Вермесс стоял на краю туннеля, уставившись на то, что преграждало ему путь: ещё одна армия пиратов. С его плеч словно свисали тяжёлые цепи разочарования. Он стиснул когти, чувствуя, как его когтистые пальцы дрожат от беспомощности. Каждый мускул в его теле кричал об усталости, а разум будто застыл в пустоте. Сколько раз он уже пытался вырваться из этой бесконечной ловушки? Сколько раз он надеялся увидеть свет свободы, а вместо этого натыкался на очередной мрак противника?
Он вновь почувствовал, как тяжёлая волна отчаяния обрушивается на него, едва ли не сбивая с ног. Вермесс зажмурил глаза и в бессилии сгорбился ещё сильнее, чувствуя, как сердце гулко стучит, будто на каждом ударе сдавливая его грудную клетку. Он ждал, что, наконец, наступит конец, но враги, казалось, не собирались исчезать. Они здесь, везде, на каждом его шагу. И теперь, на этом проклятом острове, они, казалось, росли из земли, как грибы, захватывая каждый клочок пространства, словно плесень.
"Опять они... всегда они..." – прошептал он, и слова потонули в шуме ветра и дождя.
В тусклом свете выходного проема армия скавенов стояла в тишине, их глаза светились тускло, как звезды на ночном небе. Крысы прятались в тени, ожидая указаний своего лидера. Но Вермесс не знал, что сказать. Снаружи, в залитом луной пространстве, море чернело, и на его фоне силуэты пиратов были четко видны. Это были не просто враги, а сама судьба, пришедшая окончательно поставить точку в его походе. Когда парламентер вышел вперед, Вермесс почувствовал, как все его внутренние силы покидают его, и он едва удержался на ногах.
— Слушай, крысо-командир, — зашипел парламентер, вытягивая вперед остроконечную руку, — заключи мир. Поклянись на варп-камне, что ты и Икит Клешня не тронете нас больше, и мы оставим тебя и твоих грызунов в живых. Иначе смерть-погибель найдет вас прямо здесь!
Вермесс почувствовал, как его надежды исчезают, словно песок сквозь пальцы. Что это? Окончание его великого пути? Унижение было невыносимым. Горечь застила горло, и даже язык стал словно каменным. Но что он мог сделать? Ему пришлось согласиться, ведь жизнь его войска была важнее, чем его гордость. Подписывая мир, он понимал, что потерял не просто битву, а частичку себя. "Я не лидер," — думал он, сжимая клок шерсти на груди. — "Я не лидер, а просто крыса, потерявшая свой путь."
Вермесс со своей искалеченной армией медленно поднялся на единственный уцелевший корабль, найденный на берегу. Небо затянулось тучами, ветер рвал паруса, как будто сам мир хотел утопить их в морских глубинах. Вермесс, с опущенной головой, взобрался на палубу, где его ждали оставшиеся воины. Они молча наблюдали за ним, в их взглядах был страх, надежда и отчаяние.
Корабль дрожал, готовясь к новому плаванию. Вермесс не чувствовал ни радости, ни надежды. Он чувствовал лишь тяжесть поражения. Поход, который должен был стать триумфальным маршем, закончился унижением. И вместо того, чтобы принести своему клану славу, он принес лишь смерть и страдания. Его лапы дрожали, когда он опирался на поручень, глядя в морскую даль.
— Что... что пошло не так? — прошептал он самому себе, чувствуя, как слезы, незаметные в дождливой буре, скатываются по его морде. В тот момент он не чувствовал себя ни воином, ни лидером, ни даже достойным сыном клана. Он был всего лишь еще одной крысой, потерявшей дорогу в этом огромном, жестоком мире.
Икит Клешня стоял на вершине бархана, внимательно глядя на бескрайние пески пустыни перед собой. Позади него возвышались руины Зандри — мрачное напоминание о том, что город пал перед его армией. Вдалеке, блестя под солнечными лучами, простиралась гладь Тилейского моря. С противоположной стороны, над горизонтом поднимались горы, словно защищая этот пустынный край от остального мира. Вокруг царила гнетущая тишина, лишь редкий ветер приносил отголоски разрушенного города.
Икит обдумывал последние события, сложив лапы за спиной. Его поход на юг был отмечен слишком многими странностями и неожиданными преградами. Когда он подошел к Фирусу, многотысячное войско рыцарей Одиго, вместо того чтобы сразиться, просто отступило в пустыню, оставив лишь жалкий гарнизон. В Аль Хаике ситуация повторилась: защитники города практически не сопротивлялись. Бретонцы явно пытались заманить его глубже в пустыню, словно исполняя чей-то хитроумный план. И к ним присоединились еще паладины Тегана, создавая угрозу, которую нельзя было игнорировать. Совпадений быть не могло. Кто-то умело манипулировал событиями, стараясь отвлечь его от того, что происходило на севере.
Однако, несмотря на все это, Икит и сам стремился на юг. Он должен был встретиться с Арханом. Лишь Архан, хранитель тайн, мог помочь ему завершить Гноллразор, этот величайший механизм, который должен был навсегда изменить судьбу скавенов. Ответы, которые искал Икит, ждали его впереди. И пусть враги вставали на его пути, он знал, что должен победить рыцарей Одиго и Тегана, чтобы наконец двигаться дальше и встретиться с Арханом.
Вермесс шел по извилистым улочкам Скверноскавена, и на каждом шагу его встречали радостные возгласы и крики ликующих скавенов. Каждый встречный поздравлял его, лез в лапы, виляя хвостом от радости, восхваляя его имя, словно он был величайшим героем среди всех Скавенов. Но сам Вермесс был в смятении: почему они все так рады? Ведь он вернулся с поражением, не добился своей цели, потерял армию. Он шел дальше, пытаясь не обращать внимания на восхищенные взгляды и ликующие возгласы, не понимая, чем заслужил такую встречу.
Наконец, он добрался до зала с зеркалами, где суетился Фиксит, скользя между механизмами, проверяя варп-кабели и мерцающие руны. Вермесс нерешительно вошел, остановившись на пороге. Фиксит заметил его и, недовольно фыркнув, поднял голову. В глазах Фиксита сверкал знакомый огонек хитрости, с каким он всегда смотрел на Вермесса, словно видел его насквозь.
«Что-что, отчего такой понурый-ныр, Вермесс-скавен?» – спросил он, подойдя ближе.
«Почему-почему они так радуются-юю?» – едва слышно спросил Вермесс, ощущая тяжесть в груди. – «Я ведь проиграл-зрал, принес поражение-е. Почему-почему они так радуются-юю?»
Фиксит ухмыльнулся, потирая лапы, и кивнул головой на вход в зал: «Главное – как преподнести-сти информациюцию! Ты, Вермесс, захватил земли Каркассона-ссона. Да-да! Ты прогнал-знал подлых пиратов, которые хотели забрать-забрать земли у Клана Скрайр-ра! Ты победоносно дошел до столицы пиратов, до самого Клабища Галеонов-нов и заставил их подписать пакт-кт, чтобы они больше не приближались к нашим берегам-ам! Ты – герой-рой, Вермесс!»
Вермесс замер, осмысливая услышанное. Постепенно его спина начала выпрямляться, а серые глаза блеснули новым огнем. Герой? Он – герой? Да, может, так оно и есть. В таком свете все неудачи обернулись победой, а каждая потеря стала значимой жертвой ради благополучия Клана Скрайр. Он даже ощутил гордость за себя, впервые за долгое время.
«И к тому же,» продолжил Фиксит, «поток еды с земель Каркассона идет-дет такой, что наши братья больше не голодают-т! Даже денежки текут-ут рекой! Да-да! Впервые за долгое время Клан Скрайр может вздохнуть-вздохнуть с облегчением-ем! А Икит, сам знаешь, застрял в пустыне, на юге-е, за Тилейским морем-рем… Итак, дорогой Вермесс, пора-пора сделать следующий шаг-шаг!»
«Какой шаг-шаг?» – спросил Вермесс, чувствуя, как сердце начинает биться быстрее.
Фиксит ничего не ответил, вместо этого подошел к центральному пульту и начал включать механизмы. Варп-энергия начала заполнять зал, заставляя зеркала мерцать зловещим зеленым светом. Медленно, одно за другим, зеркала оживали, и перед Вермессом стали проявляться знакомые образы.
В зеркалах один за другим проступают образы представителей могучих кланов Скавенов. Отражаются безликие главы клана Моулдер, Грит, Спиттель, Феррик и Риктус. Лишь два из них предстают в полной мере – могучий лорд Скролк, глава клана Пестиленс, с потухшими, но всевидящими глазами, окружённый ядовитым дымом и запахом гнили. И Квик Головогрыз, глава клана Морс, чьё отражение сияет в зеркале как воплощение силы, его острый взгляд пробирает насквозь, словно клинок.
Вермесс задрожал от ужаса. «Почему-почему?» – выдохнул он, отступая назад, словно хотел спрятаться от этих взглядов. Почему зеркала включаются при нем? Почему Фиксит решил сделать это именно сейчас?
«Слава вам-вам, великий-великий Квик Головогрыз, победитель-чемпион клана Морс!» – Фиксит склонился в глубоком поклоне, прежде чем продолжить. «Икит слишком занят-занят, мой великий-великий лорд, он не может присутствовать на собрании, которое вы потребовали созвать. Поэтому вместо него здесь будет его зам-зам – Вермесс!»
*Текст и изображения сгенерированы ИИ.
