Обнаруженные Тимуром следы, черные и внушительные, явственно выделялись на белом снегу. Оставивший их человек уйти далеко не мог.

– Бинго, – пробормотал Тимур и, не отрывая взгляда от вереницы отметин, медленно двинулся вдоль неё. Едва его тень коснулась постамента памятника Ленину, последний фонарь в сквере погас – лампочка надсадно лопнула, полыхнув напоследок.

Снег падал на асфальт уже сорок часов кряду; падал мелкими крупинками, сухими и ломкими, но под ногами не хрустел и не таял, а только приминался, как влажный песок на пляже.

Тимур до сих пор не до конца понимал, что произошло и где он оказался, но сквер, холод и густую белесую мглу, поднимающуюся по ночам, принимал за должное; почему бы и нет?

Лишь иногда ему становилось не по себе. Днём не было видно солнца, а бессонными ночами он замечал, что небо и вовсе пустое – ни луны, ни звезд. Порой теми же ночами он слышал, как где-то неподалеку не то стонут, не то зовут на помощь, не то заунывно поют какие-то люди – невидимые люди, которых он никак не мог отыскать.

– Зараза!

Следы терялись в желтой промерзлой траве, уходя в безвестность. Тени ночи стремительно спускались с неба; холод усиливался. Чувствуя себя невероятно глупо, но не теряя надежды, Тимур двинулся дальше по траве.

– Не хрустит, – заметил он вслух… а после застыл, как вкопанный.

Впереди, среди чахлых кустов шиповника, таилось что-то живое.

– Эй, там!

Жизнь в кустах задергалась, сипло заклокотала. Тимур изготовился бежать, но внезапно увиденное настолько его поразило, что он замер без движения.

Нечто вылезло из кустов, опираясь на передние конечности; Тимуру на ум сразу пришла горилла – он разглядел сжатые в кулаке пальцы. Вот только голая кожа существа походила скорее на свиную, а голова, маленькая и жуткая, оказалась уродливо деформированной. Нижняя челюсть здесь напрочь отсутствовала; без нее длинный, сужающийся к концу лиловый язык свешивался изо рта подобно мерзкому галстуку.

– Чёрт… – успел сказать Тимур; бестия звонко завопила, встала на дыбы и молнией ринулась вперед, размахивая длиннющим языком будто маятником. Страх парализовал Тимура, и лишь в последний момент он сумел чудом увернуться от идущего на таран существа.

А потом оно с бешеным визгом побитой собаки унеслось прочь, и вскоре вновь стало тихо.

***

– Ты уверен?

Николай – разведчик и самый зоркий из всех оставшихся – кивнул.

– Он там один?

– Да.

Повисла тишина – такая, какой давно не знало Убежище. Первым ее нарушил мужчина лет шестидесяти, лысый и почти беззубый.

– Значит, мы должны его встретить.

Тут же, сминая морок тишины, поднялся жуткий гвалт:

– Выйти наружу? Ни за что!

– Это опасно!

– Бессмысленно!

– Это наш долг, – спокойно возразил старик на все эти возгласы, перебивая шум, – мы обязаны спасти столько людей, сколько возможно. Или кто-то не согласен с этим?..

Несогласных, в конечном счете, не нашлось.

***

Тимур миновал несколько пустынных улиц и с десяток высоких скорбных домов, прежде чем разглядел впереди огонёк электрического фонаря, сияющий над парадным входом полуразрушенного здания.

– Здесь, – сказал себе следопыт, – они где-то здесь.

Внезапно его внимание привлёк странный шум, донесшийся из-за ближайшего дома. Насторожившись, Тимур приблизился к обгорелой стене здания и выглянул из-за угла…

В глаза ударил прожекторный луч концентрированного света; раздался невообразимо громкий шум – топот чьих-то ног, чьи-то неразборчивые крики – и на Тимура рухнула неведомая тяжесть, придавила к земле.

– Еще сети! – заорал кто-то над самым ухом. – Тварь сейчас встанет!

«Какая тварь?», слабо шевельнулась мысль в голове Тимура. Он с болью разлепил веки и увидел, как с десяток человек обступает его со всех сторон. Моргнув поочередно глазами, пригляделся и понял: у некоторых из этих людей нет лиц.

Снова что-то тяжелое упало на него, снова ударил луч света… и тогда Тимур начал злиться, чего с ним ещё ни разу не происходило.

«Это не люди, – слова панически метались в болезненно сжавшемся мозге. – ЭТО НЕ ЛЮДИ!»

Существа без ртов голосили так, что Тимур едва слышал собственные мысли. Отчаянно брыкаясь, он нашел-таки силы, чтобы подняться на ноги и сбросить жалкие псионические путы.

– Бежим! – прогрохотала чья-то испуганная мысль, и нелюди бросились врассыпную; но Тимур слишком сильно пропитался собственной злостью и чужим страхом, чтобы позволить хоть кому-то сбежать.

Его тело, обычно холодное, вскипело и забурлило, стало расти и усложняться. Следом за каждым спасающимся бегством уродцем бросилось щупальце, усеянное шипами и снабжённое зорким глазом; он проследил, чтобы каждая человеческая подделка рассталась со своей жалкой жизнью.

А когда мысли-крики убитых окончательно стихли, Тимур сумел, наконец, различить вблизи то самое невнятное пение. Это были голоса тех, кому еще только предстояло встретиться с настоящим человеком.

И раздавались они из-под земли, из-за плохо замаскированного канализационного люка...

***

Спасибо за внимание! Ссылка на этот рассказ в моем паблике ВК

Twitter

Кто играет в игру?

Фонари на ветру

И вечерний каток

Льдом покрытый

Помню как я вчера

С мандарином ходил

На шумящий каток

Возле дома

Один раз я упал

Почти руку сломал

И лежал я на льду

Очумевший

Две девчонки тогда

Все толкали меня

Не давая кататься

Спокойно

А коньки у меня

Были больше чем я

И болтались на стопах

Как лыжи

Я любил на людей

Просто молча смотреть

На счастливые лица

Улыбки

Но несчастных конечно

Всегда большинство

И хотят тебя сделать

Несчастным

Но ты знаешь свою

Мощь и силу внутри

Что ничто не способно

Разрушить

Свет сознанья в тебе

Ничего не грозит

Твоей истинной сущности

Будды

Слово Будда с санскрита

Значит ты пробужден

На китайском - иероглифов

Пара

"Человек" означает

Один иероглиф

Второй - значит "не"

На китайском

То есть ты - человек

На одном уровне

На другом - Бытие ты

Сознание

Знать себя на одном

И втором уровне

Значит быть пробужденным

Свободным

На тех девок тогда

Не держал я обид

Они просто смеялись

Я тоже

Я лежал на катке

Как Иисус на кресте

В благолепии и вечном

Блаженстве

А потом на сноуборд

Я вставал пару раз

И катался по горкам

В лесочке

И тогда я уже

В самом деле сломал

Руку прыгнув с большого

Трамплина

И несчастным я был

Пару месяцев здесь

Сидя в комнате нашего

Дома

И тогда я не знал

Что свобода внутри

От несчастья любого

Возможна

Теперь я не боюсь

Трудностей жизненных

Потому что теперь я

Свободен

Вот так выглядит ситуация в системе AIS.

Похоже, контейнеровоз пытаются развернуть буксирами.

Вход в Суэцкий со стороны Порт-Саид:

Озеро Горькое (середина пути):

Выход в Красное море:

Виновник торжества, окруженный буксирами: