Стихи этого автора знают наизусть и дети, и взрослые. Переводы с английского стали классикой. Известнейший поэт, переводчик и драматург — Самуил Яковлевич Маршак. Как-то к большому юбилею на адрес Маршака пришло поздравление, где читатель восхищался талантом великого поэта и сетовал, что тот обходит вниманием свой родной еврейский народ. Это были несправедливые упреки. Маршак никогда не забывал своих еврейских корней, а первой книгой, вышедшей в 1907 году, был сборник стихотворных переводов о тоске по родным землям «Сиониды». Историки открыли еще более убедительный факт, не указанный даже в автобиографиях — еще в 1904 году в журнале «Еврейская жизнь» были размещены талантливые, яркие и дерзкие стихи на еврейскую тему.

Творчество для детей и литературные переводы скрыли Маршака настоящего с его горячей любовью к еврейскому народу. А может, это был единственный способ оставаться услышанным? Попробуем понять.

Потомок раввинов

В небольшой слободе Чижовка, что под Воронежем, 22 октября по старому стилю 1887 года в еврейской семье родился мальчик. Дед и отец рано посадили ребенка за Тору, с детства обучили ивриту и вместе читали Талмуд.

Фамилия Маршак не является литературным псевдонимом, как считают многие. Предком славного еврейского рода был живший в 17 веке Морейну ха рав Шмуэль Аарон Кайдановер, учитель Торы и Талмуда. Аббревиатура первых букв и стала знаменитой фамилией.

Талантов в семье хватало. Отец, Яков Миронович, работающий инженером на мыловаренном заводе, увлекался химическим технологиями и запомнился как неутомимый экспериментатор, мечтавший о своей лаборатории.

Сын Самуила Маршака, Иммануэль, переводил с английского, состоял в Союзе писателей СССР. Он также был доктором технических наук, прославился разработкой импульсных источников света.

Уже в школьные годы учитель словесности обратил внимание на способного ученика и много с ним занимался, предрекая тому успех в сочинительстве. Удача была на стороне юного Маршака, ему удалось показать свои поэтические записи и сочинения искусствоведу Владимиру Васильевичу Стасову.

Тот любил вспоминать первое знакомство с Самуилом: перед критиком предстал 15-летний паренек в коротких, не по росту, штанах. Стасову давно наскучили такие «смотрины доморощенных талантов», но уже через минуту он жадно вслушивался в каждое слово.

Судьба снова улыбнулась провинциальному еврейскому мальчику — Стасов устроил его в гимназию Петербурга. Далее Маршак целый год жил в Ялте на даче М. Горького.

Наказ В. Стасова «не потерять ни лица, ни веры» Маршак исполнил. Тяжело переживал доходившие новости о еврейских погромах в 1904 году ужасаясь от мысли, что еврей бесправен и «даже обороняться ему нельзя».

Смелый и отчаянный

В 1911 году Маршак исполняет свою мечту — побывать в Палестине. Это была рабочая поездка корреспондента от газеты, где он работал. В программу входило также посещение Турции и Греции. Впечатления переполняли Самуила, тогда же появились лучшие его стихи.

Прекрасно владея чистой русской речью, обладая умением ясно и красиво объяснить сложное, свои силы и вдохновение он черпал из книг на иврите, читал Талмуд и Псалмы Давида. Очень любил еврейские притчи, при случае их рассказывал другим, заставляя задуматься.

Особенно сложно было в 30-х годах, во времена сталинского антисемитизма. Маршака, как известную личность часто пытались использовать в этих «показательных» мероприятиях.

Но тот не только не отрекался от своих знакомых и друзей по вере и убеждениям, но и всячески их защищал, используя свой писательский авторитет. Самуил Яковлевич пишет заступнические телеграммы, когда оговаривают его друзей: Т.Габбе, Д.Хармса, Н.Заболоцкого, И.Бродского. Сам на волоске от ареста, но едет в Москву, добивается приема и содействует освобождению коллег.

Если моральный гнет еще можно было перенести, то клеймо «враг народа» обещало сталинские застенки и забвение. Говорят, фамилию Маршака из расстрельных списков потребовал вычеркнуть сам Сталин, заметив, что, в первую очередь, он неплохой детский писатель. После того дня травля прекратилась, но ненадолго.

Множественные правительственные награды, любовь читателей не спасли, в марте 1952 года следствие по делу Еврейского антифашистского комитета возобновилось. Надо ли говорить, что фамилия Маршака упоминалась там на каждой странице, и только смерть вождя остановила репрессии.

Опасность ходила за ним тенью, но он собирает в 1945-1946 гг крупную сумму денег и отправляет ее в интернаты для детей-сирот евреев, замученных нацистами. Эту тему в СССР старались замалчивать. Как же было трудно искать надежных проверенных людей, забыв о своей уязвимости.

Остался праведником и поэтом

Блестящее творчество для детей выручило и на этот раз. А вообще, Маршак считал, что возможность писать для детей была для него отдушиной. Говорить то, что думаешь, делиться опытом, добром, воспитывать милосердие и сострадание.

Маршака часто спрашивали, почему он не покинул страну в трудные для еврейского народа времена. На что он повторял, что не может вот так трусливо сбежать. А иначе, как он будет смотреть в глаза тем, кто в него верил?

Источник

Помните?

Из вереска напиток

Забыт давным-давно

А был он слаще мёда

Пьянее, чем вино…

В оригинале речь идет об эле (Heather Ale), но в этом и искусство грамотного перевода: не жертвуя красотой слога, передать смысл произведения.

Маршак прожил 76 лет, написав немало детских стихотворений и выпустив десятки книжек, переведя Шекспира, Вордсворта, Блейка, Китса, Киплинга, Бернса, Стивенсона, Браунинга.

Нередко его ругали за выбранный "примитивненький" хорей вместо звучного пятистопного ямба. Но это же детская литература, к чему там все эти: "Гнев, о, богиня, воспой, Ахиллеса — Пелеева сына. Грозный, который ахеянам тысячи бедствий соделал" и т. д.?

Может, поэтому его стихи запоминаются сразу и помнятся потом годами?

Кстати, первым талант 16-летнего Маршака заметил критик Владимир Стасов и представил Максиму Горькому. Горький пришел в полный восторг, схватил Маршака в охапку и увез в Ялту. Стасов рекомендовал Маршака и Льву Толстому. На что получил брюзгливую реплику: "Ох уж эти мне Wunderkinder'ы! Пусть сначала подрастут!»

Советская критика не очень любила вспоминать, что начинал Маршак с «Сионид» — из названия понятно, что речь о еврейском этносе.

Но затем Маршак, не забросив "сионистскую дорожку", пошел протаптывать свой путь в журналистике. Перед Первой мировой войной редакция отправила Маршака и делегацию еврейской молодежи в командировку на Ближний Восток. Там он познакомился со своей женой, немедленно женился и прожил с ней всю жизнь.

Увлечение британским фольклором пришло во время учебы в Англии. Там же Маршак попробовал себя в качестве переводчика. Первые переводы появились в печати в 1915 году. С Англией связано и чуть ли не единственное светлое воспоминание в жизни Маршака — родилась дочка Натанель. В годовалом возрасте она трагически погибла в … день рождения отца. 3 ноября Маршаки готовились к приходу гостей, на столе уже стоял пышущий самовар. Девочка потянула за скатерть и опрокинула на себя весь кипяток… С этого дня собственный день рождения ассоциировался у Маршака со страшной смертью дочери. Затем и сын умер от туберкулеза. Не перенеся этой потери, вскоре скончалась и жена.

А Маршак так и писал до самой смерти светлые радостные легкие стихи.