Так, видимо, эти «крещёные люди», 90% которых перестали посещать церковные службы и только 1% которых отец Александр оценивал в качестве «жизненно преданных, ревностных сынов Церкви», были наделены такой духовностью, что смогли «духовно победить» гитлеровскую государственную и военную машину!
«Мысль владыки понятна, и ранее она находила поддержку на заседаниях с участием историков, директоров музеев и руководства области», — заявляет представитель Белгородской и Старооскольской епархии. Это что же за историки такие, которые не знают, что с 23 июня 1941 года в Красную Армию призывались граждане 1905−1918 (!) года рождения? И что лишь к началу 1942 года призыв обеспечивали уже в основном призывники 1923 — 1925 годов рождения? И что это за «руководители области», то есть политические работники, которые не знают, что именно эти призывники — да, родившиеся после 1917 года, да, неверующие, да, в основном погибшие, — и обеспечили Победу, но не в качестве жертвенных агнцев, а в качестве титанов духа!
А теперь несколько вопросов лично к митрополиту Иоанну. Первый: миллионы наших соотечественников, погибших в годы Первой мировой войны, — это жертва за что? Миллионы мусульман, погибших в годы Великой Отечественной войны, — они за русских некрещеных или за Советскую власть пострадали или всё-таки за Родину погибли? А буддисты — на них ведь тоже креста не было?
Не было православного креста на Зое Космодемьянской, не было его на её брате Александре Космодемьянском, не было его на Александре Матросове… Не было его физически и на дважды Герое Советского Союза, асе штурмовой авиации Михаиле Петровиче Одинцове, хотя духовно он на нём был: за него всю войну молилась его бабушка, а он сам, находясь во время войны в отпуске в Свердловске, по её настоянию получил благословение от местного священника. А вот на некоторых хорошо известных митрополиту Иоанну и нам православных, призывавших соотечественников способствовать победе Гитлера над СССР, он был. В частности — на так называемом «главе российского императорского дома» Владимире Кирилловиче Романове.
Одним словом, по-разному в те годы было. Но если говорить о наших участниках войны, а не о тех, кто встал на сторону нацистов, опозорив имя русского человека, то никто — никто! — не смеет делить их, погибших и выживших, на крещёных и некрещёных — только Бог. Уверен, однако, что и для Него так вопрос просто не стоит.
А вот для митрополита Иоанна почему-то стоит. О чём он думает, совершая это разделение? Неужели не понимает, что наносит вред не только русскому национальному и патриотическому самосознанию, но, прежде всего, вере и Церкви?
Regnum