Две знаменитые цитаты Авраама Линкольна, американского государственного и политического деятеля, 16-го президента США (1861—1865), национального героя американского народа, о чернокожем населении Штатов.

«Моя главнейшая задача в этой борьбе — спасти Союз, а не спасти или уничтожить рабство. Если бы я мог спасти Союз, не освобождая ни одного раба, я бы сделал это, и если бы мне для его спасения пришлось освободить всех рабов, я бы тоже сделал это».

Letter to Horace Greeley (August 22, 1862)

«Я никогда не выступал и не буду за социальное и политическое равенство двух рас — чёрной и белой, я никогда не поддерживал точку зрения, чтобы негры получили право голоса, заседали в жюри или занимали какую-нибудь должность или женились на белых… добавлю, что между белой и чёрной расой есть физическая разница… и как любой человек, я за то, чтобы белая раса занимала главенствующее положение. Я не могу представить никакого большего бедствия, чем ассимиляция негра в нашу социальную и политическую жизнь на равных с нами условиях... Ассимиляция с низшей расой не является ни возможной, ни желательной».

Дебаты со Стивеном А. Дугласом в 1858 году. [The writings of Abraham Lincoln, Vol. 4, Constitutional edition, the Lincoln-Douglas debates II, Lincoln and Douglas fourth joint debate, at Charleston, September 18, 1858.]

Еще больше контента - на моем канале в Телеграм! Подпишись!

Также я провожу исторические стримы - подпишись, чтобы получать уведомления. Записи доступны на моем канале.

А еще я перевожу темное историческое фэнтези с польского - обязательно посмотри!

Мои премиальные статьи

Ни об одном из американских президентов не писали так много, как об Аврааме Линкольне. Впрочем, если принять во внимание уникальную роль этого человека в истории своей страны, всеобщее внимание к нему не покажется преувеличенным. Линкольна будут помнить всегда, даже когда сотрутся постепенно воспоминания о последователях, — прежде всего, благодаря его исторической прокламации об отмене рабовладения.

Сразу же после избрания Линкольна на первый президентский срок поползли слухи о том, что он будто бы живо интересуется «психизмом». Американский медиум Дж. Б.Конкин узнал Президента среди гостей нескольких своих спиритических сеансов в Нью-Йорке. Вскоре кливлендская газета «Плэйн дилер» использовала утверждения Конкина для того, чтобы обвинить Линкольна в мракобесии и суеверности.

Косвенным подтверждением тому послужило заявление полковника С.П.Кейза. «Четыре воскресенья подряд, — писал он в журнале «Спиричуал сайентист», — медиум Дж. Б.Конкин гостил в президентском особняке. Решение Линкольна выпустить Прокламацию, дарующую свободу рабам как раз и явилось прямым следствием этих бесед».

Судя по всему, в этой более чем странной пропагандистской кампании приняли участие и другие медиумы. Если верить полковнику Кейзу, в их числе были некая миссис Лоури, его собственная дочь мисс Миллер, а также Нетти Колберн, ещё в подростковом возрасте прославившаяся своими «вдохновлёнными свыше» речами. Перед началом одного из сеансов она подошла к Президенту с закрытыми глазами и, не выходя из транса, проговорила с ним в общей сложности около полутора часов. «Гражданская война не закончится, и северяне не смогут отпраздновать долгожданную победу до тех пор, пока вы не издадите прокламацию об освобождении миллионов порабощённых граждан вашей несчастной страны», — такова вкратце была основная идея этой продолжительной речи, надиктованной духами.

Во время сеанса, проходившего в доме миссис Лоури, Президент стал свидетелем целого ряда поразительных явлений. Например, фортепиано, за которым сидела медиум, взмыло в воздух, зависло на высоте около десяти сантиметров и оставалось в воздухе, невзирая на все попытки полковника Кейза, судьи Уоттлера и двух солдат из охраны Линкольна прижать его к полу.

В 1891 году Нетти Колберн (в замужестве — миссис Мэйнард) опубликовала книгу о собственных «психических» контактах с Линкольном под названием «Был ли спиритом Авраам Линкольн?»

В эпоху Линкольна спиритуализм переживал свой первый рассвет. Искатели дешёвой славы и лёгких денег ещё не успели использовать это движение в корыстных целях. Интерес к нему был совершенно искренен: лишь много позже пресса преуспела в том, чтобы выработать у широкой общественности стойкое предубеждение к «духоискательству».

Ответ на вынесенный в заголовок этой книги вопрос не может быть однозначным: скорее всего, Линкольн принял основную идею спиритизма (о жизни индивидуальной души после смерти) и даже предпринял кое-какие шаги в надежде приблизиться к истине, но этого конечно же недостаточно, чтобы объявить первого американского президента поклонником «новой религии».

Нет никаких сомнений в том, что Линкольн обладал незаурядными экстрасенсорными способностями. Есть факты, убедительно свидетельствующие о том, что о приближающейся кончине он был каким-то образом осведомлён заранее. Дж. Фостер в своей биографии Диккенса цитирует письмо последнего, датированное 4 февраля 1868 года. Английский писатель утверждает, что в тот роковой день с Президентом С.Ш.А. произошли очень заметные изменения. Если верить воспоминаниям сенатора Чарльза Самнера, Линкольн заявил: «Джентльмены, грядёт нечто из ряда вон выходящее, и мы узнаем об этом уже очень скоро».

Дело в том, что накануне Президенту приснился пророческий сон. «Я находился в лодке, в самой середине широкой и бурной реки, — рассказывал он, — а потом почувствовал, что тону!»

За шесть недель до гибели Линкольн получил во сне ещё более ясный намёк на приближающуюся трагедию. «Это сновидение овладело мной и не отпускает; оно повсюду — как призрак Банко», — признавался он в те дни друзьям. Итак, что же это был за сон?

«Я находился в Белом доме, — рассказывал Линкольн. — Вокруг стояла мёртвая тишина. Слышались только чьи-то сдавленные всхлипывания. Я встал с постели и спустился вниз. Тихие рыдания не смолкли, но нигде не было видно ни души. Пока я переходил из одного пустынного зала в другой, печальные звуки сопровождали меня. Помещения были залиты ярким светом. Каждый предмет в них был мне знаком. Но куда подевались люди, которых, судя по всему, постигло какое-то страшное горе? Я был изумлён и встревожен. Что всё это могло означать? Преисполнившись решимости узнать, в чём дело, я миновал залы и добрался наконец до Восточной комнаты. Здесь меня ожидал неприятный сюрприз. Прямо передо мной на катафалке возлежал труп, облачённый в погребальные одежды, а вокруг выстроились солдаты военного караула. Тут же стояли гражданские: одни просто глядели на тело (лицо мертвеца было закрыто), другие плакали.

— В Белом доме кто-то умер? — спросил я у одного из солдат.

— Погиб президент, — ответил тот. — Он пал от пули убийцы.

Толпа вновь разразилась рыданиями, и от этого я проснулся. В ту ночь я больше заснуть не смог. С тех пор это видение преследует меня постоянно».

Не исключено, что этот пророческий сон в каком-то смысле явился следствием более раннего видения. Это произошло вечером того дня, когда Линкольна впервые избрали Президентом. Отдыхая в кресле, очень усталый, но в ясном сознании, он случайно взглянул в зеркало и увидел там два отражения собственного лица: одно — юное и цветущее, второе — мертвенно-бледное. Когда то же видение посетило его повторно, Линкольн понял, что после избрания на второй срок с ним случится что-то ужасное.

«Чем бы ни завершилась эта война, я точно знаю, что не доживу до наступления мира», — признался Линкольн писательнице Гарриэт Бичер-Стоу. Он пал от рук наёмного убийцы в Театре Форда через пять дней после сдачи Аппоматокса. А ещё через несколько дней… привидение покойного Президента поселилось в Белом доме и на страницах «жёлтой прессы» — где раньше, не совсем ясно.

«Многие обитатели Белого дома верят в существование тут привидения Линкольна, — читаем мы в «Джорнал америкэн» от 22 марта 1961 года. — Его видела, в частности, королева Вильгельмина, открывшая дверь призрачному гостю после того, как услышала странный стук. Когда она рассказала об этом Рузвельту, тот не удивился, потому что жена его в ту ночь тоже чувствовала себя очень странно».

Было бы гораздо более удивительно, если бы в Белом доме, каждый уголок которого пропитан памятью об этом великом государственном деятеле, не осталось его призрачного образа. Тем более, что яркость и жизненность последнего, как давно замечено, напрямую зависит от силы воображения тех, кому призрак является. Что ж, отсутствием такового преемники Авраама Линкольна, очевидно, никогда не страдали.

Нандор Фодор, «Меж двух миров», (перевод: В. В. Поляков), 2005г.