Сначала в открывшиеся двери автобуса «вошли» металлические ходунки, а следом, толкая их вперед и одновременно держась за них, забралась маленькая женщина.
Карлик.
Росточку в ней было не больше метра, но в верхней части это была зрелая роскошная женщина, а в нижней - тоненькие коротенькие ножки пятилетнего ребенка, правда в сапожках на шпильках.
Она аккуратно протолкала свои ходунки к ближайшему свободному сиденью и так же аккуратно присела на его краешек.
Ее верх был великолепен: песцовый полушубок, розовая вязаная шапочка с задорным помпоном и красивой брошкой, из-под шапки виднелись тщательно уложенные рыжеватые волосы, изящные длинные (музыкальные) пальцы со свежим маникюром, ухоженное спокойное, безмятежное лицо мадонны с незаметным макияжем. А на ее ноги смотреть было больно. Я исподволь наблюдала за ней, стараясь, чтобы она не заметила. А вот мальчишки-подростки пялились на нее, как на зверюшку в зоопарке.
Но женщина внимательно вглядывалась в темноту за стеклом, и не обращала ни на кого внимание (или это просто была защитная маска?). В ней было что-то величественное, и восседала она на краешке сиденья с достоинством королевы.
Мне стало не по себе. Я сидела в задней части автобуса, а впереди ни один из пассажиров не пошевелился, ни один не предложил ей помощь при посадке.
Даже не могу себе представить, чего ей это стоило физически… Жизнь человека с ограниченными физическими возможностями (язык не поворачивается назвать ее инвалидом) – это так архисложно, но столько же в ней было внутренней силы!
Не думаю, что маленькая женщина приняла бы помощь... тем не менее, весь вечер я пребывала в размышлениях и терзалась муками совести…
А потом прочла у блогера и писателя Ольги Савельевой (от стиля изложения которой я просто пищу от восторга) практически нужный мне ответ (прямо таки знак Вселенной):
«…Бывают разные ситуации. Иногда очевидно, что человеку нужна помощь, а иногда - нет.
Надо ли лезть со своим причинением добра во втором случае?
Как я часто шучу: не всем бабушкам нужно на другую сторону, не надо всех хватать под руки и волочь туда.
Девушка не выглядит человеком в беде, надо просто проехать мимо.
Но на дороге - гололёд. А она - на костылях.
А вдруг - не дай Бог - упадёт? А вдруг ей далеко? И почему бы, в конце концов, и не предложить помощь?
Нет - так нет. А вдруг да?
В таких случаях я спасаю.
Не девушку, а своего внутреннего спасателя, который просто охренеет, если я мимо проеду».
Так получилось, что Ольга ошиблась и «девушка» оказалась парнем. И он сказал, что почти пришел…
«Сзади было не очевидно, что он парень, даже наоборот, волосы по плечи сбили меня с толку.
А ещё вероятно, мы не первые влезли с помощью, а ему важно самому дойти, и мы, постоянно тормозящие рядом с ним "спасатели" на авто, уже не радуем его, а напрягаем».
И я поняла, что там, в автобусе мой личный спасатель тоже всхлипывал и всплескивал руками, порываясь бежать на помощь.
А я как будто оцепенела от неоднозначности происходящего и черствости и равнодушия окружающих.
Но соглашусь с Ольгой – всему свое место и время.
И разрешение спасаемого. Нужна ему помощь или не нужна – вот в чем вопрос…
Она выбралась из автобуса таким же диковинным способом, как и забралась: уверенно толкая впереди себя громоздкие ходунки и подтягивая за собой тоненькие ножки (похоже, годы упорных тренировок), и словно растворилась в темноте позднего вечера.
Как и не было никого в салоне.
Никто снова не двинулся с места, как будто все замерли...
в автобусе повисла звенящая тишина…
Но лишь, на пару секунд (или мне все показалось?).
С темной улицы в автобус вскочили парень с девушкой, и та ему что-то продолжала рассказывать, время от времени заливаясь радостным смехом.
Кто-то громко и раздраженно говорил по телефону…
В общем, жизнь продолжалась…