Меньше всего мне хотелось пилить этот пост, как ответный к этому, тем более, что пока я закончу свой, тот уже и позабудется скорее всего. Тем не менее как раз изначально и хотелось показать, что все не так, что детям, которых "нерадивые" взрослые таскают в поездки на самом деле может это очень нравится, да настолько, насколько сами родители могут и не подозревать. Ну а теперь я просто переполнившись воспоминаниями хочу рассказать об этом, о том, что случилось со мной тогда, в свое первое в жизни осознанное путешествие. То есть, когда я четко осознавал, что все мы куда-то едем отдыхать, причем едем в какое-то совершенно конкретное место.
Итак, состоялось все летом 1976 года и мне тогда не было еще и 4 лет. Тем не менее мне очень хорошо запомнились некоторые детали из этой поездки. Но что особенно странно, я совершенно не помню подготовку к ней. Не помню сборы, какого либо "чемоданного настроения". Вероятно меня просто не посвящали в детали предстоящего времяпровождения за малостью лет, думали, что все равно не оценю. А совершенно зря.
Таким образом, все впечатления у меня начинаются с пятничного вечера недалеко от проходной кишиневского завода "Виброприбор", где я и осознал, что мы куда-то едем, едем далеко и не на 1 день. От чего я находился в очень приподнятом настроении и радостно визжа носился вокруг бортового тентованного ГАЗ-52, а за мной гонялись какие-то дядьки и в шутку пытались меня изловить.
Я с нетерпением ждал, когда же мы отправимся, попутно не уставая засыпать взрослых вопросами: куда мы едем, зачем, на чем и т.д. Так что к моменту нашего отъезда я уже знал такой топоним, как Кучурган, а если быть точнее Кучурганское водохранилище, куда мы собственно и держали путь. Кучурган это совсем небольшая и мелководная речушка, протекающая рядом с тогдашней административной границей между МССР и УССР. А еще южнее эту речушку перекрывает плотина, в результате чего и образуется водохранилище. А несколькими километрами ниже плотины Кучурган окончательно впадает в Днестр, являясь его левым притоком. Правда в моем детском мозгу "Кучурган" почему-то ассоциировался с таким усатым дядькой в шляпе, со злобным лицом и грозящим кому-то неведомому кулаком, ну примерно такой, но в шляпе и с черными усищами (но не Боярский)
Это меня несколько настораживало, но я сильно не переживал: со мной родители и куча других взрослых дядек, чего нам бояться какого-то там "Кучургана"!
Наконец настал момент, когда все начали грузиться, меня в миг забросили на борт "газона" и вскоре мы поехали. Для себя я твердо тогда решил, что должен, во что бы то ни стало, жадно ловить каждый момент поездки, все внимательно разглядеть.
Однако все портило то, что мы все же ехали далеко не на автобусе и не на поезде. Сегодня это наверное страшно представить, но в то время это вообще не вопрос был, поехать на отдых с детьми на бортовом грузовике, заботливо прикрытым брезентовым тентом.
Это не тот самый грузовик, хотя у этого вроде тоже номера молдавские, так что почти.
Хотя в тот момент мне как раз больше хотелось чтобы тента вообще не было, потому что он как раз закрывал мне обзор и мешал глазеть по сторонам. Я все выбирал удобную для себя дислокацию в пределах кузова, пробираясь все ближе и ближе к заднему борту, откуда меня старательно оттаскивали вперед (понятно почему, но тогда мне не было понятно). Впереди я обнаружил небольшое окошко в брезентовом покрытии, через которое тоже можно было наблюдать за дорогой, но и от него меня тоже стала оттаскивать прежде всего мама - просквозит, мол. Поэтому первые минут 15 поездки я все еще отыскивал удобную дислокацию, пока кто-то из наших попутчиков, сидевших недалеко от заднего борта, не посадил меня к себе на колени и не обхватил меня крепко, чтобы я уж точно никуда не вывалился. Меня такое вполне устроило и я начал втыкать в проплывавшие пейзажи не забывая, впрочем, засыпать моего нового друга потоком вопросов.
К тому моменту мы уже выезжали из города и мимо проплыла будка поста ГАИ, необычной круглой формы, напоминавшая мне таблетку-пристройку читального зала библиотеки "Молдавпотребсоюза" совсем рядом с нашим домом.
Не успел я еще как следует разглядеть эту малую архитектурную форму, как прямо над нашими головами, на сверхмалой высоте, прожужжал четырмя пропеллерами самолет. Я тогда еще не знал, что торец взлетно-посадочной полосы упирается прямо в эту дорогу.
Далее пошли поселки с низкими домиками вдоль дороги. Это для меня не было удивительно, такое я уже видел из окна дизель-поезда, на котором мы отправлялись в лес или на рыбалку. Так же не новыми для меня были поля, виноградники и леса, сквозь которые мы проезжали между населенными пунктами.
А вот небольшой макет трактора Т-70 перед поворотом к Тодирештскому танковому тракторному училищу меня очень впечатлил. Я во все последующие годы считал своим долгом с восторгом разглядывать этот трактор, когда мы проезжали мимо. Но тогда я увидел его впервые. Мог ли я знать, что в свое время и мне предстоит внести свой скромный вклад в производство этих тракторов!
Но дальше ждали и другие впечатления. Мне хорошо запомнился вид с холма, на который мы забирались по извилистой дороге. Склон самого холма был красиво нарезан на сады и виноградники, а далеко внизу зеленела узкая долина с тонкой ленточкой реки и железнодорожным полотном.
Когда мы проезжали Бендеры и Тирасполь для меня стало большим открытием, что в мире, кроме Кишинева, Москвы и Ленинграда (откуда недавно приехал мой двоюродный брат из командировки) существуют и другие города.
Но самое неизгладимое впечатление у меня осталось после проезда моста через Днестр в Бендерах. Казалось бы, ну мост как мост, что в нем такого. Но в моих глазах это было вообще какое-то чудо инженерной мысли. Я завороженно смотрел на это переплетение железных конструкций, как на скелет какого-то диковинного животного.
Сейчас этот мост является только железнодорожным, новый автомобильный был построен чуть в стороне. Но в то время автодорога проходила прямо рядом с железной дорогой и так получилось, что как раз когда мы проезжали по мосту навстречу нам шел какой-то состав. Я не помню как получилось, но когда мы заехали на мост, я как раз оказался у этого самого переднего окошка и выглянул в него. В этот момент я и увидел стремительно приближающуюся встречным курсом зеленую морду тепловоза (готов спорить до хрипоты, но почти уверен, что это был 2ТЭ10Л). Мне это показалось так захватывающе красиво, что я тут же бросился к заднему борту (все взрослые наверное в этот момент нехило напряглись), чтобы ничего не пропустить, ни удаляющийся мост, ни грузовые вагоны, тянущиеся по нему.
Видимо, будучи переполненный такими впечатлениями похоже я дальше или уснул или просто устал, потому что последний отрезок пути от Тирасполя до Днестровска - конечной точки нашей поездки - совсем не помню. Уже только помню, как мы выгружались из "газона" недалеко от берега лимана, вокруг стояла тишина, нарушаемая только кваканьем лягушек и стрекотанием сверчков. Солнце уже падало за горизонт и по всей видимости, переполненный впечатлениями, я уже уснул окончательно, так и не дождавшись когда расставят палатку, потому что я бы точно не пропустил бы этот момент, а я его не помню.
Вот, примерно в эту точку мы и приехали в итоге
Палатка мне уже была хорошо знакома. До того я с родителями не раз уже бывал в походе, просто на отдыхе в лесу или на рыбалке, но из всего я запомнил только по одному разу кусачих раков, вкус жаренных опят и... много раз палатку. Это было так необычно спать не в привычной кровати а на подстилке из сена в спальном мешке или просто на одеяле, а от неба тебя отделяет только тонкий купол из плотной ткани.
Палатка для меня было дело уже привычное. Мало было тентованного кузова, так еще и топорик в руках 3-летнего пацана...
Вот и утром второго дня путешествия я снова проснулся в палатке и понимал почему. Чувствовал себя просто прекрасно и был весь в предвкушении новых впечатлений. Родители и сестра еще вроде как спали, мне очень хотелось тут же выбежать из палатки, но останавливали меня 2 вещи: злой дядька-Кучурган, он мог ходить где-то рядом и с этим приходилось считаться; дома обычно всегда проявляли недовольство, когда я вставал раньше всех и начинал шастать по комнате, греметь игрушками или хлопать дверью (тогда мы все вчетвером жили в одной крохотной комнате). Поэтому я терпеливо стал ждать общего подъема.
По-видимому я снова уснул, потому что выполз из палатки уже под общий гам лагеря. На костре что-то активно кипятили. Я не особо запомнил что, возможно мое нелюбимое какао с молоком. Я вообще еще тем едоком был. Мне хотелось как можно скорее начать отдыхать, что в моем понимании означало: плескаться в воде, возиться в песке, носиться по пляжу и прочие подобные радости. В принципе долго мне ждать не пришлось. Июньское солнце довольно быстро растолдыкнуло свои лучи по белу светушку и больше ничто не мешало заняться мне своими прямыми обязанностями на этом отдыхе.
Вот примерно таким я и запомнил тот пляж, рядом с которым мы тогда и разбили свой лагерь. Только что тогда деревья были пониже, да и людей не так много. А вот трубы Молдавской ГРЭС вдали точно так же помню, именно в таком ракурсе.
И именно с этими трубами, точнее с наличием на этом водохранилище такого крупного энергетического узла, и связана следующая история, которая незаметно для меня разворачивалась пока я резвился в теплой воде Кучурганского водохранилища. А теплая она была не только за счет июньского солнца, но и... Нет, нет! Не то что вы подумали. Как раз именно то, что эта вода участвовала в теплообмене при производстве электроэнергии в региональных масштабах и делало ее заметно теплее, чем в других водоемах этой местности.
И тут следует сделать небольшое лирическое отступление и объяснить основную цель этой поездки, которая осталась незаметной для меня тогда. Дело в том, что мой папаня в те лохматые застойные времена был вовлечен в спорт. Ну не футбол, конечно, не дзю-до и не биатлон, не олимпийский вид спорта, но подводное ориентирование тоже какой-никакой, военно-прикладной вид спорта. Причем, будучи в основное время простым слесарем-инструментальщиком завода "Виброприбор", состоял прямо таки в сборной МССР по этому виду спорта. Причем костяк сборной состоял из его коллег, работавших на том же заводе.
Вот, как раз папка мой, героический, представляет сборную на всесоюзном чемпионате в Тракае в 1973 году. Вот потому эти спортсмены-разрядники и решили те выходные провести на таком теплом водохранилище, чтобы потренироваться перед очередным первенством. Я то, конечно, не помню всего этого, как загружали экипировку, как они в тот субботний день погружались. Хотя я считаю, что совершенно зря меня оставили в стороне от всего этого, мне бы скорее всего было бы безумно интересно. А с другой стороны может быть боялись, чтобы я там чего не накрутил или не сломал, какой-нибудь клапан на этих баллонах. Потому и оставили под присмотром мамы плескаться в прибрежных водах. А сами в это время ушли на глубину.
Это не там. Это за год до описываемых событий в Капчагае. Опять же, папа при полной экипировке готов к старту заплыва.
А в тот раз их тренировка закончилась весьма интересно. Дело в том, что повышенная температура воды в том водохранилище не может не сказываться на местной фауне. Она обитала там (не знаю как сейчас) в огромных количествах. Поэтому рыбаков там было море. В сопредельном Кучургане (на украинском берегу лимана) и до сих пор работает рынок, на котором и тогда и сейчас можно купить рыбу и раков.
И вот, мой папаня осуществляет в тот день очередной заплыв и вдруг натыкается на дне на корзинку раколовницы, в которой уже собрались на приманку десяток-другой раков. Пока двигался к следующему бую, то наткнулся еще на пару раколовниц. Тут он бросает эту затею (со спортом) выныривает на берег и говорит своей команде: дайте какой-то мешок. Получив оный снова заныривает и быстро находит (зря что ли подводным ориентированием занимается) эти все раколовницы и успешно опустошает их.
Вот самого этого случая я не помню, как-то это прошло мимо меня. Но вкус тех кучурганских раков, которые тут же были сварены на костре я запомнил хорошо. Наверное именно с тех пор я стал терять самообладание от любых ракообразных, хоть речных, хоть морских и готов поедать их в неограниченных количествах, неограниченное время.
Раков было очень много. Мы поедали их весь вечер. Не смотря на усталость после такого бурного дня, я помню, что долго не уходил спать. Уже давно стемнело и с бархатно-черного небосклона ярко светили звезды, вдалеке красиво горели красные огоньки на трубах ГРЭС. Трещал костер, пеклась картошка (хотя не помню, может и нет), а я все сидел и сидел на еще теплом песке. Видимо там и уснул, потому что снова не помню как оказался в палатке.
Последнее, воскресное утро нашей поездки началось с некоторого оправдания моих опасений по поводу "Кучургана", только он материализовался не в виде злобного дядьки, а в виде стада коров, которые беспардонно и вальяжно шли прямо за нашей палаткой. Коров я тоже несколько побаивался, поэтому не рискнул вылезать наружу, в отличие от моего папы, который тут же зачем-то бросился догонять пастуха и через какое-то время появился обратно с банкой парного молока. Но меня это не впечатлило. Я понимаю, что парное молоко - это круто, но я в принципе никогда не любил никакого молока. А тогда тем более. Мне его в детском саду хватало почти каждое утро, я им давился, я его никогда не хотел пить. Убедившись, что и парное молоко - это тоже молоко, только в профиль я брезгливо отодвинул эмалированную кружку и не стал его дальше пить. А вот зато принесенную кем-то вишню я стал лопать с удовольствием. Но что за вишня в июне! Конечно еще не очень спелая. Да еще и в сочетании пускай и с 2 глотками парного молока. Говорят, что меня потом знатно пронесло, но я этого не помню, честно )))
Собственно на этом как бы вроде наша поездка была закончена и мы начали собираться в обратную дорогу. Видимо никому не хотелось вернуться домой поздним вечером в воскресенье, поэтому решили ехать в обратный путь перед обедом.
Еще вспоминаю, что видимо в Первомайске мы сделали остановку возле магазина, чтобы купить что-то поесть в дорогу. И там папа купил нам всем мороженое. Вроде это было обычное мороженое в картонном стаканчике и с круглой бумажной этикеткой. Но для меня оно было необычно своим цветом. Я привык видеть белый пломбир или коричневатое шоколадное. Иногда попадалось сливочное нежно-кремового цвета. Но то мороженное... его цветовую гамму я определил сразу безошибочно!
Как раз именно незадолго до этого в кишиневский таксопарк стали активно поступать новые машины ГАЗ-24 стандартного таксишного желтого цвета. До этого наблюдался какой-то разнобой в раскраске таксомотров. Встречались борта серого, белого, кофейного, даже салатового цвета. А вот именно тогда - и я не мог не обратить на это внимания - стали поступать строго вот такого желтого цвета.
Так вот, то мороженое было точно такого же цвета, один в один! Видимо оно было лимонное. Однако я не очень еще знал вкус лимонов, поэтому я сразу дал этому мороженому свое фирменное название: "таксишное мороженое". И ел его, приложенной деревянной палочкой, с огромным удовольствием. Потому что мне очень нравились элегантные и длинные "Волги", которые работали на поприще частного извоза граждан.
Ну потом все пробежало в обратном порядке. Я уже почти без опаски устроился совсем рядом с задним бортом, родители уже устали, видимо, переживать за мою безопасность. Какая-то широкая бетонная дорога взбежала по эстакаде и нырнула вправо, долго ехали по Тирасполю, а потом я снова восторженно смотрел на исполинский хребет бендерского моста. И конечно же очень боялся пропустить крохотный, размером с козу, трактор на железном постаменте.
Вот такой получилась первая отчетливо запомнившаяся мне поездка. И вроде всего-то там отъехали от дома на сотню километров, но по моим детским меркам мне показалось, что мы пол земного шара обогнули.
Вот примерно таким пацанчиком я был тем летом. Это не из той поездки, а чуть более поздней, еще дальше, еще дольше, но тем же летом. Однако это уже другая история.
Примерный план маршрута, чтобы было понятно хоть где это все вообще находится на земном шарике или кому нравится ди... Не, не, не! Шарике и точка!
Или на карте тех времен, если угодно
