Я удивляюсь тому, как некоторые люди из вуза пытаются мне доказать, что я ничего не понимаю в образовании, а вообще-то всё идёт по плану и в рабочей программе у нас сикстиллярды часов на самостоятельную работу (как в Европе!). В таком случае, не слишком понятна формальная позиция заведения по учёту посещаемости.
Посещаемость никак не отражает уровень полученных знаний, а сама по себе (в вакууме), говорит лишь о наличии у студента свободного времени и дисциплины протирания штанов. Чаще всего, их отлично протирают те, кто в школе приобрёл славный «синдром отличницы» и ещё не сорвался в тот вид свободного плавания, где человеку нужно, открывая холодильник, быть уверенным в том, что еда не закончится до конца недели.
Закрадывается подозрение, что эта самая посещаемость в отчётах нужна вузу, чтобы неписи из минобра не докапывали их вопросом: «Почему у вас аудитории пустые? Э?» А потому пустые, что знания эти никому не упали. Потому что экзаменационные вопросы дурак в состоянии зазубрить, а кол-во уникальной информации, которой не обладает мировая паутина, стремительно приближается к нулю. А тётя Феврония и дядя Больжедор до сих читают «классические» лекции по программе 1917 года, которая называется «Теория name» (особенно доставляет теория журналистики — известной в узких кругах научной дисциплины).
Тут мне скажут: «Преподаватель помогает осмыслять и структурировать знания!» Так-то оно так, когда преподаватель сам понимает и хочет что-то осмыслять, структурировать, владеет языком донесения знаний и в этих самых знаниях хорошо плавает. Но в большинстве ситуаций преподаватель — это такой сверхзагнанный человек, который тоже отрабатывает свою норму. Повторяет повторенное, троллит натралленное и в целом не ждёт и не требует от студентов ничего, кроме соблюдения формальных правил игры. При этом студент, справедливо забивающий МПХ на пары такого качества, каким-то образом оказывается крайним в цепочке формализма. Именно на него валится груз этической ответственности (как будто низкие баллы и допсессия за прогулы сами по себе — недостаточная мотивация). «Ах ты двоешник! Ну как так можно?!» А вот о качестве преподавания у нас говорить не принято, ведь Жожа Стулодверьевна уважаемый человек, кандидат водяных наук и имеет богатый жизненный опыт. А вон тот молодой жеребец, который по ночам работает охранником, он вообще не прав. Он как бы априори щегол.
Вы не подумайте, я не выступаю за отмену студенческой мотивации в виде сапога в жопе. Просто наиболее логичным, исходя из уникальности преподаваемых в вузе знаний, было бы усиление ставки на экзамены, которые должны выявить усвоение материала. Иначе получается просто ещё одна закорючка в зачёткё — этап на пути к заветной корочке. Большинству преподавателей никогда не хватит смелости признать, что они занимаются вещами, которые не имеют отношения ни к эйдосу науки, ни к полезным практикам, обогащающим студента новыми компетенциями.
Так вот вернёмся к студенческой ответственности. Раз уж образование нам оплачивает государство или родители, то в какой, интересно, плоскости лежит наше обязательство посещать вуз, петь ему песни и выполнять ряд формализмов (на которые у понимающего препода зачастую положен болт) при очевидной ущербности учебного процесса? Ну, ладно, система работает так, как работает. Хуй с ней. Но целиком перекладывать ответственность на студентов, которые за 11 лет в овощеобразовательной школе (при активном участии какой-нибудь бабы Сраки) возненавидели любую познавательную активность, как минимум, не очень правильно. Мы тут все в говне. Вы не хотите учить, мы не хотим учиться.
Резюмируя. Наверняка этот опус прочитают люди, которые справедливо обвинят меня в том, что я ленивый долбоёб. Но, позвольте, не ленивый долбоёб, а рациональный индивид!
Если большинство вузов пеняют на самообучение, тогда не слишком понятно, почему правила игры выстроены вокруг посещаемости, а основной набор баллов (привет пацанам из ТОГУ и РАНХиГСА!) идёт за счёт докладов с презентациями — вещи не то что б заебавшей, но остоебенившей в край. Большинство студентов средний вуз не обременяет ни нормальной наукой, ни нормальной практикой, зато при страшном слове «аккредитация» мы бросаемся на спасение утопающей лодки, дарующей диплом, и часто говорим про корпоративную этику. Разговоры о ней хороши, когда нужно обязать студентов к лояльности, однако же при обсуждении «образовательных услуг» и, так сказать, оценке клиентами этих самых услуг — многие неписи начинают фыркать: «Мол, education — вещь высокая! Оставьте свой капитализм!» Да, да, это я сейчас про высокую позицию ИТМО говорю. Вуз, говорят, вполне себе ничего, только на критику в прямом эфире представитель отреагировал весьма забавно: «Слово «услуги» сознательно вычеркнуто из словаря!» Только ноука, господа! И не смейте жаловаться, все жертвы ради неё!
Я ленивый долбоёб?
Я прекрасно помню свои школьные годы, учёбу в физмате провинциального лицея и часы домашки, которые я со своим «синдромом отличницы» отбивал у статики и динамики. Помню и подготовку к ЕГЭ, и результаты, и долгий перелёт в город «студентов» — миграционную Мекку дальневосточника. И мне не слишком понятно, почему в культурной столице, в одном из тех вузов страны, которые гордо вывешивают рейтинги на входе в корпус, мне говорят, что хорошее образование — это говно. А говно — это хорошее образование.
Единственной действенной мотивацией остаются вилы у жопы, которые большинству студентов поставили родители.
«Институт, даже вечерний, оказался чрезвычайно полезным для личностного роста. Дело было не в изучаемом материале, конечно, а в общении с людьми. Через людей дули свежие смысловые сквозняки. Таня поняла наконец, чего ей не хватало все эти годы. Не «ума» (бог его знает, что это вообще такое) и не «образования» (еще непонятней), а того заветного набора правильных слов, которые делают человека «продвинутым» и превращают лоховатую кису в светскую львицу».