Как и Роман, российский боксёр Максим Каибханович Дадашев, родившийся в 1990-м в Ленинграде, подавал большие надежды и являлся перспективным спортсменом. Его менеджером был Эгис Климас, представляющий интересы таких известных боксёров, как Василий Ломаченко, Александр Усик, Александр Гвоздик и Сергей Ковалёв. Начал заниматься боксом в 12 лет, а также стоит отметить, что на юниорском чемпионате России потерял сознание и в дальнейшем попал в реанимацию. Вполне возможно, что это было первым тревожным звоночком на его жизненном пути. Но он сумел быстро вернуться в строй; вдобавок медицинское освидетельствование не выявило противопоказаний для выступления в контактных видах спорта, и юноша успешно продолжил карьеру. Через год он стал чемпионом мира среди юниоров. Уверенно Максим шёл к мечте: стать лучшим среди профи.
В 2016 Максим провёл первый профессиональный бой, а уже через через два года его статистика преобразилась в заветные 10 побед в 10 боях, 9 из которых Дадашев завершил нокаутом. С такими впечатляющими цифрами он подошёл к титульному бою против Дарлейса Переса - колумбийского экс-чемпиона по версии WBA. На этот раз им предстояло подраться за титул NABF. В непростом противостоянии Максим одерживает победу техническим нокаутом и забирает пояс. В течение следующих полутора лет успешно проводит две защиты: против крепкого Антонио Демарко и филиппинца Рика Сайсмунда. Это были два последних боя перед финальным, закончившимся его гибелью.
19 марта 2019 у Максима появляется хороший шанс взять ещё один пояс: гораздо более престижный и почётный - по версии IBF. Он становится участником претендентского матча за звание обязательного участника в бою за чемпионский титул. Иначе говоря, выиграй бы он этот бой - и оставался бы всего один шаг, всего одна победа до обладания вторым поясом. А это огромные перспективы и громкое имя. Но увы, всё сложилось крайне печально.
Его смертоносным соперником стал Сабриэль Матиас. Боксёр из Пуэрто-Рико имел чертовски похожую статистику: те же 13 побед в 13 противостояниях. Оба бойца готовилась на победу, ожидая тяжёлого вечера, и отступать не решился бы никто. Перед боем Максим пообещал, что это будет огненный поединок.
До последних двух-трёх раундов встреча проходила с переменным успехом: явного фаворита назвать было нельзя. Возможно, Матиас был чуть получше. Но и Максим держался уверенно и ничто не предсказывало его скорую гибель. В какой-то момент он начал много пропускать: через защиту заходили даже не самые быстрые и коварные удары. Любая рубка в те моменты заканчивалась мини-победой Матиаса. Дадашев ощутимо замедлился - и, как следствие, стал получать ещё больше урона. Раз за разом Максим пропускал, но всегда старался ответить, даже если и чем-то незначительным. Очевидно, он надеялся перевернуть ход боя. Ему это не удавалось, и каждый удар противника постепенно отнимал шансы на выживание. Фактически, мы наблюдали убийство в прямом эфире. Тем не менее, очевидных предвестников нокаута не было. Дадашев всё ещё крепко стоял на ногах, его не шатало и не кренило, так что избиение останавливать не собирались. Перед последним раундом в жизни Максим выглядел измученным и чрезвычайно уставшим: предположу, он понимал, что с ним что-то не так. В тот момент было уже поздно. Тренерский штаб не выпустил подопечного на 12-й раунд, но это его не спасло. Он потерял сознание, его госпитализировали и ввели в кому. Смерть наступила через четыре дня.
Смерть вызвала широкий резонанс. Винили как и тренеров, вовремя не выбросивших белое полотенце, так и рефери, не отреагировавших на плохое состояние бойца. От себя скажу, что я до последнего не видел в его поведении каких-то ярких проявлений таких последствий: он дрался как уставший, но ничем не выделяющийся из других тяжёлых поединков уступающих профи-боксёров. Виноватых здесь нет. С совершенно теми же шансами на его месте мог быть и сам Сабриэль Матиас.
Кстати, он выразил искреннее уважение погибшему экс-противнику, выразив правильную мысль о том, что никто не хочет таких трагичных боёв, но иногда такое случается. И это неизбежно.
Федерация бокса Челябинска наградила Максима посмертно фирменной золотой медалью. Его похоронили в Санкт-Петербурге.
