- Мужик, ты реально задрал! Уже все проверил, берешь или нет?
К машине у меня претензий не было. Начитавшись советов в интернете, я пробил, что она не в залоге, в ДТП не попадала, обслуживалась у официального дилера – книжка с соответствующими отметками в наличии. Были мелкие царапины, но куда ж без них, если на автомобиле ездить, а не хранить в гараже? Машине всего два года, а, значит, гарантия еще действует. Цена для такого автомобиля тоже привлекательная, повезло, что объявление попалось мне на глаза почти сразу, как было опубликовано. Не хотелось бы, чтобы такой шикарный вариант уплыл прямо из под носа. Но меня смущала эта парочка продавцов: женщина, одетая во все черное, как ведьма или, наоборот, монашка, без грамма макияжа, ей могло быть и тридцать и пятьдесят лет; и мужик, вроде обычный, но больно нервный.
Хозяйкой машины была именно женщина, которой машина досталась в наследство от мужа, а этот Саша – ее знакомый, вроде как просто помогает, чтобы подругу не обманули всякие проходимцы. Странно, ему бы поскорее разобраться с этой сделкой, взять свой процент, если тетка ему что-то обещала, и закрыть вопрос, но он, как будто специально, отпугивает покупателя. Создается впечатление, что не хочет продавать.
Сумма для меня приличная – страшно ей рисковать, а в вопросах наследования я совсем не разбираюсь, не сталкивался, но документы вроде у них в порядке. Все оформлено так, как я себе и представлял.
- Ну?! – требовательно сказал Саша, пока я очередной раз обходил машину, пытаясь найти то, что мог упустить. – Решай, а то уже звонили другие, готовы приехать, либо покупаешь, либо я с ними договариваюсь о встрече.
- Беру, - решил я и улыбнулся Александру во все зубы.
- Скидок не будет! Цена конечная, - не отреагировав на мою улыбку, ответил этот непрошибаемый тип.
- Я же сказал: беру. Готовы оформить все прямо сейчас?
- Ну, а для чего мы здесь все собрались? – хмыкнул Александр, чуть добрее, как мне показалось.
- Вы, извините, молодой человек… - впервые за пару часов подала голос женщина.
- Артур, - напомнил я свое имя.
- Да, Артур, извините, я Елена. Вы для себя машину берете или на перепродажу?
- Для себя, - пожал я плечами.
- Хорошо, - улыбнулась она краешком губ. – Мне бы не хотелось, чтобы автомобиль достался неизвестно кому. Надеюсь, он будет служить вам так же безотказно, как нашей семье, - она погрустнела и едва заметно всхлипнула.
- Спасибо, - единственное, что нашел я ответить.
Пока женщина забирала из багажника какую-то мелочь, Саша, закурив, тихо сказал:
- Ты, не обижайся, просто обстоятельства продажи… сам понимаешь.
- Угу, - кивнул я.
- Вот только вывесил объявление, сразу пошли звонки. И первый вопрос: скидку дашь? Я же не помидорами в отличие от них торгую. Ты первый, кто позвонил и по делу спрашивать начал, но я уже на нерваках был. Не знал, чего ожидать. С тачкой все в порядке, даю слово. Мы с Валюхой ее вместе покупали, пусть земля будет ему пухом. Если что-то не так – звони, разберемся, - он бросил окурок и пошел помогать Елене.
Александр настоял, чтобы оформление договора купли-продажи шло через нотариуса, услуги которого он оплачивал из своего кармана, и я не видел повода возражать, поэтому мы втроем поехали в ближайшую нотариальную контору. Саша предложил сесть за руль мне, но я отказался, чтобы избежать возможных форс-мажоров. Оформление документов заняло некоторое время и, в какой-то момент, Александр вышел покурить, оставив нас с Леной наедине.
- Вы, не злитесь на Сашку, - вдруг сказала она. – Ему тяжело. Машина – это, пожалуй, последнее, что осталось от его лучшего друга. Я бы и сама ни за что не стала бы ее продавать, но очень нужны деньги, думаю, вы понимаете.
- Извините, что спрашиваю, - не удержался я, - а что с вашим супругом случилось?
- Покончил с собой, - неожиданно равнодушно ответила Лена. – Саша почему-то винит себя.
- У них совместные дела, что ли были?
- Нет. Странно все как-то произошло. Ничто, как говорится, не предвещало. Друзья детства собрались в пятницу вечером. Валентин, Саша и еще пару человек. Иногда у них случались такие загулы. Пили до утра, потом в субботу Валя с Сашей вместе похмелялись, а в воскресенье, когда я от сестры вернулась, обнаружила мужа повесившимся. Он уже совсем холодный был. Экспертиза установила, что все случилось в ночь на воскресенье. Хорошо, что дети у стариков гостили. Получается, что Александр был последним, кто его видел живым. Вот винит себя, что не заметил, не понял, не предотвратил. Он долго еще обивал пороги в полиции, не веря, что это самоубийство. Валя ведь никакой записки не оставил. Я тоже первое время не верила, но потом смирилась. Дверь закрыта изнутри, ничего не пропало, да и алкоголь из крови почти выветрился. Мне несколько месяцев понадобилось, чтобы в себя прийти, Валя производил впечатление открытого человека, но, на самом деле, всегда оставался себе на уме. Я и проклинала его и оплакивала одновременно. Винила в том, что оставил меня с двумя детьми. Сейчас вроде полегче стало. Оказывается, самоубийц в церкви не отпевают. Вы на меня смотрите и думаете, наверно, что я какая-то религиозная психичка, а ведь я даже не верующая. То есть, крещенная, как все, но не более. Просто решила год траур носить, может легче Вале там будет, как считаете?
- Ну, лишним это точно не будет, - растерянно произнес я, не готовый к такому вопросу.
Было видно, что Елене давно хотелось выговориться, но подходящего человека не находилось. Ни Александр, ни другие знакомые на эту роль не подходили, а вот тот, с которым она больше не встретиться, вписался идеально.
- Сложно это все, - кивнула она, – но жизнь, вообще, штука непростая. Раз Валентин так поступил, значит, по-другому не мог. Жаль только, что записки никакой не оставил, но я смирилась, а Сашка до сих пор правду принимать отказывается. Все ищет-ищет что-то. Видимо ему так легче. Пусть. Я всегда рядом была и ничего не заметила… Извините, Артур, что вот так все на вас вывалила.
- Да, ничего, я понимаю, - ответил я, мысленно надеясь, что поток откровений закончился.
- Ну, что так долго? Я уже две сигареты выкурил! – громко произнес вернувшийся Александр, и я был рад его снова видеть.
После оформления документов мы отправились в банк, где я положил деньги на счет Елены. Когда с делами было покончено, я подвез продавцов на своем новом автомобиле до двора, в котором происходил осмотр. Мы коротко попрощались, и я отправился домой, пробуя машину в деле на каждом светофоре.
Через несколько дней я поставил автомобиль на учет, радуясь, что никаких вопросов у сотрудников ГИБДД не возникло. За прошедшее время никаких нареканий к качеству покупки у меня не возникло, а разговор с Еленой почти забылся. Последнее, что предстояло сделать – это заехать в сервисный центр, где обслуживался автомобиль и пройти диагностику, ведь предвосхитить возможные проблемы лучше, чем разбираться с их последствиями.
- Здравствуйте, - сказал я, присаживаясь напротив специалиста по техническому обслуживанию и ремонту, – я записывался на диагностику.
- Секундочку, - ответил веселый молодой парень, начав рыться в компьютере.
Он уточнил мою фамилию, модель автомобиля и озвучил стоимость диагностики. Я подтвердил данные и, достав из сумки сервисную книжку, спросил:
- Я машину купил совсем недавно, у меня есть вот такая штука, - я передал ему книжку. – Можно ли как-то проверить, что машина действительно обслуживалась у вас и подтвердить, что все отметки верны. Возможно, у вас окажется какая-то информация, которую продавец забыл мне сообщить, - я улыбнулся.
- Сейчас посмотрю, - ответил он, - вы, пока, загоняйте машину.
Заехав в помещение сервиса, я отдал ключи приемщику и вернулся в зал, чтобы узнать, какие данные о моей машине нашел улыбчивый менеджер. Он подтвердил, что все отметки сделаны верно, и автомобиль действительно обслуживался в их центре. Потом он вернул мне сервисную книжку и начал описывать действующие сейчас акции. Меня заинтересовала возможность продлить гарантию в первую очередь тем, что это было бесплатно. Я уточнил у него несколько моментов и пообещал вернуться к этому разговору после окончания диагностики.
Пройдя в зал ожидания для клиентов автосервиса, я взял в автомате кофе и присел на диван. Сервисная книжка, которую я не успел убрать в сумку, выскользнула из руки и упала на пол. Я поднял ее и, положив на колени, начал листать, в поисках раздела, где описаны работы, предусмотренные для каждого ТО. Случайно открыв последнюю страницу, я обнаружил заполненную от руки графу «для заметок».
Заинтересовавшись, я начал вчитываться, и мое дыхание перехватило. Не обращая внимания на окружающих и забыв про свой кофе, я внимательно вглядывался в текст, пытаясь разобрать почерк писавшего.
«Как же я устал. Может показаться, что все в порядке: семья, работа, друзья – живи и радуйся. А я не могу. Чему радоваться? Тому, что я постоянно что-то кому-то должен? Должен любить и поддерживать жену, должен обеспечивать и воспитывать детей, должен ходить на нелюбимую работу и, сжимая до скрежета зубы, улыбаться дебильным шуткам начальника, чтобы получать зарплату и осуществлять описанные выше функции.
Я заколебался быть всем что-то должен. Я не помню, когда высыпался последний раз, кажется, это было в другой жизни. Всю неделю работаешь, по вечерам проверяешь домашку… Блин, я что учитель? Кто придумал эту идиотскую систему: проверять перед тем, как сдать на проверку? Потом выходные, в которые надо обязательно съездить в магазин – полдня насмарку, дальше гости или уборка, летом дача. Я книжку уже второй месяц читаю, потому что нахожу на это время только перед сном, и хватает меня от силы на несколько страниц. Сексом с женой занимаюсь, стыдно сказать, от силы пару раз в месяц – то времени нет, то сил, то дети. А что дети? Как бы они появились, если бы не это? Я не помню, когда покупал что-то в магазине не по акции, или потому что это надо купить, а спонтанно, для себя. Мне надоело считать каждую копейку, всегда держать в памяти, что нужно купить детям, и во всем ограничивать себя, чтобы они ни в чем не нуждались. Я должен это делать, и это правильно, но я не хочу. Это, наверное, уже неправильно, но почему нельзя неправильно, хотя бы чуть-чуть, хотя бы иногда?
Зачем тогда женился, зачем завел детей? Логичный вопрос. Все вокруг женились, и я женился. Ну, а раз женился, то надо заводить детей – это даже не обсуждается. И не сказать, что я Ленку не люблю. Люблю, наверное. Во всяком случае, я испытываю к ней чувство, которое можно охарактеризовать, как любовь. Испытывал, когда женились. Да, и сейчас, вроде бы. А может, я и не знаю, что такое любовь на самом деле? Что-то показалось в двадцать лет, и я лелею это чувство, а, может, это и не любовь вовсе? Привязанность. Привычка. Комфорт. С другой стороны, сильнее чувства у меня ни к кому не было.
И детей люблю. Как можно своих детей не любить? Но устал. Почему я должен всем жертвовать ради них? А ведь мне даже сорока еще не исполнилось. Я тоже хочу веселиться, гулять, хочу поваляться пару дней перед телевизором без напоминаний, что я должен кого-то куда-то отвезти, за чем-то сходить, что-то кому-то оплатить, что-то починить, так как вызвать мастера – это дорого, а мы экономим, дочке скоро брекеты ставить. Иногда удается вырваться из этого замкнутого семейного круга, и вроде надо радоваться, а не получается, потому что понимаю, что придется возвращаться обратно. Я вроде взрослый человек, но не хозяин самому себе.
Последнее время все чаще вспоминаю родителей. Какие же они молодцы, сколько сил и времени мне уделяли. Почему я не такой? Почему у меня не получается? Почему все вокруг как-то живут, а я мучаюсь своим существованием? Только после рождения второго ребенка, я начал понимать своего отца. Он пил. Нет, он был нормальный мужик, работал, но по вечерам часто уходил, как они это называли, «в гараж», откуда возвращался навеселе. Он тоже тяготился ролью главы семейства? Жаль теперь у него уже не спросишь. Честно сказать, выход это посредственный. Алкоголь притупляет душевную боль, но не лечит. Но, если он справился, то и я должен… Опять должен!
Так хочется послать все к черту, собрать сумку и уйти в ночь. Забыть о семье, о долге и попробовать найти себя. Хоть капельку пожить для себя, пока еще не стал стариком. Делают же так люди! И столько нехорошего про них потом говорят: «Бросил семью», «Оставил детей», «Предал жену после стольких лет». А я их понимаю. Не оправдываю и не осуждаю, но понять могу. Но сам так сделать боюсь. Гребанный трус! Боюсь, что станут обо мне говорить друзья и, что будут думать обо мне дети.
Мне 37 лет, из которых я уже дюжину не живу для себя. Я пытаюсь найти свое место в мире и не могу. Я как призрак, наблюдающий за жизнью со стороны, неспособный стать ее частью. Вот смотрю на себя в зеркало и понимаю, что не хуже других. Почему этим другим удается комфортно существовать, а у меня не получается? Я слишком часто об этом думаю и давно не питаю иллюзий, все просто: я оказался слабее остальных. Это треклятое Гауссово распределение, выбросившее меня за границу нормальности! Всегда будут те, кто сильнее, нормальные и те, кто слабее. Если посмотреть по сторонам, то их не так уж и мало.
Свободное место заканчивается и ДОЛЖЕН закругляться. Хватит!!! Я слишком устал быть всем что-то должен. Сегодня гульнем, как в последний раз, а завтра я верну все долги».
Я сидел, уставившись на сервисную книжку, а рука сама собой рыскала по карманам в поисках сигареты. Близкие Валентина искали записку, а тут оказалась целая исповедь. Такая честная и пронзительная, что я забыл не только о том, что нахожусь в помещении, где курить запрещено, но и о том, что бросил больше двух лет назад. После того, как поймал жену на измене, и мой мир рухнул в пропасть не оставляя камня на камне от прошлого. Разбирая почерк самоубийцы, я вспоминал тот черный период своей жизни и почти понимал его состояние. Как же было плохо. Предательство любимой разрывало сердце на куски и, казалось, что уже ничто не держит меня в этом мире, что мне никогда не восстановиться.
Видимо, мне повезло, и я оказался чуть-чуть, совсем немного, но сильнее Валентина, и удалось выкарабкаться, воскреснуть после того, как реальность вдавила меня катком в асфальт привычной жизни. Скандалы, развод, длительный запой – все как в тумане, но чувство опустошенности… его не забыть.
Не обращая внимания ни на что вокруг, я перечитывал исповедь Валентина, погружаясь все глубже в его переживания. Не сказать, что мне были близки или даже понятны описанные проблемы, но состояние всепоглощающего бессилия оказалось слишком хорошо знакомо. Попадись мне на глаза эта запись до того, как я сам подошел опасно близко к черте, из-за которой нет возврата, я бы просто отправил «заметки психа» в мусорную корзину. Сейчас же у меня достаточно опыта, чтобы понять Валю, в одночасье переставшим быть для меня безликим незнакомцем.
Выйдя из оцепенения, наконец, я достал телефон, нашел номер Александра и нажал кнопку вызов. Он так хотел разобраться в смерти друга, теперь у него будет такой шанс. Я планировал передать ему эти листы, пусть сам решает, показывать их Елене или нет.
- Але! Артур, ты, что ли? – раздался голос Саши после долгих гудков. – Чего молчишь? С машиной что-то?
Я оторопел, не в силах произнести ни слова. Он не верил в самоубийство друга, и кто я такой, чтобы рушить его надежды, обрекая на самоедство за то, что не смог ничего изменить? Ругая себя последними словами за поспешность, я начал мямлить в трубку:
- Эм, Саша, здравствуйте, э-э-э, - звонок был уже сделан, и я судорожно искал варианты выхода из положения, - это… вы, извините, я не того Александра в записной книжке выбрал, - выдал я первую пришедшую мне в голову правдоподобную версию. – Еще раз извините.
- Ну, ты даешь! Аккуратнее надо быть, смотри, куда пальцами тыкаешь, - получил я очередное недовольное замечание. – Ладно, бывает. Как машина?
- Тачка – огонь! – уверенно ответил я, и сам себе поразился, ведь обычно подобным образом не выражался. – Вы, простите, мне надо позвонить по делу.
- Ну, бывай! Больше не мажь! – напутствовал он и нажал отбой.
Переведя дух, я одним глотком допил давно остывший кофе и вышел на улицу. Там не удержался и, стрельнув сигарету и молодого парня, закурил. Рядом с пепельницей меня и нашел вечно улыбающийся менеджер, сообщив, что диагностика окончена. Он вручил мне результаты проверки с рекомендациями, изучив которые, я не нашел ничего критичного.
Стоя в очереди в кассу я не мог перестать думать о Валентине. Был ли он действительно таким слабым, как считал? Никому не дано знать заранее, что он может выдержать, и что сломает его окончательно. Измена жены и последующий развод выбили меня из колеи на полгода, а он двенадцать лет мучился, но продолжал тащить сгибающий его крест и ни разу не дал слабину, не вызвал подозрения у родственников и друзей. Лучше бы, конечно, он признался, показал свою слабость, может, это что-нибудь изменило, но он предпочел казаться сильным до самого конца.
Традиционно OnceOnesUponATime специально для Пикабу
Как всегда буду благодарен за отзывы, замечания и конструктивную критику.