Образ Северуса Снейпа времен студенчества в моей интерпретации и исполнении.

Fandom: Harry Potter
Character: Severus Snape
Cosplayer: Reyn Krios
Photo: Тимофей Ханжин

— Ты проиграешь мне, — безапелляционно заявила Корделия. Гарри с изумлением увидел, как она всё больше и больше погружается в образ Морганы. Речь стала быстрой, жёсткой, отрывистой. Властной. Он даже моргнул, на мгновение ему показалось, что у неё тёмные волосы, даже чёрные, как смоль. Прямо как на гравюрах у самой Морганы. — Ты же это понимаешь?

— Разумеется, тем более такой сильной волшебнице мне проиграть будет легко. А вот одержать победу над Морганой вряд ли, — Гарри с серьёзным видом польстил ей, умело сгладив это, словно говорил не о Селвин, а о другой, подхватив манеру речи самой девушки.

Он знал, что она не изучала Защиту от Тёмных искусств после окончания пятого курса. Так что всё было не так однозначно. Но всё ж она семикурсница, её опыт в магии куда больше. Поттер сам не знал, кто победил бы в реальной схватке…

«Я».

— Спасибо, — расцвела улыбкой девушка, сразу разрушив образ суровой тёмной волшебницы. — Потом я ухожу дальше в сад и превращаю его в лабиринт. За мной охотятся оставшиеся два колдуна. Моя задача устроить на них засаду и убить. Хм… — она бросила на него испытывающий взгляд, — а в этом ты можешь мне помочь, — она перевернула страницу.

Гарри склонился над столом, читая.

— Так, вот здесь происходит наша дуэль, — её острый и длинный ноготь, выкрашенный нежным зелёным цветом, указал на строчки в блокноте. — А вот здесь идёт игра в поймай мантикоруУстойчивое выражение в волшебном мире. Игра в кошки мышки.. А вот тут…

Гарри аккуратно перехватил её за кисть и не дал ей перелистнуть страницу, не успев дочитать.

— Не торопись. — Некоторое время он вникал в текст. — Послушай, Селвин. А почему так мало заклинаний у тебя записаны? Что со мной в бою, что с остальными. Пять-семь и бой закончен, — он улыбнулся, показывая, что высказывает мнение, а не критикует её. Смягчает свои слова. Её глаза пристально уставились в его затем, чтобы они (и Гарри, и Корделия) одновременно отвели взгляд, возвращаясь к блокноту. — Ты сама предложила мне высказать своё мнение, — чуть севшим голосом сказал он, когда заметил, что она как-то напряглась.

— Да, но ты понимаешь, что травмы нам не нужны? — задала логичный вопрос девушка. — По крайней мере, серьёзные.

— Да, обойдёмся без них, — тут же согласился Гарри, невольно вспоминая прочитанное в блокноте про ранение самой Селвин, — но я всё же предлагаю вот здесь добавить…

Они начали обсуждать сам бой, куда Поттер вносил изменения, попутно интересуясь, какие заклинания Селвин может применять. В порядок предыдущей сцены на балу он не лез, видя, что там проработано всё на уровне. Тем более в балах он не разбирался. И неожиданными для него оказались слова старосты, когда он на пару мгновений замолчал, думая, что ещё добавить в дуэли.

— Надо будет заказать специальный костюм для танцев, — она обежала его взглядом. — Думаю, в магазине «Твилфитт и Таттинг» сделают за неделю под твои размеры.

— Погоди, Селвин, — испугался Поттер, не ожидавший, что ему придётся танцевать. — Но… я не танцую.

— Все танцуют, в этом и смысл, — парировала девушка, чуть нахмурившись.

— Ты неправильно поняла. Я танцую не очень-то хорошо, — покривил против истины Гарри. Это было неправдой. Он вообще танцевать не умел.

— О как, — удивилась Селвин. — Ну это не страшно. Попросишь своих однокурсниц. Обучишься этому с Паркинсон или Гринграсс. Так, давай-ка я с тебя сниму размеры, пока не забыла, — отодвинув свой стул, она поднялась, и Гарри тоже пришлось встать.

Вытащив палочку, взмахом она создала ленту, которая тут же принялась измерять рост Гарри, обхват груди, талии, бёдер и ступней.

— Это обязательно? — спросил Поттер, пытаясь скрыть смущение.

Несмотря на то что они стояли в самом углу гостиной, всё же он ощущал на себе взгляды, пока настырная лента скользила по его телу. Гарри привык к вниманию, быть в центре, но не к такому, как сейчас. Он пожалел, что не надел мантию или хотя бы джемпер. Селвин записывала его размеры в блокнот, а потом взмахом палочки создала листочек, скопировав такой же из блокнота.

— Конечно! — воскликнула девушка и развеяла ленту. — Уже всё. Нужно будет заказать на тебя костюм именно сегодня! Пока его примут в работу, пока его подошьют. Лучше ничего не откладывать на последний момент.

— Хорошо, — согласился Гарри, гадая, сколько придётся потратиться. Магазин был не такой дешёвый, как «Магазин мадам Малкин». Он вспомнил свою идею. — Кстати, Селвин, я предложил Салливану делать снимки нашего факультета. Для памяти. Он уже сделал колдографию нашей команды. И мне пришла мысль, что можно запечатлеть сам… — он на долю секунды запнулся, чуть не сказав неверное название, — саму Тёмную ночь Морганы, бал, дуэли. Думаю, получатся весьма впечатляющие снимки.

Селвин с трудом дождалась окончания его речи, покусывая свои пухлые губы.

— Нет-нет, — тут же воскликнула она, когда он замолчал. — Я категорически против, так как испортит всю обстановку погружения в ту эпоху. Так и собьёт с настроя всех героев. Это совершенно недопустимо!

Под таким углом Гарри не рассматривал ситуацию, всё ещё с трудом представляя предстоящее мероприятие. Ему было тяжеловато отрешиться от магловского вида театра, где была сцена и зрительный зал со стульями, куда и мог затесаться фотограф. Но быстро придумал решение.

— Да, прекрасно это понимаю, — кивнул он старосте, устраиваясь обратно за стол, чтобы поменьше привлекать ненужного внимания, да и опасаясь, что ей вздумается ещё раз с него мерку снять. — Но можно сфотографироваться всем вместе уже после мероприятия.

— О, — задумалась она, продолжая стоять и постукивая палочкой по ладони.

К некоторому удивлению Гарри, размышляла она весьма долго; почему-то Поттер начал нервничать, хотя повода к этому совершенно не было. Он принялся поправлять на себе рубашку, словно лента могла что-то сделать с ней. А потом склонился над открытой страницей её блокнота. Там были записаны его размеры. Поттер, не спрашивая разрешения, перелистнул назад, безошибочно найдя страницу с описанием дуэли, и снова вчитался в неё, как и в уже записанные замечания.

— А это отличная идея, — наконец отмерла Селвин, в голосе звучала радость. — Если колдографии делать уже потом, то ничего страшного не будет! Да и как красиво получится, мне останется на память, когда я закончу школу!

— Разумеется, — кивнул Гарри. — Как я понял, Салливан может сделать несколько копий, чтобы всем хватило. А вот здесь, смотри, — он указал на текст с самой первой дуэлью, в которую они уже внесли некоторые изменения, — ты сражаешься с Белби, — Поттер вспомнил ту одноклассницу, с которой Селвин переглянулась, прежде чем согласиться пойти с ним. Он скосил глаза назад и увидел, что та вроде бы смотрит на них, словно контролирует. Но до них было метров двадцать, и линзы очков не захватывали периферийное зрение, поэтому Гарри не был уверен.

— Да, — подтвердила Селвин. — Видишь ли, Поттер, первая дуэль самая важная, самая интересная. А Розанна очень неплохо владеет схваткой. И один из отравленных кельтов, Гилмор, был ей очень близок, поэтому она неслась ко мне, объятая ненавистью и пылая местью.

— Ты побеждаешь, но получаешь ранение в руку и неприятное проклятие, — перечитал Гарри. — А здесь уже настигаю тебя я в образе Халвода. И вижу, как ты убиваешь Белби, — Селвин недовольно цыкнула, и Поттер поправился, — то есть Брееду, э-э, — он взглянул в блокнот, — Тёмный Коготь, которая является мне близким другом. И сможешь ли ты сражаться со мною, полным ярости, несмотря на раны? То есть я могу сыграть неумелого волшебника, но будет ли это реалистично? Ведь потом тебя ещё ждут двое оставшихся магов, которые прибудут к концу моей дуэли. А против двоих, по своему опыту скажу, сражаться одновременно сложно даже в лабиринте. Тем более что мы с тобой ещё добавили разные заклятия. У тебя собьётся дыхание. Рану от первой дуэли ты решила всё же оставить настоящей, выпив перед началом всего этого зелья. Это тоже ослабит тебя. И все эти зелья… — протянул Гарри. — Они полностью не снимают боль, не исцеляют рану. — Он чуть поморщился, вспоминая свои ранения после дуэлей с Джеммой. — Тем более ты хочешь их принять заранее, а нужно именно после получения травмы. Это тоже ослабит эффект.

— А исцеляющие чары? — задумчиво спросила Селвин.

— О, они помогут, — тут же ответил Гарри, улыбнувшись; в данной дискуссии он ощущал полное превосходство практического опыта, — только как ты успеешь их наколдовать, если по твоему плану я уже буду рядом и сразу начнётся наше сражение? Ещё учитывай, что несмотря на название, исцеляющие чары не исцеляют… полностью. Боль может остаться на несколько часов, как и слабость. Всё зависит от того, какое было проклятие. И ещё важный момент, — он на мгновение взял паузу, — если ты или даже любой волшебник ранен, то сознание путается от боли, и бывает сложно применить нужное заклинание правильным образом. С первого раза. А ведь ты ещё будешь торопиться, ожидая меня и новых… врагов.

Гарри замолчал, но Селвин хранила тишину, напряжённо обдумывая сказанное. Тогда он вернулся к её блокноту, читая про дальнейшие события.

— А Белби сильная волшебница?

— Да… — призналась Селвин.

Гарри хотел было выразить одобрение, что первый и самый сложный бой она поставила в самое начало, ведь в конце ей не хватило бы сил, но семикурсница продолжила.

— Я недавно ввела в план дуэли, поэтому не до конца всё проработала. — Поттер сообразил, что, возможно, недавний чудовищный конфликт, когда он сражался с гриффиндорцами, сподвиг Селвин добавить эти многочисленные сражения Морганы. Во всяком случае, это было у всех на слуху, очень популярной темой для обсуждения, поэтому старосте захотелось тоже такое попробовать. — Так что ты предлагаешь? Убрать ранения?

— Конечно! — Гарри кивнул. — Зачем тебе в фиктивной дуэли получать раны? Это как-то…

— Это не фиктивная дуэль, а самая настоящая! Всё должно быть так, как было тогда! — жарко воскликнула староста, удивив Гарри и сбив с мысли. — В этом весь смысл!

— Тогда я не понимаю… Вернее, не вижу, как ты сможешь подряд сразиться с четырьмя не самыми слабыми волшебниками. Да и ещё в какой-то момент сразу ещё сражаясь с двумя. Если это не Крэбб и Гойл, — тупость этих двух одноклассников была известна на Слизерине и, к сожалению, далеко за пределами факультета, — то у нас проблема.

— Думаешь, я не справлюсь? — пододвинув стул, Селвин опять села, забирая из рук Поттера свой блокнот.

— Никто бы не справился, — криво ухмыльнулся тот, проиграв уже в воображении все бои и примерно представив результат. — Если только сама Моргана, — закончил он тише, но Селвин услышала.

«Или само чудовище Тёмный Лорд».

— Проблем нет, есть задачи. Интересные или не очень, — задумчиво сказала волшебница. — Я думаю перенести бой Морганы и Халвода Строптивого. Твой и мой. В самый конец… И ещё… Слишком много заклинаний ты предлагаешь использовать. Да, я понимаю, так будет правильнее. Но их применение и нужный порядок сложно выучить. Поэтому пусть будет импровизация.

— Импровизация? — невольно вырвался у Гарри громкий возглас.

— Да. Потому что всё это не выучить. Ты должен сам понять своего мага, на что он способен и когда должен проиграть.

— «Должен проиграть»? — с сарказмом протянул Поттер, улыбнувшись краешком губ. — А как же настоящая дуэль, а не фиктивная постановка?

Всё же ему проигрывать не хотелось, даже в этой реконструкции реальных событий.

— Что ж, и это можно решить, — староста сузила свои глаза. — Ты занимаешься с Уоррингтоном и Причардом, — внезапно продемонстрировала она знание таких подробностей. — Я могу с тобой позаниматься, посмотрим, правильная ли твоя оценка. Как раз моё мастерство должно соответствовать могуществу Морганы…

Гарри на долю секунды отвёл взгляд, думая о том, что Селвин или скрывает свою силу и очень опасна, или слишком самонадеянна.

— И в бою с ней ты должен демонстрировать не силы Гарри Поттера, а Халвода Строптивого. И тогда проблем не будет.

— Раз Строптивый и другие кельтские колдуны бросили вызов самой Моргане, то вряд ли они слабые маги, — парировал Поттер.

— Да, Фосетт говорила, что у них было определённое могущество… — протянула Селвин. И тут же широко улыбнулась. — Ну это не единорогов гладить, мы с тобой сможем разобраться. — Она вернулась к листочку Поттера. — Так, сюда надо включить старящее зелье и ещё вот это, — палочка в её руке неожиданно для него стала выполнять роль пера, без всякого труда позволяя ей быстро писать прямо на бумаге. — Это ты приобретёшь, — она подвинула лист по столу к Гарри, — а это предварительный сценарий, — протянула она кипу листочков с блокнота, магией воссоздав копию и продолжая ещё что-то колдовать, — только должна сразу тебя предупредить, — листочки тут же были сшиты друг к другу, наподобие папки, а сверху появилась тёмная обложка с серебряной надписью «Для Гарри Поттера», — что он заколдован так, что его прочесть можешь только ты. И, Поттер, держи, пожалуйста, всё в строгом секрете. Тебя предупреждать, как остальных, не надо, но тайны нашего общества должны быть скрыты.

Она поднялась, поворачиваясь спиной ко всем, её дивные волосы заскользили по плечам, падая вперёд.

— И ещё, Поттер, — её глаза лишь на мгновение обожгли его льдом, а потом принялись разглядывать подставку для палочки, словно это была самая интересная вещь на столе. — Мы понимаем, насколько не место этим в нашей школе. Как важны традиции и наследие нашего факультета. И мы хотим продолжить обучение. Это будет невозможно, если школу снова закроют. Мы поддерживаем, — она не сказала, кого именно они поддерживают, — и просим учесть это тоже.

Ошеломлённый в начале речи, уже к середине Гарри понял всё, что она имела в виду. Она замолчала, то ли ожидая, то ли ещё что-то. Поттер еле заметно кивнул, подавая знак, что принял во внимание.

Спал Гарри мало и беспокойно. Из-за длительного вечернего разговора с Джеммой по сквозному зеркалу, которое плавно перетекло в уже ночное обсуждение, он лёг очень поздно. Но вместо объятий Морфея его мучили тяжёлые мысли о прошлом и предстоящем; Поттер долго ворочался в кровати, не способный заснуть. Всё это воплотилось в продолжительные и вязкие сны, содержимое которых он совсем не помнил, проснувшись утром с гудящей головой. Простыня была мокрой от пота. С трудом поднявшись, надев свои очки и взглянув на часы, прикреплённые к стене — очередной подарок от одного шестикурсника, — Гарри убедился, что ещё раннее утро. А обычные часы, которые раньше были в его прошлых двух комнатах, исчезли, словно что-то в замке увидело, что у него появились в этом году собственные.

Сон совершенно пропал. Подхватив простыню вместе с одеялом, он накинул сверху на себя мантию и протопал к двери. Дёрнул за ручку. Та, естественно, не открылась, с вечера запечатанная множеством чар. Чертыхнувшись, Поттер бросил тряпки на пол и вернулся к тумбочке за палочкой.

— Можно было наложить специальные чары, чтобы дверь нельзя было открыть только снаружи, а изнутри она открывалась по нажатию на ручку, — сам себе сказал Гарри, снова бросая взгляд на часы. Они были совсем простенькими. — Но они куда сложнее, да и вроде как менее надёжные из-за этого.

Намного более дорогие и изысканные часы у него тоже были, в виде змеи с тёмно-зелёной чешуёй, распахнувшей пасть, которая служила своеобразным циферблатом. Длинный красный язык двигался по окружности, являясь часовой и единственной стрелкой, обволакивая своим кончиком серебряные цифры. Когда Поттер убедился, что часы невозможно закрепить к стене — стол и тумбочка у него были уже заняты, — а издаваемое змеёй шипение при достижении очередного часа не имеет ничего общего со змеиным языком и он никак не может его перевести на английский, то убрал их обратно поглубже в чемодан.

Вернувшись к двери и встав на простыню — а то на каменном полу босиком было холодно, так как ковёр покрывал не всю комнату, — Гарри принялся снимать чары с двери. Колдуя вербально, произнося заклинания, он ощущал, как горло всё сильнее пересыхало. Наконец замок щёлкнул, и он толкнул дверь. Обернувшись, призвав мягкие меховые тапочки манящими чарами, Поттер в них вступил и подхватил простыню и остальные постельные принадлежности.

Пройдя через открытую дверь, он вышел из комнаты на пустую лестничную площадку. Большая широкая металлическая лестница плавно вела наверх — на этажи старших курсов, — и дальше выходила в гостиную. Слева у стены чёрные ступеньки с рельефной поверхностью в виде обвивающих друг друга змей шли вниз — на ярусы первого и второго курса. Они были весьма удобными, и даже если обувь была мокрой или грязной из-за непогоды, никак не скользили, но чем-то немного напоминали лестницу из старой магловской школы Гарри, где также были металлические решётчатые ступени. Завершали конструкцию два изящных серебряных поручня с закрытыми пастями змей чуть более тёмного цвета и поблескивающими изумрудными глазами, которые начинались по бокам лестницы в метре от пола, плавно изворачивались на середине пролёта этажа вдоль стены и уже заканчивались на ярусе четвёртого курса. Под самой лестницей было очень много места.

Абсолютная тишина. Вокруг никого. Ступая мягкими тапочками по жёсткому каменному полу серого цвета, Гарри прошёл привычным путём к большой ванной комнате на своём этаже и скинул там постельное бельё в огромную и пустую корзину. Оттуда вещи забирали на стирку домовые эльфы. Поттер нахмурился, опять вспомнив про этих существ. Закрыв за собой дверь ванного помещения, он пошёл обратно к себе. Ходить так, в одной мантии, надетой на майку и трусы, не особо приветствовалось, да и было как-то неприлично, но ранним утром Гарри не особо думал об этом, резонно полагая, что все ещё спят и он никого не встретит, тем более девушек в этой части общежития не было — они жили в другой части гостиной, куда ему хода нет.

Тяжесть в голове понемногу рассеивалась. Постельное бельё и одежда два раза в неделю отправлялась на стирку: скидывалась в ту корзину, которую забирали эльфы Хогвартса. Но ему не нравилось, что эти создания, постирав его вещи, потом как-то проникали к нему в спальню и застилали свежим постельным бельём кровать, клали в шкаф запасные наволочки, простыни и остальные тряпки с одеждой. И это несмотря на все его защитные чары! Умом он понимал, что опасности от них нет, но то, что они были в его комнате — это нарушало его чувство собственности и защищённости. Раздражало. Однако идея как-то отыскать этих существ (а их попробуй ещё найди!) или связаться с этими невидимыми уборщиками, попросив складывать его чистые вещи в отдельную корзинку у его двери, где любой проходящий мимо мог что-нибудь с ними сделать, не нравилась ему ещё больше. Но куда в противном случае класть вещи для него?

Зайдя обратно в спальню, он подхватил сменное нижнее бельё и, закрыв дверь, вернулся в ванную комнату. Раздевшись, он положил волшебную палочку, с которой даже здесь не расставался, на свою одежду, сложенную на длинную скамью. И зашёл в душ. Приятная холодная вода остудила его, разгоняя мрачные и тяжёлые мысли.

После душа Гарри вернулся в комнату. Было ещё так много времени до пробуждения факультета, и он спокойно мог бы подремать пару часов, но сна у Гарри не было ни в одном глазу. Он оглядел палочку в своей руке. Вся в отпечатках пальцев. У него был набор по уходу за волшебной палочкой, даже, вернее, их было два, но никогда до этого он не занимался этим. Поттер шагнул к шкафу, распахивая дверцу. Надо будет всё же привести палочку в порядок. От кого-то он слышал, что неухоженная волшебная палочка показывает неряшливость колдуна, да и её боевые свойства от этого могут снизиться. А ведь она его самый верный товарищ, который никогда не подводил, был всегда с ним, и именно с её помощью он защитил себя от стольких опасностей.

Гарри оглядел свой гардероб. К сожалению, выбор у него был крайне небольшой. Домашняя пижама, которую он редко надевал для сна, предпочитая майку и трусы, никак не подходила к выходу в гостиную. Магловские футболки и штаны были бы ещё более худшим выбором. Оставались лишь обычные белые рубашки, форменный джемпер, чёрные брюки и такого же цвета колдовская мантия. Завязать зелёный с серебром галстук и можно идти на уроки. Но Гарри не хотелось. Может, надеть что-то другое? Его взгляд остановился на светлых трико. Он вытащил их, разглядывая. Хоть они и выглядели очень по-домашнему, но Поттер предположил, что пока он в своей гостиной, то это будет вполне допустимо. Ему очень надоело одеваться всегда в одно и то же. Всего лишь пару раз на каникулах, когда все слизеринки и старосты уезжали по домам, а оставшихся парней можно было по пальцам пересчитать, он (да и остальные) одевался более свободно. Иногда даже Поттер сидел в одной пижаме перед огромным камином. При девушках, к сожалению Гарри, такое уже было недопустимо, хотя, как он знал, на других факультетах — особенно на Гриффиндоре — студенты вели себя менее чинно.

Пожав плечами, Гарри решил выбрать именно светлые трико, всё равно потом можно будет спуститься через пару часов и переодеться к завтраку. Он уже натянул их на себя и взглянул в зеркало, как вдруг вспомнил, что ему придётся сегодня беседовать с Корделией Селвин. Заносчивая, но легкомысленная староста школы. Представив, как он подходит к ней в этом трико, как её глаза-ледышки опускаются и останавливаются на них, а брови в изумлении взмывают вверх, Поттер тихо выругался и снял их с себя. Придётся всё-таки облачиться в рубашку и штаны. Мантию и тем более галстук надевать он ни за что не собирался. Хотя можно было накинуть на майку и трико свою мантию, и тогда за ней не будет видно, что на нём, но так будет жарко. С утра камин топили очень сильно, и магический огонь горел в нём необычайно ярко.

Опять переодевшись, он вытащил из чемодана набор с тюбиком специального раствора, тряпочкой и памяткой, как надо должным образом заботиться о своей волшебной палочке, заодно прихватив ещё книгу по правильному уходу за магическим инструментом. Закрыв за собой дверь, Гарри замер в нерешительности. Не хотелось накладывать все-все защитные чары на свою комнату, потому что совсем скоро ему придётся возвращаться обратно и снимать их, а потом, перед уходом на завтрак, снова устанавливать. Но пока он думал, то машинально уже творил нужные чары и опомнился лишь тогда, когда наложил большую их часть. Ухмыльнувшись своей привычке, которая отдавала какой-то нездоровой паранойей, он вступил на лестницу и поднялся по ней на четыре этажа вверх, зайдя в гостиную. К его удивлению, там уже сидели несколько парней, играющих в шахматы. Зрители коротко поздоровались с ним, пожелав доброго утра, когда как двое игроков были слишком поглощены игрой, не замечая ничего вокруг. Гарри поприветствовал их, но не стал подходить, сразу направившись в самый дальний угол гостиной, подальше от яркого камина. Мало ли, вдруг предложат сыграть. Шахматы были слишком сложной игрой, в которой недостаточно просто запомнить все правила, чтобы иметь равные шансы для победы. Чтобы уметь хорошо играть, нужно было много-много партий провести с опытным противником. Естественно, проигрывая, а этого Гарри не любил.

Усевшись за удобный стол, он разложил набор по уходу, книгу и памятку. Проведя ладонью по большому шару — магической лампе, которая покоилась на металлическом золотом стержне, обвитым змеёй с тонким станом, хвостом стоящей на тёмно-коричневой поверхности стола, — он включил мягкий зеленоватый свет. Можно было дёрнуть за голову змеи, тогда лампа тоже загоралась, но опытным путём Поттер обнаружил, что достаточно погладить гладкую поверхность шара. Пролистав небольшую брошюру с руководством и разглядывая картинки с инструкциями, Поттер вытащил свою палочку. Она была очень длинной, Гарри помнил слова Олливандера, что она двадцати сантиметров, сделана из остролиста, а сердцевина — перо феникса. Ухмыльнувшись при мысли, не феникс ли Дамблдора — Фоукс — случайно дал его палочке перо, что было бы крайне странно; наверняка это какая-то другая бессмертная волшебная птица, тем более, как помнил Поттер из учебника, их перья не портились и могли храниться веками; он вытащил из шкатулки специальную тряпочку для полировки. Она была из очень мягкой ткани серебряного цвета, с искусным рисунком изумрудной змеи по центру. Разумеется, как ещё иначе? Подарок не мог не содержать символ факультета. И Гарри начал понемногу палочку полировать, стирая отпечатки пальцев. Но мыслями он уже был далеко.

Как такое может быть, что эта весёлая девушка Тонкс, которую он уже немного считал то ли почти подругой, то ли близкой знакомой, оказалась совсем близкой, но уже родственницей этого беспринципного негодяя и убийцы? Жуткого Пожирателя Смерти Сириуса Блэка. Но Джемма бы не стала его обманывать… Значит, Тонкс специально хотела с ним подружиться, втереться в доверие, а потом привести к Блэку, чтобы тот убил? Но… как-то это не сходится. Именно он первый ей написал, решив поддержать их намечающуюся дружбу. Да дружбу ли? Чем он мог быть интересен девушке намного старше, если бы не его мрачная слава? Может, она хочет что-то выяснить про Наследника Слизерина, ищет девочку Уизли? Но тогда вряд ли она бы молчала, а написала бы письмо первой.

Гарри вспомнил их беседу в комнате в доме Дурслей, когда мракоборцы приехали за ним. Он не чувствовал в ней фальши. Нет, не похоже, что она надела маску, играя перед ним. Его мысли скользнули к другому дню, к своему дню рождения, когда он впервые увидел Тонкс: та выходила из магической машины и ударилась локтем о дверь. Она же тоже его узнала чуть позже, а значит, обязательно бы напала, если бы была заодно с предателем Блэком. Этот убийца легко бы расправился с Кингсли Бруствером, а учитывая удар в спину от Тонкс, то у темнокожего мракоборца и шанса не было бы что-то им двоим противопоставить. А значит, что? Выходит, Фарли неправа. Но настрой Поттера по отношению к Тонкс был уже невольно смещён, и теперь он думал о ней с большим подозрением. К невесёлым мыслям прибавился и Снейп — ещё один проклятый Мерлином Пожиратель Смерти. Поттер переживал о том, что план может не сработать, и того не удастся изгнать из Хогвартса.

«Но ведь и Джемма права, предупреждая меня, — он достал лак из набора и стал понемногу наносить его кисточкой на палочку. Он должен был, словно мазь, впитаться в древко из остролиста. Сама палочка теперь выглядела совсем как новая, чуть поблёскивая при особо ярких всполохах пламени в камине. — И если даже Тонкс никак не связана с побегом Блэка, то она вполне может при встрече с ним принять его сторону, всё же он её дядя. Но вот что странно. Джемма сама тоже просит не относиться к её подруге Мальсибер предвзято из-за того, что её брат Пожиратель Смерти и сидит в Азкабане. Так почему я должен относиться хуже к Тонкс, у которой совершенно аналогичная ситуация?»

«Потому что Блэк предал моих родителей, и из-за этого их убили, — тут же он ответил сам себе. — А что плохого сделал этот Мальсибер, я даже не знаю».

Зло цыкнув, он откинул в сторону кисть, чтобы через секунду снова взять её в руки и продолжить наносить лак.

«Верно. Того Пожирателя я даже в лицо не знаю, а проклятая физиономия Блэка иногда сама всплывает передо мной. Интересно, стала бы Джемма относиться по-другому к Лорен Мальсибер, если бы у той тоже сбежал из Азкабана брат? Вот что стоило бы у неё спросить, соврать-то она мне не сможет! А то легко ей кидаться обвинениями, — закончив с палочкой, он поставил её на специальную подставку, где та должна была обсыхать не менее пятнадцати минут. — Хм, вроде Мальсибер применял к кому-то Непростительные заклинания. Чудовищно, — всплыло у него в памяти. — А вот… Но постой, всё же самой Тонкс было же не так много! Она лишь на несколько лет старше меня. Да и несмотря на то, что Блэки — это семья старых правил и живут вместе в одном доме, они вряд ли бы допустили, чтобы магл пришёл вместе с их родственницей жить в их дом. Вроде бы Тонкс говорила, что у неё папа был маглорождённым. Наверняка или мать, или бабушка Тонкс ушли из дома, когда поняли, что им с семьёй Блэк не по пути. Да и сам Блэк мог ни разу не видеть Тонкс! А ей… ей было, когда его посадили… Хм, Блэка поймали сразу или почти сразу после поражения Волан-де-Морта. Как жаль, что Джемма не рассказала, что там в досье Блэка. Но, как бы то ни было, это или ноябрь-декабрь 1981 года или начало 1982 года. Если Тонкс закончила Хогвартс в тот год, когда я поступил сюда, то она старше меня на семь лет. Или восемь? — Гарри потянулся было за пером и бумагой, чтобы подсчитать, но вспомнил, что сумку оставил в спальне. Придётся обходиться собственными силами. — Так, она поступила в Хогвартс в одиннадцать лет, так же, как и я. На седьмом курсе ей было семнадцать лет, а значит… Так, это 1991 год, когда мне было одиннадцать, а значит, между нами разница в шесть лет. Хотя нет, ей было уже семнадцать, когда она только перешла на седьмой курс в сентябре 1990 года… Я тогда ещё и про Хогвартс не знал и лишь влачил жалкое существование у маглов. Сколько же всего я не знал. Ладно… А закончила она через десять месяцев, то есть в восемнадцать лет. Выходит, что у нас разница в возрасте в семь лет и она 1973 года рождения. Отнимем это от 1982 года, то выходит, что ей было девять лет, когда поймали Блэка. Совсем маленькая. Это снимает с неё все вопросы, но письмо ей написать всё равно не помешает».

Поттер поднялся и, подойдя к несколько по-утреннему хмурым шестикурсницам, которые уже были в школьной форме, готовые к выходу из гостиной, одолжил у одной из них перо с чернильницей и пергамент.

Вернувшись, он начал письмостиль и пунктуация письма сохранена.

«Привет, Тонкс!

Получил твое письмо, спасибо. В команде я охотник, мне все очень нравится. Я люблю квиддич и тренировки, хотя они очень не простые. Огромная скорость, ощущение полета, ветер. Этао такая свобода! Что может быть лучше? А ты летала на метле? Может тоже была в команде? Кстати а на каком ты факультете училась? А то я ничего про тебя не знаю. Расскажи, пожалуйста про себя. Как зовут твоих родителей? Моих ты наверняка знаешь, это Лили и Джеймс Поттеры. Может они дружили с твоими родителями? В школе или после нее? Из какой они семьи? Я уверен, что у тебя были друзья. Расскажи о друзьях, о своих отношениях. Мне это очень интересно, так как близких у меня нет. А насчёт дементоров, я понимаю насколько опасны эти отвратительные чудовиша и не приближаюсь к ним. Но им к счастью путь в замок закрыт.

Какие новости на работе?

С нетерпением жду ответа, Гарри».

Поставив точку, он отложил письмо в сторону, скользнув взглядом по тёмной стене из камня. Надо бы переписать письмо на чистовую, да лист у него всего только один.

«Это же нормально, что я интересуюсь тем, как она жила до Хогвартса?.. — Он сильно нервничал, пока писал, невольно постоянно вспоминая подлого ненавистного предателя. Теперь ему казалось, что всё его письмо пропитано вопросами именно об этом Пожирателе, каждая строка словно вопрошала, неистово молила дать правдивый ответ. В голове был полный раздрай. — Вряд ли она расскажет про Блэка. Но не могу же я прямо в лоб спросить её о родственниках, тогда она сразу догадается, что я интересуюсь про дядюшку Блэка. Но тогда как задать вопрос? Написал про друзей, про отношения с ними, сместив акцент на то, что у меня нет близких друзей. Хотя она видела меня с моими одноклассниками… Значит, надо переписать по-другому? Хм. Если она в детстве дружила с Блэком, то… Нет, вряд ли! Так… Я всё же поинтересовался про её семью, родственников. Да, немного назойливо, но будет выглядеть так, словно я считаю её своим другом. Может, она даже подумает, что мне одиноко на Слизерине, и проявит участие».

Смех вывел его из состояния задумчивости. Он огляделся и с удивлением заметил, что гостиная уже заполнилась народом. Его взгляд безошибочно остановился на громко смеющейся белокурой волшебнице с холодными глазами. Селвин сидела в окружении подруг и о чём-то оживлённо беседовала. С трудом подавив вздох, Гарри быстро сложил письмо, даже не перечитав его и сделав из тыльной стороны листа конверт, где размашисто написал: «Тонкс от Гарри Поттера». Вложив письмо в книгу, Поттер поднялся, собираясь подойти к Селвин, и замер. Он забыл, прошло ли нужное время и высохла ли палочка. Наверное, стоит её оставить на подставке, потом он вернётся за ней.

Гарри направился к старосте, которая сидела вместе с одной подругой на диване, когда как две другие волшебницы устроились рядом в креслах напротив. Когда он приблизился к их дивану, это не осталось незамеченным, и четыре девушки замолчали, выжидающе смотря на то, как подходит Поттер. Тот невольно подробно разглядывал Селвин. Надменное выражение, открытое тонкое горло, распущенные длинные белые роскошные волосы, которые скрывали её плечи и спускались ещё ниже, чёрный то ли тряпичный, то ли кожаный ободок, удерживающий её локоны, тонкие чуть более тёмного оттенка брови, выразительные глаза, обжигающие ледяным взглядом, и гордый изгиб чувственных губ. Белоснежная блузка с аккуратно завязанным галстуком цвета лесной зелени с серебряными полосами скрытая тёмным джемпером, и расстёгнутая мантия.

— Здравствуй, Селвин, — поздоровался он с ней и кивнул остальным. — Доброе утро.

— А, Поттер, — излишне громко, как показалось Гарри, воскликнула она, пока остальные тоже с ним поздоровались, сказав «Здравствуй» или «Доброе утро», — доброе утро.

У неё, как всегда, было хорошее настроение, хотя её глаза остались такими же пугающе холодными.

— Я хотел с тобой поговорить, — решил не темнить Гарри, сказав всё напрямую. — Насчёт вечера Морганы.

Девушка оглянулась на своих подруг, а те уставились на неё. Темноволосая волшебница по фамилии Белби в кресле почему-то еле заметно кивнула ей, и Селвин повернулась обратно к Поттеру.

— Почему бы и нет? — раздражающая мальчика улыбка продолжала кривить её лицо. — Давай поговорим.

Гарри уже решил, что она хочет беседовать прямо при всех, хотя вокруг было много народу — слизеринцы сидели в креслах, позёвывая или просто смотря в постепенно светлеющий потолок, через который виднелась кристальная вода Чёрного озера; или на диванах, что-то обсуждая между собой. Утренние шахматисты, очевидно, уже закончили партию и теперь что-то друг другу объясняли, склонившись над доской и переставляя фигуры. Поговорить так, чтобы никто не услышал, было совершенно невозможно, и это не учитывая трёх внимательно слушающих её подруг. Но Селвин явно имела на это свой взгляд.

— Так, куда бы нам… — она оглянулась вокруг, приподнимаясь с дивана, и посмотрела в сторону лестницы.

Неужели она хочет пригласить его к себе? Это было неудобно, всё же она девушка. Хотя Селвин — староста, может, для неё это допустимо. Но Гарри не очень хотелось этого. С облегчением он вспомнил, что на лестнице в женские комнаты должно быть заклятие, не пускающее мальчиков, а значит, этот вариант нереальный. Мальчик вдруг со страхом подумал, что она может предложить пойти к нему, а у него не убрано. В последнее время он стал лениться заправлять за собой постель. Но это ещё менее прилично, если бы он пришёл в её спальню! Он ненадолго расслабился, решив, что Селвин вряд ли предложит такое, так как это было бы неуместно. Но тут же пришла мысль, что как старосту эти нормы её не касаются. Но всё равно это как-то неудобно и неправильно, хотя если она возьмёт в компанию с собой ещё кого-нибудь…

Поттер пришёл ещё в больший ужас, что к нему заявятся сразу несколько семикурсниц. У него не хватит для них стульев, неужели придётся сажать их на кровать? И если для Теодора или Драко такое нормально, то для них… Может, у Селвин, как у старосты школы, есть свой отдельный кабинет в гостиной? Он запоздало оглянулся на оставленную на столе палочку — та сиротливо лежала на подставке, словно выражая немой укор брошенного друга. Необходимо будет её забрать, вне зависимости куда его позовёт Селвин для приватной беседы.

— О, идём туда, — его сомнения прервала она сама, увидев, куда направлен его взгляд, и отреагировала, кивнув в ту сторону, — за те столы. Там свободные места.

Согласно качнув головой, Гарри направился туда, ощущая, как она идёт за его спиной. Мимоходом отодвинув свою палочку на подставке и принадлежности по уходу, он сел на стул, ожидая, что Селвин сядет напротив него. Но та, взмахнув палочкой (и когда только достала?), создала стул из воздуха, который мягко приземлился перед ней совсем рядом с Гарри. И её стул из белого дерева — с махровой тёмно-зелёной подушкой и спинкой — был куда более удобный и роскошный, чем его. Плавно сев, она выжидающе посмотрела на него, и Гарри не сразу сообразил, что она ожидает не начала разговора, а создания конфиденциальности.

Пришлось ему всё же взять свою палочку. К его облегчению, лак уже полностью впитался, а сама поверхность стала очень гладкой. Волшебный инструмент чувствовался словно продолжением руки, он даже потеплел в ладони, будто бы благодаря за заботу. Взмахнув им, он наложил несколько чар против подслушивания, мимолётом вспоминая традиции, которые он читал из книги, подаренной Джеммой. Судя по ним, именно Гарри должен накладывать чары, если у него конфиденциальная беседа с волшебницей. Но если место разговора выбрал другой человек, то это право ложится на него. Также создание условий для беседы наедине — обязанность хозяина дома. Можно ли главную старосту считать хозяйкой факультета? В гостиной эти обязанности ложатся на неё? Но, с другой стороны, этим она специально подчёркивает своё главное положение, что он должен услужить ей. Как же всё запутано в этих магических традициях.

— Итак, о чём же ты хотел со мной поговорить? — спросила Селвин. Учитывая, что её стул стоял почти перпендикулярно к его и она сидела лицом к нему, то ему пришлось чуть развернуть свой стул к ней, чтобы не сидеть боком. — Что тебя интересует?

— Ко мне недавно подходил Кэрроу, — несмотря на то, что Гарри хотелось быстрее закончить этот разговор и освободиться, его голос звучал вежливо и спокойно, — он предложил мне поучаствовать, — она с таким же вежливым интересом смотрела, ожидая продолжения, и он решил уточнить, — в вечере Морганы. Так как ты занимаешься этим, то я решил для начала уточнить, не против ли ты моего участия, всё же я третьекурсник. — В душе Гарри желал, чтобы та ответила ему отказом, потому выложил свой главный козырь, как разницу в возрасте, зная, что младшие курсы никогда не участвовали.

— О, так ты хочешь попросить меня, чтобы я тебя взяла? — с весельем спросила Селвин.

Гарри с трудом удержался от того, чтобы не поморщиться, а губы у него сами собой растянулись в ответной улыбке.

— Да, если это возможно, — чтобы при разговоре не смотреть ей в глаза, Поттер невольно рассматривал её платиновые волосы. Они, словно изнутри, слегка светились странным белым светом.

— Хорошо, — кивнула она, её изумрудно-серые очи на долю секунды задержались на его галстуке.

Гарри невольно посмотрел ей в лицо, впервые обратив внимание на то, какого цвета у неё глаза, ранее предпочитая не поддерживать долгий зрительный контакт с теми, кто имеет возможность продавить его не такую уж сильную защиту разума, лишь отмечая их холодный блеск, потому совсем забыл, что сейчас на нём нет галстука, а он в белой рубашке.

На её пухлых губах чуть лилового цвета внезапно расцвела улыбка.

— Я очень рада этому! — воскликнула она, звонко хлопнув в ладоши. — Ты придёшься очень к месту. Знаешь, кем будешь, да? Я рассчитывала, что станешь Халводом Строптивым, — она тут же раскрыла свою сумочку и, не прекращая говорить, принялась в ней рыться, пока не извлекла оттуда большой и очень толстый блокнот. — По внешности он мало на тебя походит, но зелье старения поправит ситуацию. И если что, то результат отшлифуем чарами. А роста ты подходящего. Только название другое — «Тёмная Ночь Фионы Морганы». Это ты от Паркинсон услышал, да? «Вечер Морганы», — протянула она. — Звучит так ужасно. Да где же оно? — Она пролистала несколько страниц. — А вот, посмотри, — девушка остановилась на нужной странице и положила блокнот на стол, развернув его к Поттеру.

Волшебница кивнула Гарри, и тому пришлось придвинуть стул к ней и сесть рядом вплотную, чтобы смотреть в блокнот под нормальным углом и иметь возможность читать то, что она показывает. Почерк у девушки оказался аккуратным и каллиграфическим. Он вчитался в текст, невольно вдыхая еле уловимый приторный запах духов.

— День проведения ты знаешь, через пять недель — 31 октября. Как раз будет день Самайна, — рассказывала колдунья, а Гарри подавил неуместную улыбку. Селвин в этот момент очень сильно напомнила ему Джемму, которая тоже часто использовала устаревшие названия праздников. Всё же очень немного волшебников называли Хэллоуин Самайном.

Староста продолжала вводить Поттера в курс дела, рассказывая до этого секретный план вечера. Многое Гарри уже знал от Пэнси, хотя у него вызвало удивление, как обстоятельно всё было подготовлено и проработано.

— Сначала я хотела устроить бал, в котором будут и убийственные взгляды, интриги, и танцы, но кое-что пришлось поменять, и слава Моргане, что хоть незначительно. Это первые два часа. А потом, когда она «отравит» троих магов и быстро покинет бальное помещение и дом, — Селвин почему-то называла в третьем лице Моргану, хотя именно она собиралась быть ею, — то за ней бросятся остальные колдуны, в том числе ты, Халвод Строптивый. Причём она так мастерски всё провернёт, что не все сразу поймут, что кто-то отравлен, найдут их не одновременно, в разных помещениях большого дома, так что и в погоню бросятся не все скопом. А Моргана, поняв это, решает дать им бой. Ты настигаешь её вторым, как раз в тот момент, когда убивают твоего друга.

По мере монолога тембр её речи менялся, звонкость и бархатистость пропали.

— Ты проиграешь мне, — безапелляционно заявила Корделия. Гарри с изумлением увидел, как она всё больше и больше погружается в образ Морганы. Речь стала быстрой, жёсткой, отрывистой. Властной. Он даже моргнул, на мгновение ему показалось, что у неё тёмные волосы, даже чёрные, как смоль. Прямо как на гравюрах у самой Морганы.

Внезапно на свой день рождения подарила себе 3д принтер. И понеслось. Думала с чего бы начать и начала с любимой Вселенной. Угадайте по этим фотографиям с какой))

Самое крутое для меня - это шкатулка с подвижными змеями. Да, да, сделана как дверь из той самой Тайной комнаты. Шипеть чтобы открылась не нужно) Нужно вращать механизм.

Джемма ещё долго читала про легенду о Тайной комнате, а перед Гарри представал улыбающийся Том Реддл, который только что убил девочку Уизли и собирался пытать, мучить и убить его самого. Он убрал руки под стол, чтобы Джемма случайно не увидела, как дрожат у него пальцы.

—…предполагаемый злоумышленник, подписавшийся как наследник, в данное время разыскивается. Ученики Хогвартса эвакуированы, а сам замок обследован мракоборцами. Вот и отчёт об обыске, — она выудила следующую бумажку. — Да тут весь состав мракоборцев расписался. Даже Грозного Глаза привлекли. Только результата ноль, стареет этот параноик. Куда ему до магии самого Наследника, — Джемма посмотрела на Гарри, но тот никак не отреагировал, погружённый в свои мысли. Она кашлянула, привлекая его внимание, а потом заключила, — в итоге расследование закончено, а Уизли объявлена пропавшей.

Джемма опять замолчала, а Гарри вспомнил её желание выяснить про дневник. За те несколько недель на него столько навалилось, что он так и не рассказал ей о том, что отдал его Дамблдору. Он думал об этом сообщить, но потом случилось нападение близнецов Уизли. Затем как-то всё это вывалилось у него из памяти, он был загружен грудой дел. А когда вспоминал, то было слишком поздно, чтобы связываться с ней, так как, скорее всего, она уже готовилась ко сну, или это было во время уроков. И в какой-то момент он решил сообщить ей об этом лишь тогда, когда Дамблдор уже уничтожит дневник.

— Насчёт Сама-Знаешь-Кого, — он посмотрел на усталое лицо девушки. — Ты хотела ещё летом узнать в своём архиве про дневник, про Реддла, про Волан-де-Морта. Есть результаты?

— Отрывистые и неполные, — честно сказала Джемма, явно уже с трудом переключаясь на новую тему. — Есть досье на самого Тёмного Лорда.

— Ты нашла архив про самого Тёмного Лорда?! — не поверил Гарри.

— Да, — самодовольно заявила Фарли. — И знаешь что? Нет никакого Тома Реддла! Ни малейшего упоминания в этих сотнях страниц!

— Но… Когда ты успела их прочесть?

— Я очень быстро читаю. И если искать что-то конкретное, то это много времени не займёт. Итак. Сам-Знаешь-Кто появился в 60-х годах. Ах да, тут множество фотографий. Правда, почти все они касаются 70-х годов. А вот из 60-х годов почти ничего нет. Тех фотографий, которые были вместе с семьёй Блэк или Лестрейндж, в досье нет. Помнишь же, я достала их у Дерека? Это немного странно.

— Странно что? — переспросил Гарри и тут же сам сообразил. — То, что тот ненормальный фанат Сама-Знаешь-Кого собрал некоторые фотографии, которых нет в архиве мракоборцев?..

— Именно! — подтвердила Джемма. — Я даже не могу понять…

— Возможно, их изъяли из архива, — тут же выдвинул предположение Гарри. — Вряд ли этим могущественным семьям, таким как Блэк или другим, понравилось бы, что их связывает что-то с тем, на кого идёт охота всех магов страны. С этим убийцей.

Джемма с удивлением согласилась.

«Неужели она до этого сама не додумалась? Или специально хочет, чтобы я почувствовал себя умнее её, польстить мне, подтолкнув к этому выводу насчёт архива?»

— А способы уничтожения дневника ты нашла? — вернулся к нужной теме Гарри.

— С этим надо обращаться в Отдел Тайн. А это уже сложнее, чем покопаться в Отделе обеспечения магического правопорядка.

— У тебя не получилось?

— Не сомневайся во мне, — она улыбнулась. — Я собрала и собираю ещё информацию, но думаю, что вывод может быть однозначным. Адское пламя. Более страшного заклятия не существует в мире. Оно всё уничтожает, и именно ему под силу справиться с дневником. И если уж оно не уничтожит его, то ничто не уничтожит. Хотя есть ещё в Отделе Тайн Комната смерти, где стоит древняя Арка смерти.

— Арка смерти?

— Да, я видела её. Странное ощущение, когда находишься в этой комнате, если честно, — Джемма заговорила шёпотом. — Две огромные каменные колонны, а между — чуть изорванная чёрная ткань, которая еле заметно колышется без малейшего ветерка. И она выглядит одинаково, даже если обойти с другой стороны. Раньше её использовали для казни преступников. Если отправить через неё мага, он исчезнет навсегда. Я думаю, что неплохо было бы дневник в неё швырнуть и посмотреть, что будет. Только незаметно это сделать невозможно. Даже меня сопровождали несколько сотрудников Отдела Тайн.

Гарри вдруг пожалел, что отдал дневник Дамблдору. Может, не стоило решать всё единолично? Сейчас он решил поступить хитрее: спросив её мнение, как она думает, если он так поступит.

— Как ты думаешь, что если отдать дневник Сама-Знаешь-Кого Дамблдору? Пусть он с ним разберётся.

— Дамблдору?! — чуть не вскрикнула Джемма и надолго задумалась. — Я даже не знаю, — в итоге она сделала такой вердикт. — Не могу спрогнозировать, как он поступит. Как ты объяснишь, что он оказался у тебя в руках? Не опасно ли это? И какая будет от этого выгода?

— Разве уничтожение самого Тёмного Лорда недостаточная выгода? — спросил Гарри. — Меня больше беспокоит, сможет ли он его уничтожить.

— Так-то Дамблдор единственный волшебник, кого боялся Сам-Знаешь-Кто. И если не принесёт никакой опасности… Хотя нет, риск всё равно есть. Возможно, это правильный путь, но какую выгоду можно получить с Дамблдора?.. — Джемма явно задумалась, собираясь получить что-то для себя.

— Я подумаю над этим. И когда придумаю, то отдам дневник.

— Обязательно мне потом всё расскажи, — попросила Джемма.

— Хорошо, — Гарри устало потянулся. Время близилось к ночи.

— Ну, давай на этом пока закончим, — предложила девушка, тоже с трудом сдерживая зевок. — Мне вставать через шесть часов. У тебя никаких новостей нет в Хогвартсе?

— Да нет, — признался Гарри. Он ей раньше рассказал о своей просьбе к Люпину научить его противостоять дементорам, но умолчал о том, что тогда его просьба превратилась в бой между ними. — Профессор Люпин пока молчит, и я думаю, что завтра или на днях снова к нему подойду, но уже на перемене. Ах, Кэрроу подходил ко мне. Наверное, ты в курсе, что Селвин устраивает очередной карнавал, уже посвящённый Моргане?

— Как ты это назвал? — удивилась Джемма, даже потеряв остатки сна, и наклонилась к зеркалу.

— А что такое? — сильно смутился Гарри, быстро вспоминая, употребляют ли волшебники вообще это слово. Вроде бы он его услышал от Пэнси. Но сейчас он так устал, что не мог вспомнить точно. — Карнавал. А как правильно его называете вы?

— Ну, — тут уже замялась Фарли. — Определённого названия нет, но точно уж никакой не карнавал! Каждый раз вечер носит гордое имя того волшебника или события, которому посвящается. И октябрьский месяц посвящён Вечеру Морганы.

— Ладно-ладно, — сдался Гарри. — Так вот, ко мне подходил Кэрроу, но я отказался.

— Как отказался? — удивилась Джемма. — А почему?

— Ну у меня не хватает на всё времени, — сказал ей часть правды Гарри, которому не хотелось признаваться, что ему не так уж и горит лишний раз общаться со старостой Селвин, которая заправляла этим.

— На это уж можно найти время, — заявила Джемма. — Такие мероприятия проводят два-три раза в год, а то, что туда пригласили третьекурсника, так это вообще в первый раз на моей памяти. Эх, как жаль, что мне нельзя прийти, — с ноткой ностальгией протянула девушка. — Как же там красиво. Я ни разу не пропускала… Я очень рекомендую тебе поучаствовать в нём, тем более, раз всё организовала Корделия. Пойми, вряд ли Кэрроу подошёл по своему разумению. Скорее всего, его направила Селвин. И если ты так отказываешь, то это обидит её. Неплохо бы, если бы ты тогда всё-таки согласился.

Гарри подавил унылый вздох.

— Хорошо, тогда я подойду к Кэрроу и скажу, что согласен, — почему-то эта идея не нравилась Гарри, и Фарли почти сразу же сама объяснила причину.

— Не стоит. Сначала ты отказался участвовать, а потом передумал. Это покажет тебя не с самой лучшей стороны. Правильнее будет, если ты подойдёшь напрямую к Корделии. Сообщишь о предложении Кэрроу, скажешь, что не против участвовать, но если лишь она сама даёт на это согласие. Ведь именно она организатор, и её мнение, якобы, для тебя важно. — Джемма улыбнулась. — Я знаю Селвин. В любой другой ситуации она бы раскусила маскировочные чары, легко увидя двойное дно, но всё, что касается дней древней магии и героев, затмевает ей разум, и она воспримет всё за чистый галлеон и будет очень довольна. Это самый лучший способ расположить её.

— Хорошо-о, — Гарри с трудом опять подавил зевок.

— Ладно, будем прощаться, — глаза Джеммы блеснули. — Перед пожеланием хороших снов я хотела бы кое-что сказать. Ты, я вижу, плотно общаешься с Тонкс, — она кивнула в сторону письма на столе, куда положил его Гарри в начале разговора, хоть и из-за угла расположения сквозного зеркала сейчас не могла его увидеть. — Что ж, она может стать неплохим мракоборцем. Только как ты воспримешь то, что она является племянницей убийце Блэку? Двоюродной. Доверять ей не стоит. Она может выманить тебя из замка и привести прямо под его палочку. Спокойной ночи, Гарри.

— То есть защита у мракоборцев не на высоте? — не поверил своим ушам Гарри, глядя, как Джемма достаёт папку с листами.

— Ну я бы так не сказала, — протянула девушка. — Всё же доступ туда имеет ограниченное количество магов. И раз они прошли туда, чтобы ознакомиться с каким-то делом, то создание дубликата… В этом ничего такого сверх криминального нет. Просто одно из стандартных правил, чтобы информация не попала в чужие руки, если маг всё же вынесет документы. Я и не собиралась разбрасываться этим досье где ни попадя. Ладно, давай вернёмся к тому, что у нас есть, — она открыла папку и достала первый лист с фотографией. — Так, Северус Тобиас Снейп, родился девятого января 1960 года, Паучий тупик, Коукворт, Англия. Полукровка. Так, родители, — протянула девушка и бросила взгляд на Гарри. Тот аж подался вперёд от интереса. Джемма вздохнула. — Ладно, отец у него магл. Тобиас Снейп, — презрительно прочитала она. При Гарри она не надевала свою маску добропорядочной колдуньи, которая не кривит лицо лишь при одном упоминании маглов. — А вот мать чистокровная волшебница Эйлин Элизабет Принц. Семья наших от неё отреклась после замужества. Кстати, сама семья ничем не примечательна, линия уже прервалась. Обидно.

— Принц? — переспросил Гарри. — Странная фамилия.

— Действительно, — согласилась Джемма. — А учитывая его статус крови, выходит, что он «Принц-полукровка», — издевательски протянула она. — Так, — она быстро читала, — про детские годы Снейпа ничего нет. Поступил в Хогвартс в 1971 году на факультет Слизерин. Так-так, бумаги из Хогвартса. Во время учёбы было несколько десятков взысканий и нарушений правил. Несколько тёмных происшествий в Хогвартсе, когда он там учился. Даже с твоим отцом есть. Снейп его сглазил, и тот пролежал сутки в больничном крыле. Но ничего серьёзного. Заставил квакать Петтигрю. Был подвергнут проклятию мыльных пузырей и подвешен вверх ногами. С неизвестным лицом подсыпал зелье за шиворот двум пятикурсникам, из-за чего у них спина покрылась волдырями. И это только то, что удалось выяснить. Сам понимаешь, многое и не доходит до профессоров. Выпустился в 1978 году. Нигде не работал. А вот, — она извлекла бумажку, всю исписанную размашистым почерком, — доклад мракоборцев. Северус Снейп был вызван свидетелем в Министерство. Им стало известно, что он был близко дружен в школе с Мальсибером, который начал разыскиваться по подозрению в применении Непростительных заклинаний к… Так, это неважно.

— Погоди… — протянул Гарри, уцепившись за знакомую фамилию. — Мальсибер? Это случайно не тот…

— Да, — прервала его Джемма. — Тот.

Гарри смешался, и, видя это, девушка всё-таки объяснила:

— Он сидит в Азкабане.

— А Лорен Мальсибер… — Гарри припомнил фамилию его старосты, когда он только поступил в Хогвартс, красивой черноволосой девушки с красно-карими глазами. За прошедшие несколько месяцев изматывающей работы на факультете, общением с учениками с разными фамилиями и именами, он уже подзабыл, что именно Фарли говорила насчёт неё летом, с трудом вспомнив её имя.

— Я же говорила, — терпеливо повторила Джемма. — Это его двоюродная сестра.

— Да-а, ты говорила про это в июне, но я тогда не стал спрашивать, как так получилось, — сказал Гарри.

— Как так получилось «что»? — с напряжением спросила Джемма. Ей совершенно определенно эта тема была неприятна.

— Ну-у, — протянул Гарри, думая, как узнать, что он хотел, и не довести волшебницу до белого каления. — Как так вышло, что сестра этого Мальсибера сначала стала старостой факультета, а потом всей школы? Как допустил это Дамблдор?

— А что в этом такого плохого? — с нервным смешком спросила Фарли.

— Так этот Мальсибер был Пожирателем Смерти и служил Волан-де-Морту! — прямо сказал Гарри, потеряв терпение и заставив волшебницу содрогнуться при звуке этого имени.

— Именно, что это он был, а не Лорен! — не менее эмоционально возразила Джемма, сбрасывая маску спокойствия. — Это он служил, а не она! Тёмный Лорд пал ещё до того, как она пошла в Хогвартс! Понимаешь? С неё нет никакого спроса, ни она, ни кто другой не отвечает за чужие действия. Разумеется, у Дамблдора не возникло никаких вопросов к ней из-за такой надуманной причины, у неё безупречная репутация, поэтому она целиком и полностью заслужила пост старосты Хогвартса. Она и тот человек, который сидит в Азкабане, — совершенно разные маги! — Гарри кивнул, смотря, как у Фарли даже раскраснелись щёки. В гневе она была дивно хороша. — Разумеется, её преследовали шепотки и сплетни, пока она училась вместе со мной. Ей… Ей было… непросто. Она ведь с этим Пожирателем росла вместе. Они из старых семей.

Гарри недоумённо посмотрел на неё.

— Это означает, — Джемма замялась, пытаясь подобрать слова. — Означает, что когда дети в семье вырастают и находят себе пару, то эту пару приводят в родительский дом и живут вместе, все под одной крышей, а не уходят в другой дом, купив новый. К примеру, твои родители, когда поженились, купили дом в Годриковой впадине и жили отдельно от других Поттеров — Флимонта Поттер и Юфимии Поттер, хоть и рядом. А вот те же самые Блэки жили все в одном доме.

— А больше никого из Поттеров не осталось? — жадно спросил Гарри. Похоже, что Флимонт и Юфимия — это его дедушка с бабушкой, но уточнять он постеснялся, чтобы не выдать своё полное незнание.

— Вроде бы нет, — протянула Джемма. — Точно нет! Хотя постой. Ещё был Карлус Поттер, он женат на одной из Блэк, если мне не изменяет память. Но они давно умерли, а их единственный сын пропал ещё до моего рождения.

Гарри с трудом скрыл удивление. Кто-то из его предков породнился с тёмной семьёй Блэков?! Как такое возможно?! Джемма, видя, что больше вопросов нет, продолжила.

— Итак, Северусом Снейпом заинтересовался Отдел обеспечения магического правопорядка. Посланная сова его не нашла, поэтому по его адресу отправилась группа из двух мракоборцев в Коукворте, — читала она отчёт. Гарри вздрогнул, но волшебница, опустив глаза к листу бумаги, не заметила. При первом упоминании города он не обратил на это внимание, но сейчас… Два года назад, когда ему начали приходить письма из Хогвартса, именно туда его увёз Дурсль вместе с остальной семьёй. Правда, они долго в том городе не пробыли, отправились на остров. — Открыл мужчина средних лет. Отличительные черты: высок, темноволосый, крючконосый, глаза карие. Был сильно пьян. Магл. Узнав, откуда мы, изрядно испугался. По поводу местонахождения сына заявил: «что этот щенок уже два года здесь не живёт». В осмотре жилища не препятствовал, наоборот, высказал заинтересованность причиной поиска сына, сразу заявив, злорадствуя, что не сомневался, что тот попадёт на кривую дорожку, где и сломает себе шейку. В ходе осмотра дома других жильцов не было обнаружено. Про свою жену магл заявил, что она ушла куда-то на работу. Следы присутствия обитания жены есть, личные вещи на месте. Следы обитания самого Снейпа не найдены. Его комната выглядела заброшенной. Магл вызвался добровольным помощником, узнав, что магическая полиция, — её лоб чуть скривила морщинка на этом слове, — разыскивает его сына. Никаких мер воздействия не применялось. Налицо крайне неприязненное отношение магла к Снейпу. Магл работает на какой-то магловской фабрике рядом. В помещении, где спал злоумышленник, обнаружены следы варки зелий, что возможно при неудачном приготовлении сложных составов, предположительно, незаконного характера. Самой комнаты под зельеварение в доме отдельно нет, — Джемма остановилась и объяснила Гарри. — Этот мракоборец так пишет, наверное, ирландец. Приняли решение мать Снейпа не дожидаться. Магл пообещал уведомить сына, что тому нужно явиться в Отдел магического правопорядка для допроса. Итог: местонахождение Снейпа неизвестно, дополнительная причина для розыска: возможная варка незаконных зелий. На этом всё, — Джемма отложила лист.

— То есть его объявили в розыск? — спросил Гарри.

— Не совсем, — чуть качнула головой Джемма в знак отрицания. — Искали как обычного свидетеля. А если и какие-то нехорошие зелья всплывали, то связать с ним не было возможности. Дальнейшее упоминание Снейп, — она достала следующий лист из папки, — получил в 1981 году, когда очень неожиданно стал профессором зельеварения в Хогвартсе. Более того, сменив на посту декана Слизерина — профессора Горация Слизнорта, который вышел на пенсию.

— Стой-стой, — остановил рассказ Гарри. — Я не совсем понял, что он делал эти три года после окончания школы в 1978 году? И почему так резко стал профессором?

— Ты действительно не понимаешь, чем он занимался, или просто хочешь, чтобы я сказала об этом вслух сама? — девушка чуть склонила голову, её тёмные глаза внимательно смотрели на него.

— А! — сообразил Гарри. — Был Пожирателем Смерти у Сама-Знаешь-Кого?

— Именно! — подтвердила Джемма. — Почему Дамблдор взял его на должность профессора, не совсем понятно, но услышав дальше его досье, у тебя появятся предположения, которые можно будет сравнить с моими. Итак, Северус Снейп устроился на работу профессором школы в 1981 году. Соответственно, он сразу стал деканом. Вряд ли Дамблдор хотел ставить его во главе факультета, но традиции монолитны. Испокон веков главные предметы в Хогвартсе ведут деканы. Может, Слизнорт не хотел задерживаться в замке? — рассуждала Джемма. — Тем более он был деканом уже более полувека, наверное, устал от всего этого. Или… У тебя есть вопрос, Гарри?

— Да. Почему когда стало известно местонахождение Снейпа, то его не схватили мракоборцы? — спросил Гарри. — Для допроса.

— Никаких доказательств его преступлений не было, лишь одни подозрения, — пояснила Джемма. — И одно дело вызывать для допроса безработного бывшего школьника, а другое дело — профессора школы. Это разные вещи. Тем более декана! Но, разумеется, теперь ему было уделено намного больше внимания мракоборцев, так как он стал значительной фигурой. Они выяснили, что Снейп близко дружил в школе с Эйвери и Мальсибером. Также на его втором году обучения старостой школы стал Люциус Малфой. Но на этом всё. Через два месяца Тёмный Лорд исчез, а за Пожирателями Смерти началась охота. Коснулась она и новоявленного декана Слизерина. Против него дали показания о том, что Снейп является Пожирателем Смерти. Был вызван в Министерство. Прибыл вместе с Дамблдором. Последний заявил, что Снейп работал агентом среди Пожирателей Смерти, примкнув на его, Дамблдора, сторону и передавая важные сведения. Сам Снейп заявил, что с 1978 года собирал информацию для Тёмного Лорда, варил по его приказу зелья. Потом перешёл по личным причинам, разочаровавшись в деятельности, на сторону Дамблдора в 1980 году. На вопрос о наличии Чёрной Метки ответил утвердительно. Сообщил дату получения — 5 апреля 1980 года. Повод получения — Лорду понравилась переданная информация. И… Сам-Знаешь-Кто предложил тому выбрать награду, и он выбрал. Хм, а про содержание этой информации ничего нет, — добавила Джемма и продолжила, — Бартемиус Крауч настаивал на заключении в Азкабан и на проведении дополнительных мероприятиях, так как наличие Чёрной Метки показывает, что он был близок к Сам-Знаешь-Кому, а тот всегда повязывал своих слуг кровью. Однако Дамблдор вмешался, поручился за него. Снейп уверял, что никого не убивал, а лишь варил зелья. Вот таким образом Снейп и очутился на том месте, где он сейчас. Но, — девушка улыбнулась, — благодаря нашим действиям, я думаю, что мы сможем изрядно испортить жизнь этому Пожирателю Смерти и изгоним из Хогвартса.

— Я не совсем понимаю, — протянул Гарри. — Я знаю, как тогда происходили расследования. Крауч был во главе Министерства и по любому подозрению людей хватали, выясняли всё, что они знают, могли напоить Сывороткой правды даже без суда. Почему это не было проделано со Снейпом? Дамблдор помешать не мог, хоть и был директором Хогвартса. Как ты говорила, что власть Министерства заканчивается у ворот замка, но ведь верно и обратное, так? Власть Хогвартса ограничивается школой, и для Крауча никакой Дамблдор не указ.

— Ну всё не совсем так. Главой Министерства тогда была Багнолд, — начала девушка, заёрзав и устраиваясь на стуле удобнее, и Гарри заметил, что она несколько нервничает, стиль её речи изменился, в частности она не стала называть имя министра, упомянув лишь фамилию. — Крауч был главой правопорядка. Но в основном ты прав. Во времена, когда Сам-Знаешь-Кто… была война с ним, то Крауч вёл суды именно так. Он не сдерживался, словно оборотень, порвав цепи закона. Ну а потом Сам-Знаешь-Кто пропал. И… Крауч же не дурак. Ему все эти полномочия были даны лишь во время этой Гражданской войны. А теперь, когда он нацелился на пост Министра магии, ему, наоборот, нужно было всё делать чисто и красиво, чтобы даже единорог свой рог не поцарапал. Чтобы заработать политические очки, чтобы те люди, которые боялись его власти и методов, ощущая и зная о действиях его людей и мракоборцев вне закона, увидели в нём другую сторону. Всё нужно было делать по закону.

— И там в бумагах ничего про это нет, почему не использовали Сыворотку правды, хотя бы и по суду в рамках закона?

— Так. — Джемма перевернула страницу. — Здесь не указано. Наверно, сочли нецелесообразным.

— Это почему ещё? — возмутился Гарри.

— Ну это же профессор зельеварения. Ему чай сварить так же легко, как антидот к Сыворотке правды. А ещё зелье правды очень мощное, дорогое и токсичное. Зачем тратить галлеоны впустую, если эффект неясен.

Гарри задумался, а Джемма продолжила.

— Далее отмечается, что Снейп продолжил работать в школе. Аналитический отчёт о возможности того, что он является членом Ордена Феникса…

— А что это? — уцепился Гарри за незнакомое словосочетание.

— Хм, — зашурстела листами Фарли. — Где-то была о нём бумажка. Сейчас не найду. Ну если кратко, — её глаза вернулись к сквозному зеркалу, смотря прямо в его зелёные, — то это организация Дамблдора. Они боролись против Сам-Знаешь-Кого. Твои родители тоже в ней состояли.

— Мерлин меня прокляни, — ошеломлённо и восхищённо протянул Гарри. — Это удивительно… Я не знал. В вырезках Дерека ничего не было об этом.

— Ну это просто объяснить. Дерек всё же искал информацию про Тёмного Лорда, а не про его противников. Даже про Пожирателей Смерти у него очень мало данных, он лишь вскользь их рассматривал. Да и про Орден Феникса, на самом деле, известны лишь крохи. Вроде Дамблдор его распустил, когда Сам-Знаешь-Кто исчез. Так, я продолжаю?

— Да, — кивнул Гарри, уже чувствуя усталость. Долгий день утомил его.

— В отчёте лишь допускается, что Снейп был в Ордене Феникса. Заключение специалиста такое, что это маловероятно. А вот, — она вытащила следующий лист, исписанный мелким почерком, — отчёт от мистера Джона Лангарма о смерти Грейнджер два года назад.

— Это?.. — с вопросительной интонацией протянул Гарри.

— Сотрудник Министерства, старший инспектор из Отдела обеспечения магического правопорядка, — Фарли прочла верхнюю часть отчёта. — Он расследовал тот случай в Хогвартсе.

— Погоди с этим, — остановил её Гарри, — ты говорила, что у тебя есть идеи, почему Снейпа взяли в Хогвартс.

— Да, есть, — она отложила бумагу. — Это весьма странно, ты не находишь? До него работал профессор Слизнорт, опытный старый волшебник. Но тут же назначили недавнего выпускника сразу на важную должность, — Джемма чуть запнулась, и Гарри улыбнулся ей, понимая, что её саму тоже взяли на одну из важнейших должностей в Министерстве сразу после выпуска. — Да-да, — согласилась с ним девушка, — но это не объясняет, как он стал Пожирателем. Сам он заявил, что поводом для этого должна была быть какая-то важная информация, переданная Сам-Знаешь-Кому в апреле 1980 года. Что за информация? Что он делал после этого полтора года до устройства в Хогвартс? Почему Снейпа вообще допустили до Сам-Знаешь-Кого? Ты же понимаешь, Гарри, что Тёмный Лорд полукровок не любил, — Джемма выделила последнее слово, показывая на самом деле, как он относился к ним, — а ведь Снейп утверждал, что готовил нужные зелья по его приказу.

— Возможно, ему поставили Чёрную Метку из-за хороших зелий? — предположил Поттер.

— Скажи ещё, что гоблины начнут раздавать галлеоны, чтобы нажить богатство, — не поверила Джемма. — Чтобы варить зелья, Метка не нужна. Нет, это знак высокого доверия.

— Неужели он убил кого-то по приказу Сама-Знаешь-Кого? — Гарри ощутил страх. Он вспомнил слова Джеммы о том, что такое возможно, когда он рассказал ей о его конфликте со Снейпом. Но тогда он не воспринял её слова всерьёз, а после и вовсе о них забыл.

— Этого мало. Пойми, Гарри, Тёмный Лорд повязывает кровью тех, кто получает Чёрную Метку. Обычно это кровавая инициация, посвящение. Будущий Пожиратель должен доказать ему свою верность, показать, что относится к маглам, как к животным, которых можно убивать, когда хочется. Я немало прочитала об этом в бумагах. Маг должен был убить магла. Скорее всего, прямо на глазах Сам-Знаешь-Кого. Возможно, он даже проверял, может ли его будущий слуга использовать полный набор Непростительных проклятий, используя магла как подопытного. И после этого выбора у Пожирателя не было. Или служба Тёмному Лорду, или пожизненное заключение в Азкабан. Но самый важный факт! Это испытание касалось только чистокровных волшебников, лишь они могли, пройдя его, стать Пожирателями Смерти! А Северус Снейп полукровка, и все это знали. Наверняка, чтобы выслужиться и хоть немного стать своим среди других подручных, чтобы про него хоть бы просто узнал Сам-Знаешь-Кто, он убил не одного магла. Но Метку так и не получил. Оборотень Сивый тоже много кого убил, но критерий отбора в Пожиратели Смерти очень строг. Но всё же Снейп чем-то смог удивить Тёмного Лорда. И раз его взяли в Пожиратели, значит, что-то да и умеет. Ценная боевая единица. И, скорее всего, именно его направил в Хогвартс сам Тёмный Лорд, а значит, общался с ним лично. А вряд ли Тёмный Лорд общается со всякими недостойными.

Джемма замолчала, восстанавливая дыхание после эмоциональной речи.

— Понятно, — кивнул Гарри, пытаясь не упустить ни слова из сказанного, всё запомнить.

— Возвращаемся к мистеру Лангарму, — она снова взяла лист с отчётом инспектора из Отдела обеспечения магического правопорядка. — Он пишет, что магловку убил тролль… Это мы и сами знаем. О, вот здесь он делает вывод, что самостоятельно чудовище проникнуть в школу не могло, а значит, кто-то его пустил внутрь.

— Дамблдор заявил, что это был профессор Квиррелл, — прервал её Гарри.

— Да. И до этого дойдём, — она бросила на него быстрый и оценивающий взгляд, словно подозревая в чём-то. — Тут, кстати, есть и объяснительная от профессора Квиррелла, что он обнаружил тролля в подземельях, где искал боггарта к своему уроку. Ещё Лангарм пишет в своём отчёте, что по его решению тролля приговорили к смерти. Хм, непорядок. Он мог подать рапорт на этот счёт, а решение принимает Отдел регулирования магических популяций и контроля над ними. А рапорта я не вижу, да и писать прямо в отчёте о расследовании смерти маглорождённой решение о приговоре к троллю… Что-то в отделе Боунс совсем распоясались. О, а это, думаю, тебя заинтересует. Лангарм прямо пишет, что допрашивал Снейпа, подозревая именно его. Упомянул про рану у того на ноге. Со слов директора Дамблдора, это укус, нанесённый трёхголовым огромным псом.

— Эм-м, — протянул Гарри. — Что-то я не понял, откуда взялся пёс?

— Об этом здесь ни слова, — тут же ответила его собеседница.

— Ты, похоже, не особо удивлена? — понял Гарри, с небольшим подозрением смотря на неё.

— Когда читала в первый раз, то, конечно, удивилась, — призналась Фарли, отрываясь от бумаг. — Про Грейнджер и Снейпа в отчёте больше нет ничего.

— А где её похоронили? — внезапно спросил Гарри. И видя непонимающее лицо Фарли, уточнил, — Грейнджер, эту гриффиндорку.

Лицо Джеммы приняло беспристрастное выражение, но Поттер безошибочно понял, что той не нравится его интерес к маглорождённой, как и то, что ей придётся об этом читать.

— Что-то об этом было, — мягко сказала девушка, не зная, что Гарри догадался о её мыслях. — Её тело отдали маглам, — прочла она и опять возмутилась. — Рапорт написать он даже не подумал, а вот их имена здесь указал. Совсем не умеет расставлять приоритеты.

— А как их зовут? — поинтересовался Гарри.

— Ричард Грейнджер и Мария Грейнджер, — она бросила на него острый взгляд. — Похоронили её на кладбище в Кингстон-апон-Темс. О, а это ведь город совсем рядом от города твоих маглов, да? От Литтл Уингинга.

— Да, — согласился Поттер, понимая, что умершая гриффиндорка жила от него в десяти минутах езды.

— Ну же, Гарри, не вешай нос, — вдруг приободрила его Фарли и тепло улыбнулась. — Не вспоминай о ней, это прошлое. Идём дальше? Тут ещё много страниц, а завтра мне в Министерство, а тебе на занятия.

— Хорошо, давай, — встряхнулся Гарри.

— Что есть у нас ещё? — она перелистнула страницу и снова посмотрела в сквозное зеркало. Её тёмные глаза впились в его лицо. — Здесь про Уизли. Читать?

— Да, — холодно согласился Гарри, ощущая, как у него перехватило дыхание под конец, а сердце словно провалилось.

«Она была как мягкий и тёплый огонь. Вы с ней так похожи».

— Джиневра Молли Уизли пропала 29 мая 1993 года в Хогвартсе в середине дня. Последним её видел Колин Криви, гриффиндорец, первый курс, когда они вышли с урока профессора Флитвика. На следующем уроке у профессора МакГонагалл она не появилась, в результате чего была поднята тревога. Была обнаружена на стене третьего этажа надпись кровью «Её скелет будет пребывать в Комнате вечно». Так, есть аналитическая выписка про Тайную комнату…

Голос девушки словно стал глуше, затихал, когда Гарри словно окунулся в тот день… В ту ночь, полную ужаса и боли.

— …ничего важного. Предполагаемое мистическое хранилище тёмного артефакта основателя Хогвартса Салазара Слизерина или…

Пыль кабинета, куда его привела, словно ягнёнка на заклание, спокойно сейчас говорящая девушка.

—…неизвестное чудовище…

Летящие в него проклятия, от которых волосы вставали дыбом.

— …используется, чтобы изгнать маглорождённых.

Высокий холодный смех.

— …профессора… безрезультатно…

Джемма ещё долго читала про легенду о Тайной комнате, а перед Гарри представал улыбающийся Том Реддл, который только что убил девочку Уизли и собирался пытать, мучить и убить его самого. Он убрал руки под стол, чтобы Джемма случайно не увидела, как дрожат у него пальцы.