Всеволод Исаакович начал считать, делая медленные протяжные вдохи и выдохи. Давление опять подскочило, появился шум в ушах и предательская слабость. Собрать всех сыновей за одним забором было не самой лучшей идеей. «Пять Всеволодовичей могут вызвать подозрение, и это ещё Паша, рождённый в браке, не знает о существовании братьев!» — думал Всеволод Исаакович, просматривая записи вчерашнего дня. Дочерями он не интересовался. Не видел смысла. Те со временем меняли фамилию и теряли связь с кланом. Это слово нравилось Всеволоду Исааковичу. «Клан Быстревских» звучало энергично. Он и посёлок хотел назвать своим именем, но понимал – ещё не время.

Тридцать лет Всеволод шёл к цели: искал подходящих девушек, знакомился, много обещал и поддерживал до рождения отпрыска. Если рождался здоровый мальчик, то заключал договор: он помогает материально, а матери в одиночку растят сыновей. Больные в расчёт не шли и забывались в день своего рождения или позже, как проявлялась болезнь. За девочек давал откупные и вычёркивал из своей жизни.

Через восемнадцать лет дочери стали проблемой. Фраза из очередной мелодрамы, которые так любит жена, натолкнула его на нехорошую мысль. Инцест. Всеволод Исаакович боялся уродства и вырождения, поэтому тщательно отбирал жён для своих сыновей. Ненавязчиво вмешивался в жизни последних, вытягивая подноготную потенциальных невесток. Проверка требовала времени и сказок, для незадачливых детей, незнающих кто же их отец.

С Павлом, самым старшим, Марком, Петром и Матвеем проблем не возникло. Они уже женаты. Остался Андрей – последний из признанных. Теперь же предстоял разговор с Марком, притащившим в святая святых какую-то шаболду.

***

Андрей раскидывал по формам тесто и пыхтел от негодования. Ему, мужику в самом расцвете сил, надо ждать, пока начальство одобрит жену. Хорошо, что в посёлке был выход в «Парную», — так завсегдатаи прозвали мужской клуб. Надо же где-то скидывать личины приличия.

Больше всего Андрея злила то, что вход в «Парную» находился аккурат напротив зала бракосочетаний. Он бы с удовольствием выбрал другую дверь. Женатым полагалось больше прав. Только они могли войти в совет посёлка. Им снижали плату, а отцам вовсе прощали долг вхождения в элиту. Весь механизм он не знал. Смог наскрести нужную сумму. Оказалось, мать откладывала на квартиру и потребовала и ей купить домик, предложив себя в качестве няньки. Это для женщин всё было бесплатно. Мужчина покупал право проживания, и то только после многочисленных собеседований. Их приняли.

Посёлок хорош для помешанных на безопасности мамаш и несмышлёных малышей, для одиноких женщин, посвятивших себя ребёнку. Мать ежедневно восхищалась новым домом.

Андрею было скучно. Немного спасал интернет, проведённый от главного здания, и «Парная». Позавчера он с нетерпением ждал конца рабочего дня. В «Парной» была тренажёрка, баня, а за ней длинный прохладный тоннель, на конце которого встречали милейшие создания, доступные во всех отношениях.

Андрею нравилась Марго. Она чем-то напоминала мать и носила такое же имя. Он готов был жениться и свалить в большой мир, но Всеволод Исаакович провёл разъяснительную беседу: «Зачем тебе жениться на шлюхе? Она и так доступна. Подумай о детях и уважении. Даже если я соглашусь: кровь, любовь и всё такое, как на вас будут смотреть другие? Никто не крикнет ей вслед оскорбительных слов, но будь уверен, твой сын станет изгоем, а к дочери с рождения приклеится ярлык. Я подберу тебе пару. Будешь достопочтенным здесь и каким захочешь там. Решишь уйти, пожалуйста! Напомню, что взнос не возвращается, а с голым задом ты точно никому не нужен, особенно Марго. И что ты скажешь маме?».

Последний аргумент стал решающим. Андрей и раньше знал, что «благотворительный взнос» становится собственностью посёлка, но надеялся выкружить свои кровные, привлечь общественность, обвинить главного старикана в создании секты. Не вышло. Тем же вечером мать рассказала Андрею душещипательную историю о собственных лишениях и чёрной неблагодарности.

Последний гвоздь забил адвокат Ильяс Нуркенович. Он позвал Андрея за свой столик в «Парной» и, согнав с колен новенькую блондиночку, рассказал о возможных приключениях отказника, про озеро в центре и скользкие дорожки. Сошлись на том, Андрей хорошо делает свою работу и Марго будет только его. Такой расклад устраивал и Марго. Она искренне рассмеялась, услышав предложение послать всё к чертям и ответила: «Нет».

Андрей ничего не мог предложить ей на воле, именно так он стал называть мир за высоким забором, а менять свою довольно комфортную жизнь на неизвестное существование Марго не хотела.

Это было позавчера. Вчера же привычную жизнь Андрея разбила сумасбродная гостья. Именно такую жену хотел Андрей, именно о такой нагловатой девчонке мечтал. Впервые он не пошёл в «Парную», впервые посматривал камеры магазина, поставленные для учёта товара. Всеволод Исаакович хотел знать предпочтения покупателей и заставлял Андрея фиксировать кто именно и сколько взял, но Андрею было лень смотреть.

Андрей раз за разом крутил видео, затем распечатал наиболее удачный ракурс гостьи и повесил у себя над кроватью. Утром он еле дождался начала работы старикана, теперь же надо давить на обещание.