Итак, я остановился на том, что у нашего неформального лидера Лехи была одна необъяснимая особенность.

Леха, несмотря на зиму и мороз "за бортом", следил за тем, чтобы форточка окна была постоянно открыта.

121-ая камера была угловой, с двумя решками, то есть, по определению холодной.

Единственная батарея находилась почему-то не под решкой, как должно быть, а на противоположной стене, возле двери.

Это приводило к тому, что везде в камере было реально холодно.

Только возле самой батареи существовал маленький участок относительно теплого воздуха, но, естественно, что в целом на температуру в камере это влияло мало.

Периодически я, лежа на шконке и укрывшись одеялом, ощущал, как у меня реально мерзла голова, которая, как известно, самая морозоустойчивая часть тела.

Я, новичок, в споры с Лехой насчет окна не вступал, помня о том, что сначала нужно больше слушать и меньше говорить. Но почему остальные сокамерники не принимали никаких мер по утеплению хаты – для меня это осталось загадкой.

Позднее, в других камерах, я увидел, как делается утепление окон, и сам прилагал к этому определенные усилия.

Но в 121-ой народ мерз и продолжал мерзнуть.

Я для себя, чтобы как-то согреться, начал по возможности ходить, используя небольшое свободное пространство. При этом очень важным было не создавать проблемы другим сокамерникам, не загораживать свет, телевизор, не ходить слишком близко от них и не топать.

Обычно такое место было возле двери или между шконок, когда их хозяева, например, сидят за столом. Четыре шага в одну сторону, поворот по часовой стрелке, четыре шага в другую сторону, поворот против часовой стрелке…

Через минут 10 – 15 такого хождения организм согревался, постоянно холодные руки и ноги становились теплыми, жить становилось лучше и веселей. ))

Через неделю после моего появления в 121-ой камере утром, после проверки, продольный через дверь назвал мою фамилию и сказал собираться, пришел адвокат, сейчас пойдем к нему.

Вышли на продол, по лестнице спустились в холодный сырой подвал. Я уже начал догадываться, что арестантов между корпусами водят через подвалы и подземные ходы, чтобы не выводить на воздух. Потом, позже, я узнал, что есть и второй путь, через верхние переходы между корпусами, но в основном всех водили нижними, подземными путями.

Поднялись по ступенькам, прошли через коридор с привратками, я его описывал здесь, снова поднялись и оказались в коридоре уже не с железными, а с пронумерованными деревянными дверями. В каждой двери было небольшое закрытое стеклом окошком. Это были так называемы "адвокатские" или "следственные" кабинеты.

Продольный открыл одну из дверей и пропустил меня внутрь, закрыв дверь. Я оказался в небольшой обшарпанном помещении 3 на 5 метров, с большим окном. В помещении был стол и стул, привинченные к полу. За столом сидел адвокат. Поздоровались.

В целом беседа с адвокатом оказалась не особо содержательной. Как будем защищаться, а это главное, – он сказать не мог. Единственной пользой от него оказалась его готовность распечатывать и приносить мне все, что я попрошу. Видимо, таким образом он как-то пытался скомпенсировать свою полную неспособность и, как мне кажется, нежелание прилагать усилия к защите своего клиента.

В дальнейшем он приносил мне сотни распечатанных листов, в частности, весь уголовно-процессуальный кодекс (УПК) шрифтом побольше, знаменитую книгу П.Сергеича "Искусство речи на суде", учебник логики, отдельные материалы из уголовного дела и т.д.

Побеседовали, адвокат нажал кнопку в стене, пришел продольный и увел адвоката. Я остался один. Пока меня никто не торопился забирать обратно в камеру, я открыл окно – поглазеть и подышать свежим воздухом. Окно снаружи закрывала решетка, но уже не тюремная, а по диагонали – так сказать, почти вольная. ))

Кабинеты располагались на втором этаже, окна выходили во внутренний двор СИЗО, но на административную часть. Напротив был, как я догадался, штаб, справа столовая, слева какие-то склады и мастерские. Какое-то подобие более нормальной, вольной жизни, по которой я уже начинал потихоньку скучать.

Внизу в камуфляже ходили сотрудники, в черной робе – хозбыки, стояли воронки, ожидающие своих пассажиров…

Несмотря на мороз, батарея под окном в этом корпусе была раскалена чуть ли не докрасна, поэтому можно было одновременно дышать свежим воздухом и не мерзнуть. Красота! Как же немного нужно человеку для счастья! ))

Через 30 минут дверь открылась, "выходим, руки за спину", и обратным путем знакомыми уже подземельями мы пошли обратно в камеру.

Продолжение следует.