Вспомнился передовой опыт США. Когда отменили рабство, у приличных белых граждан образовались серьёзные проблемы с чёрными парнями. Уровень преступности среди свободных чернокожих подскочил до небес - наиболее злобных белых плантаторов убивали, дома жгли, праздно шатающихся белых женщин насиловали. Надо было что-то решать.

Во-первых, в южных штатах чёрных было чуть ли не 90% населения - при том, что их сейчас в США всего 13%. И очень далеко не все они сразу ломанулись в Чикаго, воевать с поляками за место под чикагским солнцем. Во-вторых, на хлопковых плантациях надо было кому-то работать. А работы там было невпроворот - не просто же так миллионы негров держали. Прагматичные американцы мигом смекнули, что если преступников посадить в лагеря, можно тут же обеспечить плантации рабочей силой. Ну и, понятно, негров сажали от души - благо было за что. Негры сидели, конечно, отдельно от белых.

Но речь не совсем об этом. В американских лагерях (они называются красивым словосочетанием prison farms) была организована система так называемых trustees - так сказать, доверенных лиц. Trustee - это заключённый, которому администрация лагеря доверяла охрану его же собратьев-зэков. Как это говорят наши идиоты: половина сидела, а половина охраняла. Trustee получал винтовку с патронами, боевого ишака или даже мула, после чего верхом патрулировал "полосатиков", машуших в поле кетменями. Они, кстати, назывались gunners, потому что по ним стреляли из gun'ов.

Естественно, trustees в массе были белыми. Полосатые шмотки для зэков, кстати, тоже придумали в Америке, но про это в другой раз. Да и нынешние тюрьмы придумали тоже там, но и про это в другой раз. Там много прекрасного и удивительного, нам есть чему поучиться у цивилизованных народов.

Ну а теперь самое интересное. Оружие выдавали не просто так, а для пресечения побегов. И если зэк с ружьём убивал идущего в побег собрата по несчастью, его тут же отпускали на свободу. При этом для многих открытие, но заведения тюремного типа там называются сorrectional facility, то есть исправительное учреждение. Для непонятнливых: заключённых там исправляли. Судя по тому, что многим выдавали винтовки и разрешали убивать друг друга - значительно успешнее, чем в наших гулагах.

И был такой негодяй Руф Пёрсфул, восемнадцатилетним юношей убил пожилого гражданина, и в 1924 получил 15 лет за убийство. В лагере, понятно, сразу подался в trustees, в 1927 пристрелил побегушника и освободился. В 1932 в пьяной ссоре застрелил из дробовика в спину женщину - беременную, чтобы скрыть изнасилование. И снова сел. В том же 1932 пристрелил побегушника и снова вышел. Не успел закончиться 1932 год, как парня снова взяли за разбой. Заехав на тюрьму, гражданин тут же подстрелил четырёх побегушников: одного - насмерть, троих меткой стрельбой покалечил. Снова на свободу с чистой совестью, снова сел и тут же - удача, групповой побег! На этот раз герой умело завалил сразу четверых - и снова на свободу! Легко и просто жилось рецидивисту: украл, выпил, в тюрьму, убил - и на свободу с чистой совестью!

Ну а потом нечаянно совершил федеральное преступление (для этого достаточно было ограбить почту), выхватил двадцатку. И уже с двадцаткой на ушах заехал в федеральную тюрьму Атланта. В федеральных тюрьмах ружья не дают, и чёрных там тогда было мало. Тут Руф внезапно узнал, что уголовники сильно не любят тех, кто в них стреляет. Не любят и тех, кто их убивает и калечит. Не одобряют, когда насилуют и убивают беременных женщин. Таких они сами с удовольствием насилуют, калечат и убивают. Особенно если эти стрелки - из своих же уголовников.

В Атланте Руфу стало "жарко", и руководство учреждения перевело его от греха подальше в Алькатрас, где сидели в одиночках. Одиночные камеры Алькатраса на отношение уголовников никак не повлияли. Руфа били при любой возможности, и очень скоро меткий стрелок от внимания товарищей пришёл в отчаяние: сперва отрубил себе четыре пальца, потом рехнулся и заявил, что в его камере живёт крокодил, а на волю вышел дурачком.