Здравстуйте, на каждом листе документа стоит в одном и том же месте это число, выделить/удалить не получается, как его убрать и что это?

Несколько месяцев назад обратился молодой мужчина с проблемой логоневроза. Прежде чем поставить диагноз, мы провели с ним беседу, в ходе которого выяснили ряд ситуаций, (в процессе работы мы называем их тренажерными) из-за которых у мужчины проявляется ухудшение речи, спазмы и заикание. Из-за повышенной тревожности и черезмерно эмоционального реагирования на эти ситуации активируется рефлекторная реакция в виде запинок и ступоров в речи. В более спокойной комфортной обстановке заикание отступает. Здесь мы видим классический логоневроз.

Работа строилась в большей степени в плоскости психологии, хотя клиент изначально делал запрос на логопедические техники нормализации речи. Немного поработали над плавностью речи, над текстами, как хотел клиент, затем я повела его в истинное осознание своей проблемы, и он увидел нужные нам закономерности, из чего вырастает его заикание, и с чем действительно нужно работать. Итак, мы имели страх, напряжение, тревогу перед ситуациями (болезненные точки) такие как:

1) начало речи, звонки по телефону (когда мой клиент сам их совершает)

2) ситуация, когда нужно окликнуть (позвать) человека, например, на работе

3) попросить о чем-либо

4) сложные слова со звуком Р

По последнему пункту, конечно, мы отдали дань логопедии и проработали сложные слова. И все же мы понимаем, что запинки возникают в самих ситуации в следствии неверного реагирования, над которым и нужно было работать. Да, мы покапались в детстве (куда пустил клиент), но травм там не обнаружили, кроме определеного набора органичивающих убеждений. Например: говорить громко не прилично или просить о чем-то человека не хорошо, я должен справляться сам, заикаться позорно - это нужно прятать... и прочие когнетивные искажения, которые выявлялись в ходе работы.

Что мы делали: мы из выписывали и ставили под сомнение: "так ли в самом деле". Затем записывали альтернативные мысли, непривычные для сознания моего клиента, но вполне допустимые. Например, о том, что нам бывает необходимо говорить громко, для того чтобы окликнуть человека. Попросить о помощи - это проявление силы, а не слабости, так как мы посылаем куда подальше собственные ограничения, делаем усилие над собой и прочее. Прокачав таким образом сознание, мы начали тренироваться на самих ситуациях. Да, при этом клиент вспомнил, что когда-то занимался театром, и на выступлениях ему нравилось говорить громко, он наслаждался своим зычным голосом. Вот эту эмоцию мы и взяли как путеводную нить, чтобы следовать сквозь ситуации без особых сопротивлений. Ведь мозг хорошо запоминает эмоцию удовольствия, вновь и вновь желая её испытать, ему лишь нужно немного помочь - напомнить и разогнать эту эмоцию со старта.

Итак начались тренировки в полевых условиях. В начале каждой ситуации клиент испытывал чувство схожее с волнением, но что интересно, волнение уже не перерастало в страх и тревогу, а напротив веселило и будоражило, разгоняло кровь по жилам, оно влекло и обещало интересеную игру (как в театре).Таким образом волнение имело уже позитивный заряд, выход адреналина, а мозг получал удовольствие от того, что всё получалось, и ситуации уже не казались сложными или невозможными как бывало. Они стали действительно тренажерными. А потом и вовсе мой клиент потерял к ним интерес, легко и обыденно справляясь с ними. На крайнем занятии он отметил, что не заикается уже совсем, его не волнует то, что тревожило раньше.

Конечно, с моей стороны он был предупрежден о возможности рецидива, и, знаете, уж слишком спокойным и благостным он мне показался и на этот счет. Я повела его в драмматизацию по самому страшному, самому наприглядному сценарию из всех возможных событий. Самое страшное (он называл это в начале наших сеансов): в самый сезон работы стать руководителем группы операторов, среди которых будут его приятели. Ему придеться окрикивать, повышать голос на них, управлять процессом и в этот момент на него нападает ступор...попытка... еще...нарастающий ком в горле... дикое напряжение... и позор такой: "как будто обмочился прилюдно" (его слова). Я продолжала драмматизировать, нагнетать ситуацию, и мой клиент в полной мере вошел и почувствовал себя в этой возможно позорной реальности. Оценил все свои мысли и чувства на сей счет...и спустя минуту сделал следующий вывод:

"Да, у меня сильно заикание, и это видят мои приятели...теперь они знают об этом, и если мое заикание будет для них причиной не иметь со мной общих дел и не общаться со мной, я уверен, что это переживу. Но это бред, мое заикание не может отвернуть от меня моих приятелей" Браво моему клиенту, этой мыслью он подвел к логичному завершению нашу когнитивно-поведеническую терапию. Безусловно возможны ещё откаты, и мы будем еще вести проверки и контрольные встречи. Я же в очередной раз убеждаюсь насколько мощными оказываются методы КПТ в работе над логоневрозом.

Два морских боя у норвежского порта Нарвик в апреле 1940 года стали частью более масштабного сражения, продолжавшегося два месяца. Морская баталия развивалась куда стремительнее, чем сухопутная, а для немцев нападение англичан стало полной неожиданностью.

Операция по захвату Норвегии, начатая вермахтом в апреле 1940 года, стала большим сюрпризом для британского командования. Однако на Туманном Альбионе быстро оправились от шока и начали активно противодействовать немцам. Помешать немецким войскам на юге Норвегии было решительно невозможно: весь район «простреливался» люфтваффе. По этой причине империя решила нанести ответный удар на севере страны. Местом для контрудара был выбран далёкий порт Нарвик, который казался изолированным от основного театра военных действий. Адмиралтейство никак не ожидало, что для защиты порта кригсмарине выделят значительные силы. По сведениям британской разведки, 9 апреля в порт вошёл всего один транспорт и начал высадку войск.

В Уфут-фьорд была направлена 2-я флотилия эсминцев под командованием кэптена Уорбёртона-Ли:: «Харди» (лидер), «Хотспёр», «Хэвок», «Хантер», «Хостайл». В радиограмме Адмиралтейства сообщалось об «одном германском судне», пришедшем в Нарвик и предписывалось потопить или захватить его. Более подробные сведения о противнике Уорбёртон-Ли получил от норвежских наблюдателей на лоцманской станции в Транё. Норвежцы рассказали о шести больших германских эсминцах, о том, что Нарвик уже захвачен, а фьорд, по-видимому, заминирован. В ночь на 10 апреля Первый лорд Адмиралтейства радировал командиру 2-й флотилии: «Только Вы можете судить, целесообразно ли при таких условиях атаковать. Мы поддержим любое принятое Вами решение». Уорбёртон-Ли ответил: «Иду в бой. Намерен атаковать на рассвете.»

Кэптен Бернард Армитаж Уорбёртон-Ли. За отличие в битве при Нарвике, в которой командовал 2-й британской флотилией эсминцев, посмертно награжден высшими наградами за личное мужество британским Крестом Виктории и норвежским Военным крестом с мечом

К 04:00 10 апреля эскадренные миноносцы Бонте располагались в следующем порядке: «Хайдкамп» и «Шмитт» на якоре в порту; «Кюнне» и «Людеман» там же — получали топливо с «Яна Веллема» ; «Тиле» и «Арним» — в Балланген-фьорде; «Гизе», «Ценкер» и «Кёльнер» — в Херьянгс-фьорде. «Дитер фон Рёдер» должен был находиться в дозоре в Уфут-фьорде. Но из-за неразберихи в приказах его командир капитан 3 ранга Холторф счел эту миссию законченной, и с рассветом корабль вернулся в Нарвик. В 05:20 он встал на якорь в гавани, а через 10 минут туда вошли эсминцы «Харди», «Хантер» и «Хэвок». «Хостайл» и «Хотспёр», первоначально выделенные для обстрела береговых батарей, присоединились спустя несколько минут.

Фридрих Бонте, коммодор (1 ноября 1939), командующий флотилией эсминцев, которая перевозила войска в Нарвик во время немецкого вторжения в Норвегию в апреле 1940 года.

Чтобы понять трудность стоявшей перед британцами задачи, следует помнить, что немецкие эсминцы принадлежали к типам 1934 и 1936 и были значительно крупнее и сильнее британских: водоизмещение — 2200–2400 т, скорость — 38 узлов, вооружение — пять 127-мм орудий и два четырёхтрубных 533-мм торпедных аппарата.

Погода благоприятствовала дерзкому замыслу англичан. Сильный снегопад и плохая видимость (не более 2 каб) способствовали скрытности и полной внезапности атаки. Британские эсминцы сразу же дали торпедный залп и открыли артиллерийский огонь.

Z-11 «Bernd von Arnim» (тип 1934), 9 апреля 1940 года потопил двумя торпедами в гавани Нарвика норвежский броненосец береговой обороны «Норге». 10 апреля 1940 года участвовал в первом бою у Нарвика. 13 апреля участвовал во втором бою у Нарвика, взорван экипажем из-за отсутствия горючего в Румбакс-фьорде во избежание захвата судна противником.

Z-20 «Karl Galster»  (тип 1936), 5 ноября 1945 по репарациям отошел к СССР и 5 ноября 1945 зачислен в ВМФ СССР, 1 февраля 1946 передан СССР, 13 февраля 1946 введен в БФ как эскадренный миноносцец  «Прочный». Исключён из списков флота только 1956 году

Эсминец «Hero» (тип H), в сопровождении авианосца «Ark Royal», конец 1939 года. К сожалению фотографии героев боя я не смог найти.

В 05:35 торпеда с «Харди» попала в кормовую часть «Вильгельма Хайдкампа». Последовавшая детонация собственных торпед разрушила эскадренный миноносец вплоть до машинного отделения №1. «Антон Шмитт» стал жертвой двух торпед, выпущенных «Хантером». Взрывная волна выбросила его командира капитана 3 ранга Бёме далеко за борт. «Герман Кюнне», стоявший в нескольких метрах от «Шмитта», серьезно пострадал в результате этой серии взрывов. Обе его машины сдвинулись с фундаментов и вышли из строя.

Схема первого боя при Нарвике

Нападение оказалось для немцев настолько внезапным, что их первой реакцией стало открытие беспорядочного зенитного огня. Из-за плохой видимости реального противника они обнаружили спустя несколько драгоценных минут. Несколько придя в себя, артиллеристы «Кюнне», «Людемана» и «Рёдера» наконец открыли ответный огонь и захватили в вилку «Хэвок», но добиться в него попаданий не смогли. Торпеды, выпущенные «Рёдером», прошли под всеми тремя британскими эсминцами, возможно, из-за повреждения рудей глубины. «Если бы торпеды не были повреждены, — заметил на этот счет английский историк Майкл Уитли, — залп «Рёдера» мог бы войти в историю и изменить результаты сражения в Нарвике».

Корабли Уорбёртона-Ли стреляли более метко. Взрыв английского снаряда повредил рулевую машину на «Людемане» и вызвал пожар, для тушения которого пришлось затопить кормовой погреб боеприпасов. «Рёдер» подвергся ураганному обстрелу с короткой дистанции и вскоре был тяжело поврежден. Капитан 3 ранга Холторф отвел корабль к почтовому пирсу и приказал экипажу сойти на берег.

Британские эсминцы отошли, прикрывшись дымовой завесой, но вскоре появились опять. В этой повторной атаке англичане направили разрушительную силу своих орудий и торпед против стоявших в гавани пароходов. Гавань быстро заполнилась остатками тонущих и взрывающихся судов.

Таким образом, четыре из пяти находившихся в Нарвике германских эсминцев были потоплены или серьезно повреждены, тогда как корабли Уорбёртона-Ли оставались практически невредимыми. Искореженный «Хайдкамп» срочно пришвартовали к борту нейтрального парохода, чтобы избежать мгновенного затопления. Тем не менее, на следующее утро эсминец опрокинулся и затонул.

На «Хайдкампе» погибло 83 человека, среди них был и коммодор Бонте. Вильгельм Маршалль писал: «В лице Бонте немцы потеряли высокоуважаемого командира, служившего для экипажей образцом человека и солдата, умевшего добиваться серьезных успехов в борьбе с превосходящими силами противника». Потери экипажа «Антона Шмитта» составили 52 человека; 13 матросов были убиты на «Рёдере» и двое на «Людемане». После почти часового избиения англичане начали отход, посчитав свою задачу выполненной. В заключение этого эпизода «Ганс Людеман» послал им вслед четыре торпеды, но уже без всякой надежды на успех.

Кэптен Уорбёртон-Ли имел все основания быть удовлетворенным достигнутыми результатами, но сражение на этом не закончилось. Внезапно с правого борта появились три германских эсминца. «Вольфганг Ценкер», «Эрих Кёльнер» и «Эрих Гизе» (последний только на двух котлах из-за недостатка топлива), ведомые капитаном 1 ранга Беем, вышли из Херьянгс-фьорда и с дистанции 35 кабельтовых завязали новый бой. Почти одновременно два других корабля — «Арним» и «Тиле», выйдя из Балланген-фьорда, появились впереди по курсу британской флотилии. Однако, едва начав пристрелку, «Ценкер», «Кёльнер» и «Гизе» отвернули, чтобы уклониться от торпед «Людемана», веером идущих по фьорду. Еще не открывшие огня «Арним» и «Тиле» остались вдвоем против пяти эсминцев неприятеля. Но тут «прокололись» англичане. Они приняли германские корабли в своем тылу за свои. Для Уорбёртона-Ли эта ошибка стала роковой.

В 06:57 «Арним» и «Тиле» с небольшой дистанции внезапно обстреляли головной «Харди», после чего пересекли курс англичан и обменялись безрезультатными торпедными залпами с «Хэвоком». После повторного вступления в бой трех эсминцев под командованием Бея ситуация резко изменилась в пользу немцев. Меткие перекрестные залпы германских эсминцев быстро превратили «Харди» в пылающую развалину. Кэптен Уорбёртон-Ли был смертельно ранен и передал командование лейтенанту Стеннингу. Потерявший управление корабль выбросился на берег в южной части Уфут-фьорда. Серьезно пострадали «Хотспёр» и «Хантер», причем на последнем возник пожар и значительно упала скорость.

Нарвик после событий

Ответный огонь противника был также весьма силен. Семь снарядов, попавших в «Тиле», повлекли значительные разрушения. Несмотря на это «Тиле» продолжил бой. В этот момент он выпустил еще три торпеды, одна из которых попала в «Хантер». Вслед за этим потерявший управление «Хотспёр» протаранил торпедированного «собрата». Столкнувшиеся корабли безжалостно расстреливались подошедшими «Ценкером», «Кёльнером» и «Гизе». Это продолжалось до тех пор, пока передние в строю британской флотилии «Хэвок» и «Хостайл» не развернулись, чтобы прикрыть их. «Хотспёр» смог уйти, управляясь одними машинами, а «Хантер» затонул через некоторое время. Германские эсминцы спасли 57 членов его экипажа.

Однако нескоординированность последующих действий и отсутствие заранее подготовленного плана боя помешали реализовать полученное преимущество и нанести решительное поражение врагу. Остается неясным, почему Бей отказался от преследования отходящего противника. Допустим, один из его эсминцев — «Гизе» практически полностью израсходовал топливо, но «Ценкер» и «Кёльнер» имели достаточно нефти, чтобы вести преследование. Нерешительность командира 4-й флотилии обошлась немцам довольно дорого. На выходе из Уфут-фьорда британские корабли безнаказанно уничтожили идущее в Нарвик судно снабжения «Рауэнфельс» (8460 брт). В результате германские эсминцы, истратившие в бою по меньшей мере половину снарядов и большое число торпед, лишились возможности пополнить свой боезапас.

Не повезло и стрелкам Дитля. Транспорт «Альстер» (8514 брт), перевозивший снаряжение и автотранспорт для группы, 9 апреля был замечен норвежским сторожевиком «Сюрьян» (капитан-лейтенант Ковеланн) и направлен в Будё. Судно подчинилось, но как только норвежский корабль скрылся из виду, вернулось на прежний курс. Однако на следующее утро его обнаружил другой сторожевик — «Свалбард II» (лейтенант Брули), сообщивший об этом на британский эсминец «Икарус». Последний настиг противника в Вест-фьорде и, в буквальном смысле, взял на абордаж. «Альстер» был захвачен в качестве приза и отправлен в Тромсё...

Адмирал Уайтворт получил последнее сообщение от Уорбёртона-Ли около 7 утра и сразу направил ему на помощь «Пинелопи» и эсминцы «Бедуин», «Эскимо», «Панджаби» и «Кимберли». Но они прибыли слишком поздно и уже не успели принять участие в бою. Второй флагман 2-й флотилии коммандер Лейман из-за повреждений своего корабля передал командование коммандеру Райту. Встретив «Пинелопи» в устье Уфут-фьорда, Райт предложил командиру крейсера кэптену Ятсу возглавить оставшиеся эсминцы и их обратно в Нарвик, чтобы довершить разгром противника, но Ятс отказался ввиду отсутствия прямого приказа. Впрочем, это никак не повлияло на судьбу германской группы, разве что отсрочило на несколько дней ее гибель.

Находившиеся в Уфут-фьорде германские подводные лодки «U-46» и «U-51» дважды выходили в атаки на возвращавшиеся после боя британские эсминцы, однако из-за дефектов торпед результатов не добились. Если бы не эта неудача, то итоги дня могли сильно измениться.

Фото: https://t.me/mosmap/8095

Этой новости можно было бы умилиться, но ситуация в селе Рыркайпий сложилась очень непростая. Населенный пункт находится на берегу Чукотского моря за полярным кругом. Для белых медведей эти земли – естественная среда обитания. В окрестностях села проживают 10 особей, в радиусе нескольких километров – еще около 40 медведей. Животных хоть и стараются не подпускать близко к поселку, но «коренные жители» уже вплотную приблизились к жилым домам и не стесняются прогуливаться по сельским улицам. У человека практически нет шансов выжить после встречи с медведем. Особенно местные жители боятся за своих детей.

Ситуация осложняется тем, что в селе далеко не везде есть уличное освещение. Еще один способ обезопасить местных школьников – довозить детей до школы и развозить обратно по домам на автобусе. Это самый надежный способ избежать встречи с белыми медведями. В бюджете даже предусмотрены средства на его приобретение. Транспортное средство планировали передать школе в 2020 году, однако дети так и продолжают ходить по улицам пешком, рискуя оказаться один на один с дикими животными.

На запрос экспертов Народного фронта в местном  департаменте образования и науки заявили, что автобус в регион доставлен. Но, к сожалению, транспортная компания не учла специфику Чукотки и отправила транспортное средство транзитом.