Рамакришна говорит (и эти слова отвечают исканиям Нарендры): «Бог может быть познан. Можно видеть его, говорить с ним, как я говорю с вами. Но кто стремится к этому? Проливают слезы из-за жены, детей, имущества. Но кто это делает из-за любви к Богу? Тому, кто это делает искренно, он является».

У Нарендры такое впечатление, что это — не пустые слова и что тот, кто их сказал, сам испытал действие этого. Юноша не знает, как примирить стоящий перед его глазами образ простого и спокойного мудреца с непонятной сценой, свидетелем которой он только что был. Он говорит себе: «Это маньяк, но он не лишен величия. Возможно, что он безумный, но достоин уважения».

Он твердо решил сохранить свою независимость, ничего не принимать от Учителя, строго не проконтролировав этого собственным разумом. Вера других без критики вызывала в нем презрение.

Нельзя себе представить более странных отношений, чем те, которые установились между юношей и старым гуру. Нарендра ненавидел все формы сентиментального благочестия, слезы и все, что он считал женственным. Нарендра подвергал все обсуждению. Он вникал во все своим критическим умом. Он единственный взвешивал каждое слово Рамакришны, единственный сомневался в его словах. Не чувствуя себя оскорбленным, Рамакришна любил его за это еще больше. До его встречи с Нарендрой слышали, как он молился: «О Мать, дай мне кого-нибудь, кто бы подверг сомнению мое познание Бога».

Мать исполнила его желание. Нарендра отрицал индуистских Богов. И в то же время он отбрасывал адвайтизм, который считал атеизмом. Он открыто насмехался над велениями индуистских писаний. Он говорил Рамакришне:

— Хотя бы тысячи людей называли вас Богом, я этого не скажу, пока сам не буду иметь доказательства.

Рамакришна, смеясь, соглашался с ним. Он говорил ученикам:

— Не принимайте ничего потому только, что я это сказал. Испытайте все сами.

Ожесточенная критика Нарендры, его страстные споры приводили его в восторг. Он был полон уважения к этой горячей искренности ума, к этой бешеной погоне за правдой. Он в этом видел проявление могущества Шивы, которое в конце концов возвышается над всеми иллюзиями. Он говорил:

— Смотрите, смотрите, какая проникновенная сила. Он — ревущее пламя, которое уничтожает все нечистое. Сама Махамайя может приблизиться к нему не ближе чем на десять шагов: ее держит в отдалении слава, которую она ему передала…

Ромен Роллан
Жизнь Рамакришны