От этой истории волосы дыбом встают. 1982 год. Калифорния. Компьютеры только начали лезть в каждый дом. А рынок игр? Полный бардак, дикий запад, каждый сам за себя. И вот в эту самую кашу врывается парень по имени Трип Хоккинс. Не технарь какой-нибудь зачуханный, а чувак аж из Apple, который уловил, куда ветер дует. Он бросил тёплую корпоративную кормушку и вдруг… рискует всем. Он не просто компанию открывает, он сразу замахивается на целую империю. Electronic Arts. Звучит-то как? Сразу претензия на что-то грандиозное.
И первая же его идея была не просто гениальной. Нет, скорее наглой. Ну не наглой… а просто до безобразия уверенной в своей правоте. Пока все издатели третировали разработчиков как расходный материал, как каких-то цифровых рабов в подвале, Трип вдруг возвёл их в культ. Он назвал их «артистами» — Software Artists. Это же надо было такое придумать! Он им и фотки крутые на упаковках печатал, и проценты нормальные платил, и славу им делал. Это был не ход, а настоящий разрыв шаблона. Все эти программисты-затворники вдруг почувствовали себя рок-звёздами. И конечно, самые талантливые потянулись к нему, как мотыльки на огонь.
Но одной идеей сыт не будешь. Нужны были хиты. И тут EA вскрывает первую большую проблему — консоли. Все тогдашние приставки были замкнутыми экосистемами, настоящими крепостями, куда просто так не зайдешь. И что делает Хоккинс? Он не ломится в ворота, его команда создаёт не игру, а целый инструмент — компилятор, который позволял их играм работать на чём угодно. Это был не код, а даже какой-то цифровой универсальный ключ, отмычка ко всем замкам сразу. Их первые проекты — Archon, M.U.L.E., Pinball Construction Set — вдруг начинают штамповаться как горячие чебуреки под всеми возможными брендами: для Commodore 64, для Apple II, куда угодно. Они не играли по правилам, они сами их писали.
А потом подтянулись и настоящие звёзды. Джон Мэдден, в 1984 году. Трип уговаривает его сделать футбольный симулятор. Все думали — ну, очередная спорт-игрушка на один раз. Но нет. Ребята из EA вгрызлись в тему так, что мало не показалось. Они не просто пиксели гоняли по полю, они воссоздали настоящую тактику, настоящий геймплей. Игра Madden NFL стала не просто хитом. Она стала стандартом. Этакая синяя лампочка для всех спортивных симуляторов. Они нащупали золотую жилу и принялись её долбить со всей дури.
Но настоящая драма грянула, когда на горизонте замаячил новый гигант — Nintendo со своей NES. Эти японцы были не просто конкуренты, они были как слон в посудной лавке — диктовали свои правила всем. Они требовали лицензию за каждый картридж, контролировали производство и могли в любой момент сказать: «А вас мы издавать не будем». Для EA, которая привыкла быть независимой, это было как острый нож. Согласиться — значит признать себя вассалом. Отказаться — потерять огромный рынок.
И тут команда Хоккинса делает дерзкий ход. Они не стали просить разрешения. Они взяли и взломали защиту NES. Просто сели и разобрали её по винтикам. Это был щелчок по носу. Они пришли к Nintendo и сказали: «Ребята, ваша система уже у нас в кармане. Либо вы даете нам лицензию на наших условиях, либо мы выходим без неё, и вам будет ой как некрасиво». Это была не игра, это была русская рулетка на бизнес-уровне. Nintendo, скрепя сердце, сдалась. EA забурилась на консольный рынок без спроса, проломив стену лбом и смекалкой. Вот это была победа! Казалось, теперь-то им всё по плечу.
И всё бы нормуль, но к началу девяностых Трип Хоккинс, этот самый визионер, вдруг решает в 1991, что ему тесно в рамках своей же империи. Он отходит от дел, чтобы кинуться в новую авантюру — создание игровой приставки 3DO. Это был не уход, это было даже предательство. Он оставил EA на пороге новой эры, абсолютно слепым и глухим, как будто вырубил главный сервер в середине рейда.
А на консолях как раз началась новая война — Sony с PlayStation вломилась на вечеринку, снося всё на своём пути. Эти ребята играли вообще по другим правилам: CD вместо картриджей, трёхмерная графика, полный улёт. И EA, которая ещё вчера чувствовала себя королевой бала, вдруг оказалась на обочине. Их движок для спортивных симуляторов, эта гордость компании, смотрелся на PlayStation как телега рядом с гоночным болидом. Полная печалька.
Новое руководство, Ларри Пробст, понимал — нужно не просто адаптироваться, нужно взрывать. Они не стали изобретать велосипед, они пошли напролом. Заключили эксклюзивные договоры со всеми спортивными лигами — NFL, FIFA, NBA. Это был не бизнес-ход, это была стратегическая бомбардировка конкурентов. Хочешь сделать футбол? Извини, все бренды и команды у нас. Ты можешь сделать только "Супер Мужики Бейбол" с рандомными рожами. Они не просто захватили рынок, они его запатентовали.
И тут же начали штамповать ежегодные обновления — Madden, FIFA, NHL. Это же гениально! Ну не гениально… а скорее цинично до края мозгов. Ты каждый год продаешь по сути один и тот же продукт, лишь слеганца подкрашенный, и народ ломится за ним. Это была не игра, это была печатная машинка по производству денег. Они нащупали формулу идеального бизнеса: минимум риска, максимум прибыли. И понеслась.
Но настоящая драма пришла оттуда, откуда не ждали. Не от конкурентов, а от самих разработчиков. Пока EA громила всех на спортивных полях, в её недрах зрел бунт. Творческие команды, те самые «артисты», которых когда-то боготворили, теперь чувствовали себя как на конвейере. Их заставляли годами делать одно и то же, выжимали все соки под жёсткими дедлайнами. Компания из мечты превратилась в бездушную машину. И в 2004 году вдруг грянул гром — массовый иск от сотрудников за переработки. Это был плевок в лицо всей системе. Пресса набросилась на них как голодные псы. Роман кончился. Идеалы «артистов» были похоронены под отчётами о прибыли.
А тем временем на игровом поле появились новые монстры. Microsoft с Xbox не просто влез в драку, они принесли с собой Xbox Live — онлайн-игры. И это был полный разрыв шаблона. Внезапно оказалось, что EA, этот титан, абсолютно не готова к онлайн-эпохе. Их модель «купил-выбросил-купил новую» трещала по швам. Игроки теперь хотели не просто новую графику, они хотели играть друг с другом, они хотели, чтобы игра жила годами. А EA предлагала им одну и ту же коробку с диском. Они проспали целую революцию, как будто просидели в бункере последние пять лет.
И последний гвоздь в крышку их старой идентичности — крах рынка музыкальных ритм-игр. Они купили студию Harmonix, создавшую Guitar Hero, и решили, что это будет их новая дойная корова. Они завалили полки пока рынок не лопнул от переизбытка. Вложения в сотни миллионов вдруг превратились в пыль. Это был не провал, это был эпик фейл планетарного масштаба. Они снова опоздали, снова пытались прыгнуть в уходящий поезд, да ещё и с перегрузом. Казалось, империя дала трещину, из которой уже не выбраться.
И вот, казалось бы, империя трещит по швам. Но нет, эти ребята не из тех, кто сдаётся. Они смотрят на свой крахшутер в музыкальном жанре и внезапно делают единственно верный вывод: нужно не меньше рисковать, а больше. Если твоя собственная креативность сдохла, иди и купи чужую. Они скупали студии как горячие чебуреки на пустой желудок: BioWare, создавшую «Mass Effect», Pandemic Studios, DICE — шведов, которые делали крутейшую «Battlefield». Это был не рост, это была стратегическая аннексия. Они не строили армию, они нанимали наёмников.
Но тут же вскрылась старая, как мир, проблема EA. Они покупали гениев, а потом пытались впихнуть их в свою конвейерную систему. Независимые студии, которые дышали свободой, вдруг получали жёсткие дедлайны, бюджеты и приказы «сверху». BioWare, королева глубоких RPG, внезапно должна была делать «Dragon Age» и «Mass Effect» быстрее и проще. Конфликт был неминуем. Творцы рвались на волю, а менеджеры требовали прибыль. Это была не коллаборация, это была тюрьма для талантов.
И вдруг на них сваливается новый, совершенно неожиданный враг. Не конкурент, а… правительство. Да-да, самые настоящие сенаторы США поднимают шум о насилии в играх. И главной мишенью становится их же «Mass Effect» — её обвиняют в откровенных сценах. Потом — «Bulletstorm» с её чрезмерной жестокостью. EA внезапно оказывается на передовой культурной войны. Им приходится не просто продавать игры, а оправдываться перед всем миром, доказывать, что они не развращают молодёжь. Это был не пиар, это был кошмарный сон любого издателя.
А тем временем мир окончательно уходит в онлайн. И EA, наученная горьким опытом с Xbox Live, на этот раз рвёт всех. Они создают Origin в 2011 году — свою собственную цифровую лавку, чтобы не платить комиссию Steam. Это был не шаг, это был выстрел в спину Гейбу Ньюэллу. Дерзко, нагло, по-пиратски. Но и этого им мало! Они впихивают в каждую свою игру свой же костыль — DRM-защиту, которая должна бороться с пиратами. Игра требует постоянного подключения к интернету, даже в одиночном режиме! Представляешь? Ты купил игру, а она без их разрешения не запустится. Это же верх наглости! Геймеры взвыли от ярости.
И тут случается апофеоз всего этого беспредела. Выпуск «SimCity» в 2013 году. Городской симулятор, легенда. И его тоже запиливают с обязательным онлайн-подключением. Сервера EA не выдерживают наплыва игроков в первый же день и падают. Тысячи людей, которые заплатили полную цену, не могут играть. Вообще. EA получила звание «Худшая компания в Америке» по версии пользователей. Не банк, не нефтянка, а компания, которая делает игры! Это позор вселенского масштаба. Их растерзали в клочья.
Казалось, после такого нужно надеть мешок на голову и сбежать из индустрии. Но нет. Они сделали единственное, что умеют делать лучше всего — они удвоили ставку. Из всей этой катастрофы они вынесли один-единственный урок: люди готовы терпеть всё, если ты дашь им крутую игрушку. И они нашли свою золотую жилу. Забудь про продажи игр. Деньги теперь были в другом.
Забудь про «купи игру». Теперь главный куш был внутри. Ultimate Team в FIFA. Это же гениально, просто дьявольски гениально. Ты покупаешь не картинку с Месси, ты покупаешь надежду. Шанс. Виртуальный свёрток, из которого может выпасть что угодно. От какого-нибудь зачуханного защитника из третьей лиги до самого Криштиану Роналду. Это был не игровой механизм, это был цифровой покер на деньги. И народ подсел по полной программе. Тратили на карточки миллиарды. EA просто печатала цифры в базе данных, а им несли настоящие, живые деньги. Казна ломилась.
Но вдруг на них опять сваливается шквал ненависти. Только на этот раз не из-за багов, а из-за самой сути этих лутбоксов. Игроки, родители, политики — все в один голос заорали, что это же самая настоящая рулетка! Азартная игра для детей! Бельгия, а за ней и Нидерланды, вдруг официально признают эту систему незаконной. Их штрафанули на миллионы. Но EA лишь слегка подрихтовала систему в отдельных регионах, а в основном продолжила в том же духе. Деньги текли рекой, игра явно стоила свеч.
А тем временем их стратегия «скупить всех» дала чудовищную обратку. Студии, которые они поглотили, одна за другой начинали буксовать или просто разбегаться. Люди, которых купили за их творческую жилку, не выдерживали корпоративного пресса. Maxis, создатели The Sims, практически разогнали. Mythical Entertainment, которую они купили за бешеные деньги, просто закрыли, не выпустив ни одной игры. Это был не управленческий провал, это был крематорий для талантов. Они покупали бренды, выжимали из них все соки, а оболочку выкидывали.
И тут на сцену выходит новый, страшный враг. Не правительство, не конкуренты. А гиганты стриминга. Microsoft, Sony, Amazon — все вдруг начали продвигать свои игровые подписки, типа Xbox Game Pass. За фиксированную плату в месяц — сотни игр. Это был удар ниже пояса по всей модели EA! Зачем покупать FIFA за 70 баксов, если она может быть в подписке? Их монополия на спорт внезапно зашаталась.
И EA не стали ждать милости от гигантов. Они запустили СВОЮ подписку — EA Play. Но не стали боротся. А вдруг взяли и кинули её прямиком в Game Pass от Microsoft! Это был не альянс, это была капитуляция для EA, но с выгодой. Они поняли, что против таких титанов не попрёшь, и решили получать свою долю с их же успеха. Хитро? Ещё бы.
Но самый громкий скандал, который окончательно закрепил за ними титул главных злодеев индустрии, грянул с «Star Wars в 2017 году: Battlefront II». Они так упоролись со своей системой лутбоксов, что прокачать героев без покупок стало просто нереально. На раскачку уходили сотни часов. Геймеры взбунтовались так, что эхо долетело аж до Конгресса США. Репутация рухнула ниже плинтуса. Им пришлось в экстренном порядке всё выпиливать и переделывать уже на ходу. Это было безумие, которое стоило им миллиарды на падающих акциях.
И вот сейчас они огромный, неповоротливый гигант, который уже не может быстро менять курс. Их последняя ставка — снова слияния и поглощения. Они вдруг снова полезли в кошелёк и вытащили оттуда несколько миллиардов, чтобы купить Glu Mobile, гиганта мобильных игр. Их новый святой грааль — твой смартфон. Они уже не хотят бороться за консольного хардкорщика, они хотят доить миллионы казуалов по всему миру. Их история закольцевалась. Они снова стали теми, кем были в самом начале — безжалостными парнями, которые ищут, где проще и быстрее всего насуетить бабла. Только теперь их оружие — не гениальные идеи, а тотальная финансовая мощь и готовность перемолоть любого, кто встанет на пути.
В такой же подаче более подробная история Electronic Arts
Истории компаний в аудио-озвучке в телеграм-канале
