Пока гражданское общество наблюдало за июньскими злоключениями корреспондента «Медузы» Ивана Голунова в Москве, аналогичные по содержанию события происходили в микроскопическом городке Новосибирской области, где тихой сапой и исключительно белыми нитками, шили уголовное дело простому жителю сельской глубинки Александру Дингесу.
Об этом, вполне среднестатистическом, деле не говорят по ТВ, его не обсуждают в сети.
Возможно, из-за того, что судьба Александра, одинокого и неприметного работника сельской школы, в отличии от известного журналиста, мало кому интересна, а быть может, ситуация с Голуновым и возмущение общественности просто не докатились до провинциального Татарска, и руководство от МВД и прокуратуры не успело дать подчиненным указания об усилении процессуального контроля за наркотическими преступлениями.
Не исключены и иные причины тому, что в отношении Ивана преследование было поспешно прекращено, а дело Александра направлено прокурором в суд и ожидает своего рассмотрения 14 августа 2019 года.
Так или иначе, сам Александр был уверен в том, что сможет добиться правды в своём деле и лишь получив обвинительное заключение, решил поделиться своей историей.
После смерти родителей Дингес живет один в доме № 45 по ул. Мира села Казачий Мыс Татарского района Новосибирской области. Занимается домашним хозяйством и на протяжении последних 15 лет трудится в местной школе рабочим по ремонту и обслуживанию здания.
В этом небольшом селе его знают многие.
Глава поселения, директор школы и даже участковый, который сыграл не последнюю роль в этом деле, едины во мнении об Александре – алкоголь не употребляет, к какой-либо ответственности не привлекался, жалоб на него нет. Спокойный, уравновешенный, имеет хорошую репутацию среди сельчан.
Немногочисленные друзья дополняют эту характеристику наличием у Александра природных стеснительности и скромности. Действительно, во время разговора он постоянно благодарит собеседника и на пустом месте извиняется, как будто чем-то причинил беспокойство.
Кажется невероятным, что эта история могла с ним приключиться.
В одиннадцатом часу вечера 13 марта 2019 года Александр отправился на привычную для него, перед сном, прогулку по улице Мира. Благо, погода к этому располагала, было свежо, снежно и по-деревенски тихо.
Не дойдя до дома № 39, Александр увидел приближающийся автомобиль и отошёл к обочине, чтобы его пропустить.
Однако автомобиль остановился рядом, а вышедшие из него двое мужчин, не говоря лишних слов, грубо уронили Александра на спину и застегнули на запястьях наручники. Попутно к его лицу приложили удостоверение, а потому не приходилось сомневаться в том, что так бесцеремонно действуют сотрудники правоохранительных органов.
В следующие минуты, Александр успел ощутить недоумение, боль, страх и безысходность.
С его слов, сотрудники полиции (позже ставшие известными как Колотилин и Манаков) расстегнули на нём куртку и, запихав за пазуху пакет, стали наносить удары в грудь и по голове. При этом, от него потребовали сознаться в хранении конопли, которая, как он понял, находилась в том самом пакете.
В какой-то момент сотрудники так сильно надавили ему на грудь, что он уже не мог вздохнуть, а потому согласился сделать так, как от него требовали.
Заручившись согласием, сотрудники позвонили участковому Терентьеву, который приехал вместе с ранее задержанным за сбор дикорастущей конопли Сапрыгиным.
Удивительное совпадение, не правда ли? Два задержанных с коноплей в один вечер и в одном селе.
Практически сразу Терентьев привлек понятых – супругов Сариевых, проживающих на этой же улице.
Перед их приходом, Александра предупредили, чтобы он не смел менять своё решение и не вздумал говорить лишнего. В качестве сопутствующего аргумента он получил удар в живот.
Подошедшим понятым сотрудники сообщили об осмотре участка местности и досмотре задержанного. После чего они демонстративно извлекли пакет с коноплей из-за пазухи куртки Александра и переместили его в багажник автомобиля.
Затем Дингеса и понятых отвели на пустырь около дома № 60, на той же улице, где, по просьбе сотрудников, Александр указал в сторону кустов, у которых, якобы, нарвал конопли. Сделав необходимые фотографии, сотрудники отвезли Александра и понятых в здание сельской администрации для составления процессуального оформления своих действий.
К слову, на фотографиях, сделанных сотрудниками на пустыре, конопли не видно. Там вообще сложно разглядеть что-то еще кроме снега и кустов. Между тем, позже, когда уже сошел снег, следствием пустырь не осматривался. Растения конопли никто не искал и даже не пытался проверить их наличие.
В здании администрации сотрудники оформили от имени Александра объяснение, согласно которому он проходил мимо пустыря, увидел коноплю и решил нарвать для личного употребления. Там же на пустыре, он нашел пакет, в который собрал верхушки конопли, а затем пошел к себе домой. По дороге был задержан сотрудниками полиции.
Изъятую коноплю сотрудники отправили экспертам и стали ожидать заключения.
Сам же Александр 15 марта, отпросившись с работы, обратился в фельдшерский пункт, чтобы зафиксировать имеющиеся у него повреждения (кровоподтеки в области груди и раны от наручников на запястьях). Однако фельдшер Сариева (одна из понятых) увидев синяки и услышав пояснения Александра, повреждения фиксировать не стала.
Несколько позже Александр сделал лабораторное исследование, которое не обнаружило в его организме следов наркотических средств.
Одновременно он обратился в УСБ по поводу действий полицейских, но заявление было перенаправлено в следственный комитет.
Всего десять дней потребовалось следователю, чтобы прийти к выводу о том, что доводы Дингеса «являются беспочвенными и надуманными», а его пояснения «абсурдными и не соответствующими действительности».
Конечно же следователь не усмотрел в действиях полицейских нарушений закона, а в основу принятого решения положил их показания, в которых они, естественно, отрицали должностное преступление.
Однако, если бы следователь копнул чуть глубже, то он мог бы обнаружить интересные факты и уже затем решить для себя, что же абсурднее – пояснения Дингеса или версия сотрудников полиции.
Как уже было сказано, Александр был задержан около дома № 39 по ул. Мира, а пустырь расположен у дома №60. Сам же Дингес проживает в доме № 45.
Из схемы видно, что пустырь расположен примерно в 40 метрах в северном направлении от дома Александра, а место задержания примерно в 100 метрах в юго-восточном. Расстояние между пустырем и местом задержания около 130 м.
Получается, если бы Александр, нарвав конопли, следовал от пустыря домой (как это отражено в объяснении, составленном капитаном Колотилиным), он никак не мог быть задержан около дома № 39.
В ходе опроса в следственном комитете сотрудники полиции утверждали, что ночью с 13 на 14 марта они находились в здании администрации поселения, где осуществляли процессуальные действия с жителем села Казачий Мыс Сапрыгиным, задержанным за хранение дикорастущей конопли.
В какой-то момент Терентьеву позвонил заместитель главы администрации поселения Конобеев и сообщил, что на пустыре у дома № 60 по ул. Мира неизвестный собирает коноплю.
Взяв с собой Сапрыгина, сотрудники поехали на место происшествия, где увидели двух мужчин, один из которых при виде полиции убежал, а второй представился Дингесом. Так как у последнего за пазухой что-то имелось, сотрудники поинтересовались о наличии запрещенных веществ. В ответ Дингес достал из-за пазухи пакет и попытался его порвать и выбросить. По этой причине к нему были применены наручники.
В дальнейшем пакет был изъят в присутствии понятых Сариевых, а Дингес сознался в хранении наркотика и указал на пустыре место сбора конопли.
Позже, будучи допрошенными в качестве свидетелей по уголовному делу в отношении Дингеса, сотрудники полиции вдруг сообщили, что Терентьеву звонил неизвестный, а про сбежавшего подельника Дингеса не сказали ни слова, равно как и про Сапрыгина, а также изъятый у него наркотик.
Свидетель Сариева подтвердила свое участие в досмотре Дингеса и не отрицала, что у него из-под одежды изъяли пакет. При этом Дингес был в наручниках, которые, со слов сотрудников, использовали из-за его буйного поведения.
Из протокола осмотра места происшествия, а также прилагаемых к нему фотографий следует, что на момент начала досмотра пуговицы на куртке Александра были застегнуты, а пакет извлечен из-за пазухи в присутствии понятых.
Теперь вспомним показания Александра Дингеса: сотрудники полиции сначала повалили его на землю, затем надели наручники и после этого поместили за пазуху пакет с коноплей.
Судя по протоколу осмотра и показаниями Сариевой там же, под одеждой Александра, этот пакет и оставался до начала досмотра. Несмотря на абсурдные пояснения сотрудников о том, что Дингес, якобы, достал его из-за пазухи, попытался порвать и выкинуть.
При таких обстоятельствах, не менее странным выглядит объяснение причины, по которой полицейские вообще оказались в том месте.
Как они сами утверждают - позвонил то ли неизвестный, то ли заместитель главы администрации и рассказал о сборе конопли.
Согласитесь, достаточно непросто зимней ночью на неосвещаемом пустыре в кустах кого-то разглядеть, тем более понять, что этот кто-то рвет коноплю.
К слову, у самого Конобеева эти обстоятельства даже не выяснялись. Его просто не стали допрашивать.
Не меньшие сомнения в честности сотрудников полиции порождают показания того самого Сапрыгина, который в этот день наряду с Дингесом был задержан за хранение конопли.
По его словам, в ночное время 13 марта он находился вместе с участковым Терентьевым в автомобиле, когда последнему кто-то позвонил по телефону. После чего они подъехали к месту задержания Дингеса.
Получается, что Терентьев не находился в здании администрации и никакого звонка от Конобеева ему не поступало.
Интересный факт можно обнаружить и в заключении эксперта-химика, согласно которому на экспертизу представлен пакет, опечатанный биркой с тремя подписями.
Тогда как в осмотре места происшествия принимали участие четыре человека, каждый из которых должен был поставить свою подпись на бирке.
Данное обстоятельство Александр объясняет тем, что в его присутствии изъятый пакет вообще никак не опечатывался, сотрудники просто бросили его в багажник. При этом, понятые не участвовали в составлении протокола осмотра и ушли, поставив свои подписи на пустых листах.
Также, с его слов, ночью в здании администрации поселения сотрудники ожидали приезда дознавателя, который должен был сделать смывы с рук задержанного Сапрыгина для последующей экспертизы. При этом, смывы с рук Дингеса никто делать не стал.
Напротив, участковые, узнав, что дознаватель уже почти подъехал, неожиданно вывели Александра из здания и повезли к нему домой, якобы за паспортом, а позже отпустили.
Можно было бы и дальше порассуждать о допущенных сотрудниками нарушениях.
Таких как, производство следственных действий до регистрации сообщения о преступлении, подмена личного досмотра осмотром местности, участие женщины в досмотре мужчины, двойная регистрация сообщения о преступлении и незаконное продление срока предварительной проверки, а также прочих весьма интересных для процессуалистов вещах, но оценку всему этому должен дать суд.
Однако, если обратиться к официальной статистике, то не сложно заметить, что дело Александра из тех, которые тысячами рассматриваются в судах и составляют основу этой самой судебно-следственной статистики. Также можно увидеть и весьма скудное количество оправдательных приговоров.
Учитывая существующие громкие примеры, когда разумные и законные решения по уголовным делам принимались лишь после возмущения общественности, эта публикация преследует вполне определенную цель - привлечь внимание к сложившейся с Александром Дингесом ситуации как со стороны общества, так и со стороны надзорных органов.
Не рейтинга ради, прошу поднять в ТОП.
На портале не предусмотрена возможность выложить большой видеоматериал, поэтому публикую ссылку https://youtu.be/RdvivGpZD-g