нашей медленно ползущей группы.

В результате взрывов бомб «Беспощадный» стал обездвижен и получил крен на борт. «Харьков» в ходе второго налёта новых повреждений не получил. У «Способного» же от близких разрывов разошлись швы в кормовой части по правому борту, и он принял несколько тонн воды, однако ход не потерял.

Отбомбившись самолеты противника улетели. Наступило очередное затишье. Пытаясь спасти все три корабля, «Способный» начать поочерёдно буксировать то «Харьков», то «Беспощадный».

В два часа дня началась третья атака. В ней участвовало пять бомбардировщиков Ju-87D, которых прикрывали двенадцать Bf-109G. Первым пострадал неподвижный «Беспощадный», и в 14-25 он затонул. Экипаж, покидая корабль, оказался затянут в воронку. «Способный» избежал прямых попаданий, но потерял ход. «Харьков» получил два прямых попадания и начал погружаться носом с креном на правый борт. В 15-37, ведя огонь из орудия и зенитного автомата, лидер «Харьков» затонул. Последние выстрелы раздавались уже из-под воды ... «Способный» начал операцию по подъему на борт уцелевших моряков «Харькова». Через два часа эсминец поднял всех моряков на борт и начал поиск моряков с «Беспощадного». Нашли и подобрали только двух.

В шесть часов вечера началась заключительная часть трагедии. Двадцать пять «Юнкерсов» атаковали единственный оставшийся в живых эсминец. Несмотря на героическое сопротивление советских моряков, силы были неравны. Получив колоссальное количество пробоин, «Способный» затонул.

В 18 часов 30 минут 6 октября 1943 года все было закончено. Наступила тишина, которая сопровождалась только криками моряков о помощи, шумом волн и шлюпками, которые моряки умудрились спустить на воду ... там разыгрывалась уже другая трагедия ... шлюпок мало, а обессиливших и раненых моряков много ... Жители Алушты и Ялты слышали непрекращающиеся взрывы бомб до самого вечера. Наши самолеты пытались противостоять большому количеству самолетов врага, но они просто не были готовы к такому бою. Фашисты их превосходили и по количеству, и по качеству учувствовавших в них фашистских самолетах. В разведданных все было иначе. Все. Бой и для фрицев закончился не очень хорошо, моряки, совместно с летчиками сбили 14 самолетов противника. Но их потери несопоставимы с потерями, которые понес наш флот.

Ночью наши торпедные катера подняли из воды 123 человека, утром еще 66 моряков. На третий день гидросамолет подобрал последних трех моряков.

Всего погибло 733 человека, из них 36 офицеров и 697 человек старшинского и рядового состава.

С лидера «Харьков» было спасено 31 человек, из них 4 офицера.

Погибло 280 человек, из них 14 офицеров.

С эсминца «Беспощадный» спасено 53 человек, из них 7 офицеров.

Погибло 182 человека, из них 10 офицеров.

С эсминца «Способный» был спасен 21 человек, из них 6 офицеров.

Погибло 226 человек. Из них 9 офицеров.

Похоронен только один. Через несколько дней после этого боя тело моряка вынесло на берег артековского пляжа.

После гибели последнего из черноморских лидеров и двух эсминцев в строю ЧФ из довоенного состава 13 эсминцев остались только три современных эсминца - "Бойкий", "Бодрый" и "Сообразительный", а также два старых - "Железняков" и "Незаможник". 11 октября 1943 года Ставка Верховного Главнокомандования запретила без её разрешения крупным кораблям выходить в море для ведения боевых действий, только под персональную ответственность уже нового командующего, небезызвестного моему читателю адмирала Октябрьского, с чем он и справился, не проведя до конца военных действий ни одной военно-морской операции с участием кораблей.

Практически до конца войны флот простоял в базах и использовались только самолеты ВМС в системе противовоздушных операций мест базирования.

--- --- ---

*Скорость судов раньше рассчитывали по лагу — бросаемой за борт доске с привязанным к ней тросиком — линем. Матрос определял длину линя, который уходит за борт, скажем, за полминуты. Делалось это путем подсчета узлов, завязанных на лине с равными интервалами. Причем интервалы подбирали на берегу так, чтобы число сосчитанных узлов показывало скорость судна в морских милях в час. Эту единицу скорости и стали называть узлом. При навигации она была особенно удобна потому, что одна миля соответствует одной минуте дуги вдоль меридиана.6 улов = 11 километрам в час

*Лидер (фрегат). Лидер эсминцев – это класс кораблей, который представлял собой крупный хорошо вооружённый эсминец (водоизмещением, примерно около 3000 тонн), занимавший промежуточное положение между эсминцами и лёгкими крейсерами. Обычно лидер эсминцев был флагманом соединения эсминцев. На первом месте была высокая скорость, как правило более 40 узлов, и как следствие – маневренность, и это было главным оружием корабля, лидера эскадренных миноносцев. Размеры и относительно приличное вооружение было вторично. Например, задача легкого крейсера, – это вести маневренный бой. Потому скорость для него тоже важна, но при оценке возможностей крейсеров на первое место выступает количество вооружения.*Эсминец. Эскадренный миноносец. Чтобы догнать эскадренный миноносец нужен другой миноносец. Для того чтобы потопить миноносец нужно пушечное вооружение большего калибра, например, как у крейсера. Есть зависимость дальности огня и калибра орудия и длины ствола (в калибрах), кроме того, нужно превосходить противника как по количеству, так и по мощности залпа и желательно скорости, – это чтобы догнать и навязать бой. Отличие крейсера от эсминца в разных задачах, для чего их используют: водоизмещение, крейсерская и максимальная скорость, дальность автономного плаванья. Эсминец — это скорость, а крейсер — это автономность.

До появления дизельных двигателей разница в водоизмещении была больше чем в два раза при примерно равных по мощности силовых установках.

Свою историю они берут как класс кораблей от минных крейсеров (больших миноносцев).

Но все-таки в СССР идея постройки лидеров очень даже понравилась как руководству ВМФ, так и Правительству. Действовали с оглядкой на итальянцев, которые предложили относительно дешево построить такие корабли. Правда в СССР вооружать их собирались советским оружием. Итальянские вооруженные силы плохо воевали как в первой, так и во второй мировых войнах, но очень похоже, что сама Италия была просто кладезем военных технологий.

*РЛС – радио–локационная станция слежения. Наши корабли не имели подобных устройств. Германские имели РЛС обнаружения воздушных целей и более десятка зенитных автоматов. Из наших кораблей "Способный" имел семь 37-мм автоматов, "Беспощадный" - пять, "Харьков" - шесть. Правда, у всех кораблей имелись 12,7-мм пулеметы, но на них никто всерьез не рассчитывал.Уже с 1942 года в Главном штабе и соответствующих управлениях ВМФ и флотов циркулировали доклады и донесения о том, что зенитное вооружение кораблей не соответствует воздушной угрозе. Все это знали, но ничего кардинального предпринять не могли: зенитных автоматов не хватало. К тому же многие корабли, как те же эсминцы, были настолько перегружены, что ставить автоматы было некуда. Подобные проблемы имели место во флотах и других воюющих государств. Немногие радиолокационные станции, которые мы получали от союзников, монтировались на корабли СФ. До конца войны ЧФ ни одной РЛС не получил. В результате эсминцы в условиях угрозы воздушных ударов действовать без истребительного прикрытия не могли. И это было очевидно.

* То, что творилось в шлюпках совсем иная история, о которой не особо хочется писать ...