Олег ехал в старом вагоне электрички. Такие вагоны нравились ему больше, чем новые «Стандарты плюс» - в них была своя особенная, железнодорожная обстановка, так сильно любимая им с детства. Были только два минуса в таких поездах – во-первых сиденья были старые, без высоких спинок, а потому спать было несколько неудобно; во-вторых большинство раздвижных дверей из тамбура в вагон настолько плохо работали, что порой человеческих сил было недостаточно, чтобы с ними справиться. Именно поэтому человек в бейсболке с двуглавым орлом и в футболке с черно-желто-белым флагом оказался в весьма затруднительном положении – стоило ему с огромными усилиями сдвинуть одну из створок и взяться за другую (а сей индивид вместе со спортивной сумкой занимал довольно широкое пространство), как первая половина сразу же закрывалась. При третьей попытке прорыва в вагон он разработал новый стратегический манёвр – подставил ногу под правую дверь, а сам, всем корпусом навалившись на левую, ворвался в вагон. Но в снова закрывшихся дверях застряла спортивная сумка, и, видимо уже потеряв присущее ему спокойствие, резким рывком он дёрнул сумку на себя. Прорыв был осуществлен, но газеты из сумки выпали аккурат на грязный пол, в результате чего ему пришлось спешно собирать свою духовную продукцию, что-то бубня под нос про Навального и врагов России, которые не хотели ему помогать. Собрав газеты и собравшись с мыслями, он, сделав вид, будто бы ничего и не произошло, по-прежнему спокойным, отечески-нежным голосом снова запел каждодневную песню:

- Добрый… день! Вашему… Вниманию…Представляется… Газета… «Спецназ… России». Тема выпуска – спецоперации на духовном фронте России. А также – честь солдата. И, пожалуйста, для тех, кто знает, - в своё время нацисты говорили: «Самое главное оружие этого народа – его родной язык». Как нас хотят уничтожить? А также – в своё время Пушкин писал – «Мчатся тучи, вьются тучи, невидимкою луна…»

Громкий звонок телефона не дал Олегу услышать стихов Александра Сергеича. На экране, плохо видном из-за солнечных лучей, смутно просматривался входящий вызов от Жанны.

- Алло – немного настороженно ответил Олег. Обычно она не звонила ему до работы, даже если он приезжал в обед.

- Олег, привет. Ты не прочитал мое сообщение?

- Мм.. Привет, нет.

- Ну плохо. Короче, прямо сейчас к нам приедет дистрибьютор. Тебе надо его с людьми встретить, а затем подписать договор. Но, слушай внимательно, - у меня в столе, во втором ящике сверху – лежит книга под названием «Узбек внутри тебя»… Тьфу, «Успех внутри тебя, или ключ к самопознанию». В ней на последней странице – ты нашел ее? Открой, я тебе скажу.

- Подожди… те. Вы же.. Ты.. Не сказала, что мне надо быть с утра на месте. Я просто в электричке еще.

- В смысле в электричке? Это шутка такая? В какой электричке? Ты должен быть на месте!

- Но ты же сама.. Вы же сами сказали, что съемок не будет сегодня.

- Каких на х…р съемок, ты издеваешься надо мной? Ты охренел совсем?

- Ну, я же думал…

- Да мне насрать, что ты там думал! – резко вскричала Жанна, вследствие чего телефон чуть не выпал из рук Олега – Слушай меня внимательно. Мне неинтересно, как ты это сделаешь, чем ты это сделаешь, но через пять минут ты должен быть в офисе. Быть в офисе!!! – крикнула она так резко и громко, что телефон всё-таки выпал.

Пока Олег спешно пытался поднять его с пола, человек в «имперской» футболке невозмутимо-спокойно, но в то же время назидательно зачитывал по памяти строчки Пушкина: «Бесконечны, безобразны, в мутной месяца игре закружились бесы разны, словно листья в ноябре». Голос с еще лежавшей на грязном полу телефонной трубки словно подпевал ему:

- Ты должен быть здесь через пять минут! Делай, что хочешь – вызывай вертолет, МЧС, телепортируйся, но чтобы через пять минут ты был на месте! Через пять минут!!! Хочешь, звони президенту, хочешь – применяй черную, бл…ть, магию!!!

- Мчатся бесы рой за роем в беспредельной вышине – будто бы отвечал ей человек с газетами, – Визгом жалобным и воем надрывая сердце мне…

- Пять минут!!! Пять минут!!! Пять!!! Мину-у-у-ут!!!!

Олег шел по серому коридору, отделанному, словно нарочно, в стиле «90-х», но не мог понять, а точнее, вспомнить, в какую именно дверь ему нужно попасть…

За столом сидела полноватая женщина лет сорока с кудрявыми волосами каштанового цвета, одетая в старомодный дамский пиджак. Олег сидел напротив. Перед ней стоял старый, огромный монитор, напоминающий деревянный советский телевизор. Еще большее сходство с таковым ему придавало то, что перед экраном стояла круглая ёмкость с водой, представлявшая собой увеличительную линзу. Внутри емкости плавали золотистые рыбки. Женщина подкармливала их шелухой от семечек, которые лузгала сама, и любезно предложила Олегу угоститься ими:

- Будете?

- Нет, спасибо – вежливо отказался он.

Бегло просмотрев распечатанное резюме, женщина строго и одновременно дружелюбно, «по-свойски» стала рассказывать Олегу:

- Ну хорошо. Как я понимаю, монтаж вам надоел, и вы хотите сменить сферу деятельности.

- Да.

Поняла. Меня зовут Жанна Афанасьевна, и я буду вашим, или твоим, - можно на «ты»?

- Да, конечно!

- Отлично. Я буду твоим руководителем. Наша компания занимается производством контента для «Ютуба», а также съемками клипов и кино. Мы предлагаем тебе должность третьего ассистента. В твои обязанности будет входить организация съемок, поиск реквизита, проведение кастингов, а также выполнение поручений руководства. Ясно?

- Да.

- Сколько ты работаешь у нас?

- Месяц и полтора дня.

- А на какой должности?

- Третий ассистент.

- Н-да, странная должность, конечно. Но ничего, отлично, продолжай в том же духе!

По столу в сторону Жанны Афанасьевны запрыгал небольших размеров серый кролик. Она взяла его, как ребенка, на руки, и сказала Олегу «Пардон». Затем оголила левую грудь, и стала кормить ею кролика.

- Кушай, мой мальчик, кушай, мой маленький! – приговаривала она.

Электропоезд медленно подкатывался к вокзалу. Весеннее солнце ярко отражалось на нитях рельсов, в окнах стоявших в отстойниках серо-красных новых вагонов дальнего следования, в стеклах жилых «сталинских» домов, стоявших рядом; и даже зловеще возвышавшиеся над всей округой бело-красные трубы ТЭЦ выглядели солнечными и жизнерадостными сегодня. Человек в черно-желто-белой футболке уже все рассказал про «Спецназ России» и «план Даллеса», продал целую одну газету, и мирно сидел в дальнем конце вагона, что-то объясняя пассажирам с соседних сидений. Поезд еле полз у высокой платформы, но ещё не останавливался, периодически резко дергаясь. С соседнего пути старый чешский электровоз «ЧС-7» медленно тянул вагоны скорого поезда в противоположном направлении. Олег страшно завидовал уже успевшим разложить на столиках еду и питье пассажирам, которых было очень хорошо видно через окна. И больше всего на свете в этот момент он мечтал оказаться на их месте, даже в самом дешевом и грязном плацкартном вагоне – лишь бы оказаться подальше отсюда, лишь бы вырваться на свободу. А ведь поезд, возможно, ехал на море…

Но с поездом случилась неприятность – видимо на путях образовалась лужа с небольшой ямой (что неудивительно для российских дорог), и электровоз, подобно Титанику, провалился в нее, и полностью ушел под воду.

Олег достал из коробки лампочку, и вкрутил ее в патрон на потолке.

- Иии-ги-ги-ги-ги-ги!!! – раздался откуда-то снизу истеричный смех Жанны Афанасьевны.

- Оооо-хо-хо-хо-хо!!!! – вразнобой вторили ей коллеги. Вместе они смотрели что-то явно познавательное и забавное через экран в мониторе.

Олег вкрутил лампочку, и она зажглась мрачноватым теплым светом. Он достал вторую лампочку, и стал вкручивать ее в другой патрон, но та не поддавалась – видимо была сломана резьба. Дабы не разгневать начальство, ему пришлось приложить усилие; но что-то или кто-то по ту сторону резьбы словно сопротивлялся и выкручивал лампочку обратно. Тогда Олег решил разобраться, в чем дело, - и сунул палец в отверстие патрона. Палец прошел довольно легко и мягко, и он задействовал второй. Внутри была пустота, но какая-то странная. Пустота будто бы царапала его. Вынув пальцы обратно, он догадался, в чем дело. Царапины на его пальцах имели ярко выраженное кошачье происхождение. Недолго думая, он снова просунул еще глубже в патрон от лампочки пальцы, а затем и всю руку с целью найти хитрое животное. Но кот только тяпнул его за палец, и снова исчез.

- Ты что, до сих пор возишься с двумя несчастными лампочками? – недовольно спросила откуда-то снизу Жанна Афанасьевна.

- У вас там кот – ответил Олег.

- Где там?

- Ну… В лампочке.

- А-а-а, так вот кто поел всю проводку. А достань-ка его оттуда, я покажу этому засранцу…

- Да вот пытаюсь, но не могу поймать. Он царапается!

- Не знаю, Олег. Толку от тебя как работника – просто ноль. Даже элементарно кота из лампочки не можешь достать. А еще в режиссеры метишь… Слезай давай, сама всё сделаю.

Олег слез со стремянки, после чего Жанна Афанасьевна буквально залетела на нее с одного прыжка.

- Вот видишь, как надо – поучительно сказала она. - И это при том, что высота стремянки всего десять метров, а ты даже этого не умеешь.

Ловким движением она подтянулась к потолку, сунула руку в отверстие патрона, а затем и сама целиком забралась в него – и буквально через полминуты выпрыгнула оттуда, держа на руках огромного рыжего кота. Ее волосы и одежда были буквально облеплены котятами самых разнообразных пород и окрасов.

Олег снова залез на стремянку и наконец-то вкрутил лампочку. Та замигала ярчайшими разноцветными огнями, и в помещении резко и громко заиграла танцевальная музыка в стиле 90-х годов.

- Дискоте-е-ека! – Радостно закричал один из коллег Жанны Афанасьевны в сером пиджаке.

Олег наблюдал с вершины стремянки в восемьсот ступенек высотой, как там, внизу, обвешанные котятами сотрудники весело отплясывали под группу «Комбинация».

Еще в детстве, оказываясь в незнакомом помещении – не в квартире, не в доме, а скорее в какой-нибудь организации или конторе, где было множество коридоров, у пугающе много дверей, - Олег всегда боялся заблудиться. И на то были основания, так как неоднократно он действительно терялся в подобном пространстве, оставаясь один. Как-то раз, оказавшись в закулисье перед отчетным концертом музыкальной школы, он крайне неудачно отбился от «своих», и, потерявшись в «окрестностях» сцены, так и не попал на выступление духового оркестра, где он должен был играть на фаготе. Результат – скандал, серьезный выговор от директора родителям, от родителей ему самому, и, безусловно, психологическая травма на всю жизнь.

Сейчас ему уже 35, и он наконец-то нашел новую, хорошую, интересную и высокооплачиваемую работу. Он долго этого ждал. Очень долго. Последние три года его жизни представляли из себя просто невыносимую каторгу. Он работал на двух работах, практически без выходных – и это при том, что жил он в Подмосковье, и еще платил ипотеку. И тот факт, что работал он на двух федеральных телеканалах, ни в коей мере не являлся для него утешением, так как занимал он должность обычного видеомонтажера. А должность эта была явно не для него. Не потому, что у него имелось в наличии режиссерское образование (хотя назвать полноценным образованием два года Высших курсов режиссуры, без нормальной практики и учебной программы, несколько трудно). И даже не потому, что ездить на работу в Москву приходилось на электричке из Подмосковья, причем буквально каждый день. Нет, не это его угнетало. А угнетал его, с одной стороны, сидяче-компьютерный характер работы, с другой – сам процесс монтажа у него не шел изначально, еще с того момента, как он взялся за деньги монтировать свадьбу друга. Итог – ни денег, ни друга. Четыре года назад он работал на другом, не менее федеральном, телеканале, но простым осветителем – и то чувствовал себя гораздо лучше. Он участвовал хоть и в телевизионных, но все же съемках, их возили на специальном транспорте, а иногда даже случались командировки. А ездить он любил. Лишь маленькая зарплата была большим минусом. Поэтому, когда он завел семью, пришлось ему приложить немалые усилия для «карьерного роста» - но рост пошел, видимо, немного не в ту сторону.

Поэтому в течение двух последних лет Олег практически не вылезал с сайтов, связанных с поиском работы, - и все безуспешно. Сначала он пытался найти работу монтажером, но с окладом, вдвое превышающим зарплату каждой из его работ – собственно, чтобы работа у него была хоть и нелюбимая, но одна. Не найдя таковую, он стал искать должность уже ближе непосредственно к режиссуре – все равно никто его к себе не возьмет. Теперь он не просто искал новую профессию, а к самому поиску работы стал применять творческий подход. Два раза написал сопроводительное письмо в виде поэмы, один раз в виде пьесы с трагической развязкой, снял несколько видеообращений – на одном спел под гитару об опыте работы, в другом зачитал свои личные качества в стиле рэп, в третьем станцевал вприсядку, в четвертом видео попытался сделать сальто на велосипеде у себя в комнате, в результате чего получил травму правой руки и позвоночника, и в довесок едва не развелся с женой. В общем результат не заставил себя ждать – из четырех организаций пришли отказы в письменной форме, а в десяти компаниях его резюме даже просмотрели…

И дошел Олег до такой степени отчаяния, что даже бросил пить и курить совершенно, и чуть было не стал веганом, но спас его от катастрофы друг, музыкант Сергей Панфилов, или просто Фил (кстати, веган). Просто Фил рассказал ему про позитивное мышление, материальность мысли и трансферинг. В результате Олег осознал, что все предыдущие годы совершенно неправильно жил, и своими неправильными мыслями сам к себе притягивал все плохое и негативное, что и препятствовало осуществлению мечты. Фил рассказал ему, что своими мыслями мы можем повлиять как на свою жизнь и мир вокруг нас, так и на саму вселенную, и даже на ход событий. Просто надо хорошо представить то, что ты действительно хочешь, и визуализировать, визуализировать…

В общем еще через год он все же добился своего, и был приглашен на собеседование в один хороший «продакшн» в качестве кандидата на действительно интересную, творческую должность.

Исполненный радостным предчувствием, он сидел в коридоре и ждал приглашения. Сам коридор, видимо специально стилизованный под «90-е», причем совсем не в «шикарном» виде, был довольно мрачен, и освещен старыми тусклыми люминесцентными лампами, холодный свет которых навевал ностальгию по детству – чаще всего он встречал подобные лампы в поликлиниках, больницах, и других не самых приятных заведениях. В некоторых местах пустые дверные проемы без дверей были украшены сверху аркой из дешевого гипсокартона – еще один «подарок» из интерьеров «90-х».

В новом офисе за столом с красующимся на нем серым плоским монитором, помеченным характерным лейблом в виде надгрызанного яблока, сидела женщина лет сорока пяти. Выглядела она довольно стильно – каштановые волосы довольно коротко острижены, виски креативно выбриты, одета она была в джинсовую нарочито рваную безрукавку, из-под которой виднелась футболка с рисунком в виде луча, преломленного и преобразованного в радугу треугольной призмой, и надписью «Pink Floyd»; а на шее красовалась часть татуировки.

- Присаживайтесь – приветливо улыбаясь, сказала она стоявшему перед ней Олегу – меня зовут Жанна.

- Очень приятно, я Олег – ответил он.

- В общем, как я понимаю, у вас есть опыт работы монтажером, но вы хотите сменить род деятельности, так сказать?

- Да, я давно хочу сменить непосредственно профессию. Хоть у меня основной стаж в «трудовой» идет по профессии «монтажер», но образование у меня все-таки режиссерское, и я очень хочу работать именно по специальности, или хотя бы на должности, близкой к ней.

- О, я всё прекрасно понимаю. У меня была та же ситуация, что и у вас. Ничего, если я буду на «ты»? У нас здесь все на «ты» разговаривают.

- Конечно! Сам не люблю «выкать».

- Отлично! Так вот, у меня была та же ситуация, что и у тебя. Я тоже работала монтажером на двух работах, имея за плечами высшее режиссерское образование, и никак не могла устроиться непосредственно по специальности. Так что я тебя понимаю. Кстати, твои фильмы я посмотрела – мне понравились в целом. А вот тот, который про слепого художника с ампутированными руками – даже очень понравился. В общем будем считать, что опыт работы у тебя есть. Значит смотри. Давай сделаем так. Сразу режиссером мы тебя взять не можем – нужен опыт работы именно у нас. Поэтому я могу предложить тебе должность третьего ассистента на первое время.

- Третьего ассистента? – уточнил Олег. Почему-то именно про такую должность он никогда не слышал, хотя на съемочной площадке и не такое встречается.

- Именно так – улыбаясь, ответила Жанна. – Не бойся столь «страшного» названия. По сути это помощник «помрежа», помощник помощника режиссера то есть.

- А, тогда вообще прекрасно.

- Конечно! Но, сам понимаешь, работа очень даже непростая. В обязанности третьего ассистента входит организация съемочного процесса – от кастинга до поиска реквизита. А также организация встреч, контроль процесса постпродакшена, в особенности по части соблюдения дедлайнов, - при последней фразе её лицо стало одновременно грустным и ехидным, - Ну плюс еще разные поручения руководства выполнять иногда придется, но не переживай - это связано непосредственно со съемками.

- Да я вам верю – шутливо ответил он.

- Зря – улыбаясь, еще более шутливо ответила она.

Улыбка переросла в добродушный смех. Олег улыбнулся в ответ, и тоже засмеялся. Но Жанна всё не унималась, и смеялась она не так уж невинно. Лицо приобретало довольно безумное выражение, и смех становился всё более нездоровым, жутким.

Олег ехал в вагоне электрички. Электричка была новая, «Стандарт-плюс» - красивые разноцветные сидения, USB-зарядки под ними, кондиционер, удобства в первом и последнем вагонах. Вонь от удобств добралась до соседнего вагона, где он и ехал. Вместе с вонью в вагон проник странный человек, которого Олег видел в электричке каждый день, хотя ездил в разное время. На вид ему было лет под шестьдесят, на голову надета бейсболка с позолоченным двуглавым орлом на лбу; одет он был в поношенные джинсы и футболку с «имперским» черно-желто-белым флагом; футболку эту, судя по её состоянию, он не снимал даже на ночь. На плече он постоянно носил спортивную сумку, из которой торчала кипа газет. Тихим, даже нежным голосом, что в сочетании с безумным взглядом делало его похожим на блаженного, который, правда, в любой момент может достать нож и перерезать вам глотку, он произнес слова, которые Олег слышал от него каждый день:

- Добрый… день! Вашему… Вниманию…Представляется… - он делал паузы между словами, словно репортер, расследующий громкое дело – Газета… «Спецназ… России». Тема выпуска – духовный спецназ. А также – честь солдата. И, пожалуйста, для тех, кто знает, - в своё время нацисты говорили: «Самое главное оружие этого народа – его родной язык». Как нас хотят уничтожить? А также - в свое время апостол Иоанн Кронштадтский сказал: «Демократия в аду, а на небе – царство». О, опять сторонники Навального сидят везде, - внезапно переключив внимание на девушку и молодого парня, слушающих плеер и смотрящих в окно, произнес он вроде добродушно-шутливо, а с другой стороны и с искренним раздражением.

Олег доставал странные вещи для реквизита из большого мешка черного цвета. Вид мешка (не считая цвета) создавал впечатление, что реквизит для съемок принес сам Дед мороз, а может даже и Санта-Клаус. Повертев в руках парик из кудрявых волос каштанового цвета, а также черные очки в форме звезд, он продолжал доставать и выкладывать на ленту конвейера всё то, что было указано в выданном Жанной списке реквизита – спортивный костюм Adidas, сделанная из мыла статуэтка Оскара, скатерть на восемь с половиной персон, инвалидное кресло с надписью «режиссер», шляпа-котелок с тростью, платье восемнадцатого века в комплекте с подлинной скрипкой Страдивари и роялем в придачу, малиновый пиджак, а также плацкартный велосипед 1913 года сборки, принадлежавший царской фамилии. Конвейерная лента уходила в небольшой как бы тоннель, над порталом которого, после того как весь реквизит был доставлен, красным цветом загорелась надпись «Тихо! Идет съемка!».

Темнеет вечер, что хорош

Как лёгкое вино в бокале

О, как же чудно ты поёшь

В сверкающей просторной зале!

Гремит литаврами оркестр

И скрипки начинают плач

Доверясь дирижёра жестам

То умирают, а то вскачь...

КружАтся пары по паркету

Блестящему, как диск луны

Как разноцветные букеты

В мелодии они видны

А голос твой... О Боже! Чудо!

Увлёк собой, очаровал

И никогда я не забуду

Твои глаза! А голос звал...

И жесты твоих рук, объявших

В той музыке меня, весь мир!

Одним из тех я стал - упавших

У ног твоих, вершащих пир

И лёгкий аромат перчатки

И нежные изгибы плеч

И флер духов безумно сладкий

Сносили голову как меч

Богиня! Гера! Афродита!

Ты совершенный идеал!

Отныне женщины забыты

Которых я когда-то знал

О нет! О чём я! Я не знал!...

На свете лишь одна из женщин

Достойная украсить бал!

Тобой лишь буду я утЕшен...

Пусты бокалы, гаснет свет

Оркестра замолчат литавры

А я в ночИ даю обет

Служить тебе Отелло-мавром

Лелеять Дездемоны дух

Молчащим стражем у порога

"Ворота рая лишь для двух!" -

Молю я помощи у Бога

И профиль твой святой иконой

Запечатлён в моих глазах

Несу любовь я как корону

Пока не сгину прахом в прах...

Светлеет утро. И хорош

Рассвет морозною зарёю

И ты лишь для меня поёшь

Альковной, утренней порою...

Бред. Сравнение с микроподрядом.

Я тоже увлекаюсь видео. Постоянно нанимаю ассистента «принеси-подай» - 1000р в день. На объявление откликнулись только с авито 700+ человек.

Как работодатель выносишь объяву менеджера по продажам с зп средней по региону + норм работая % с продаж. Хрен там кто почешется. Сидят на окладе, нихрена не делают и в ус не дуют. Только ноют, что мааааало. И обсирают редких продавцов, которые ебошут и поднимают в 2-4 раза больше.

Нанимаешь ведущего на видео-проект. Договариваешься: 25% от дохода ему, 50% в развитие проекта и продакшн, 25% студии. Начинает идти прибыль - ахуевший новоиспечённый блогер сливает к хренам все. Потому что мудачье-агенство много забирает. И срать он хотел, что в него уже три ляма вбухали. И что эти деньги нужно сначала отбить, прежде, чем мериться долями. Отрезвляет только суд и перспектива компенсации затрат студии.

Обычный работник, тем более на подряде, вообще нихрена не понимает как двигаются деньги в бизнесе. Вот прям совсем. Это не подряд. Это затраты в год. И при фонде оплаты труда в 1,5млн ты должен принести работодателю значительно больше этих 1,5млн. Ведь вас нанимают не чтобы вам было хорошо. А чтобы заработать на вас деньги.

Вольный перевод :
Продакт Мэнэджэр : - у меня всего лишь одно желание если умру. Что-бы мои коллеги дэвы опустили мой гроб в могилу, тем самым подвели меня в последний раз. ( let down - опустить дословно )
дэвы : - ну наконец-то более-менее ясное ТЗ !