Спят усталые игрушки...
Спят усталые игрушки – мама с папой наигрались…
Спят усталые игрушки – мама с папой наигрались…
Крася губы алым цветом, изящно обводя талию языком ремня, надевая все неудобное, но красивое, мы ищем не толпу мужчин, не короля. Он снимет свою дерзкую маску, свой стиль оставит, умерит в себе плохиша.
Нам нужен просто кто-то, с кем сняв всю мишуру, мы можем сесть поздно на кухне, пить чай, говорить, кушать картоху.
Надев домашние майки, греться у друг дружки огня.
Осень плакала тусклым золотом
И дарила дожди на прощание,
Посреди вечернего холода
Мы друг друга грели дыханием.
Две свечи вместо электричества.
Наши ноги укутаны пледами.
Здравствуй, вечер, ваше величество,
Друг холодный, но верно преданный!
На полу лежат света полосы
И бликует зеркало матово.
Чтобы ночь не вспугнуть, вполголоса
Я читаю тебе Ахматову.
Осень стекла дождём царапает,
Зябнет в колких объятьях холода,
Ты прислушайся – время капает,
Или сыплется листьев золото?
Нашей ночи верные спутники –
Чашка кофе и рюмка кальвадоса,
И сырыми серыми буднями
Я с тобою… радуйся… радуйся…
Было несколько лет назад, я тогда в кинотеатре работала, смены допоздна. И вот очередной трудовой день закончен ночью, час нуль-нуль и я вваливаюсь домой. Пью водичку, переодеваюсь, ложусь и жду сон, он вот-вот нагрянет... И тут слышу громкий мужской возглас под окнами:
- Наташа! НаташААА! (почти мхатовская пауза) Натааш! (еще одна пауза) Я люблю тебя!
Думаю про себя: "Как хорошо что я не Наташа (а может и плохо), дай поспать, Амур, блин".
Он как будто услышал. Тишина. Сон уже вот он, тянется ко мне, я к нему, мы скоро будем вместе... И опять тот же голос там же за окном, так же громко:
- Ира! ИрААА! (снова пауза) Ир! Я люблю тебя!
Мужик, да ты серьезно?!
Однажды Евген ехал из командировки на поезде.
Я на верхней полке, а коллега на нижней - с одной стороны. А на другой стороне купе в соседи попали курортники, - простые люди, которые познакомились на курорте лечебных грязей. Дядька был мал ростом, худощав и жилист. А женщина огромна, колобкообразна, но симпатична. И всю ночь они вели задушевные переговоры хорошо поставленным драматическим шёпотом, - как же им дальше жить. Они же в разных районах края существуют: он комбайнер в колхозе "Путь коммунизма", а она доярка в совхозе "Знамя труда". И когда дядька порывался из паспорта страницу со штампом выдрать, то доярка жарко шептала на все купе "ТИШЕ! ТИШЕ!". Точно так же влюбленная женщина горячо и драматично шептала в шесть утра, когда пара, шурша пакетами и фольгой, уселась завтракать вареными яйцами и курицей - "ТИШЕ! ТИШЕ!". Культурные люди. И любовь...
Взгрустнулось на душе, а грусть частый спутник вдохновения. Не претендую ни на какие литературные премии, да и вообще ни на что не претендую, просто решила поделиться.
Как много того что не входит в сердечные планы,
И много того что входивши разбилось судьбой.
Ты не планировал, да, но там средь туманов
Жизнь петляет самой непредсказуемой тропой.
Готов ли ты был замирать от сердечных ударов,
При взгляде на тех, на кого ты смотреть не хотел?
Нам всё неизведанно, всё неизвестно,
Таков человеческий наш удел.
В итоге мы- не авторы собственным книгам,
И не нам известно какой будет следующая строка.
Мы смотрим пустыми глазами на тех, кто кажется делом гиблым,
А потом бросаемся в омут, потому что их жизнь нам важна.
Не стройте же сердцу планов, не будьте уверенны наперёд.
Возможно что там, средь туманов, то чего Вы не ждали Вас ждёт.
Одна вакансия, два кандидата. Сможете выбрать лучшего? И так пять раз.
Ночь. Голубая и свежая ночь.
Холод вновь до костей пробирает.
Полететь бы, да цепи мешают
Оторваться и вылететь прочь.
Ночь. Чем-то теплым меня укрывает
Мерцающий трепет луны.
Эти улицы чем-то полны,
Может быть, тишина их собой заполняет.
Луны не видать, но чувствую, знаю,
Она где-то над нами безмолвно мерцает.
Холод треплет, пронзает.
Я над городом тихо летаю.
Замерзаю...