Адмирал Макаров
Имя вице-адмирала Степана Осиповича Макарова неразрывно связано с историей развития русского флота. С.О. Макаров был наиболее талантливым представителем русского военно-морского флота второй половины XIX и начала XX в. Его боевая деятельность и теоретические работы в области военно-морского дела оказали значительное влияние на развитие отечественной и зарубежной военно-морской мысли.
С.О. Макаров родился 27 декабря 1848 г. в г. Николаеве, в семье прапорщика. В 1858 г. отец Макарова переехал со своей семьей в Николаевск-на-Амуре. В том же году его 10-летний сын был принят в низшее отделение Николаевского морского училища, которое готовило офицеров корпуса флотских штурманов; хорошими способностями и исключительно примерным поведением юный Макаров обратил на себя внимание своих прямых начальников и преподавателей. С 1861 г. он, еще будучи кадетом, начал плавание на военных кораблях Сибирской флотилии, а затем на кораблях эскадры Тихого океана - клипере "Абрек" и корвете "Богатырь". Это была первая морская школа Макарова, оказавшая большое влияние на формирование его личности.
В 1865 г. Макаров, отлично выдержав выпускные экзамены в училище, получил назначение на пароход "Америка". Прежде чем стать офицером, после окончания училища он в течение четырех лет прошел трудную службу гардемарина, плавая на различных военных кораблях. И только в 1869 г., служа на фрегате "Дмитрий Донской", Макаров был произведен в мичманы - первый офицерский чин.
Мичман Макаров начал офицерскую службу на броненосной лодке "Русалка" в составе эскадры выдающегося русского адмирала Г.И. Бутакова. В одном из походов этот корабль получил в шхерах пробоину от удара о скалу. Сравнительно небольшая авария едва не привела к гибели корабля из-за отсутствия нужных водоотливных средств и должной организации борьбы за живучесть корабля. Макаров сразу обратил внимание на несоответствие возможностей корабля бороться с авариями, в частности, с пробоинами в корпусе его боевой мощи. Макаров изучил причины аварий ряда других кораблей, как отечественных, так и иностранных, произвел сам нужные расчеты и результаты своего исследования опубликовал в 1870 г. в журнале "Морской сборник", где высказал ряд ценных предложений по созданию системы непотопляемости судов, предложил ряд новых технических устройств, в том числе и специальный пластырь для заделки пробоин ("макаровский пластырь").
С начала русско-турецкой войны 1877-1878 гг. энергия, изобретательность и настойчивость Макарова нашли новое применение. Как известно, в силу Парижского трактата 1856 г., Россия была лишена права иметь в Черном море боевой флот, и хотя этот трактат и был в 1871 г. аннулирован, все же создать к началу русско-турецкой войны сильный военный флот на Черном море Россия не успела и, кроме плавучих батарей, деревянных корветов и нескольких шхун, ничего там не имела. Турция же к этому времени располагала большим флотом с сильной артиллерией. На Черном море она могла использовать 15 броненосцев, 5 винтовых фрегатов, 13 винтовых корветов, 8 мониторов, 7 бронированных канонерских лодок и большое число мелких судов.
После объявления войны Макаров, добившись "высочайшего" разрешения из Петербурга, получил возможность выйти в море для осуществления своего плана. Боевые успехи пришли к Макарову не сразу. Первая атака, проведенная 30 апреля 1877 г. на батумском рейде, оказалась неудачной. Хорошо подведенная к турецкому сторожевому судну мина из-за неисправности запала не взорвалась. Зато новая атака, проведенная 29 мая в устье Дуная, принесла серьезный успех - был подорван турецкий сторожевой корабль "Иджалие". Не менее блестящей была атака катерами турецкого броненосца на сухумском рейде 12 августа; броненосец "Ассари Шевкет" получил от взрыва трех мин пробоину и ряд других повреждений, сел на грунт и затем с трудом был доставлен турками в Батум.
Кроме того, в результате минных атак, проведенных Макаровым во время крейсерства парохода "Константин" у анатолийских и кавказских берегов, было сожжено большое число торговых судов. Активные действия Макарова и его катеров против боевых и торговых судов вызвали тревогу у противника. Турки уже не рисковали оставаться у русских берегов на ночь, хотя их флот и был все еще сильнее русского. Геройские действия, инициатива и энергия Макарова получили всеобщее признание. В сентябре 1877 г. Макаров был произведен в капитан-лейтенанты, а через три месяца - в капитаны 2 ранга.
В декабре 1877 г. и в январе 1878 г. под руководством и при личном участии Макарова были впервые использованы в боевых действиях против турецких кораблей в Батуме самодвижущиеся мины. Только подписание перемирия ограничило возможности дальнейшей активизации боевого использования этих новых видов оружия. Но и то, что было достигнуто, характеризовало Макарова как талантливого офицера.
Вся служебная деятельность Макарова во флоте была неразрывно связана с его научной работой. В 1890 г. Макаров одновременно с производством в контр-адмиралы был назначен младшим флагманом Балтийского флота, а затем исполнял должность главного инспектора морской артиллерии. Хотя это была чисто административная, техническая должность, Макаров быстро освоился с новой для себя береговой обстановкой. Вскоре работа Макарова на посту главного инспектора морской артиллерии увенчалась успехом и принесла ему широкую известность как артиллеристу. Он изобрел для бронебойных снарядов названные его именем "макаровские колпаки" из мягкой стали, намного увеличившие пробивную силу снарядов. Секрет этого важного изобретения не был сохранен, и "макаровские колпаки" очень скоро появились во всех иностранных флотах и составляют принадлежность бронебойного снаряда по сей день. Никакого патента на свое изобретение Макаров не взял. Кроме "колпаков", он разработал правила снаряжения, окраски и хранения боевого запаса. Разрешение всех этих технических вопросов в те дни имело весьма большое значение.
В ноябре 1894 г. Макаров был назначен командующим эскадрой Средиземного моря, стоявшей в Пирее, но в связи с ухудшением отношений с Японией эскадра была направлена на Дальний Восток, пришла в Нагасаки и, соединившись с отрядом кораблей Тихого океана, поступила в подчинение вице-адмирала Тыртова.
Эскадра Макарова прибыла на Дальний Восток в самый критический период переговоров с Японией. Царское правительство, опасаясь усиления Японии на Востоке, направило туда свой флот, чтобы оказать влияние на дипломатические переговоры с Японией и Китаем. То же сделали Англия и Германия.
24 февраля Макаров прибыл в Порт-Артур. Имя вице-адмирала Макарова было настолько хорошо известно во флоте, что уже самый факт его прибытия давал личному составу надежду на то, что флот окрепнет и перейдет к активным действиям. Обстановка в Порт-Артуре к моменту прибытия туда Макарова, была крайне тяжелая. Некоторые корабли оказались уже выведенными из строя. Местное командование от первых неудач явно растерялось. Учитывая это, Макаров в первые же дни посетил все корабли, беседовал с офицерами, матросами и портовыми рабочими, всячески стараясь вселить в них бодрость духа и веру и силу своего оружия и флота.
Верный принципу активных действий, Макаров уже через день по прибытии в Порт-Артур выслал в море на разведку два миноносца, выход которых закончился встречей с японскими миноносцами и гибелью миноносца "Стерегущий". Узнав о тяжелом положении миноносца, Макаров немедленно перешел на быстроходный крейсер "Новик" и вместе с крейсером "Баян" направился на выручку "Стерегущего" и заставил японцев отступить. Смелый выход командующего флотом на слабо бронированном легком крейсере для выручки погибавшего корабля произвел исключительно сильное впечатление на весь личный состав.
Готовясь к предстоящим боям с японским флотом, Макаров решил выйти в море всей эскадрой, с тем чтобы использовать выход для отработки маневрирования эскадры, осмотреть ближайший к крепости район и в случае встречи с противником вступить в бой. При этом он лично разработал инструкцию для одновременного выхода эскадры из гавани во время прилива, чего раньше никогда не делалось. Этот выход способствовал сколачиванию эскадры и поднятию боевого духа ее личного состава.
При каждом случае появления противника в районе Порт-Артура Макаров немедленно выходил со своей эскадрой в море, чего раньше не делалось. Миноносцы днем и ночью регулярно высылались в разведку. На подходах к базе была организована дозорная служба; проведены специальные мероприятия по защите рейда от прорыва миноносцев противника в районах, посещаемых японской эскадрой; были выставлены минные заграждения; корабли проводили практические стрельбы; было организовано систематическое траление фарватеров и рейдов перед выходом эскадры. Большой заслугой Макарова явилась организация перекидной стрельбы с внутреннего рейда через мыс Ляотешань по японским кораблям при их приближении к крепости, а также установка дополнительных береговых батарей при входе в гавань. Все эти весьма важные мероприятия проводились под личным руководством вице-адмирала Макарова. Он сам разработал таблицу однофлажных боевых сигналов, инструкцию для действий миноносцев в разведке и. в атаке, инструкцию для боя эскадры, инструкцию по управлению огнем в бою на ходу.
Проведенные мероприятия сразу же дали эффект. Так, уже в начале марта японская эскадра, подошедшая к Порт-Артуру для очередной его бомбардировки, была встречена метким огнем русских кораблей из гавани, а после выхода эскадры японцы вынуждены были отойти.
Во всей боевой деятельности, в руководстве личным составом, в доверии, которое Макаров завоевал в первые же дни, он находил полное удовлетворение. Иное положение создалось в отношениях Макарова с высшим командованием: эти отношения продолжали оставаться до последних дней ненормальными. В официальной истории русско-японской войны сказано: "нельзя обойти молчанием тех затруднений, с которыми пришлось бороться командующему флотом в отстаивании тех мер, которые он находил нужными для пользы дела и службы. Твердость адмирала Макарова и этой борьбе доходила до того, что он даже ставил не раз вопрос об оставлении им должности командующего флотом".
Первый, довольно крупный конфликт с морским министерством возник из-за отказа в просьбе Макарова как можно скорее издать и выслать в Порт-Артур его книгу "Рассуждения по вопросам морской тактики". На неоднократные просьбы Макарова об издании его книги он получил отказ от морского министерства. Так как в те времена никакого боевого устава или учебника по тактике не было, труд Макарова, безусловно, был на флоте необходим. В самые горячие боевые дни эскадры, 18 марта Макаров послал телеграмму, в которой писал: "Просил бы теперь же напечатать мою книгу "Рассуждения по вопросам морской тактики". Книга нужна теперь, а не в будущем году; не допускаю мысли, что министерство не может теперь же найти 500 р., и отказ в напечатании понимаю, как неодобрение моих взглядов на ведение войны, а посему, если моя книга не может быть напечатана теперь, то прошу заменить меня другим адмиралом, который пользуется доверием высшего начальства".
Не лучше были отношения Макарова и с главнокомандующим русскими вооруженными силами на Дальнем Востоке адмиралом Алексеевым, находившимся в Мукдене. Макаров ценил и поощрял дельных, смелых, энергичных офицеров и решительно не терпел безинициативных, трусливых. После нескольких выходов в море он отстранил от должностей некоторых командиров кораблей, заменив их более способными. Главнокомандующий не согласился с этим решением и настаивал на его отмене или на замене некоторых командиров офицерами по его представлению. Макаров "новь не согласился и просил освободить в таком случае его от командования флотом. Только после этого главнокомандующий утвердил все требования Макарова, но все же поднял вопрос в министерстве об ограничении прав командующего флотом. Так высшее командование, никогда не любившее Макарова, мешало ему в работе, начиная с первых дней его командования флотом.
30 марта 1904 г. вице-адмирал Макаров послал миноносцы в ночной поиск к о. Эллиот с задачей атаковать обнаруженные корабли противника. Лично инструктируя командиров отрядов миноносцев, командующий флотом потребовал, чтобы во всех случаях возвращения в Порт-.Артур миноносцы не подходили в темное время к крепости, а входили в гавань лишь с рассветом. По намеченному плану, для обеспечения их возвращения, на рассвете навстречу миноносцам должен был выйти из Порт-Артура крейсер "Баян". Выслав миноносцы в море, Макаров в ночь на 31 марта перешел на дежурный крейсер "Диана", стоявший на внешнем рейде. Командующий флотом опасался повторения попытки японцев закупорить брандерами вход в порт и по примеру многих прошлых ночей решил лично быть в центре отражения возможной атаки. Ночь была тревожной, с крейсера и береговых постов не один раз наблюдались какие-то силуэты судов и огни, державшиеся почти на одном месте. Когда у, Макарова спросили разрешения открыть огонь, он категорически запретил, высказав предположение, что это были огни русских миноносцев, возвращавшихся в Порт-Артур из-за плохой погоды. В 4 часа 30 мин. Макаров перешел на "Петропавловск". Как было установлено позже, обнаруженные этой ночью силуэты принадлежали кораблям противника, ставившим мины на путях обычного движения русской эскадры при ее выходах. Когда с рассветом из Порт-Артура вышел крейсер "Баян" и командующий флотом получил сведения о подходе эскадры противника, он приказал трем крейсерам выходить для поддержки миноносцев, сам же в 7 часов утра вышел, как всегда, навстречу противнику на броненосце "Петропавловск" с эскадрой. Узнав уже на рейде, что миноносец "Страшный" погиб в бою, и обнаружив на горизонте всю японскую эскадру, Макаров решил отойти на внешний рейд, подтянуть все свои броненосцы и под прикрытием батарей вступить в бой с противником. Траления на выходах из базы и на внешнем рейде проведено не было.
Во время этого маневра 31 марта в 9 час. 30 мин. в двух милях от маяка на Тигровом полуострове броненосец "Петропавловск" подорвался на минах, поставленных минувшей ночью японскими кораблями, и затонул. Вместе с ним и большей частью экипажа погиб и вице-адмирал Макаров.
Русский флот в лице Макарова понес тяжелую утрату. За короткое время (36 дней) командования Тихоокеанской эскадрой он сумел сделать очень многое. Прежде всего он привел эскадру в надлежащее боевое состояние, поднял дух личного состава и подготовил флот к активным боевым действиям, организовал регулярную разведку. Макаров принял активные меры для ускорения ввода в строй поврежденных кораблей, усилил оборону крепости с моря, создал систему обороны внешнего рейда. Он лично руководил отражением атак японских миноносцев, выходами своей эскадры навстречу противнику, не допускал безнаказанного обстрела флота и крепости, заставлял японцев каждый раз уклоняться от боя с русской эскадрой.
Победа по-корейски: Ли Сун Син против японцев.
В истории человечества были тысячи морских боёв и сражений. Но ни одно из них не было выиграно при таком безумном численном превосходстве противника, как битва в корейском проливе Мённян 26 октября 1597 года — именно тогда «Нельсон Азии», корейский адмирал Ли Сун Син, разбил японский флот.
Имдинская война: как самураи угодили в Корею
Когда Тоётоми Хидэёси объединил Японию в конце XVI века, он столкнулся с большой проблемой. По стране бродило полмиллиона оставшихся без дела самураев. Умели они только воевать, труд считали оскорблением собственного достоинства и обязательно ввязались бы в первую же заварушку. Вот хитрый лис Тоётоми и позвал их за море. Завоевать для разминки Корею, а затем и Китай — чтобы два раза не ходить.
Имдинская война. Художник Чон Чже Кён
Двести тысяч самураев высадились на корейских берегах и учинили форменный блицкриг. Сеул пал спустя 20 дней после начала войны. Пятидесятитысячное корейское воинство разогнали чуть ли не пинками. Японцы с их опытом и передовым вооружением прошли полуостров, как нож сквозь масло. Что неудивительно: корейский солдат из доспеха имел лишь шлем, а жалование его нещадно расхищалось отцами‑командирами.
Пушки против катан
И всё бы хорошо, только самураи недооценили пользу артиллерии. А корейцы пушки любили, делать их умели и, кроме того, ставили на крупные парусно-гребные корабли с прочными высокими бортами. Некоторые из них, особо крупные «корабли-черепахи», имели крышу с шипами, не позволявшую противнику взять их на абордаж. А число пушек на борту доходило до 36 — неплохо даже для их современников, имевших портом приписки Портсмут или Кадис.
Корабли-черепахи, или по-корейски кобуксоны, — специфические корабли, созданные для боёв с противником, активно использующим зажигательное оружие. Представляли собой корабли с закрытой верхней палубой, укрытой сверху металлическими пластинами с острыми шипами, что защищало их от абордажа и навесного обстрела из луков с горящими стрелами. На поздних версиях бронёй защищались и борта. Кобуксоны несли артиллерийское вооружение и могли двигаться как под парусом, так и на вёслах.
Их противники были более лёгкими, с невысокими бортами, откуда удобно засыпать врага стрелами и пулями аркебуз, а главное — прыгать на вражеские палубы. Основным тактическим приёмом японцев был абордаж, поскольку строительством флота, не востребованного в феодальных войнах, японцы озаботились лишь накануне похода в Корею. И что с ним делать, кроме пальбы из аркебуз и резни врукопашную, — не очень понимали.
Корейский флот превосходил японский так же, как японская армия — корейскую. Но военной фортуне этого было мало. Флот Страны утренней свежести возглавил один из лучших флотоводцев в истории — адмирал Ли Сун Син. Он раз за разом учинял японским флотам натуральный погром, отрезая армии в Корее от метрополии. Японским войскам приходилось кормиться исключительно грабежом и получать в ответ партизанскую войну. А тут ещё через северную границу хлынули китайские народные добровольцы династии Мин.
Как талантливо пролюбить вундерваффе
На корейской земле установился позиционный фронт. Грабить было нечего, японские и китайские генералы грустили, пили и скучали. Но начальство требовало и от тех, и от других немедленных побед! Уставшие от бессмысленной резни военачальники почесали затылки, сговорились и учинили первую в историю фейковую дипломатическую переписку. Ко двору Мин летели депеши о том, как имперские армии громят и приводят к покорности островных варваров. А слух Хидэёси услаждали рассказы о том, как изнеженные китайцы и корейцы толпами сдаются воинам Ямато, которые вот-вот возьмут китайскую столицу. Но когда китайский император направил посольство напрямую к правителю Японии — получилось неудобно. Узнав, что от него требуют признать себя вассалом Мин, Хидэёси собственноручно избил послов, а затем приказал готовить новую армию для вторжения.
Тем временем при корейском дворе (не без помощи японской агентуры) озаботились популярностью сокрушителя японских флотов. Возникло мнение, что Корее не нужен адмирал, чрезмерно любимый войском и народом, а с эдаким вундерваффе — кобуксонами — с восточными варварами справится любой идиот. В результате интриги Ли Сун Сина арестовали, пытали и разжаловали в простые солдаты, а командовать флотом поставили туповатого и сильно пьющего Вон Гюна.
Вон Гюн сначала проспал высадку японской армии вторжения, а затем двинулся на японский объединённый флот во главе 169 прекрасных корейских кораблей с опытными экипажами. Только вот он не был Ли Сун Сином. Разгром корейского флота был чудовищным. Из битвы вернулись лишь 10 кораблей, среди которых не было ни одного из семи некогда непобедимых «кораблей-черепах». Идиот не справился — и его укоротили на голову.
Победить невозможно, но нужно
Двор в панике срочно вытащил из армии Ли Сун Сина, вернул ему адмиральский пост и потребовал немедленно спасать династию и страну. Правда, стараниями придворных назначенцев от флота осталось всего несколько кораблей. Но… «вы же коммунист!».
Делать нечего. Адмирал подлатал оставшиеся корабли, чудом наскрёб ещё три, и с этой грозной армадой двинулся встречать главные силы японского флота в пролив Мённян, который отличается крайне бурными и непредсказуемыми течениями с обилием водоворотов. На северном конце пролива Ли Сун Син выставил тонкой чёрной линией тринадцать своих кораблей на якорях — чтобы не унесло.
Японцы, по своему обыкновению, плелись вдоль берега — опытные моряки из числа пиратов-вако к тому времени лежали на дне (усилиями всё того же Ли Сун Сина), и ходили самураи по морям сугубо каботажным способом. Но когда экипажи тринадцати корейских кораблей узрели надвигающуюся армаду из 133 боевых кораблей и 200 транспортов, иронизировать по поводу неумелых японских моряков им хотелось меньше всего в жизни.
Флагман Ли Сун Сина снялся с якоря и двинулся навстречу японцам. Остальные корейские корабли проигнорировали приказ и остались на месте. Некоторое время адмирал в одиночку вёл обстрел японского флота. Затем остальные устыдились и присоединились к командиру.
Залпы тринадцати кораблей посеяли в японском флоте хаос. Японские экипажи и без того еле держали строй в условиях безумного течения, а когда вокруг засвистели ядра, а на палубах стали рваться стрелы с порохом, начался форменный ад. Корабли японцев, не успевая подойти к противнику, сталкивались и трещали по швам. Течения и водовороты не оставляли упавшим в воду ни единого шанса.
Тем не менее, японцам удалось сблизиться с корейцами. Их тяжёлые корабли пытались взять корейцев на абордаж — но не преуспели под ливнем стрел и пуль из бортовых бойниц.
К ночи, потеряв до половины личного состава и около 30 боевых кораблей, японцы отступили. Численное превосходство оставалось за ними, но боевой дух был катастрофически подорван.
Когда Хидэёси умер, новое японское правительство первым делом задумалось о прекращении безнадёжной войны. До её завершения Ли Сун Син проведёт своё последнее морское сражение. Командуя объединёнными корейско-китайскими силами, он вновь уничтожит японский флот — чтобы затем быть сражённым на палубе флагмана пулей вражеского стрелка. После этих разгромов японцы на два с половиной века запрутся на своих островах — и только после революции Мэйдзи отважатся вновь поднять знамя Восходящего Солнца над окрестными морями.
Статуя Ли Сун Сина в Сеуле (фото: Wikimedia Commons)
Память же Ли Сун Сина, одного из немногих военачальников мировой истории, не проигравшего ни одного сражения, до сих пор почитается не только корейцами и китайцами, но и японцами, впечатлёнными доблестью и мудростью своего заклятого врага.
Я Аморал
В подъезде нарисовано. Не понимаю почему но меня прет ))) ржу и логики не вижу. Лига Детекшн - ау
Или то действительно орфография у детей хромает )
История в цвете colorized by planetzero
Адмирал и маяк.
Друзья,помните миниатюру Задорнова про адмирала США,который требовал от маяка,чтобы тот свернул с их курса? Потом эта байка долго по инету гуляла,обрастая новыми подробностями. Смешно,но бред полный. Попытаюсь объяснить.
По версии автора там находились два человека,собака и канарейка. Не канает! Если на маяке есть люди,то маяк старый. Очень древний. Как мамонт. Там должен стоять здоровенный бронзовый чан с китовым жиром,который эти люди должны поджигать перед закатом солнца. Огонь на маяке не постоянный,а проблесковый. Открою страшную тайну-у КАЖДОГО маяка своя амплитуда,т.е.-маяк на морзянке передаёт свой позывной. Значит-там есть система отражателей,которая крутится вокруг этого костра. Значит там есть,как минимум,одна лошадь или пара-тройка негров,которые всю эту кухню крутят всю ночь. Кроме этого маяк ещё и в радиоэфир передаёт свои позывные. Круглосуточно. Морзянкой. Значит там целое стадо радистов. Попробуйте сутками долбить ключом две буквы.
Далее (далее ничего не придумал выпутывайтесь сами) эту ораву надо накормить.
Теперь про эскадру. Чтобы не заметить береговую линию на экране радара на ВСЕХ кораблях эскадры должны выйти из строя все РЛС. Навигационные,боевые. Допустим произошло чудо-всё это накрылось бронзовым чаном с китовым жиром. На боевых кораблях есть специально обученные люди-сигнальщики. Отличить проблесковый огонь от от постоянно горящих трёх огней они могут. Любой может. Ходовые огни любого корабля(судна)-на мачте-белый,с правого борта-зелёный,с левого-красный.
Вот такие мысли меня посетили сегодня. Ваше мнения?
Поиграем в бизнесменов?
Одна вакансия, два кандидата. Сможете выбрать лучшего? И так пять раз.
Родственники адмирала Горшкова передали Музею награды на 2 000 000 $
Уникальные экспонаты появились в московском Музее Победы. Члены семьи дважды Героя Советского Союза адмирала флота СССР Сергея Горшкова передали в фонд музея почти 300 предметов, связанных с жизнью и профессиональной деятельностью прославленного флотоводца. Дочь и внучки Сергея Георгиевича передали музею 92 отечественные и иностранные награды, документы, снимки и форменную одежду адмирала, ставшую основой новой выставки «Легендарный флотоводец», открывшейся в начале сентября.
Среди переданных в дар музею наград встречается немало редких медалей и орденов, которые высоко ценятся коллекционерами. По самым скромным подсчетам, только за эти награды семья Сергея Горшкова могла бы получить более 2 миллионов долларов. На вопрос о том, не было ли соблазна продать награды, внучка адмирала Екатерина Горшкова ответила: «Нет. В нашей семье памятью не торгуют».
Отсюда: https://vk.com/h_heroes