Породнённые города: похоже, людям нравится просто дружить и ездить друг к другу в гости
Возможно, кто-то помнит популярную в своё время тему установления дружеских связей между городами различных государств с тёплым названием - "города-побратимы"?
В видео к посту мы сможем полностью окунуться в атмосферу послевоенного времени и вместе с обычными гражданами двух городов-побратимов – Ленинграда и Дрездена – увидеть жизнь за рубежом их глазами. А сначала – несколько слов о том, с чего началась эта прекрасная традиция.
Началось это движение в 1942 году, когда было подписано первое соглашение о дружбе и сотрудничестве между городами стран-союзников по Антигитлеровской коалиции - между советским Сталинградом и английским Ковентри, городами, практически полностью разрушенными войной.
В 1957 году была основана Всемирная федерация породнённых городов, по инициативе которой, начиная с 1963 года, ежегодно в последнее воскресенье апреля проводится Всемирный день породнённых городов.
Цели этого движения вполне человеческие: развитие дружественных связей между городами различных стран в области экономического и культурного сотрудничества, образования, медицины, защиты окружающей среды и т.д.
Хочется верить, что в наши дни связи между городами-побратимами, пусть и в другом формате, но всё же сохраняются, потому что как бы ни менялся мир, люди остаются людьми, и история знает случаи, когда так называемая «народная дипломатия» приходила на помощь заходившим в тупик «официальным контактам».
Ленинградская к/студия документальных фильмов по заказу Гостелерадио СССР. Источник: канал на YouTube «Советское телевидение. Гостелерадиофонд России», www.youtube.com/c/gtrftv
Я после двух бокалов пива и называю всех «братан»
Upd: убавил звук
"По предателям престола - огонь!"
Знаменитый приказ Наркома обороны И.В. Сталина №227 «Ни шагу назад» увидел свет в 1942 году. Приказ помог организовать войска в кулак и дать отпор врагу, чтобы про него не говорили. Спустя годы Сталина за этот приказ называли бесчеловечным. Однако такие приказы появились задолго до начала Великой Отечественной войны.
В годы Первой мировой войны для восстановления боевого порядка русскому командованию приходилось идти на аналогичные меры. До приказов Верховного главнокомандующего дело не дошло, но в распоряжениях командующих фронтами и армиями мы находим очень жесткие на сей счет указания.
Война в 1914 году началась августовским наступлением российских войск в Восточной Пруссии, но завершилась эта кампания разгромом и почти полной гибелью первой и второй армий. Удачное, хотя и кровопролитное наступление в Галиции из-за этого пришлось остановить. Мобилизационная система России оказалась практически неготовой к войне, а по мере неизбежной потери кадровых солдат и офицеров и замене их на резервистов армия стремительно теряла боеспособность. К зиме дезертирство и добровольная сдача в плен стала массовым явлением среди солдат и преимущественно ратников ополчения, как именовались мобилизованные резервисты. По данным Генерального штаба, за первые полтора года войны в плену оказалось почти два миллиона русских военнослужащих, и значительная их часть не особенно противилась пленению.
Уже в первые месяцы войны стало ясно, что русская армия сражается гораздо хуже немецкой, а иногда и австро-венгерской. Отдельные солдаты и офицеры, конечно, проявляли героизм, но в общей массе царские войска с трудом поднимались в атаку, часто панически отступали без приказа, а в плен сдавались массами. Всего в первый год войны в плен сдались более двух миллионов солдат и офицеров. В результате русское командование и царское правительство было вынуждено предпринять ряд серьезных мер по наведению порядка, в том числе и на законодательном уровне.
После первых неудачных месяцев войны царь Николай II собственноручно подписал указ о том, что все сдавшиеся в плен военнослужащие будут после окончания войны отданы под суд, лишены земельных наделов и высланы бессрочно в Сибирь. Семьи попавших в плен военнослужащих лишались пенсий и государственных субсидий.
В развитие императорского указа командующие армий и фронтов стали издавать свои приказы, предельно ужесточавшие воинскую дисциплину.
Из приказа по второй армии от 19 декабря 1914 года (цитата по книге воспоминаний М.К. Лемке «250 дней в Царской Ставке»):
«Предписываю начальствующим лицам разъяснить всем чинам армии смысл статьи 248 кн. XXII Свода военных постановлений. Предписываю подтвердить им, что все сдавшиеся в плен, какого бы они ни были чина и звания, будут по окончании войны преданы суду и с ними будет поступлено так, как велит закон. Требую сверх того, чтобы о всяком сдавшемся в плен было объявлено в приказе по части с изложением обстоятельств этого тяжкого преступления. Это упростит впоследствии разбор их дела на суде. О сдавшихся в плен немедленно сообщать на родину, чтобы знали родные о позорном их поступке, и чтобы выдача пособия семействам сдавшихся была бы немедленно прекращена. Приказываю также: всякому начальнику, усмотревшему сдачу наших войск, не ожидая никаких указаний, немедленно открывать по сдающимся огонь орудийный, пулеметный и ружейный».
Смысл слов командующего второй армией генерала Владимира Васильевича Смирнова совершенно однозначен. Не менее жестко требовал бороться с паникерами командующий восьмой армией генерал Алексей Алексеевич Брусилов.
«Для малодушных, сдающихся в плен или оставляющих строй не должно быть пощады. По сдающимся должен быть направлен и ружейный, и пулеметный, и орудийный огонь, хотя бы даже с прекращением огня по неприятелю, на отходящих или бегущих действовать таким же способом, а при нужде не останавливаться также перед поголовным расстрелом».
Попытки создания заградотрядов во время Первой Мировой войны носили хаотичный порядок и создавались зачастую на местах, без единого управления, подчинения и соответственно, действовали без особого успеха.
Сначала командование пыталось взывать к патриотическим чувствам. Из приказа генерала Смирнова (декабрь 1914 года):
«Величайший позор, несмываемое пятно, гнуснейшее предательство, перед которым блекнут самые низкие, чудовищные преступления, — это измена отчизне.
Солдат — защитник Престола и Родины.
Солдат — мощь и гордость отчизны.
Кто из нас, от первого генерала и до последнего рядового, смеет даже мыслить о бегстве перед врагом, уступая ему наши цветущие поля и города с родным, близким нам населением?
Какой честный воин может дойти до низкого, гнусного малодушия и добровольно сдаться в плен, имея еще силы сражаться?
Ни одной минуты мы не можем, не должны забывать, что наше малодушие есть гибель для святой, для единственной по глубине и силе материнского чувства матушки России.
В настоящей войне с вековым врагом славянства — с немцами — мы защищаем самое великое, что только когда-либо могли защищать, — честь и целость Великой России.
А тех позорных сынов России, наших недостойных братьев, кто, постыдно малодушествуя, положит перед подлым врагом оружие и сделает попытку сдаться в плен или бежать, я с болью в сердце за этих неразумных, безбожных изменников приказываю немедленно расстреливать, не давая осуществиться их гнусному замыслу. Пусть твердо помнят, что испугаешься вражеской пули, получишь свою, а когда раненный пулей своих не успеешь добежать до неприятеля или, когда после войны по обмену пленных вновь попадешь к нам, то будешь расстрелян, потому что подлых трусов, низких тунеядцев, дошедших до предательства родины, во славу же родины надлежит уничтожать.
Объявить, что мира без обмена пленных не будет, как не будет его без окончательной победы над врагом, а потому пусть знают все, что безнаказанно изменить долгу присяги никому не удастся.
Предписываю вести строгий учет всех сдавшихся в плен и безотлагательно отдавать приказы о предании их военно-полевому суду, дабы судить их немедленно по вступлении на родную землю, которую они предали и на которой поэтому они жить не должны.
Приказ сей прочесть во всех ротах, батареях, сотнях и отдельных командах с подробным разъяснением и приложить специальное старание, дабы смыслом его особенно прониклись ратники ополчения, поступившие в ряды армии».
Однако, угрозы и призывы не сильно помогли делу.
В 1915 году главный удар немцев и австрийцев пришелся на нашу армию — именно на Восточном фронте были сосредоточены основные силы союзников. Противник старался вывести Россию из войны, принудить ее к сепаратному миру. Ситуация была критическая: наши войска отступали по всему фронту. Императорская армия оставила Польшу, Галицию, часть Прибалтики и Белоруссии. Отступающие войска были деморализованы. К ноябрю 1915 года общие потери составили свыше четырех миллионов человек.
Первое постановление о применении силы в отношении деморализованных собственных частей было тут же порождено. Выдержка из приказа по 8-й армии генерала от кавалерии А.А. Брусилова от 15 июня 1915 г.:
«Кроме того, сзади надо иметь особо надежных людей и пулеметы, чтобы, если понадобится, заставить идти вперед и слабодушных. Не следует задумываться перед поголовным расстрелом целых частей за попытку повернуть назад или, что еще хуже, сдаться противнику. Все, кто видит, что целая часть (рота или больше) сдается, должны открывать огонь по сдающимся и совершенно уничтожать их. Мы начали отступать не по своей вине, но отступаем уже второй месяц. Пора остановиться и посчитаться, наконец, с врагом как следует, совершенно забыв жалкие слова о могуществе неприятельской артиллерии, превосходстве его сил, неутомимости, непобедимости и т.д. А потому приказываю: для малодушных, сдающихся в плен или оставляющих строй, не должно быть пощады. По сдающимся должен быть направлен и ружейный, и пулеметный, и орудийный огонь... Хотя бы даже с прекращением огня по противнику, на отходящих или бегущих действовать тем же способом, а при нужде не останавливаться также перед поголовным расстрелом».
Вместе с тем, свидетельствами о применении подобных экстраординарных мер на деле ни в 1915, ни в 1916 г.г. историки практически не располагают.
В наступившем следом 1917 г. Русскую армию поразил вызревавший в течение длительного периода времени кризис, превращенный событиями Февральской революции в необратимый распад. Едва ли не нормой стало неповиновение полевых частей командованию. Необычайно низкий уровень дисциплины исключал возможность бескровного разрешения подобных инцидентов, в ход шли экстраординарные меры силового подавления. Например, для усмирения восставших 625-го и 627-го пехотных полков командующим Юго-Западным фронтом генерал-лейтенантом А.Е. Гутором и командармом И.Г. Эрдели вкупе с армейскими комиссарами Чекотило и Кириленко было санкционировано применение артиллерии и бронеавтомобилей.
Не останавливался перед подобными мерами и генерал П.Н. Врангель, описавший в мемуарах наведение порядка в дрогнувшем в июле 1917 г. Кавказском пехотном полку посредством беглого артиллерийского огня на поражение по бегущим солдатам. Ещё полугодом ранее Ф.А. Степун в письме родным сообщал:
«У нас в бригаде недавно получен приказ стрелять по своим, если стрелки будут отступать без приказания».
Подобные действия порождали негласную конфронтацию между пехотными и артиллерийскими частями русской армии, попыткой нейтрализации которой стал Приказ армии и флоту от 18 августа 1917 г. В нем верховный главнокомандующий приказал «впредь… артиллерию не назначать в отряды, долженствующие усмирять пехотные части одного с ней корпуса или дивизии...».
6 июля Верховный главнокомандующий генерал Л.Г. Корнилов был вынужден издать примечательный приказ по Юго-Западному фронту № 776:
«Нахожу необходимым ввести дело употребления оружия против изменников родины в рамки законности и по возможности теперь же ограничить самосуд...».
Сам он ещё в апреле 1917 г. ограничивался увещеванием братающихся с противником солдат, без претворения угрозы расстрела в жизнь.
Схожий, преимущественно демонстративный характер носил подписанный 15 июля 1917 г. приказ командующего 5-й армией Северного фронта генерала от инфантерии Ю.Н. Данилова, утверждавшего, что «долг всякого верного России солдата, замечающего попытку к братанию, немедленно стрелять по изменникам», между тем на деле смертные приговоры в 5-й армии выносились лишь в отдельных случаях. В то же время командующий 60-м пехотным Замосцким полком полковник М.Г. Дроздовский не останавливался перед крайними мерами для восстановления дисциплины. Когда 1 августа 1917 г. полк обратился в бегство, он «приказал бить и стрелять беглецов… всякая попытка к бегству встречалась огнем».
Нынешние русские монархисты, националисты и антисоветчики объясняют массовую сдачу красноармейцев в 1941 году тем, что русский народ не желал воевать за Сталина и за его кровавый режим. Особенно после ужасов коллективизации, голодомора и 1937 года. По той же логике и святой Николай Второй, и династия Романовых также не вызывала желания за них воевать у русских. Ни у рядовых, ни у офицеров.
Городской факт
Феномен братаний на Восточном фронте Первой мировой
Братания на Восточном фронте начались уже в августе 1914 года, а сначала 1916-го в них с русской стороны уже участвовали сотни полков. Русские солдаты шли на них не только потому, что устали от войны, а из-за особенностей крестьянской психологии («всепрощения») и желания меновой торговли с неприятелем (в основном меняя хлеб на водку).
Под новый, 1915-й, год мир облетела сенсационная новость: на Западном фронте Великой войны началось стихийное перемирие и братание солдат враждующих британской, французской и германской армий. Вскоре вождь русских большевиков Ленин заявил о братании на фронте как о начале «превращения мировой войны в гражданскую войну».
Среди этих известий о Рождественском перемирии совсем затерялись скупые сведения о братаниях на Восточном (Русском) фронте. Братания в русской армии начались уже в августе 1914 года на Юго-Западном фронте. В декабре 1914 года на Северо-Западном фронте были отмечены случаи уже массового братания солдат 249-го пехотного Дунайского и 235-го пехотного Белебеевского полков. Инициатором здесь выступали солдаты германской армии. В телеграмме командующего 1-й армией генерала А.Литвинова командующим корпусами говорилось об «обманном способе, под видом приглашения к себе в гости и угощения», захвате в плен «поверивших им на слово и легковерно соблазнившихся людей, ставших таким образом, изменниками родине». Командарм приказал не допускать «подобное хождение в гости» как очевидное «предательство и измену присяге», «принять все меры к устранению возможности каких-либо сношений с немцами».
В качестве дисциплинарных мер предписывалось также открывать по участникам братания огонь, «а равно расстреливать и тех, кто вздумает верить таким подвохам и будет выходить для разговоров с нашими врагами».
Имели место случаи братаний и на Пасху 1915 года. Они заключались в выходе из окопов, свидании с противником («германцем»), «христосованием», взаимным угощением папиросами, сигарами. Одно из братаний, в котором участвовали и офицеры, закончилось соревнованием хоров с обеих сторон и общими плясками под немецкую гитару. Весной 1915 года из цензурных отчётов стало известно, что на передовых позициях после пасхальных праздников начался систематический обмен между солдатами русской армии и армиями противника хлебом, коньяком, водкой, шоколадом и сигарами. В связи с этим дежурный генерал Ставки генерал П.Кондзеровский сообщал командующим фронтами, что «впредь за допущение такого общения нижних чинов с неприятелем строжайшая ответственность должна ложиться на ротных командиров и командиров полков».
Братания шли и летом 1915-го на русско-австрийском фронте. А с осени 1915 года, с началом позиционной войны, братания происходили уже во многих пехотных частях. Продолжались они и на Рождество в декабре 1915-го. Так, согласно сведениям, поступившим начальнику штаба главкома армиями Северного фронта генералу М.Бонч-Бруевичу, на некоторых участках Северного фронта установились «дружеские отношения» с частями противника. Такие отношения были, например, в 55-м пехотном Сибирском полку на Западной Двине, на форте Франц, где стрелки 4-го батальона условились с германцами «жить в дружбе», без предупреждения никогда не тревожить друг друга, не стрелять и не брать пленных. Стрелки полка ходили не на разведку, а «в гости», и не ночью, а днём. От выходивших к ним навстречу немцев солдаты получали папиросы, коньяк, приносили германские «гостинцы» врачам полка. Принцип «не тронь меня, и я тебя не трону» установился во многих полках на рижском участке фронта.
Начавшееся следствие выявило массу подробностей повседневной жизни солдат на форте Франц. Они заключались в договорённости о прекращении огня сначала на момент смены частей, а потом и вообще на длительное время. Соглашения с противником распространились и на ведение разведки, когда с целью «бескровного захвата» «языка» стороны договорились просто обмениваться военнопленными, выделяя специальных переговорщиков из числа пленных. Несмотря на попытки временно командующего полком подполковника Мандрыки прекратить «сношения с неприятелем», в дни Рождества и Нового, 1916-го, года продолжались контакты с обеих сторон, обмен спиртным и т.п.
О широком развитии отношений с противником на Русском фронте говорит и вспыхнувшие на Пасху 1916 года (совпавшую с этим праздником у противника – 10 апреля) братания, в которых участвовали уже десятки полков, артиллерийских батарей и железнодорожных батальонов Северного24 и Юго-Западного фронтов. О массовости братаний на Юго-Западном фронте «как общем правиле» говорилось и в отношении начальника штаба главковерха генерала М.Алексеева.
Братания являлись откровенным нарушением воинских обязанностей, дисциплинарного устава, а широкие контакты с противником вообще подпадали под Воинский устав о наказаниях, влекли уголовную ответственность. Взаимные христосования, веселье и игры происходили с приглашением в гости противника в свои окопы. Иногда это сопровождалось съёмкой укреплений, что являлось нарушением элементарных инструкций, учитывая сложный допуск даже корреспондентов газет, представителей союзников на Русский фронт. Встречи противников сопровождались алкогольным угощением, уводом в плен «гостями» «хозяев», очевидно, по предварительному сговору. Особенно возмутило русское главное командование, лично главковерха Николая II участие в этих «сношениях с неприятелем» офицеров.
Впрочем, не все военачальники были согласны терпеть братания. На 3-й день Пасхи командующий 12-й армией генерал Р.Радко-Дмитриев отдал приказ открывать артиллерийский огонь по группам братающихся.
Но и после пасхальных братаний мирные отношения с немцами продолжались. Так, в одном солдатском письме с Юго-Западного фронта сообщалось: «Между немцами и нами установилась традиция не стрелять, ходим совершенно по открытому месту. Сегодня даже наши солдаты сходились вместе и снова мирно разошлись». Из другого письма очевидно, что солдаты (на том же фронте) ждали мир со дня на день: «Раз боёв нет, стало быть идут мирные переговоры, а стало быть и скоро мир». Солдаты сообщали в письмах о «хождении в гости» к противнику, обмене спиртным.
Осенью 1916 года братания продолжались. На некоторых участках Юго-Западного фронта повседневным стало взаимное приветствие солдат русской и австро-венгерской армий, что добавляло размышлений о бессмысленности продолжения войны. Цензура Юго-Западного фронта продолжала находить в письмах солдат такие фразы: «Живём с немцами душа в душу, переговоры ведём».
После Февральской революции братания приняли повсеместный характер, и командование даже перестало противодействовать ему. Так, в Пасхальную неделю 1917 года – со 2 по 8 апреля – в братаниях участвовали уже свыше сотни полков.
Братания, происходившие на Восточном фронте Первой мировой войны, значительно отличались от братаний на Западном фронте. В его основе были укоренившиеся представления о значимости православных праздников в социальных отношениях среди крестьян: так, во время Пасхи в русских деревнях богатые старались поддержать бедных, дарили пасху, куличи и т.п. То же происходило и между солдатами, когда те, «размягчённые» приливом религиозных чувств, порою плача, раздавали свой хлеб бедным своим товарищам для разговления, а затем и противнику. Во время братания непременно происходило взаимное угощение. Но со стороны русских солдат это больше походило на народное гуляние, даже бражничество, когда представители сельского схода обходили все дворы, чтобы сделать праздник всеобщим. Так в деревне не допускались «голодные разговины»: в этом случае богатые родственники, сельчане приносили на праздничный стол бедным односельчанам продукты. Так же и русские солдаты приходящим австрийцам давали подарки, угощали хлебом и даже несли в австрийские окопы пасху, яйца, сало, колбасу, хлеб («а то у них чёрный хлеб»), «конфекты».
Вообще, для крестьянского менталитета характерно неприятие долгого соперничества с врагом – например, соседом, стремление скорее пойти на мировую, даже простить его. Это является одним из условий крестьянской жизни в миру, на земле, что видно из особого отношения к соседям, знакомым в предпасхальные недели. Братания, происходившие в основном на Юго-Западном фронте, с солдатами австро-венгерской армии, в значительном количестве славянами и частью православными, представляли собой смесь религиозного прозрения со всепрощением, проявлением не то что «идентификации с противником», а порою любви и жалости к нему, с рукопожатиями и слёзами и «целованиями от радости».
Подобное братание описано в письме солдата 41-го пехотного Селенгинского полка: «На первый день Пасхи когда мы уже разговелись одохнули немного у нас все тихо ни одного выстрела стали мы из своих окопов махать шапками до своего врага и он тоже начал махать и стали звать друг друга к себе в гости и так что мы сошлись по маленко с австрийцами на средину между проволочное заграждение без никакого оружия и начали христосоваться а некоторые австрийцы были православны то целовались с нами и некоторые с жалости заплакали и угощали друг друга в мести плясали как настоящие товарищи а потом разошлись и должна быть наша история в писана в газетах».
Солдаты в своих письмах домой постоянно подчеркивали именно замирение, усмирение, примирение с врагом. Само празднование представлялось как общее гуляние, единение всех и взаимное прощение. Праздник как бы был неполным, если в нём не участвовал неприятель. Праздник начинался среди своих, но заканчивался обязательно среди чужих. О том, «как провели праздник», сообщали солдаты-крестьяне родным, в свои села, делая и своих односельчан участником братания-примирения.
Ещё один крестьянский обычай, нашедший свое применение в пасхальных братаниях, – обычай побратимства, уходивший своими корнями в древность. Во время этого праздника проявлялась способность выйти из боя миром, после того как обе стороны проявили храбрость и исключительные воинские качества, превратить соперника в названного брата. Во время подобных праздников обменивались подарками. Такие обычаи ещё оставались среди донских казаков, которые могли брататься и с чужаками, пришедшими из других мест. Сами обряды побратимства совершались в некоторых деревнях во второй день Пасхи. Такое побратимство сопровождалось поклонами, целованием, угощением, совместной трапезой. Обычай побратимства, нечастый в начале XX века в России (кроме, как говорилось, казачества), был, однако, ещё живуч именно среди западных славян, основного контингента армии Австро-Венгерской империи.
Элементы побратимства нашли своё воплощение и в братаниях на фронте. В письмах описывалось, как «кинулись враги приятели друг к другу в объятия», что «весь день было дружелюбное дело», подчеркивалось «дружество», «полная дружба», обещания «больше не воевать», подача «братской руки» и т.п.
В ходе братаний русские солдаты-крестьяне пытались восполнить потерю «полезности» войны и вернуть ей «вещный» характер, что так важно для крестьянского менталитета. Сказывалась и нехватка определенных продуктов в армиях, стремление пополнить их за счет неприятеля. Русские приносили на братание хлеб, мыло, табак. Немцы и австрийцы – губные гармошки, сигары, перочинные ножи, электрические фонарики и т.п.
Непременной частью крестьянского проведения Пасхи являлись горячительные напитки. Они помогали вывести праздник на уровень формального прощения противника, намерения уладить с ним конфликт. Кроме того, давал знать и «сухой закон», введённый в России после начала войны. Как только русские солдаты получали пасхальные продукты, они после христосования устремлялись к противнику, где в обмен получали алкоголь. Австрийцы снабжали русских солдат водкой, ромом, коньяком, спиртом, красным вином, «подносили водки по чарки и говорили по хорошему когда мир будет». Солдаты пили, иногда по несколько дней, друг друга приводили в пьяном виде в окопы. Играла роль и меновая торговля: русские солдаты знали о нехватке хлеба в австрийской армии и специально его покупали для братания.
Но часто русских просто угощали водкой и сигаретами, что было поводом для начала братаний именно с австро-немецкой стороны. Собственно и сами братания проходили или на середине позиции, или в австро-немецких окопах, редко – в русских. Но и позднее отношения, как с немцами, так и с австрийцами, сопровождались обильными возлияниями.
В 1917 году алкогольная основа братаний вышла на первый план. Так, согласно солдатским письмам, отложившимся в цензуре, пили водку и ром каждый день у австрийцев на Юго-Западном фронте (часть не указана), солдаты 25-го пехотного Смоленского полка получали ром и сигары, л.-гв. Павловского полка – водку и сигары каждый день, 199-го пехотного Кронштадтского полка – водку и ром. В 663-м пехотном Язловецком полку «пили водку, коньяк, ром и не очень трусили». Австрийцы знали время обеда русских и специально несли водку. В результате с весны 1917 года во многих русских частях началось массовое пьянство.
«Стихийный», как называл Ленин, характер братаний на Русском фронте явился полной неожиданностью для вождя большевиков, считавшего братания важнейшим инструментом «мировой революции». Всплеск интереса к братанию у Ленина и большевиков произошел уже после захвата власти в октябре 1917 года: теперь братания должны были послужить делу распространения революции, начатой в России, в остальной Европе. Однако вскоре выяснилось, что «неорганизованные», «несознательные» братания, в основе которых были крестьянские представления о всеобщем «замирении и прощении», подкреплённые меновой торговлей и сопровождавшиеся обильной выпивкой, не выполняли и миссии распространения революции. Ленин теперь усиленно подчеркивал неспособность «крестьянской армии» вести революционную войну. Это и определило его тактику по заключению сепаратного мира с Германией, а затем – создание армии нового типа, с преобладанием в ней пролетариата.
источники:
(Цитаты: Александр Асташов, «Братания на русском фронте Первой мировой» – «Новый исторический вестник», №28, 2011)
Море. Яхта. Девочки.
***
Афганистан. 1979 год. Декабрь.
После того как замерший неподалеку БТР стал стрелять очередями по Дворцу Амина сержант «мусульманского» батальона Халитов полез на бруствер окопа. Очереди с трассерами смотрелись на фоне звездного неба Кабула волшебно. Рядом по дворцу открыли огонь «Шилки». Где-то позади и впереди началась автоматная перестрелка. Вдалеке послышались взрывы от разрывов гранат.
- Куда, бля!- вскинувшийся со дна траншеи солдат в необычном обмундировании сорвал бойца с края траншеи.- Ты, кот что ли с девятью жизнями? Тут стреляют и не хило. Только бошку высунь и сейчас по нам работать начнут. Дай поработать «коробочкам».
Ловкими движениями солдат спеленал Халитова. Упавший от полученного в бок удара смог только лупать глазами и глотать отбитыми от падения легкими.
-И откуда ты такой резвый?- Солдат пристально смотрел на сброшенного в траншею бойца.- Ты на всю голову «отмороженый» видно, что из траншеи добровольно под пули лезешь.
- Колено с груди сними, а то дышать не могу. – Халитов, с перебоями на вдохи, просипел монолог.-Мало того, что спиной о дно долбанулся, тут еще и ты меня задавил.
-«Мусульмане»!- Выкрикнул командир роты.- Надо помочь спецам! Бегом из окопа. Огонь по окнам! Вперед!
Бойцы, сорвались с насиженных мест, полезли из окопа на ходу ведя огонь по дворцу, который на протяжении последнего месяца днем и ночью они охраняли.
***
Вечером следующего дня, когда режим Амина пал, бойцы «мусульманского» батальона собрались в одной из четырех, принадлежавших их роте, палаток и разлив по алюминиевым кружкам, выданный старшиной спирт помянули погибших накануне. Ночной бой был тяжелым и кровопролитным. У спецов потери были велики, а вот у прикрывавших их атаку и помогавшим в зачистке «Тадж Бека» мусульманского» батальона потери были в основном от дружественного огня. Бойцам командованием в какой они группе штурмующих толком не было доведено и из-за неразберихи, случившейся на самом последнем этапе штурма бойцы «мусульманского» батальона помимо огня от «афганцев» попали под огонь своей «десантуры». Убитых в батальоне было семеро, а о количестве раненых при штурме говорили скатки матрасов, уложенные горкой на топчане.
В ротную палатку зашел худощавый мужчина.
- Здорово ребят! Я тут своего помощника ищу. Сержант такой чернявенький.- И окинув взглядом присутствующих остановил взгляд на Халитове. - Вижу, что оклемался. Так что давай исповедуйся, какого х… полез на бруствер? Дуэлей захотел Пушкин?- Солдат присел на топчан и принял протянутую ему кружку. – Ну давайте выпьем за погибших ребят. Не чекаясь!- И встал с топчана. Присутствующие бойцы последовали его примеру и встали. Халитов опрокинул в себя содержимое кружки невольно закашлялся.
- Пушкин, а ты ведь пить ты не умеешь!- Улыбнулся солдат.- Давай знакомиться. Алексей!- И протянул руку ладонью вверх. Халитов, переложив кружку с остатками спирта в другую руку и закрепил правой рукой рукопожатие.
- Серикбай!- И не вольно улыбнулся. – Можно Саша!
Алексей усмехнулся.- Говорил же тебе, что ты копия Пушкин! И даже имя совпадает.
***
Москва. Октябрь 1993 года.
- Пушкин не высовывайся!- Алексей обратился к младшему товарищу. – Видишь, как плотно нас накрыли. Надо менять позицию. Давай отходим.
Серикбай стал собирать снайперскую винтовку и начал приподниматься. Выбравшийся на крышу мужчина направил на Серикбая автомат и нажал на спусковой крючок. Сбитый Алексеем Серикбай покатился по крыше. Вскинув, вынутый из нагрудного кармана пистолет Серикбай выстрелил в мужчину. Мужчина не отпуская автомат осел возле чердачного хода.
- Лешка!- Тормошил друга Пушкин.
Лешка не отзывался. Уже теряя сознание Пушкин посмотрел на серое московское небо. «Жаль детей я так не завел!»- подумал он.
***
Рязань. 2016 год. Начало августа.
- Пап! Ты опять во сне кричал!- Марина, присев на краешек кровати, смотрела на отекшее за ночь лицо отца. – Опять воевал?
- Мариночка, извини. Опять во сне увидел знакомство с дядей Лешей. Ты уж прости, что до сих пор воюю.- Серикбай Саганович чувствовал вину перед дочерью.- Дай мне таблетки, да помоги встать, а то мне как то не по себе.
- Пап!- Марина помогла отцу встать с кровати. - Может на юга съездим! Меня мой парень зовет. - Маринка посмотрела на исхудавшего от страданий отца.- И тебе морской воздух будет полезен, а то все лежишь и помираешь. Пора папа вставать, а то и бизнес твой без тебя никак. Опять ночью воевал?
- Все время Лешка перед глазами стоит. Плохо мне без него. Три пули он за меня принял, а я ему так долг отдать не могу. Бедро все время болит, вот и не знаю, как жить дальше. Инвалид я, дочь и по жизни и по духу. Так что дочь, ты меня прости, но ни на какой юг я не поеду.
- Папа, если поедем к морю, заодно и к дяде Леше в Ростов на могилку заглянем?
-Нет! Не поеду никуда я Марина. Здесь помирать буду.- Отец уже стандартно прекратил препирания.
***
Рязань. 2016 год. Начало августа.
- Тигренок! Развей мою печаль поцелуйчиком. Отец снова захандрил.- Марина начала уговаривать своего парня от поездки на моря. – Ничего не хочет. Все время друга своего вспоминает и никуда ехать не хочет. Может, повременим?
- Это неприемлемо. Я уже и путевки купил. Так что ехать надо. Ты же понимаешь, насколько я потратился? Чего ты печешься так над ним? Он же тебя лет с десяти лет вырастил и ничего, не переломился. Думай о себе и о нас!- Леонид бросил девушке упрек.- Ты думаешь ему надо, чтобы ты все время сидела с ним? Он должен почувствовать себя мужиком, а ты его только слабишь. Пусть он сам разбирается со своими проблемами. Выплывет, ему же, как военному не в первой. Так что мы едем на море вдвоем!
***
Турция. 2016 год. Август. Место неизвестно.
- Паспорт давай!- Мужик, весь волосатый как горилла, протянул руку.
- Вы, кто?- Очнувшись от долгого сна, простонала Марина.
- Паспорт давай!- Мужик склонился над Мариной.- Ты, мой Наташа!
- Какая Наташа? Я, Марина!- Крикнула мужику девушка.
- Ты, Наташа! Паспорт давай!- Мужик твердил одни и те же слова.
- Отстань скотина!- Отползая по кровати от нависшего над ней мужика, Марина поняла, что попала в кошмар. Турция окрасилась новыми красками. Куда пропал Леонид? Где она? И осмотревшись по сторонам, Марина с ужасом поняла что ее предали и дальнейшая ее жизнь не будет прежней.
***
Неизвестно где. Россия. 2016 год. Конец августа.
- Серега! Мне нужен новый костыль!- Связавшись по скайпу, Серикбай объяснил боевому товарищу свой интерес.
- Саня! На хрен тебе новый костыль? На тебя что какая- то сволочь охотится? Ты мне только скажи и я в гости приеду.- Серега задумался.- Давай так. Я тебе костыль сделаю, но ты сам приедешь ко мне за ним, а то я как всегда замотаюсь и не смогу вовремя приехать. Так что ты приедешь, инструмент получишь и заодно свидимся.
- Сережа, времени у меня нет. У меня дочка пропала. Так что к тебе я не поеду. Сам справлюсь.
***
Солнечногорск. Московская область. Октябрь 1983 года.
Кадровик, читая личное дело прибывшего на курсы «Выстрел» молоденького лейтенанта, задумался. «Странные имена всегда у минеров. Динамитом или Толом назвать плохая примета. – Подумал он.- Кто Сергея назвал Володей- Минером он не знал, но позывной закрепился, что сидевший перед ним офицер судя по характеристике откликался на оба имени». Захлопнув личное дело офицера, майор определил дальнейший его профиль службы: Север Африки и Центральная Азия. Не повезло парню с языком, но что поделать, стране нужны арабисты. Это еще ничего. Вот на днях казаха Халитова определил в группу фарси, хотя тот парень смышлёный, должен справиться.
***
Рязань. Конец августа 2016 года.
Сергей поутру уже стоял перед Сашкиной квартирой- «хрущевкой». Давя в звонок, он уже знал, что как будет браниться «Пушкин», а ветеран группы «В» в отставке по ранению.
- Кто там?- За шарканием костыля по линолеуму раздался из-за двери голос давнего боевого товарища.
- Санек! Это я, Серега! Приехал твой костыль чинить!- Серега прислонился к косяку.- Давно не виделись. Так что Саня, открывай и не ерепенься. Маринка, нам всем дочка, так что не лишай меня возможности помочь ей и тебе.
Проигравшись с замком, «Пушкин» отворил дверь.
-Здорово, брат!- Облапил «Пушкина» «Володя- Минер».
***
- Саня, ты фильм «Заложница» видел? Там американский спецназовец за 72 часа дочь свою спасал. У нас гораздо меньше времени, так что играем по-крупному. Собираем команду, а дальше разберемся, кого куда. Кого к Аллаху, а кого и к апостолу Петру на распределение, а в одиночку такую проблему не решить. - Серега наставлял потерянного отца. – Только вопрос один- куда паковать сволочей будем? Или сразу в расход?
- Гараж с погребом у меня! Так что соберем, как сельдей, а если что… Всех чертей сожгу! К хренам собачьим!- с ожесточением произнес Саня.
- Радикальный ты наш.- Усмехнулся Володя-Минер.- Все у тебя просто- или пристрелить или цели не вижу. Может начнешь думать, а не определять сразу к праотцам. Тебя о чем отцы- командиры двадцать лет учили или ты решил, что за один день все решить. А, Пушкин? Ты, как в «Капитанской дочке» все делаешь, а так нельзя! Не надо руководствоваться эмоциями! Или забыл?
Серикбай был зол.- Ты понимаешь, что у меня дочь пропала и что я, ради дочери пойду на все и дорогу к ней проложу и договор наш с тобой о справедливости, кому жить, а кому нет буду подписывать ее кровью? Так?
-Ты, фарси еще помнишь?- Сергей поинтересовался у друга.
- А ты по-арабски так же каркаешь?- Пушкин кинул ответку другу.
- Юпитер, ты сердишься- значит ты не прав! Не забыл еще?- Серега явно стебался над отцом, пропавшей дочери и явно раздражал его.- Давай так! Нам нужны наши «туркмены»! Если тебя подчернить слегка, то за иранца ты сойдешь. Я за араба со своей сединой пойду, но нам нужен турок! Для допросов!
- Курбаши позови! Он сейчас парализованный и с легкостью встанет для нас!- бросил другу Санек.- Или Мухаббат из Алма-Аты. На хрена нам им помогать? Я сам все смогу сделать!
- Ты, старый чудак под буквой М совсем забылся. Мы всегда сильны только коллективом, а если каждый сам за себя то и делу конец!- Заорал на Сашку Сергей.- Ты, «Пушкин» в своих фантазиях совсем заблудился!
- Ладно.- Саня остановил разговор жестом руки.- Ты прав. Кого возьмем из группы?
- Муху из Алма-Аты позову. Он в прошлом году на встречу «Альфы» приезжал. Он же четыре языка знает кроме своего. Так что уверен, что Муха, узнав о твоей проблеме, будет в деле. Еще бы Валерку- радиста получить. Ты не против?
- Нет.- устало сказал Серикбай.
- Осталось решить одно.- и Сергей, сложив пальцы в щепотку, пошевелил большим и указательным пальцами.
- Деньги?
- Да и оружие, рации, маскировка! Через границу это не перевести, а в посольстве не взять- мы ведь в отставке. Так что деньги нужны лишь для приобретения самого- самого необходимого, а дальше все возможное мы смогём. Хотя нужно место отстойника, а это тоже стоит бабок. И не хилых… Так что если готовиться, то деньги нужны... И много. Один перелет столько стоит, что уверен, что всем нам предстоит поднапрячься. Так что Саня собирай бабосики, а и мы немного подмогнем тебе в этом.
***
Россия. Рязань. 2016 год.
- О, Мухаббат, приехала! – Серега обнял капитана Елдызова.- Ты все такой же и годы тебя не меняют.
- А, по морде за Мухаббат не хочешь Серега!- Кужахмет, обалдел от наглости почти шестидесятилетнего товарища.- Я то тебя почти на десяток лет моложе, так что харю тебе разрисую, что сам удивишься!
- Рад тебя видеть в добром здравии. Как семья и дети?- Серега, как всегда потрунивал над боевым побратимом.- Ты как по-турецки говоришь всё еще с акцентом или все- таки за годы исправил?
- У меня акцент южных областей Турции, так что не нравиться не ешь! А с Пушкиным я пойду. Он еще в 86 году меня от Хамаса прикрывал. Так что Серега сбавь тон. Саня, как ты?
- Хреново. Дочери уже двое суток не слышал. Готов сорваться. Хоть Серега меня удерживает.
- Саня! Действуем, как по учебнику. Помнишь, как Вы в 86 спасали дипломатов? Мы же по Вам учились. Так и сейчас будем действовать. Найдем того чувака, что Маринку в Турцию сопроводил, а дальше будем узнавать. Валера еще не подъехал?- Едва достигший пятидесятилетия казах поучал старших товарищей.- А в дальнейшем будем действовать, как ДРГ. Пришли, сделали дело и ушли. Тихо!
- Какая ДРГ? А как же моя дочка?- Пушкин смотрел на собрата с удивлением.-Как с ней быть? Мне не нужна только месть! Мне нужна дочь!
- Да, мы ее, если найдем, то вывезем! А подонков пощипать по-любому надо! Я думаю, что турки в этой ситуации будут только рады.- Кужахмет выдавал ситуацию.- И захватывать мы будем именно ее под предлогом внутренних разборок в кланах. Санек- иранец, Серега -араб, я- необычный турок, так что ДРГ готова, а вот чья ДРГ пусть гадают.
- Не понял в чем суть твоего плана Муха?- Серега посмотрел на младшего товарища.- При чем здесь заложник?
- Захватим борт и пригоним его домой! И проще и дешевле, чем через столько границ тащить девчонку.
- Муха, ты вообще понимаешь, что такое захват воздушного судна? Это же чистый терроризм!
- Так мы захватим его не с целью захвата, а с целью спасения!
- Ты точно больной, Муха. Борт захватить?- Серега высказался на слова Кужахмета.- Уходить надо правильно! Чтобы ни одна сволочь не догадалась. Купить надо путевку на тяжелобольного с обратным рейсом. Так что Саня- это уже твой вопрос! Едем туда по раздельности. Там соединяемся и обратно тоже разделено. Саня везет дочку под седативными, Муха и я туристами. Главная проблема ее найти и сейчас этого чудака найти, который ее сопроводил и дальше, а там разберемся. Паспорта делать не надо, ведь и Турция и Иран принимаю наши паспорта, а то вообще наше дело превратилось бы в «дурдом», а с остальными разрешениями возможно решить.
***
Прибывший под вечер из Москвы прапорщик Морозов внес свою лепту в план товарищей. Совместно четверка по утру отправилась в спа-салон «краситься» под носителя языка.
***
Где то в Турции. Конец августа 2016 года.
Марина, утирая слезы, на куске обоев написала письмо отцу.
«Кормят плохо. По-русски не говорят. Не к чему пока не принуждают, но сидеть взаперти невозможно. Пыталась возмущаться. Били не особо сильно, но дали понять, что я здесь навсегда. Папа, я виновата перед тобой, что тебя не послушалась. Прощай и прости.
Твоя Марина.»
***
Рязань. Конец августа 2016 года.
- Валера ломай Маринкину почту! Сопроводившего ее будем искать! – Пушкин передал Радисту ноутбук Марины. Валера, поковырявшись в поисковике, быстро разобрался с почтовым ящиком и занялся читкой переписки. Через 25 минут ковыряния в сети он выдал имя и адрес маринкиного ухажера.
Козленыша нашли быстро и спаркой из Мухи и Володи-Минера он был погружен в машину за рулем которой сидел Валера. Пушкин встречал товарищей у гаража, снятого у соседа. Короткий допрос в сопровождении правильных зуботычин сломал упрямство урода. Пытать сильно не стали, но всю инфу из упыря вытрясли. Всех сам сдал гаденыш. Итак цели намечены, задачи поставлены. Группа собралась к выезду. Гаденыша решили спустить в погреб… На время… А может…
***
Россия. Рязань.2016 год.
- Валера! Что у нас с поездкой?- спросил Пушкин
- Все в порядке. Вот путевки и электронные билеты.- Валера, проведший перед монитором часов 10 протянул компаньонам пачку бумаг.- Здесь карты побережья Турции. Маршруты автобусов и расписание их движения. Адреса отелей. Короче, все что успел. Как будем отходить?
Четверка склонилась над развернутой картой Турции.
- Иран? – ткнул пальцем в карту Серикбай.
- Далековато.- Задумчиво произнес Сергей.
- Может Сирия?- Предложил Валера.
- Тоже не вариант. Там сейчас неспокойно и по земле уходить опасно.- Серега ответил на вопрос Валеры. Потом что-то прикидывал и наконец выдал.- По воздуху уходить проблемно- власти не выпустят. По земле не вариант. Так что предлагаю уходить морем. Снимаем катер или яхту и вывозим Маринку.
- А если она там будет не одна?- произнес Серикбай и посмотрел на друзей.
- Тогда придется делиться на группы и отходить по разным маршрутам.- Серега со вздохом произнес. – Так что план Б давайте прикидывать.
- А что если на машинах?- Валера показал на шоссе вдоль побережья.- Так махнуть можно от точки событий до границы Турции и Грузии.
- А погранцы? Два кордона, да маршрут длинный. Всякое в дороге может случится. По- тихому точно не получится!- Серега поставил в размышлениях точку.- Уходим морем. Пусть и не на одном транспорте, но только морем. Валера бронируй нам катера на неделю.
***
Турция. Самсун. Конец августа 2016 год.
Вечером группа после прибытия собралась.
- Саня, ты умеешь деньги просить?- Серега пристально смотрел на Пушкина.- Ты у нас единственный калека, так что основная роль тебе. Омара Хайяма будешь читать или другую классику и присматривать за обстановкой. А для начала мы тебя покрасим, пострижем и бороду приклеим, а то ты на толмача фарси не похож. Да и обрядим соответственно. Будешь сидеть на перекрестке и милостыню просить.
Валера, накануне пройдясь по местным барахолкам в сопровождении Мухи, приобрел оптику, рации и одежду. Серега сходил в аптеку и хозяйственный магазин, где достал все необходимое для подрывника и сидя на кухне снятой квартиры «химичил».
Утром Серикбай с костылем под мышкой «оседлал» перекресток и под видом афганского дервиша просил милостыню, изучая обстановку на точке действий. На улице стояла жара и закутанный в халат с напяленной на свежую лысину, Пушкин безбожно потел. Седая борода водруженная Серегой на лицо Серикбая грозила отлипнуть, потому Пушкин избегал касаться ее руками. Он читал суры из Корана на фарси протягивая обработанную йодом ладонь проходящим и вел наблюдение за двухэтажным домом, окна которого были прикрыты деревянными ставнями.
- На крыше два стрелка, а сколько внутри неизвестно. Баб в доме много. Если там Маринка не знаю. - Пушкин доложил собравшимся результаты наблюдения.- Думаю, собирают партию женщин на продажу. Подъезд и отход осложнен. Дом стоит на перекрестке двух тупиков, так что уходить можно только вверх по ним, а там и протиснуться никак из-за торговых лавок. Мой вариант травить! Потом нужных вытаскиваем, а остальные не скоро в себя придут, а возможно и не придут.- Хищнически добавил Саня к докладу.
- Травить?- Серега удивленно посмотрел на товарища, охреневая от слов товарища.- Ты, Саня со своим зверинцем в голове совсем не думаешь!
- Есть еще способ. Путь их пахан на улицу выведет. Добровольно. Я же говорил Вам про вариант 86 года.- Муха настаивал на силовом захвате.
- Мы- старые. И как ты будешь всех баб вытаскивать? Вариант не вариант.
- Значит травить!- Серикбай поставил точку в плане операции.- Стрелки ночью в дом спустятся, так что в это время и надо начинать травить.
- И где возьмем спецгаз?- Серега вопросительно посмотрел на Серика.
- Угарный подойдет! Нужен компрессор, камеры от большегрузов и газовый баллон и реанимационные наборы.
***
Следующей ночью Валера засунул шланг под дверь и накрыл щель под дверью халатом. Газ, перегнанный в баллон накануне наполнял дом.
- Пора!- Серикбай, сидевший на углу перекрестка встал и опираясь на костыль подошел к крыльцу дома. Серега, сдавая задним ходом, тихо подъезжал к перекрестку на угнанном минивене. Муха, разматывал веревку с «кошкой» в сопровождении Валеры-Радиста, готовился к штурму. Пушкин глубоко вздохнул и громко постучал в дверь.
Муха, закинул кошку на крышу дома, стремительно стал взбираться по стене. Прапорщик Морозов последовал за ним. На стук никто не отзывался. Серикбай склонился на замком и стал его тихо вскрывать. Недолго покопавшись он исчез в открывшемся проеме.
- Две минуты!- посмотрев на часы произнес сидевший за рулем Сергей.- Две тридцать… Три…
Пассажиров не было.
- Четыре!- Уже с беспокойством произнес Сергей.- Пойду помогу, а то вдруг помощь нужна!
Едва открыв машину, чтобы выйти в зеркало заднего вида, он увидел спешащего к машине Валеру.
- Да бросай ты их в салон. Тут будем откачивать!- Негромко прошипел Серега.
Тройка штурмовавших вытаскивала девушек на плечах. Афганский дервиш кряхтя и опираясь на костыль положил дочь на сидение.
- Восемь?- Серега посмотрел на Саню.- Не уместятся все!
- Давай, Серега, гони отсюда. Валеру только возьми для реанимации. А я и Муха уйдем сами.
Серега открыл все окна в салоне и завел машину. Валера начал реанимацию спасенных девочек. Машина тронулась от злополучного места.
- Муха последи за обстановкой!- Серикбай обратился к другу и кивнул на дом.- А я там закончу и подчищу.
***
Валера кантовал девушек по сиденьям попутно цепляя на их лица маски. Проверял пульс и делал искусственное дыхание тем, кто никак не выходил из спячки. Серега давя на педаль газа, набирая и набирая скорость, вытаскивал девчонок из той задницы Азии в которой они оказались. Посматривая в зеркало заднего вида он наблюдал за обстановкой в салоне. Вот первая очнулась. Вторая. Третья.
- Давай, Валера! Вытаскивай их!- Просил Серега.
Четвертая. Пятая. Шестая. Маринка.
Последняя девушка так и не желала приходить в себя. Валера разорвал блузку и делал непрямой массаж сердца.
- Кажись ей ребра сломал!- Валера громко крикнул.
- Ничего, Валерка. До свадьбы заживет!- Серега улыбался видя, что сонные девчонки приходят в себя.
«Поездка к побережью займет как минимум шесть часов.» – Подумал он.- «Теперь бы ребята поскорее б подтянулись!»
Посмотрев на присевшего на пол Валеру, уставшего от реанимации девочек, Серега поднял большой палец на руке.
- Валера, ты- Бог!- уважительно произнес Сергей и обратился к пассажиркам.- Девчата, как Вы там? Маринка тебе от папы привет!
Марина заплакала.
- Где он?- всхлипнув спросила она.
- Едет параллельным маршрутом. Скоро свидитесь!- жизнеутверждающе ответил ей Серега.
***
Муха и Пушкин закончив очищение дома уходили из заштатного городишки не так хорошо, как утверждал Володя- Минер. Очнувшийся ублюдок подстрелил Пушкина. Ворвавшийся в дом на звук выстрела Муха не раздумывая зарезал стрелка. Собрав оружие, Муха взвалив на себя Пушкина уходил пешком от проклятого дома. Поднявшись вверх по улице он украл привязанного к коновязи ишака и погрузив на него Саню взял путь на выход из города.
***
- Саня, ты как?- поддерживая за локоть товарища, спросил Муха.
- Сознание теряю. Видно из-за потери крови. - Серикбай был реально плох и слова произносил с отдышкой.
- Ничего сейчас остановимся и я тебя подштопаю.- Муха подбодрил друга.- Нам бы надо Серегу догнать, а то ты знаешь его характер. Может вернуться за нами. Ладно хоть Валера с ним и не даст глупость сделать.
***
Хаммер летел по пыльной дороге на встречу с минивеном.
- Рацию включи! – Попросил Саня.
- Колобок, колобок! Я тебя съем! – Передал условную фразу по рации Муха.
- Я от бабушки ушел!- прохрипела рация голосов Володи- Радиста.
- Лукошко полное?- вопросил Муха. – Червивых нет?
- Полное. Ждем и скучаем!
Серикбай услышав последний ответ напарников улыбнулся. «Дело сделано! Она жива, а остальное мелочи!»
- С учетом отставания к нашим присоединимся часов через десять.- Сверившись по карте Муха сообщил Пушкину.- Лишь бы на курдов в пути не нарваться! А то застрелят нас с тобой и здрасьте не спросят.
- Хорошее обезболивающее. – Задумчиво произнес Пушкин.- Укол и все. Боли как не бывало, не то что наш советский промидол. Где взял?
- Аптечку у полицейских спер, когда в аптеку ходил.
- Это как?
- Машину закрывать надо и не оставлять без присмотра.- Усмехнулся Муха.- Пока они стояли в аптеке, я их аптеку из багажника тиснул. Дернул рычажок. Дверка открылась. Аптечка бесхозная- значит наша.
- Я смотрю ты прямо рецидивист. Хаммер тоже нашел?
- Ага.- уже в голос заржал Кужахмет.- Даже ключи в салоне. Вот же лохи.
***
Серега уже пять часов вел машину с девчонками. В глазах уже двоилось от усталости.
- Валера, смени!- Попросил Сергей. Море показалось внезапно. Навигатор на лобовом стекле приветливо показывал, что три четверти пути пройдено. Серега сев на пассажирское сидение, завел на наручных часах будильник, откинулся на спинку сиденья и закрыл глаза. «Спать!»- он отдал себе мысленную команду и провалился в сон.
***
- Колобок! Колобок!- Ожила рация. Серега очнулся от сна и встряхнул головой. Протянув левую руку к рации и нажав гашетку, он произнес в звукоприемник: - Слушаю. Подъезжаю к точке встречи. Буду минут через 30.
- Принял! Мы немного запаздываем, так что готовься. Времени собираться не будет.
***
- Валера, нужны купальники для девчонок! Держи деньги.- Серега протянул несколько долларовых купюр напарнику и обратился к Марине.- Сейчас на заправке умойся и приведи себя в порядок. Потом сходишь с Валерой в магазин и купишь девчонкам купальники. Сделаешь?
Марина кивнула.
- Пошли!- Сковандовал Сергей.
***
Хаммер бросили на дороге. Прожорливый зверь американской сборки высосал все горючее. До точки встречи еще ехать и ехать.
Муха, закинул руку Пушкина на плечо, поддерживал друга.
- Ты часом не знаешь, как тут голосуют?- Муха обратился к другу.
- Хрен его знает, но точно не как у нас!- Серикбай посмотрел на товарища.- Лучше бы ты нашел бы не Хаммер. Скромнее надо быть!
- Ну, извини! Что нашлось, то нашлось.- Муха усмехнулся.- За то сейчас у нас огромный выбор. Из ничего выбрать что-то.
Пушкин засмеялся.
- Хоть бы какой-нибудь керогаз проехал. А то на таком безрыбье и рак рыба!- Пушкин изрек через смех.
- Пошли потихоньку.- Отсмеявшись Муха подтолкнул друга.
***
Яхта арендована и девчонки по одной погрузились на борт.
- Муха, муха- цокотуха!- запросил Сергей в рацию.
- Колобок! Опаздываем. Наш Бобик сдох, а другого пока нет. Так что добираться будем шпротами.
***
- Валера, выходим в море!- Сергей поднялся на борт яхты.- Надо осваивать судно для перехода. Девочки как выйдем в море надеваем купальники и загораем на палубе.
- Дядь Вова, зачем?- Спросила Марина.
- Девчонки, лежащие на палубе, скроют цель нашей поездки. Да и береговая охрана приставать к отдыхающим не будет. - Сергей изложил идею.- Паспортов то у Вас нет, значит местные должны к Вам немного привыкнуть. Да и отца твоего с Мухой надо подождать. Они на катере должны нас сопровождать. Ясно?
-Да!- Марина кивнула на слова отцовского друга.
- Назначаю тебя старшей над девочками. Сделаешь?
- Да дядя Вова!
- Значит, договорились.
- Валера, заводи мотор!- Серега надел на голову белую капитанскую фуражку, купленную Валерой накануне.
***
Девчонки не привычные к морю в первый же день ощутили «морскую болезнь» и палуба корабля не напоминала более «веселую тусовку с девочками». Девочки периодически склонялись над бортом и удерживаясь за леера кормили Ихтиандра. Своим цветом они более напоминали лягушек, которых чьей-то злой волей обратили в девушек, но цвет кожи выдавал их земноводную сущность.
«По ходу нам надо изменять питание, а то такими темпами весь план отхода коту под хвост пойдет!»- подумал глядя на девушек Серега. Кормить девчонок по совещании Валеры и Сергея стали сухарями и сушеной рыбой. Девчонки увидев такой ассортимент блюд готовы были поднять бунт, но благодарность за спасение перевесила желание вкусно поесть.
***
Встреча друзей состоялась прошествии двух дней с выхода яхты в море.
***
Яхта в сопровождении катера после загрузки полных баков горючего двинулась вдоль побережья. Часть пассажирок переместилась на борт катера.
***
Через четыре дня яхта и катер пришвартовались возле причала города Сухум в солнечной Абхазии. Пограничники были в некотором шоке, когда мужики на яхте и катере на их вопрос «Какова причина Вашего прибытия?» спокойно ответили «Возвращение из плена!».
Поиграем в бизнесменов?
Одна вакансия, два кандидата. Сможете выбрать лучшего? И так пять раз.