Как Олеся провела это лето
Дерзкая Олеся Тапина рассказывает о своей работе на рыбозаводе в Апуке. А я дополню.
Пускай путина уже подошла к концу, но мы её не забудем никогда.
Мы пообщались с нашими бойцами, и решили выложить серию отзывов о прошедшей целине. Итак, прошу любить и жаловать, прекрасная Тапина Олеся и её "сказ о путине на Апуке"🖖
Моя путнина началась 5 июня. В самых первых датах июня я и 4 моих друга отправились в путешествие сроком на 3 месяца.
Наш пусть составлял 3 дня. Первые сутки мы добирались на поезде, без лишней скромности могу сказать, что ехали в купе, хи-хи. Почти всю дорогу спали, ночью выходили на остановке Воронеж и даже успели помочь бабушке выйти в город.
Приехав в Москву, мы торопились в аэропорт, чтобы успеть на рейс Москва-Камчатка.
Прилетели в будущее, нас встретили, изморили, поселили в хостеле, накормили супер-вкусными дошиками.
Изморить — сов. перех. разг. сниж. Лишить бодрости и сил; утомить, изнурить. Что конкретно делали с Олесей и четырьмя ее чёткими друзьями не понятно. Но после того как они полностью выбились из сил их поселили в хостеле и накормили супер-вкусными Дошиками. Дошики народное камчатское блюдо которое едят как в распаренном, так и в твердом (дети) виде.
На следующее утро мы полете на ультрамодном кукурузнике в село Пахачи, а потом на машинках к лодкам, в лодках пришлёпали к селу Апукинскому, прям к территории завода.
Кукурузниками в СССР называли бипланы ПО-2 и АН-2, которые применялись в сельхозавиации. Олеся прилетела в Пахачи на АН-26 который является военно-транспортным самолетом.
Называть ультрамодным самолет, которому полтинник можно только если учесть, что Олеся прилетела из Москвы на Камчаточку и у нее сбит суточный ритм. Вряд ли она в тот момент что-то соображала из-за недосыпа.
После того как Олеся вышла из ультрамодного самолета ей пришлось залезть в кузов самосвала Урал, на котором ее с остальными бойцами провезли по Центральной улице Пахачей. (Надеюсь увиденное не будет сниться ей в кошмарных снах).
То, что Олеся называет лодками – катера КЖ.
Итак, 8 июня 16:30 — время начала самое увлекательного времени в нашей отрядной истории и моей личной.
Первые две недели были только два отряда: «Край света» и «Цунами», мы трудились на благо завода и жертвуя своим сном, что уж тут скрывать. Спать на замечательных разрисованных лавочках та ещё тема, уж поверьте. В скором времени мы познакомились с камчадалами и тусили днём и, к сожалению, ночью.
Не знаю, что Олеся подразумевает под лавочками, может топчаны? Она сообщает что познакомилась с апукскими аборигенами и тусила с ними днем и ночью. Учитывая, что Апука находится на параллели Санкт-Питербурга ночи здесь белые, поэтому ночь условное понятие.
Через две недели приехали остальные отряды. Стало больше людей, больше очередей в душ и в столовую, больше людей скупали энергетики в двух магазинах.
Олеся рассказывает про суровые будни на рыбозаводе: очереди в столовую и душ. Душ в Апуке особенный: в селе нет источников пресной воды. За ней ездят к пресноводной речушке (чтобы не соврать в километрах 15-ти от села) или переправляются через реку Апука в село Заречное где есть ручей. Для бытовых нужд пробурены скважины из которых качается рассол.
Бойцы держались на энергетиках что, во-первых, дорого, а во-вторых здоровья не прибавляет.
Я теперь с гордостью говорю, что у меня есть друзья по всей России, и даже если мы сейчас не поддерживаем связь, храню память о них и надеюсь на скорую встречу, возможно на этом же заводе в это же время, хи-хи.
Каждый из нас встретил свою любовь, нашёл друга, кто-то обрёл семью. Эти три месяца прошли как один миг, и я ни в коем случае не жалею об этом. В глубине души я бы уже сейчас там была в дали от городской суеты. Мой командир знает, что как только будут первые отправки я отправляюсь не раздумывая.
Здесь Олеся рассказывает о приятной стороне работы на рыбозаводе: много мужиков как холостых, так и женатых оставивших супружниц за тысячи километров.
Олесе так понравилось на рыбозаводе что она готова и в следующем году ехать на край земли. Ведь что такое рыбозавод? Считай тот же санаторий: кормят, лавочку для сна дают, общество приятное. Во время прошедшей путины рабочие по 12 часов работали 10 дней. Потом рунный ход рыбы пошел на спад и стало полегче.
Ретрорейс
Не подумайте, что реклама, нет. Пост публикую, потому что очень интересно, когда компании организуют такое необычное путешествие.
Вся информация я уверен есть на официальных источниках, я её позаимствовал отсюда (https://m.vk.com/wall-100380192_435559 )
Необычный ретро-рейс прибудет в аэропорт «Толмачёво» 11 ноября
Его анонсировала авиакомпания «Аэрофлот», отмечавшая в марте-2023 свой 100-летний юбилей.
Для пассажиров создадут атмосферу авиации 70-80-х годов ХХ века. Стюардессы и бортпроводники будут работать в специально пошитой ретро-униформе.
Перед вылетом пассажиров угостят мятной мятной карамелью. Также разработано специальное меню, основанное на рецептах бортовых рационов второй половины прошлого века. В качестве прохладительных напитков будет предложен лимонад «со вкусом детства».
Во время полета пассажиры смогут сыграть друг с другом в шахматы и домино. В каждое кресло положат брошюру с интересными историческими фактами о гражданской авиации и авиасообщении Москва — Новосибирск.
Отмечается, что всем, кто совершит полёт на ретро-рейсе вручат специальный сертификат и подарят коллекционный значок.
Китайское летающее такси - впервые в мире!
Китайская компания EHang получила первый в мире сертификат, позволяющей начать эксплуатацию летающего такси. Отныне она сможет производить официально коммерческие перевозки, после того как в течение 6 лет момента с первого испытания она провела около 4 тысяч тестовых полетов.
Летающее такси» вмещает двух пассажиров и способно лететь со скоростью до 130 км/ч, но, по сути, это такой пассажирский дрон.
Сообщается, что самого таксиста там не будет, все управление возложено на искусственный интеллект, так что работа такси будет напоминать каршеринг — сел и полетел!
Самолёт падает
Турбина извергает густые клубы дыма, крыло охвачено пламенем. Трясёт. Как же трясёт.
В салоне паника. Это понятно и абсолютно логично, но холодному рассуждению сейчас мешает положение наблюдателя. Наблюдатель — молодая девушка, лет двадцати пяти на вид, русая, с родинкой на правой щеке и в неоново-оранжевой ветровке. Я запомнил это из отражения в иллюминаторе. Она — мои глаза.
Осматривает салон. Кто-то, сорвав ремни безопасности, бесцельно мечется по кабине, ища то ли выход, то ли самое безопасное место на момент столкновения с землёй. Мимо снуют стюардессы, у одной в руках поднос. Тут и там в сиденья вмёрзли паникёры. Думаете, я циничен? Напротив. Я пекусь за их спасение.
Пилот делает всё, что в его силах. Управление не слушается, и судно то проваливается в воздушную яму, то опасно кренится на бок. Каким-то чудом пилоту удаётся поймать поток и на чистой аэродинамике вывести самолёт на аварийную посадку.
Удар.
Корпус цел. Это помогает, но мало — самолёт трясёт ещё жёстче, чем в воздухе. На практике познаётся важность значка «пристегните ремни» — искателей убежища беспорядочно кидает по салону в такт тряске. Наблюдательницу тоже швыряет, но на сиденье. Угол обзора от этого увеличивается и я всматриваюсь в расположение выходов. Силюсь запомнить, сопоставляя их с видом из окна.
Снаружи — поле. Осеннее, почти мёртвое, с одинокой елью посередине. Его окружил лес.
Наконец, самолёт останавливается. Экипаж, как по инструкции, тотчас подскакивает к аварийным выходам. Один заклинило. Поток людей направляется во второй. Все торопятся, расталкивают локтями друг друга: их подгоняет опасность взрыва. В давке кто-то падает. Толпа безжалостна — люди бегут прямо по нему, игнорируя неприятное ощущение изломанного тела под ногами.
Наблюдательница замешкалась. Негнущиеся пальцы не могут нащупать замок, паника прорывается наружу, и она безуспешно дёргает ремень. Тем временем, температура становится критической и, кажется, огонь дошёл до топливного отсека.
Стоит ей повернуть голову к иллюминатору, как яркая вспышка ослепляет.
Я просыпаюсь.
Меня давно уже не бросает в холодный пот, как это было первые несколько десятков раз после подобных снов. Сейчас важно действовать быстро и чётко. Как учили на тренировках.
В начале сна, я видел её билет. Незамедлительно беру телефон и набираю аэропорт вылета.
— Да, рейс SU7398 вылетел полчаса назад, — говорит мне диспетчер, и я сбрасываю вызов. Надежда на задержку рассыпается, как и вера в то, что, когда-нибудь, я верну себе манеры. По-честному, на них сейчас нет времени, ведь мне предстоит ещё найти то место. Мне и ещё команде таких же спасателей-отморозков, согласившихся работать с «Вангой».
Вангой меня ожидаемо прозвали на тренировках, едва узнали об особенности видеть подобные сны. Кто-то из начальства предложил сдать меня на опыты. Начальник начальства в ответ выдвинул идею сдать на опыты предложившего. С тех пор, по завершению подготовки, мне дали относительную свободу выдирать свою команду на подобные мероприятия.
По прибытии уже было готово всё. Кто-то нашёл наиболее подробный планируемый курс самолёта, кто-то убедил знакомых из пожарной службы отправить с нами пару машин. Как обычно, за ошибку нам грозились карой небесной, но небеса сегодня должны были покарать не нас. На наших же плечах как раз и лежало предотвращение подобного.
Машина неслась, за ней не отставали пожарники. Внутри мы чертили план салона, вычисляли пути подступа. Составляли список материалов. Разы до этого было сложно, но я научился запоминать эти сны до буквы, до мельчайшей детали.
Водитель резко сбавил ход. Одна из самых сложных частей — точно определить место падения. Кругом — поля, абсолютно идентичные друг другу, разделены мелкими рощицами или кустарником.
— Лёнь, ну чо там? — дёрнул меня за рукав один из моих товарищей.
— Не оно.
«Не оно» было слишком долго. Ребята нервничали, это стало доходить и до меня. Солнце неумолимо клонилось к точке, в которой оно зависло во сне.
Я вылез на крышу, через люк, предварительно шикнув на товарищей, чтобы те ни в коем случае не сказали водителю остановиться. Терять время нельзя. Распрямившись, я огляделся.
Глаз зацепился за одинокую ель. Она стояла посреди пожухлого поля, а кругом в пелену облаков врезался чёрный лес.
— Туда! Направо заворачивай, направо! — крикнул я в кабину.
Пелену стрелой пронзил сверкающий объект. Его трясло. Как же их трясло.
— Живо! — вновь проорал я.
Не дожидаясь остановки, мы рванули к полю.
— Стоять! — у самой кромки пришлось остановиться. Каждый ненавидел этот момент беспомощности, но никому из нас не было под силу остановить пикирующий самолёт. А от расплющенных нас пассажирам толку мало.
Судно, грузно выдохнув механикой, тяжело ударилось о землю.
— Сейчас! — мы вновь сорвались на бег. За нами, ревя двигателями, прорывались пожарные машины.
С точкой расчёта мы ошиблись на десять метров, и их пришлось бежать вслед за корпусом. В голову предательски закрался страх, а что если эти секунды будут стоить жизни всех? Я отогнал его, взамен берясь за пилу, чтобы открыть заклинивший выход.
Неоново-оранжевая ветровка мелькнула в окне. В следующий миг её размазала струя воды — одна из подоспевших машин изо всех сил поливала загоревшийся двигатель. Скоро добавилась вторая.
Ребята довольно успешно выводили людей через выходы. Уличив перерыв в потоке, я запрыгнул в салон.
Негнущиеся пальцы теребили замок. Сердце на мгновение отозвалось той же паникой, какую чувствовала наблюдательница. Какую чувствует сейчас.
Перелезаю через пустые сидения спереди, чтобы не загородить проход. Это сложно, но медленно, я пробираюсь к ней.
Замок щёлкает, освобождая девушку от пут.
— Идём, — беру её за руку, но обращаюсь к остальным. Ещё пара леденящих секунд преодоления прохода — и мы снаружи.
Людей сажают в нашу машину и спешно отвозят. Тех, кто в состоянии бежать, гонят прочь от корпуса.
— Неужели, — мой товарищ прерывается на полуслове, заглядывает в салон, не веря глазам. — Мы вывели всех?
— Похоже на то, — отвечаю я. — Не задерживайся, по рации передали, что воды не хватит надолго.
Мы отступаем к дороге. Оцениваю мнущуюся там толпу. Вроде, все.
Девушка в неоновой куртке не отпускает меня. В её состоянии паники это понятно, скоро ей будет хотеться быть как можно дальше и от спасителя, и от этого места, и от воспоминаний о произошедшем. Только потом она, возможно, напишет кому-то о благодарности.
Но мне не надо. Мне лишь надо, чтобы она крепко держала мою руку и я точно знал, что она не ощутила того ужаса и безысходности, как когда её ослепила та вспышка.
Иллюстрация к рассказу
P.s Автор рассказа не я, но он мне очень понравился. Если у кого завалялось в закладках киньте ссылку в комменты на оригинальный пост, он не может не быть на пикабу.
Я искал на пикабу оригинал этого поста и не смог найти...
Взято с ВК © Большой Проигрыватель