Русский гений Юрий Кнорозов расшифровал письменность майя
Великий советский историк, этнографист, лингвист Юрий Кнорозов стал основателем советской школы майянистики, он дешифровал письменность майя, когда узнал, что мировая научная общественность считает это невозможным.
Письменность майя — это логосиллабическая (словесно-слоговая) система, в которой большую часть символов составляют логограммы, обозначающие слова или понятия (например, «щит» или «ягуар»), а меньшую — фонограммы, которые представляют звуки отдельных слогов (“па”, “ма”) и определяют звучание слова.
Всего до нашего времени сохранилось около 5000 текстов, из которых учёные-эпиграфисты выделили более тысячи глифов. Многие из них являются вариациями одних и тех же знаков (аллографами) или имеют одинаковое звучание (омофоны). Таким образом можно выделить «всего» около 500 иероглифов, что гораздо больше, чем у привычных нам алфавитов, но меньше, чем у китайцев с их 12 000 символов. Фонетическое значение известно для 80% этих знаков, а смысловое значение — только для 60%, но их расшифровка продолжается.
Самые ранние из известных текстов майя датируются III веком до нашей эры, а самые поздние — временем испанского завоевания в XVI веке нашей эры. Полностью эта письменность исчезла в XVII веке, когда были завоеваны последние королевства майя.
На свет великий учёный XX века появился в небольшом посёлке под Харьковом в 1922 году. Отец работал главным инженером Южного треста стройматериалов, а мать занималась семьей. Юра был самым младшим из пяти детей. Будущий блестящий учёный закончил всего семь классов железнодорожной школы, но уже тогда отличался ярким характером и неординарным талантом. Он прекрасно играл на скрипке, рисовал почти с фотографической точностью и обладал удивительной памятью.
В 1939 году юноша окончил рабфак и поступил на исторический факультет Харьковского государственного университета им. А.М. Горького. Началась Великая Отечественная война, но в армию Кнорозова не взяли по состоянию здоровья, он работал учителем в далеком посёлке.
В 1943 году он поступил на II курс исторического факультета МГУ. По воспоминаниям одногруппников, учился с огромным интересом: «Всю стипендию тратил на книги, а потом у всех одалживал на еду. Питался водой и хлебом». Кнорозова интересовали «шаманские практики», египтология, история Древнего Востока, этнография, лингвистика.
Однако его погружение в науку было прервано, в 1944 году его мобилизировали. Победу он встретил под Москвой, где служил телефонистом 158 артиллеристского полка резерва ставки главнокомандующего.
После войны юноша восстановился в МГУ и снова занялся поглощением знаний. Кнорозов великолепно знал литературу — от античности до средневековья. Обладал удивительной памятью, точно цитируя наизусть многие поэтические тексты и прозу.
Его дипломная работа была посвящена шаманским практикам Средней Азии. Несколько месяцев Кнорозов провёл в Узбекской и Туркменской ССР, но, по отзывам коллег, местные шаманы его разочаровали.
В 1945 году Кнорозов прочитал статью немецкого исследователя Пауля Шелльхаса под названием «Дешифровка письма майя — неразрешимая проблема». Это стало вызовом для пытливого ума молодого учёного.
«Как это неразрешимая проблема? То, что создано одним человеческим умом не может не быть разгадано другим. С этой точки зрения, неразрешимых проблем не существует и не может существовать ни в одной из областей науки!», — решительно заявил Юрий Кнорозов и погрузился в эту тайну.
Иероглифы письменности майя молодой учёный разгадывал уже в Ленинграде. Он жил в Музее этнографии народов СССР, в длинной, как пенал, комнате до потолка забитой книгами, по стенам которой висели прорисовки иероглифов майя. Из мебели был только письменный стол и узкая койка. Всё своё свободное время Кнорозов изучал письмена майя, но в его успех никто не верил. Ранее мировые светила майянистов смогли понять в письменности майя только числа и даты календаря майя.
В США школу майянистов возглавлял Эрик Томпсон, не преуспевший в расшифровке иероглифов майя, он считал, что алфавита у майя не существует. Эрик Томпсон жёстко пресекал все попытки коллег продолжить работу по дешифровке письменности майя, обрушивая шквал критики в научной прессе на каждого, кто пытался прочесть послания майя, но Юрию Кнорозову не было дела до мнения американца.
Из библиотеки Берлина советские офицеры Красной Армии привезли в Москву много книг, среди них были две книги заинтересовавшие Кнорозова — это «Сообщение о делах в Юкатане» францисканского монаха XVI века ДиегодеЛанда и «Кодексы майя» братьев Вильякорта. Эти книги и вдохновили Кнорозова на расшифровку иероглифов письменности майя.
Метод Кнорозова
В описании ученицы Кнорозова — доктора исторических наук Г. Ершовой — его метод выглядел так:
Этап первый — выбор теоретического подхода: установление закономерности соответствий между знаками и их чтением в условиях, когда язык либо неизвестен, либо сильно изменился.
Этап второй — точное фонетическое чтение иероглифов, поскольку это единственная возможность чтения неизвестных слов, в которых встречаются известные знаки
Этап третий — использование метода позиционной статистики. По количеству знаков и частоте использования знаков определяется тип письма (идеографическое, морфемное, силлабическое, алфавитное). Затем происходит анализ частоты употребления и позиций, в которых этот знак появляется — так определяются функции знаков. Эти данные сопоставляются с материалами родственных языков, что позволяет выявить отдельные грамматические, семантические референты, корневые и служебные морфемы. Затем устанавливается чтение основного состава знаков.
Этап четвёртый — выявление иероглифов, которые можно прочесть, используя в качестве ключа «Сообщение о делах в Юкатане». Кнорозов заметил, что знак «cu» из рукописи де Ланда в кодексах майя следовал за другим знаком и эта пара была связана с изображением индейки. «Индейка» у майя — «kutz» — и Кнорозов рассуждал, что если «cu» был первым знаком, то вторым должен быть «tzu» (при условии, что последняя гласная отбрасывается). Чтобы проверить свою модель, Кнорозов принялся искать в кодексах глиф, начинающийся со знака «tzu», и нашел его над изображением собаки (tzul):
Этап пятый — перекрёстное чтение на основе известных знаков.
Этап шестой — подтверждение правила сингармонии. Один и тот же знак мог обозначать и слог, и отдельный звук. Выяснилось, что знаки для отдельных звуков должны были иметь сингармоничные с морфемным гласные.
Этап седьмой — доказательство, что для всех гласных звуков в письменности майя существовали самостоятельные знаки, приведённые в алфавите де Ланды.
Этап восьмой — формальный анализ текста. Кнорозов определил, что в трёх рукописях содержится 355 уникальных знаков, однако из-за использования составных графем и аллографов их число сокращается до 287, фактически же читается не более 255 — остальные сильно искажены или, возможно, являлись вариациями известных знаков.
Этап девятый — частотный анализ текста. Выявилась следующая закономерность: по мере продвижения по тексту количество новых знаков сокращается, но никогда не доходит до нуля. Знаки имели различную абсолютную и относительную частоту: около трети всех знаков встречались в составе только одного иероглифа; примерно две трети употреблялись в составе менее чем 50 иероглифов, зато чрезвычайно часто встречались единичные знаки.
Этап десятый — определение грамматических референтов, для чего следовало проанализировать состав иероглифов. Ю. Кнорозов много времени потратил на определение порядка написания отдельных знаков в блоках. По позиции в строке он разделил эти иероглифы на шесть групп. Анализ их сочетаемости с переменными знаками позволил выявить грамматические показатели — главные и второстепенные члены предложения. Переменные знаки в составе иероглифических блоков обозначали аффиксы и служебные слова. После этого началась работа со словарями и наращивание числа читаемых знаков.
Признание метода Кнорозова
Способ дешифровки Кнорозова получил название «метода позиционной статистики» и позже использовался и для дешифровки письма острова Пасхи и протоиндйских текстов. Даже в разгар холодной войны американцы приняли принцип дешифровки Кнорозова. Впрочем, не все учёные были единодушны. Эрик Томпсон не хотел признать своё поражение и продолжал вести «идеологическую» войну против русского дешифровщика. Он до конца жизни считал метод Кнорозова ошибкой, а его поклонников называл ведьмами, летающими «верхом на диких котах по полночному небу по приказу Юрия». В 1957 году он отправил послание известному археологу Майклу Ко: «…ты доживешь до 2000 года… рассуди потом, был ли я прав…». Археолог сохранил письмо и перечитал его в первый день 2000 года. «Томпсон был не прав. Прав оказался Кнорозов и теперь мы все, занимающиеся майя являемся кнорозовистами», — подвёл итог Ко.
Вот таких крутых перцев рожает русская земля! Плохо, что мы не умеем их пиарить. Надо создавать премии их имени и показывать всему миру сколько гениальных ученых у нас.
