Глава 10
- Он что, взбесился? - дрожащим от обиды голосом спросил Максим, уныло топая по бесконечной ржавой лестнице, гулкой, с кривыми, продавленными ступеньками.
- А ты типа обиделся? - поинтересовался Удав.
- Всему есть предел - зло ответил Макс. - Я ему, пидару гнойному, арматурой башку пробью.
- Привыкай. Если из-за каждого лейтехи так переживать, что с тобой потом станет?
- Да чмо он ссыклявое, алкаш конченый. Как подкинулся, будто сам там балду гонял.
- Считаешь? - поинтересовался Михаил, стараясь, чтобы напарник не увидел ухмылки.
- Я видел, как он в лице переменился. Думаю, он действительно чем-то не тем занялся и расслабился.
- Говорят, стихи пишет. Патриотические. Рассказывали, продекламировал кому-то. Так человек заржал, не сдержался. А потом его в толчке нашли. Вроде как подрезали, но не насмерть, а потом в сральник мордой сунули. И держали, пока не задохнулся. Не болтай, а то я тебя сам в толчке утоплю.
- Нифига себе, - поразился Макс. Он почувствовал, как от слов Удава предательски ослабли коленки.
Как всегда, процесс одевания был долгим и неприятным. Армированная ткань с пневматической прослойкой плохо гнулась, мешая двигаться. Она создавала ощущение нечистоты, заставляя мерзнуть и обливаться потом одновременно.
Улей позвонил в точно рассчитанный момент, когда вакуум-костюмы были напялены на пилотов, но средства связи и климат-контроль внутри не активированы.
Техник стартовой команды принес пошорканый проводной коммуникатор со слепыми кнопками и разбитым дисплеем. "Вас" - чуть заикаясь сказал он, протягивая допотопный аппарат Михаилу. Тот с большим трудом просунул трубку в гермошлем, к уху.
- Морозов? - донеслось из динамика.
- Я.
- Старший лейтенант Иванов. Оператор Морозов, получите новую вводную.
- Есть!
- По соображениям секретности, старт решено провести без снижения хода и высоты. Заканчивай прихорашиваться и марш на палубу.
- Что?! - вырвалось у Михаила. - Ты в своем уме?! Скорость у "калоши" 700 километров. Не понимаешь, что это без малого 200 метров в секунду? Да нас там размажет и унесет! Вы там дебилы, а? Вам пилот нужен или кусок переломанного мяса?
Максим не мог поверить услышанному, представляя весь ужас движения по палубе под ударами воздушных потоков в раздутых вакуум-костюмах.
Первоначально ассенизационный корабль мыслился разработчиками как низколетящий носитель максимально облегченных винтовых самолётов.
Последующий приход во вспомогательную авиацию списанных боевых машин, крепких, дешёвых в эксплуатации и практически вечных, изгнал перкалевые самолётики с палуб.
С современными аппаратами "калоша" обрела новые возможности, которые использовались не в полной мере из-за негерметичных ангар-боксов и их расположения. Хоть до самолётов на полном ходу можно при необходимости добраться, сделать это было чрезвычайно неудобно.
Обычно начальство использовало старты на высоте с и ходу для наказания нерадивых летчиков. "Стойко искупающие" терпели командирскую педагогику. Жаловаться было некому.
Но у самой границы космоса, получив такое задание, можно смело зарезаться, чтобы избежать ненужных страданий и сохранить после смерти более-менее приличный вид.
Пауза длилась. Вдруг в трубке что-то захрипело.
- Ссыте, когда страшно, - давясь от хохота пробулькал вспом-старлей. - Мальчик там кирпичей не навалил?
- Да я сам, блядь, чуть кирпичей не навалил, - проорал Михаил. - Шуточки твои ебанутые, Улей.
- Да ладно. Выпустим вас через "жопку", легко, культурно. Сами не заметите.
Как раз таких случаев существовал другой путь. "Калоша" хоть и была вспомогательным, но всеже военным кораблем. Оттого на "зэколете" присутствовала пара бомбовых отсеков, откуда могла выпорхнуть бронированная пташка.
В теории все было легко и просто, однако экипажу разведчика пришлось прилично помяться, прежде чем им выделили машину и определились с местом старта.
Им стала главная мастерская технического обслуживания, место, где снимали изношенные детали "пылесосов" и колхозили им замену из подручного материала.
В полутемном помещении как всегда, клубился не то дым, не то туман. Бухали молотки, трещала электросварка, диски отрезных машин с воем оставляли кометные хвосты искр. Сквозь густое марево тускло светили заляпанные лампы, освещая ржавые стены, поросшие пылью и копотью.
В ангаре ничего не было готово. Проходы к гермостворам загромождались хламом и полуразобранными летательными аппаратами. Персонал неторопливо делал свои дела и совсем не рвался заниматься раскопками.
Сначала работяги пилотов игнорировали, но после звонка старшего лейтенанта командиру технической команды, начали как зомби вяло перемещаться у места, создавая иллюзию бурной деятельности. При этом разгребающие завалы техники сказали много хорошего по поводу начальственной дури.
Батареи вакуум-костюмов выработали 50% автономного запаса. Автоматика выключила внутренний климат-контроль, оставив пилотов истекать потом под слоями кевлара и изопрена. Все попытки Удава заставить техников обеспечить отлет игнорировались. Скандал со стучанием отрезком трубы по стенам и станкам, пресек начальник мастерских, краснорожий толстяк в чине младшего лейтенанта.
Напарники выбрали более-менее чистое место и уселись, ожидая, что все само разрешится.
Через 20 минут снова позвонил Улей, интересуясь "какого хуя Удав еще на борту".
Получив рапорт о состоянии дел, старший лейтенант Иванов лично вмешался в процесс. Он примчался с парой автоматчиков.
Командир отряда бросал ненавидящие взгляды вокруг, разражаясь гнуснейшими ругательствами, которые повисали на подчиненных словно тягучая блевота. Перлы русского языка сопровождались раздачей "лещей" и поджопников. Работники шептали проклятья, адресованные командиру и "виновникам торжества", однако делали работу с фантастической быстротой.
Подъемник опустил готовый к полету "пылесос" и маленький, юркий тягач выставил его по линии старта.
Под аккомпанемент полузадушенных пожеланий, вконец протухшие в своих высотных костюмах пилоты заняли места в машине. Аппарат зацепили на подвес второго стартового модуля. Едва экипаж занял свои места, створки ангара открылись и самолет всосало вместе с забытой на палубе ангара железной мелочью в бомботсек.
Тяжёлые, громоздкие "Шмели" едва там помещались. Любые манипуляции, особенно сброс и стыковка, требовали крайней осторожности и точности. Оттого ржавые внутренности корабля были тут предельно раздолблены, как родовые пути "искупившей", после 20 лет пополнения народонаселения в "оазисе жизни".
Удав не доверил напарнику старт. Но не задалось и у него. Все определилось общим износом системы. После запуска турбин неожиданно отказали фиксаторы, и бронированный самолет, пару раз толкнувшись в стены и сорвав не до конца отошедшие створки, выехал наружу на всю длину рельсы подвеса. Машина затряслась в турбулентных вихрях, турбины зачихали.
- Помпаж! - заорал, перекрикивая рев, Максим. – Заглохнем, газуй.
К раскачке добавились толчки пошедших вразнос турбин. Девяностотонный бронированный атмосферный разведчик зарыскал по курсу, опасно раскачивая подвес. Сначала не выдержали кронштейны, потом со звоном разлетелась рельса, засыпав корпус осколками металла.
"Пылесос" кувыркаясь пошел к земле. Горизонт завертелся перед пилотами.
- Антигравы на резерв! - заорал Удав, останавливая двигатели и намертво глуша воздухозаборники. - Забирай управление тягой, делай проверку! Детекция инородных тел в канале турбин! Проверка целостности! Данные по осевым биениям! Скорей!
Пилот выровнял машину, максимально раскрыв крылья и включив антигравы подъемной тяги.
- Первый впускной - чисто! Второй впускной - чисто! Турбина без мусора! Выпускной - норма! - проорал Макс, как только данные появились на табло. - Запускаю проверку целостности лопаток! Надо завести турбины, Удав! Запас мощности во вспомогательной батарее на 4 минуты полета!
- Ждать, - рявкнул Михаил. - Руку к заглушкам протянешь - катапультирую!
- Целостность - норма, через бесконечных две минуты доложил Максим. - Начинаю раскручивать роторы для проверки биений.
Варенцов стал понемногу раскрывать заслонки входных каналов, давая набегающему потоку закрутить турбину.
- Радиальные ускорения не превышают допустимых. Инициирую реакцию в камерах двигателей!
- Давай, Нарушитель, - благодушно разрешил напарник, - а то уже на соплях идем.
Стрельнула искра в первой камере, а следом запустилась реакция во второй. Двигатели стали набирать обороты.
Когда напряжение схлынуло, стал слышен мат руководителя полетов.
- Удав, ответь! Какого хуя у вас творится?
- Улей! Нештатная ситуация при старте ликвидирована! Турбины запущены, повреждений нет! Готовы приступить к выполнению задания.
Удав за пару минут догнал корабль, зашел с левого борта, показывая себя во всей красе.
- Уверен?
- Так точно.
- Не торопись, дай молодому в себя прийти.
- Есть.
Бронированная машина отвернула и оставляя инверсионный след, плавно заскользила навстречу равнодушному сиянию ослепительно-белого зрачка Солнца.