Плакат времён Второй Мировой войны
Зтот человек твой друг.
Он сражается за свободу.
Зтот человек твой друг.
Он сражается за свободу.
На любой войне солдаты и офицеры порой действуют не только по уставу, но и в соответствии с неформальными правилами, своеобразным неписаным «кодексом поведения», зачастую включающим в себя ряд своеобразных этических норм. Свои неформальные законы были и у снайперов Великой Отечественной войны.
Что естественно, то безопасно
Перед отправкой на фронт любого бойца идейно накачивают для борьбы с противником, создавая в его восприятии образ безжалостного и бесчеловечного врага. Однако многие фронтовики уже после войны отмечали, что через несколько месяцев в окопах солдат начинает мыслить более практично.
Приходит осознание, что по другую сторону линии фронта сидят такие же люди, точно так же кормят собою вшей, хотят есть, пить и спать. Если бойцы противоборствующих сторон долго находятся друг напротив друга на позициях, рано или поздно они начинают договариваться по некоторым мелким вопросам – возникают неписаные правила войны. Это касается и снайперов, которые могли подолгу не менять позиции, выслеживать друг друга по нескольку дней, играя в своеобразные «кошки-мышки».
На Великой Отечественной войне снайперы не стреляли в солдат во время отправления естественных потребностей. Впрочем, по большей части это правило действовало не из жалости к сопернику, а чтобы не вызвать на себя ответный огонь. Кстати говоря, знающие люди утверждают, что подобный неформальный «туалетный иммунитет» действует до сих пор.
Крайне не приветствовалась также стрельба по медсестрам. Даже хладнокровные снайперы – это в первую очередь люди, и убивать симпатичную медсестру некоторые из них позволить себе не могли. Впрочем, подобное неформальное правило не относилось к военнослужащим, которых медработницы пытались спасти на поле боя.
«Священный» водонос
Другое неписаное правило снайперов касалось воды. На устоявшихся участках фронта противоборствующие стороны в случае недостатка воды договаривались не вести огонь по водоносам.
Однако отцы-командиры неформальные правила бойцов часто не признавали. Поэтому в таких случаях, пока офицер был на позициях, снайперы старались промахнуться. И красноармейцы, и немцы прекрасно понимали: застрелишь водоноса противника, в качестве ответной мести застрелят в итоге и твоего, а значит все будут страдать от жажды. Стоит отметить, что похожие договоренности фиксировались и в новейшее время, например, в Чечне.
По расписанию
Иногда прямо на линии фронта оказывался покинутый жителями хуторок, склад или погреб, где можно было разжиться продовольствием или отыскать что-нибудь полезное в солдатском быту. Забавный случай произошел в начале 1945 года, когда советские войска начали освобождать Венгрию.
Одна из деревенек на склонах гор оказался прямо в эпицентре линии фронта. Жителей там уже не было, однако оставались съестные припасы. Но поскольку занять покинутый населенный пункт не могла в те дни ни одна сторона, немцы и красноармейцы договорились и установили определенное для каждой стороны время «посещения» деревеньки. Снайперы, понятное дело, в такие моменты огонь не вели.
Опасные нашивки
В частях Вермахта установилось неформальная норма, позволявшая снайперам не носить обозначающую нашивку – черную голову орла с желудем и тремя дубовыми листьями снизу. Это допускалось в целях безопасности самого снайпера.
Дело в том, что среди солдат стрелков сильно недолюбливали. Красноармеец Сергей Левицкий объяснял причины такого отношения к снайперам: все ходили в штыковую атаку, гнулись под пулями и осколками, а снайпер стрелял исподтишка, убивал свою жертву, которая его даже не видела. По правилам войны это считалось гнусным поступком.
Поэтому стрелков практически никогда не брали в плен, а расправлялись с ними на месте. Немецкие снайперы срывали нашивки, потому как прекрасно понимали, какими последствиями она им грозит.
Источник: https://vk.com/wall-68995594_148898
История одного военного преступления.
Во времена Второй мировой войны, сторонами конфликта было совершено множество военных преступлений. Одно из таких совершили военнослужащие Японской императорской армии, эта история получила название как резня на острове Бангка. Там, на этом острове было совершено страшное преступления, японские солдаты убили раненых британцев и медсестер, которые с ними находились.
В начале 1942 года союзные войска терпели множество поражений во Второй мировой войне. На тихоокеанском театре, в феврале был потерян Сингапур. Британское командование после поражения в боях в Малайе начало эвакуацию союзных войск. 12 февраля на яхте был эвакуирован персонал австралийского военного госпиталя. На борту яхты находились раненые и личный состав медицинского персонала.
Через два дня, в районе индонезийского острова Бангка союзный конвой подвергся атаке японской авиации. Яхта, на которой находился госпиталь, была уничтожена. Персонал и раненые военнослужащие высадились на остров. Ночью на остров также высадилась шлюпка, на которой находилось 20 британских солдат. Один из офицеров, высадившихся на острове, пошел искать людей. Через некоторое время он пришел, но не один, с ним прибыли японские военнослужащие.
Японцы собрали раненых и увели с собой. Через некоторое время они вернулись, при этом начав очищать окровавленные штыки винтовок. На пляже оставались 22 австралийские медсестры. Старшую медсестру звали Ирен Драммонд. Медсестер загнали в море по пояс, а затем их начали расстреливать из пулемета. Выжила только одна.
Выжившую медсестру звали Вивьен Бульвинкель. Пуля попала ей в бедро. После того как японцы ушли, она вышла на берег. На берегу она нашла еще одного выжившего, британского солдата по фамилии Кингсли. Он был без руки, при этом он был тяжело ранен штыком в живот. Через несколько дней Кингсли умер, а Вивьен ничего не оставалось как сдаться в плен. В плену она пробыла до конца войны.
После войны Вивьен вернулась в Австралию. Она была приглашена свидетелем на Токийский трибунал в 1947 году. Тогда же она уволилась из армии. После войны работала в австралийских медицинских учреждениях. Умерла в 2000 году.
А еще получит ачивку в профиль. Рискнете?
К вечеру 2 декабря 1943 года в небольшой гавани итальянского города Бари площадью менее 5 кв. км в ожидании разгрузки скопилось более полусотни крупных транспортных судов. Многим кораблям, которым не хватило места у причалов, приходилось швартоваться в несколько рядов боком друг к другу. Это союзники — Британия и США — вели приготовление к вторжению на Апеннины.
С наступлением темноты гавань подсветили десятки мощных прожекторов, что не только делало удобной разгрузку, но и превращало скопление кораблей в идеальную мишень для бомбардировок. Однако американцев и англичан это не беспокоило. Ударная немецкая авиация уже длительное время не проявляла активности в Италии. Она была задействована на Восточном фронте, где последние месяцы шли тяжелейшие бои с наступающей Красной армией.
Союзники настолько пренебрегли безопасностью, что не позаботились ни об элементарной маскировке, ни об авиационном прикрытии порта, ни даже о частичном рассредоточении нагромождённых судов. Не насторожили армейских чинов союзников и участившиеся над небом Бари полёты немецких самолётов-разведчиков.
Возмездие за беспечность
Люфтваффе, разумеется, поспешили воспользоваться благоприятной обстановкой, и в этот же вечер на задание с военной базы под Миланом вылетело по меньшей мере 96 бомбардировщиков Ju-88. Предварительно самолёты-постановщики помех сбросили над гаванью тысячи тонн мелко нарезанной алюминиевой фольги, тем самым «ослепив» зенитные радары союзников. Налетевшие следом юнкерсы обрушили на порт более 200 тонн бомб, превратив гавань в пылающий котёл.
Бомбардировка продолжалась меньше 20 минут, но её последствия были ужасающими. 28 военных и 22 транспортных корабля союзного флота суммарным водоизмещением свыше 100 тысяч тонн оказались полностью затоплены, ещё 12 получили серьёзные повреждения. Вместе с потопленными судами на дно ушло около 35 тысяч тонн различных грузов: оружия, боеприпасов, снаряжения, продовольствия. Помимо этого был взорван нефтепровод, всполыхнувший вместе с заправщиками и танкерами.
Немцы расплатились лишь одним сбитым бомбардировщиком. Но самое страшное началось потом. Прибывшие на место трагедии медики стали фиксировать случаи поражения организма пострадавших отравляющими химическими веществами. Как выяснилось позднее, это был иприт.
Запрещённый газ
Впервые иприт был применён Германией в ходе Первой мировой войны. 12 июля 1917 года близ бельгийского города Ипр (отсюда название газа) немецкие войска обстреляли англо-французские отряды минами с маслянистой жидкостью, содержащей ядовитый газ. В 1935-1936 годах примеру немцев последовали итальянцы, применившие иприт в войне с Эфиопией, несмотря на запрет использования химического оружия, прописанный в Женевском протоколе 1925 года.
Первая реакция на обнаружение следов иприта после инцидента в Бари — «это дело рук немцев». Однако вскоре медицинские карты больных и уже умерших, где упоминалось о воздействии иприта, стали изымать. Высокопоставленные люди принуждали врачей переписывать диагнозы, где вместо химических поражений теперь значились термические ожоги, вызванные обычными пожарами.
Этот загадочный эпизод оставался засекреченным вплоть до 1967 года, когда выяснилось, что на одном из стоявших в порту Бари американских судов находилось химическое оружие. Транспортный пароход «Джон Харви» в условиях чрезвычайной секретности доставил в Бари две тысячи 100-фунтовых авиабомб М47А1, каждая из которых была начинена тридцатью килограммами иприта. В сопроводительных документах химическое оружие числилось как фугасные бомбы. Об истинном грузе знало только высшее американское руководство и находившиеся на судне сотрудники службы безопасности.
Скрывая от общественности информацию о настоящем источнике происхождения иприта, американские военные надеялись, что Германия рано или поздно применит химическое оружие, и тогда все обвинения с чистой совестью можно будет обратить на противника. Но на использование «боевой химии» немцы так и не решились.
Оружие против себя
В момент бомбардировки порта к разгрузке «Джона Харви» ещё не приступали, так как корабль зажатый между двумя другими, был лишён возможности двигаться. Бомбовая атака обошла стороной опасное судно, однако попала на соседний корабль Сильный пожар очень быстро переметнулся на «Харви», и, как ни пыталась его команда справиться с огнём химические бомбы всё же, сдетонировали. Из экипажа никто не выжил: тот, кто не погиб при пожаре и взрыве, нашёл мучительную смерть от поражения ипритом.
Взрыв высвободил почти 60 тонн ядовитых веществ, смертельная концентрация которых составляет 15 миллиграммов на кубометр. В считанные минуты едким облаком газовые испарения покрыли всю акваторию гавани, часть ипритного аэрозоля смешалась с дымом бушующих пожаров, остальная покрыла поверхность бухты маслянистой плёнкой. В воде барахтались сотни моряков, которые, соприкоснувшись с ядовитой плёнкой, погибали от страшных ожогов.
Персонал порта, спасатели и медики не были извещены о страшном грузе, а поэтому с опозданием отреагировали на острую резь в глазах и слизистой носоглотки. Надетые защитные костюмы и противогазы мало помогли. Тем не менее они продолжали самоотверженно тушить пожар и вытаскивать из ядовитой воды пострадавших.
Отсутствие информации спровоцировало инцидент на американском эсминце «Бистера», который чудом уцелел после налёта. Экипаж принял на борт несколько десятков раненых и взял курс в соседний порт Таранто. Но спустя четыре часа вся команда почувствовала симптомы отравление ипритом. Несмотря на острую резь в глазах экипаж практически вслепую сумел пришвартоваться в месте назначения.
Последствия
Засекреченность инцидента в Бари дала о себе знать. Даже по сей день невозможно подсчитать хотя бы приблизительное число погибших от иприта. Известно лишь число умерших в госпиталях американских военных — 83 человека. Тех, кто погиб на месте бомбардировки, может быть в десятки раз больше.
По этой же причине невозможно отделить тех, кто погиб от химического поражения, от погибших непосредственно при взрывах или в пожарах. Всего, по самым скоромным подсчётам, жертвами бомбардировки Бари стали не менее тысячи американских, английских и итальянских моряков, примерно столько же работников порта и солдат охраны.
Немецкая бомбардировка Бари стала одной из самых разрушительных за всю войну, уступая лишь японскому налёту на Пёрл-Харбор. Уничтожение военного и продовольственного груза союзников оставило их на голодном пайке и надолго затормозило продвижение англо-американских войск на Апеннинах.
Немногим удалось пережить тут страшную ночь в Бари, ещё меньше дожили до 1986 года. Именно тогда ветеранам удалось добиться от властей США и Великобритании признания их жертвами химического оружия, что позволило им получить существенную прибавку к пенсии.
Эта история случилась 24-25 июня 1941 года, когда фронт рухнул и казалось, что все отступали. Не все. Далеко не все. В районе города Расейняй боевая группа немецкой 6-й танковой дивизии застряла с наступлением на целых два дня из-за одного танка «КВ», занявшего удобную позицию и упорно державшего оборону.
Первым делом экипажу «КВ» удалось сжечь колонну с боеприпасами. Подобраться к танку было сложно, он занимал удачную позицию. Кроме того немцы сначала искренне подумали, что танк – головной в советской колонне и ждали атаки. Но выяснилось, что оборону держит один единственный танк.
Тогда его решили уничтожить. Подкатили батарею 50-мм пушек, но они с расстояния в полкилометра не смогли нанести танку никакого вреда, несмотря на то, что немцы попали в него 14 раз. Тогда немцы подтянули 88-мм зенитку. Им удалось вывести ее на дальность гарантированного удара – около 700 м. Но экипаж танка хладнокровно дал немцам подготовиться, а потом расстрелял орудие.
Ночью немцы попытались заложить взрывчатку под упорный танк. Саперам удалось заложить взрывчатку, но она только вырывала несколько кусков из трака. Танк стоял.
В итоге немцы выпустили свои легкие танки в качестве приманки и пока они кружили вокруг одинокого КВ смогли незаметно подтянуть 88-мм зенитки на нужную дальность выстрела. Только после этого немцам удалось вколотить в упорно оборонявшийся танк несколько болванок. Два снаряда пробили броню и уничтожили экипаж, так и не оставивший своей позиции. Когда немцы подобрались к танку, они нашли внутри шесть погибших танкистов. Уже в наше время стало известно, что один боец из экипажа был Ершов Павел Егорович. Еще один, предположительно - Смирнов В. А. Остальные герои остались неизвестными.
В нынешний век гипертрофированной политкорректности, когда цензурной правке подвергают даже немецкие народные сказки в литературной редакции братьев Гримм, не представляется возможным публично процитировать высказывания некоторых немецких классиков о некоторых чертах менталитета наших польских соседей по европейскому дому. Нет более быстрого способа заработать от травмированной избыточной политкорректностью сетевой биомассы какой-нибудь гадкий ярлык. Разве что написать о том, как тебе не понравилось приставание к твоей жене и дочери страдающих (хроническим бездельем?) арабских беженцев. Тут уж точно в фашисты определят, попробуй потом отмойся. Поэтому тени немецких предков с их "рыцарями Крапулинскими и Вашляпскими" оставим в покое. Вот на Уинстона Черчилля, пожалуй, ярлыка со свастикой не навесишь. С него и начнем.
"Нужно считать загадкой и трагедией европейской истории тот факт, что этот народ, способный на любой героизм, отдельные представители которого талантливы, доблестны и обаятельны, постоянно демонстрирует такие недостатки почти во всех аспектах своей государственной жизни". Лучше и не скажешь. Особенно после очередной порции бредовых заявлений польского министра обороны Антони Мачаревича и премьер-министра Беаты Шидло про некое право поляков на репарацию со стороны Германии за ущерб, нанесенный в годы Второй мировой войны. И этот бред, согласно соцопросам, радостно поддерживали две трети поляков. При том, что репарационные претензии Польши СССР удовлетворял из своей доли, оговоренной еще на Ялтинской и Потсдамской конференциях. При том, что ПНР с 1954 года добровольно прекратила получение репараций с ГДР. Польские СМИ пестрят заголовками в стиле "Мы – жертвы геноцида". За этим истерическим гвалтом как-то теряется из виду тот исторический факт, что и у самих "жертв" рыло в крови по уши.
Тринадцать лет тому назад в России был издан сборник документов российских и польских архивов "Красноармейцы в польском плену в 1919 – 1922 гг." Порка колючей проволокой, принудительный бег до изнеможения с избиениями прикладами, лишение обуви и одежды, отсутствие нар для сна, и прочее изуверство благородных поляков привело к гибели, как минимум 30 тысяч военнопленных. Причем сами выжившие указывали, что умышленный геноцид велся именно в отношении русских и евреев. Гиммлеру было у кого поучиться искусству концлагерного палача! Стоит ли говорить, что ждало немецкое население Польши в начале войны? Стоит. "У двоих из них глаза были выколоты штыками. Орбиты были пусты и представляли кровавую массу. У троих черепа были размозжены и мозг из них вытек". Эти показания Павла Сикорского - пожилого свидетеля адского кошмара, - лишь маленький эпизод страшной бойни, которую увидели солдаты вермахта, вошедшие в Бромберг, Шулитце и другие города в районе Познани. Улицы были завалены изуродованными до неузнаваемости трупами мужчин, женщин, маленьких детей и стариков. По некоторым подсчетам было зверски убито 58 тысяч человек. Не солдат вражеской армии, а мирных тружеников, соседей поляков, их сограждан, наконец. Кто это сотворил? Бедные "жертвы войны"? Или же стервятники, которые до этого заявились на мюнхенского трапезу германского льва, чтобы украдкой вырвать из тела Чехословакии окровавленный кусок Тешинской Силезии? Воистину, прав был Черчилль, окрестив Польшу "Гиеной Восточной Европы".
Но хватит о зверствах и аннексиях. Поговорим о том, что помимо денежных и материальных репараций "законно" получила Варшава по итогам Второй мировой войны. К Польше были присоединены восточные области Германии, как то: часть Западной Пруссии, часть Силезии, Восточная Померания и Восточный Бранденбург, важный портовый город Данциг, а также округ Щецина. То есть, в пользу Польши отошло около 25% территории Германии в границах 1937 года. Полякам достались обжитые, экономически развитые территории, с которых "жертвы геноцида" согнали более двух миллионов этнических немцев. Их добротные дома, ухоженные фермы и процветающие предприятия достались полякам. И теперь поляки, утирая крокодиловые слезы, хотят еще содрать денег с внуков тех, кого они согнали с этих земель! А встречный иск на возвращение территорий, более 800 лет принадлежавших немцам они получить не желают? Ведь эту увлекательную, но опасную игру можно играть вдвоем. И официальной Варшаве пора уже это понять. С польским "синдромом жертвы" нужно заканчивать.
Вот-вот, подарки "кровавого тирана Сталина" хорошо бы вернуть. И за уничтоженных в плену красноармейцев хорошо бы выплатить компенсацию.
Взять с собой побольше вкусняшек, запасное колесо и знак аварийной остановки. А что сделать еще — посмотрите в нашем чек-листе. Бонусом — маршруты для отдыха, которые можно проехать даже в плохую погоду.
России необходимо инициировать и поддержать претензии Германии на часть польской территории. Немцы ничего не забыли. Они просто терпеливо ждут своего часа, чтобы переименовать Гданьск обратно в Данциг. Мы можем помочь им восстановить историческую справедливость, например в обмен на предоставление настоящих документов по той же Катыни. Будьте уверены, в берлинских архивах быстро найдется пара папок с полным набором доказательств о причастности к расстрелу нацистов.
Так мы не только восстановим справедливость, но и приобретем сильнейшего союзника в Европе. Кроме того, большую часть Пруссии, отданной Польше, следует присоединить к России. Пусть это будет пятым разделом Польши
Взять к примеру Литву, которая, будучи марионеткой США, сделала "предъяву" России с требованием компенсировать "российскую оккупацию" Литвы. На момент вхождения Литвы в состав СССР в 1940 году она была аграрной страной, с крошечным социально-экономическим потенциалом. Да и тот оказался полностью уничтоженным в годы войны.
Став советской, Литва получила возможность развивать народное хозяйство в гораздо больших масштабах, чем позволяли объёмы производимого ею национального дохода, - объяснил суть российских контрпретензий посол Александр Удальцов.
Действительно, с 1940 по 1990 год в развитие прибалтийских экономик союзный центр вложил огромные средства. В Литве, Латвии и Эстонии с нуля возникла мощная энергетика и индустрия, предприятия оборонной, легкой промышленности, современное приборо- и кораблестроение, развитое сельское хозяйство. Все это за счет донорских вливаний огромной страны. Ради построения «витрины социализма» на балтийских берегах люди в средней полосе России жили на порядок хуже «советских скандинавов».
В этом плане англосаксы были всегда эгоистично рациональны и никогда не делали так, чтобы их подопечные народы и государства жили лучше их. Так что теперь Российское руководство пожинает плоды политических ошибок советского времени. Делая из послевоенной Германии тоже "витрину Запада" США ведь не пошло на то, чтобы западные немцы жили лучше американцев. Вкладываясь в ФРГ, Штаты при этом так привязали Германию к себе, что она и сейчас рыпнуться самостоятельно не может при всём её желании.
Так вот, по данным на 1988 год, подушевой ВВП в Латвийской ССР составлял $16,5 тысячи, а потребление - $26,9 тысячи. Откуда недостающие 10 тысяч? От щедрот советского народа. Эстонская ССР производила в год продукции на $15,8 тысячи, а потребляла на 35,8 тысячи. Излишек обеспечивали все те же «советские оккупанты». Посол России в Вильнюсе Александр Удальцов подсчитал, что Литва должна возместить Москве за период «советской оккупации» $72 миллиарда.
Не Россия Прибалтике, а Прибалтика должна выплачивать России компенсации за советский период. Более того, Россия, как единственная правопреемница СССР, имеет право их требовать. Получилось так, что Россия проглотила глистовых паразитов, которые теперь ещё и набрались наглости требовать с нашей страны компенсации.
Россия обязана в своих национальных интересах предъявлять счет за содержание Прибалтики к ее реальным начальникам в Брюсселе и Вашингтоне. Сделать тему долгов неотъемлемой частью переговоров Москвы с США и ЕС. Выбивать их на каждой встрече с «западными партнерами». Они про Крым, а мы про Прибалтику и Польшу, хотя Польша формально не была оккупирована, а наоборот, освобождена от немецко-фашистской оккупации большой кровью советских воинов.
В благодарность поляки в антирусофобском угаре решили демонтировать у себя свыше 500 советских памятников. В ответ Москве следует предъявить польским властям Польше счет за освобождение от нацистов и восстановление послевоенной Польши на сумму в $200 млрд. А ещё «кровавый тиран» Иосиф Сталин, воспользовавшись тем, что Красная Армия уже практически подошла к Берлину, передал своим любимым полякам в феврале 1945 года под польское управление земли, веками входившие в состав Германии - Силезию и Поморье с городом Гданьск (Данциг). Так, благодаря Советскому Союзу территория Польши выросла на треть.
По оценкам дотошных немецких экономистов, только от залежей полезных ископаемых в этих районах бюджет послевоенной Польши получил более $130 миллиардов. Кроме того, Сталин открыл Польше широкий доступ к Балтийскому морю. Если к 1939 году длина польского побережья составляла 71 километр, то после 1945 года - 526.
Всем этим богатством Польша обязана СССР, но почему-то именно Россия считается поляками врагом номер один.
Даже я неоднократно в статьях акцентировал внимание на необходимость России инициировать и поддержать претензии Германии на часть польской территории. Немцы ничего не забыли. Они просто терпеливо ждут своего часа, чтобы переименовать Гданьск обратно в Данциг. Мы можем помочь им восстановить историческую справедливость, например в обмен на предоставление настоящих документов по той же Катыни. Будьте уверены, в берлинских архивах быстро найдется пара папок с полным набором доказательств о причастности к расстрелу нацистов.
Так мы не только восстановим справедливость, но и приобретем сильнейшего союзника в Европе. Кроме того, большую часть Пруссии, отданной Польше, следует присоединить к России. Пусть это будет пятым разделом Польши, которая в итоге останется, как всегда, при своих русофобских интересах. Так будет справедливо во всех отношениях и хорошим уроком всем неблагодарным ненавистникам России.