Часть 2.
Глава 5.
«Без русского мата не прожить нам и дня!
Отведи мою душу обложи ты меня»
Сектор Газа.
По дороге к подвалу-офису обладателей сети «батискафов», возле общежития №6, Алексей встретил Алену «Искреннюю». Девушка спускалась по ступенькам, по ходу немного нервно, застегивая куртку с нарядным белым воротничком по краю капюшона. Он сразу бросился ему в глаза, так как выгодно контрастировал с темными волнистыми волосами. Пряди припали на лицо девушки, когда она немного наклонилась в поисках замочка на куртке, чуть ниже пояса. Потом быстрый кивок головы назад и коричневые миндалевидные глазки студентки филфака, в окружении румяных щек, увидели Алексея. Она еще не успела полностью застегнуть верх перед воротничком и потому парень, (уже после общения с Аленой), идя далее по своим делам, строил смелые предположения о точном размере ее груди.
Недавно увиденная им ночная экспозиция с участием товарища сержанта и девушки, упорно не хотела покидать внутренний слайд восприятия.
Почему-то мужчина (в 20 лет - точно), сразу первыми в себе чувствует именно эти эманации.
- Привет! - поздоровался первым Алексей.
- А, Леша! Здравствуй.
Пройдя вниз, и уже ступив со ступенек на асфальт, она никак еще не могла справиться с замочком куртки.
- Помочь? – спросил парень.
- Что? Помочь, - не сразу поняла Алена. Потом посмотрела в сторону и себе под ноги.
- Я говорю, о бо-о-лее - высоком! – с улыбкой медленно проговорил парень и жестом открытой ладони, словно предлагая что-то рассмотреть на ее поверхности, указал на непослушный замочек.
Девушка, игриво снизу посмотрела на своего коллегу по учебе в университете:
- А что, так не очень? - и специально, чуть ниже приспустила воронку образованную застежкой куртки.
«Память по-корефански, шлепнула Алексея по плечу и протянула: - Началось…»
- Очень конечно, очень, - ответил правдивый студент геофака.
Взаимный, все понимающий общежитейский смешок, разрядил ситуацию. Дальше – приятные комплименты, легкие касания и – «давай увидимся…»
Молодые люди уже были знакомы еще со времен второго семестра первого курса. При встрече здоровались, но без остановки на разговоры, как и многие другие студенты данного «гетто». Как Алексей сам себе позже заметил, что интерес он к ней почувствовал после созерцания той, на фоне военной формы с сержантскими погонами. До этого, если следовать терминологии Кулана: «Она была еще на пеленгаторе…»
Шестое общежитие ОГУ, Алена покидала по причине своего переселения в «гео-пятерку». В то время, в принципе, была некоторая вольность у студентов, при выборе места проживания. Но скорее, все-таки - это было исключением. «Пятерка» - геофак, «четверка» - филфак и РГФ (романо-германской филологии), шестое – семейное, «семерка» - иностранцы. Вот такой порядок считался правильным.
Со своей замужней подругой Ларисой (девушки были из соседних поселков под Одессой), они решили жить в одном блоке «шестерки». Муж Ларисы, отучившись один курс на филфаке, взял академический отпуск и проследовал в войска, для прохождения военной службы. Парень решал, как быть дальше: идти по линии славного советского воинства или стать сельским учителем в родном поселке. Последнее, судя по всему, после года учебы на филфаке не совсем подошло ему.
Но в любом случае, как семейная пара, они имели законное право со своей женой Ларисой – на отдельную комнату в блоке семейного общежития.
Прекрасно совместно проведенный год первого курса обучения, по окончании летних каникул, постепенно перешел во второй. Верная жена Лариса, ждала возвращения своего Егора с почетно-принудительной обязанности каждого советского парня. Отвлекалась только на учебу и иногда на дамские «штучки», по поводу интрижек своей любимой подруги Алены.
Но вот, пришло время отпуска с выездом домой на побывку ее мужа. Егор прибыл в расположение семейного блока шестого общежития. Уклад жизни пришлось конечно изменить, но не глобально. Алена, сразу перешла в ранг - уже соседки по комнатам… Потом одинокой и симпатичной… И далее, для впечатлительной Ларисы стала – соперницей! Справедливости ради, надо заметить, что сам Егор и близко не подавал повода для таких мыслей.
- Алена! - как-то остановив подругу на кухне тихо говорила Лариса, - ну, ты можешь вдивать шось другэ, нэ такэ – искренне. – Ну, при моем. Мий Егор, муж, вин же год нэ був …ну, город, жэнщины…
Частое явления микса в речи студентов на юге - украинского и русского языков – это вполне закономерное явление в городе, и особенно в учебных заведениях. Молодые украино-говорящие люди, постепенно переходят на общепринятый русский, при этом сам период перехода иногда может быть очень даже долгим.
Алена посмотрела на подругу с нескрываемым удивлением:
- Ты чего – мать? Э-э, а ну в себя приди … Я тебе тут не конкурентка, и тем более за весь город не переоденусь…
Лариса позже, все перевела - в шутку, но было заметно, что искра недоверия, все-таки просочилась между подругами.
Ну, чего не сделаешь ради практически сестры. Алена стала по чаще уходить, ночевать не дома и чего греха таить - искать временного партера. Свои, очень даже интересные формы, она реально решила приоткрыть, но не в пенатах «шестерки» точно.
Как-то раз, забежав быстро в блок перед выходом на посиделки в «пятерку», она вся уже - приоткрытая, что-то искала у себя в тумбочке. Самым «сильным оружием» такого типажа женщин, с немного переокругленными формами, что ли, всегда были: пластичность и умение подчеркнуть свою женственность изгибами, принимая какую-либо позицию. Обычно у особей с повышенной чувствительностью, такое происходит на уровне условных рефлексов. Ярчайший пример - танцующая восточная женщина!
Аккуратно, присев одним краем попы на кровать, девушка перебирала содержимое тумбочки… Туго обтянутые эластичной тканью ягодицы Алены, в контрасте с ее красивым голыми икрами, завершающимися красными туфлями на высоком каблуке - это было первое, что увидела уставшая Лариса, зайдя в открытую дверь подруги. Ни говоря ни слова, она бросилась в дверь напротив. Там ее Егор, в одной футболке и шортах спокойно лежал на кровати. Услышав непонятный шум, Алена с недоумением вытащила голову из тумбочки.
То, что красивая женщина всегда – детонатор, думаю, спорить никто не будет, но когда и в какой ситуации будет взрыв – это уже воля создателя, со времен Адама и Евы.
Следующим после содержимого тумбочки, в дверном проеме показалось «немножко чужое» лицо Ларисы. Та, меняя выражение от – любви до ненависти, смотрела на Алену. Рядом возник спокойный Егор.
- Что? Не успели, договорытыся… - истерично изрекла Лариса из побелевших губ.
- Так, стоять! – по-военному начал Егор. – Тише, тише… - уже потом чуть мягче, закончил он.
Приобнял жену за бок, и начал разворот той, в сторону их комнаты. Парень уже понял днями раньше, что его суженая, мягко говоря, немного на нервах…
- Нэ вспила з дому выйты, як вона ужэ розрядыдлася… - не унималась Лариса, окончательно перейдя, на родной украинский. - Як проститутка искрэнняя!
Егор медленно, но уверенно завел жену в семейное лоно. Алена, так до конца ничего и не поняв, чуть постояла в комнате, вышла в общий коридор и что-то бормоча себе под нос пошла вниз по лестничному маршу.
Из комнаты супругов, еще некоторое время доносились звуки истерики.
Крики в коридорном пространстве, относительно тихой «шестерки», периодически привлекали соседей. Первыми всегда появлялись – мужья! Обычно, эти совсем молодые люди уже с первых дней семейной общежитейской жизни начинали выглядеть так же, как их родители, только с немножко более свежими, чем у тех лицами.
Парни с прогрессирующими животиками под майками, отвлекаясь от сериала или программы «Поле чудес», выходили на этаж с подкуренными сигаретами. Такой типаж Алексею запомнился тогда, как - полное анти-руководство к дальнейшей жизни.
Кряхтя и кашляя эти - одинаковые люди, рассуждали обо всем происходящем. Будь-то женский крик, будь-то чей-то стук кулаком по столу… «Мужик – короче!» - так резюмировали они обычно, туша сигареты в консервной банке…
Жены (студента-мужа), появлялись всегда вовремя. Это - то нужное время, когда они чувствовали все идеально. Как только человек-муж, чуть более обычного задумывался о происходящем, то, как по велению волшебной палочки возникала его человек –жена. Тексты, транслируемые молодыми женами, можно было подытожить одной фразой:
- Иды ужэ зайды – пыз..дякаеш тут…
Попытка Алены, как-то успокоить подругу, в очередной раз закончилась скандалом. Последний раз сцену между молодым парнем и девушкой, наблюдали все прохожие и курящие на балконах в нешироком проходе между домами в районе проспекта Шевченко, среди студентов именуемом как – «канальчик».
На выходе из магазина, молодая особа, громко крича и размахивая руками, проклинала своего парня на чем свет стоит, и еще какую-то «пыз..ду – Алену».
В молодую жену-студентку Ларису вселилось то, что страшнее для любой женщины чем: внеплановая беременность, неизвестная тайна подруги или просто, напавшая икота во время секса…
И, имя той проказе – ревность!
Финал был прост: Алена перешла в «пятерку», найдя себе утешителя в лице бывшего сержанта Анатолия, (чем, сама того не желая намеренно, окончательно извела Ларису), особенно когда пьяный Толик, одевал военную форму; муж-Егор, через неделю психанул и уехал догуливать отпуск к родителям; студентка-жена Лариса, впала в страдание и последующую депрессию…
Заставший как-то, рыдающую девушку в окружении утешительниц подруг, Максим «Карузо» услышал - все, обо всех участниках конфликта. Пространство между этажами сотрясали, глубокие по сути и драматизму, изречения несчастной Ларисы:
- Ой, шо ж я наробыла, а-а-а, одна одиньошенька осталась! А, вона можэ й и нэ була з ным, така искрэнняя…а-а-а.. А, я йи-йи - проституткой обизвала… а-а-а , а його хуем – моржовым, аж - два-а, разы…а-а-а.
И так далее, и тому подобными, по смыслу и тематике определениями человеческой сути, по ее нынешнему мировоззрению.
Встрече Алексея и Алены, предшествовало последнее посещение девушкой (уже ставшей по обязательной студенческой идентификации – «искренней»), шестого общежития ОГУ, на эту осень точно…
Алексей, после довольно милой и «бодрящей» к будущему развитию отношений – беседы, проследовал далее по своим делам, с не мене «бодрящими» мыслями о размере груди своей собеседницы.
В офис-подвале «мини-холдинга» на проспекте Шевченко, во всю шла работа по обустройству. Два Дмитрия вели целенаправленную европеизацию своего детища. Касалось это как помещений, так и сотрудников. Новые голливудские фильмы о бизнесе и бизнесменах: с короткими перегородками, стеклянными дверьми и красивыми секретаршами убеждали хозяев торговых «батискафов» в правильности их выбора. Так зарождался новый вид человеческого рабочего ресурса, который в последствии нарекли – «офисный планктон».
Алексей подошел к тыльной стороне пятиэтажного здания. Он знал это место. С фасада был большой гастроном, автобусная остановка и через сам проспект дальше продолжался Шампанский переулок. Возле большого квадратного подвального зева, разбросавшего в разные стороны, широкие как ворота лопасти крышек, суетились люди.
- Ты долб..оеб? Или шо? – орал невысокий, со вспотевшей лысиной, мужичок на худого грузчика. – Сунешь сюда эту стеклянную хуй..ню, - и тут всему станет полный пи…
Но тут, визг соприкосновения строительной «болгарки» с арматурой заглушил продолжение тирады вспотевшего мужичка. В принципе, то, что должно было прозвучать далее, Алексей понял и без слов … Чуть ближе, проходя возле старого желтоватого «Рафика» с остатками рисунка красного креста и небрежно затертой надписью – «Скорая помощь», он дослушал основной посыл :
- … та, все тут –так, йи-бу вашу йоб!
Пухлый животик ругающегося, сотрясался в ритм ругательствам.
«Да, этому подвальному складу, еще очень далеко до Европы, - поучаствовала память».
Чуть дальше, вдоль стены на половину из земли, выглядывали аккуратные окна. Крепкая железная дверь с глазком, монументально венчала данный архитектурный дизайн. «Сюда, - подумал Алексей, - Медведенко за нее и говорил».
В самом помещении с аккуратными окнами было не намного тише. Вездесущий, хриплый свист «болгарки», не знал преград. Парня встретила худощавая дама в строгой серой юбке и таком же удлиненном пиджачке. Она своим видом напомнила Алексею, кассиршу с железнодорожных касс, в праздничные дни. Аккуратно сложенный в хвостик сзади светлый волос, говорил о полной серьезности сотрудницы. Уточнив цель визита строгая дама, попросила следовать за ней.
«Следуйте в моем фарватере, - хихикнула память, вспомнив похожую сцену из американского фильма».
Пройдя вдоль нескольких ровно расставленных рабочих столов, пара приблизилась к невысокой перегородке белого цвета. На ее покрытой строительной пылью поверхности кто-то пальцем написал – «Шеф!» В происхождении пыли на всей офисной технике, мебели и сотрудниках не давали усомниться звуки работающих дрелей, молотков и «болгарок». Дело в том, что огромный складской подвал, плавно приподымаясь вверх, переходил прямо в офис. Пару временных перегородок не спасали помещение со светлыми окнами от грохота, мата и скрежета перетягиваемых туда-сюда товаров. Внизу кипела работа.
- Дмитрий Аронович, к Вам – Гурский. Сказал ему назначено к 17,00. – ровным голосом произнесла секретарша.
Потом, в ответ на кивок головой шефа, пригласила жестом Алексея к столу. Парень поздоровался и благодаря взглядом внимательную сотрудницу, с улыбкой повернулся к ней. При проходе той рядом, он успел заметить красиво закругленный тонкий слой пыли даже у нее за ушком.
Дмитрий – первый (который, с иудейскими корнями), благодарно махнул девушке и пригласил жестом присесть Алексея напротив. Говорить он не мог, по причине пережевывания огромного куска бутерброда, состоящего из сочной отбивной и белого хлеба. Это Гурский понял, когда рассмотрел надкушенный полумесяц исходного продукта в правой руке – «шефа». Крошки хлеба и остатки зелени, осели в редких усах жующего.
Дима посмотрел на Алексея, потом в лежащий на столе лист-органайзер, перевел взгляд на часы - и чуть сильнее прожевав бутерброд, сказал:
- Точь в точь. Здравствуй Алексей!
Гурский еще раз кивнул в ответ. Аронович, не опуская ниже рта свой продуктовый набор, продолжил:
- Мне тебя Медведенко посоветовал, говорит, учитесь вместе и подработка интересует.
- Да, так и есть Дмитрий Аронович, я по этому поводу перед Вами.
«Шеф» повернулся и через небольшую паузу, опустил бутерброд под стол, протер усы, и продолжил:
- Тебе видимо твой товарищ рассказывал о нашем предприятии. Мы занимаемся продажей товаров народного потребления, завоевываем активно рынок на данный момент.
- Конечно, перед визитом к Вам, я интересовался о Вашем холдинге. Вас все рекомендуют.
Алексей уже прекрасно знал азы делового общения на территории своего визави: будь-то хозяин торговой будки на рынке, будь-то директор большого универсама.
Первое – никогда не опаздывать на встречу. Второе – не броский, аккуратный внешний вид. Третье – грамотная речь, и самое главное – четко отвечать только на поставленные вопросы. Никаких додумываний, личных мнений и интерпретаций. Дальше уже по ситуации – «фигуры высшего пилотажа»: ничто так, как сторонняя похвала не тешит самолюбие торгового человека. Искусство тонкой похвалы, не лести – а, именно тонкой, бесструктурной с правильной терминологией.
Узнав, что между собой два Дмитрия часто, подражая примеру западных киношных стандартов, уже называют свое детище сакральным для любого предпринимателя словом – «холдинг», Алексей именно его и употребил.
- Нам нужен сотрудник, не совсем на торговую точку, - повел ровно, и как-то немного обыденно, далее Дмитрий.
Но Гурский почувствовал, что смог забросить правильный крючочек в директорскую душу. Признак тому - сразу рабочий тон беседы.
- Мы расширяемся, увеличиваем покрытие, нужно больше развозить товаров, помогать водителю при выгрузке. Это больше работа экспедитора. Возможно, придется работать ночью. Не смущает.
- Нет, не смущает. Вторая половина дня и ночь у студента университета на втором курсе, принадлежат только ему, - через еле заметную улыбку, проговорил Алексей.
Дмитрий продолжал.
- Водители у нас есть, но им сложно по одному развозить. И машину на долго не оставишь, и за ассортиментом надо следить… В общем нужен экспедитор.
Потом с вопрошающим взглядом посмотрел на молодого человека напротив, мол: «Пойдешь?»
Алексей знал, что сразу нужно дать принципиальный ответ: «Да или нет», и только потом подымать вопрос за деньги. Они хоть и решают – все, но, на - переговорах, о них правильно упоминать в конце беседы.
- Да, Дмитрий Аронович, график и сама работа меня устраивают, - ответил Гурский, сознательно упустив вопрос зарплаты.
Оплату должен предложить первым – хозяин предприятия. Дима, судя по серьезному выражению лица, оценил переговорный пас своего собеседника.
- Вижу, с умением общаться у тебя нет проблем, сможешь когда нужно договорится?
- Смогу.
- Люди разные попадаются… Откуда такая уверенность? – чуть, кивая головой по сторонам проговорил шеф.
- Карнеги не понравился, - немного якобы, невпопад ответил Алексей. И продолжил. – Здесь это не работает, в реальном, в смысле - «перестроечном» времени …
Аронович, чуть откинулся назад и засмеялся:
- Значит, все получится.
Бестселлер Дейла Карнеги, ворвавшийся на прилавки книжных магазинов того времени, под названием – «Как завоевывать друзей и оказывать влияние на людей», Гурский прочел еще год назад. Впечатление осталось двояким. Так, чуть – «масло – масляное», как по-деловому отчиталась память. Такой ярлычок напрашивался сам собой. Читал ли этот труд Дмитрий – первый, Алексей не знал, но в том, что в деловом мире вряд ли остался человек, не слышавший фамилию Карнеги, он был уверен на все сто процентов.
Какой-то шум среди столов за пыльной перегородкой отвлек беседующих. Дмитрий Аронович, после небольшой паузы посмотрел на Алексея, улыбнулся в усы и сказал:
- Это Дюма - «отец», скоро познакомишься.
За перегородкой тем временем, женский голос различными вопросами пытался выяснить у пришедшего гостя: кто передал бумаги, и для кого они в офисе:
- Григорий Васильевич, как звали курьера?
- А, я х… его знаю, он бл.. дал …сук...
Речь индивида все время прерывалась, по причине не желания того произносить матерные словесные связки для формирования всего предложения. Вокруг были (хоть и пыльные), но интеллигентно одетые молодые люди.
- Ну хоть, что-то он Вам сказал? – не успокаивалась секретарша.
- Ничего этот х…, не пиз… , дал в руку и съе…бал, - сбиваясь, чуть ли не до заикания говорил Григорий Васильевич, махая рукой куда-то в сторону.
Алексей узнал голос объясняющегося страдальца. Это был тот мужичок с потной лысиной, которого он видел у «Рафика» на улице.
- Как хоть выглядел, Василич? – уже, чуть мягче спросила без особой надежды услышать вменяемый ответ, женщина.
- Та, как пида…- худой с красным ебал… короче, берите йи-бу вашу йоб ! - уже не сдерживаясь, закончил Григорий Васильевич, бросив пакет с бумагами на ближайший стол. Девушка со вздохом собрала документы и направилась к шефу.
Дюма «отец», бормоча еще по дороге к выходу какие-то обрывки фраз, спешно удалился.
- Кто его сюда впустил? – через время, смеясь, спрашивал у секретарши Аронович.
- Пришел почтовый курьер, сказал, что торопится и попросил первого кого увидел у нашей двери передать эти документы, - ровно ответила девушка.
- Да, не повезло Григорию…- резюмировал Дима-первый.
Проскакивающие среди офисных работников смешки, прекратил вошедший через склад второй начальник «мини-холдинга», всем известный как – «Лжедмитрий».
- О, Дима привет, - вставая, поздоровался с компаньоном Аронович. – Вот познакомься – Алексей от Медведенко, на экспедицию к нам пойдет. На доставке пусть с Дюма «отцом» и «сыном» поездит. Обсуди пожалуйста с ним все условия, график, документы, ну ты сам все знаешь.
Потом подошел к поднявшемуся со своего стула Алексею, пожал руку и добавил:
- До встречи, приятно было познакомиться.
- Взаимно, - ответил Алексей, - рад знакомству.
Объемный «Лжедмитрий» посмотрел на нового сотрудника, поставил портфель на второе директорское кресло и протягивая открытую ладонь Гурскому представился:
- Дмитрий Андреевич!
- Алексей Гурский, - ответил студент.
При контакте их трясущихся в приветствии рук, с рукава Андреевича чуть просыпалось строительной пыли.
Позже Алексей узнал причину заикания Василича в офисе, почему он Дюма «отец» и кто его «сын»…
Потомственные водители, или точнее, как они сами себя называли – «шофера нах», Григорий Васильевич и его сын Василий Григорьевич, закончив работу в городской скорой помощи, и прихватив с собой старый «Рафик» пришли к двум Дмитриям. Они посменно развозили товары из складского подвала по торговым точкам. Почетные прозвища – Дюма «отец» и Дюма «сын» эти индивиды получили уже на новом месте. Так их сатирически прозвали образованные сотрудники «мини-холдинга». Точнее и с юмором нельзя было придумать.
Дело в том, что у этого семейства две трети словарного запаса составлял отборный – мат! Если великие французы, своим умением говорить и отображать на бумаге человеческие страсти дарили всему миру красоту словесную, то Григорий и его сын Василий не менее талантливо обходились, но только матерной бранью.
В офис, эти - «шофера нах», старались не попадать под любым предлогом. Говорить без мата они не могли в принципе.
Будущий экспедитор – Алексей Гурский, сегодня, со слов шефа понял, что партнерами его по ночному развозу товаров народного потребления, будут именно - Дюма «отец» и его Дюма «сын» …
