losicha

Студенткой подрабатывала  в детской газете «Зорька».

Вместе с младшим литсотрудником Лоркой Мяковенко  вскрывали и

сортировали письма.

Правило было такое — какое письмо зарегистрируешь - на то

обязательно надо ответить.

Мы хохотали, зачитывая перлы сумасшедших

пионеров, которые писали стихи, поэмы и разгильдяйские частушки с матерными словами.

Были рисунки на листочках в клеточку, переведенные с книжек, самодельные

ребусы, трогательные рассказы про любимую учительницу.

Видишь есть обращение конкретное: «Здравствуй художник», - значит

регистрируешь и - в папку художнику.

А вот стишок пионер написал — над ответом литсотруднику корпеть.

Иногда письма приносили мешками. Все в редакции стонали от такой нагрузки, только фотографу Фомичу всегда везло: ему никогда ничего не приходилось писать в ответ.

Фомич - пожилой уже дядя, и напрочь лишённый

юмора. Страшный мучитель пионеров и школьников. 

Он выстраивал живописные композиции из детей.

Долго поправлял им галстуки, прически, бантики и воротнички,

говорил, куда надо смотреть, за что руками держаться.

Иногда эта сьёмка длилось по нескольку часов.

Пионеры плакали и просились в туалет, но Фомич не разрешал выходить из кадра.

Он был очень изобретательным - ставил детей на стульчики,

специальные скамеечки, некоторым подкладывал толстые канцелярские книги,

таким образом выравнивая всех по росту.

Мы с Лоркой сочинили для Фомича письмо из глубинки примерно такого содержания:

«Дорогой Фома Фомич!( будет зарегистрировано и надо отвечать)

Я зрабіў з картонкі фотаапарат , а цяпер навучыце мяне рабіць фотаздымкі.

Жду атвета, як салавей лета».

Обратного точного адреса не было - это должно было объяснить малосерьёзность письма, но бедный наш Фомич до обеда ходил по коридорам редакции с письмом в руках и останавливал всех вопросом :

— Ну что мне ответить на это письмо?

А нам было счастье.

Вот вчера, вспоминая эту историю, я зрабіла з картонкі фотааппарат,

чтобы снимать нашу окружающую среду. Жаль, что нету рядом Фомича, он бы

меня научил своим замечательным композициям, где всё хорошо, все улыбаются и безоблачное счастье существования сияет над головами.

Кто помнит, как у нас появились яркие пластиковые пакеты с портретами неизвестных красавиц? Их очень бережно носили, никаких тебе гречки-манки из магазина или старых тапок в ремонт. Стоили они 5 рублей , найти такую красоту можно было в Бресте или в Гродно на толкучке. Привозили из Польши. А тут идем по Дерибасовской – и в каждом магазине пакеты гроздьями висят с приятными лицами мировых звезд эстрады.

Пакеты желтые. Картинки на них черного цвета. В каждом магазине – своя цена – от рубля до 1р 20.

Надо хоть парочку купить , друзьям подарки запаковать! И вдруг такое удивление — 50 копеек!

Думаю, что-то тут не так, может бракованные. Или линяют быстро.

Прошу продавщицу подать мне на рассмотрение.

«Пожалуйста, вас не затруднит…»

Даже закончить не дала:

— Ну конечно мине затруднит!

Продолжала сидеть на стуле и пить чай.

Будущих дурналистов-телевизионщиков , а пока просто весёлых студентов,

привели на эскурсию на телестудию.

На доске объявлений висит листок от ведущего диктора Ворошилова:

"Кто нашёл мою перчатку, прошу вернуть.

Ворошилов."

Внизу листка появляется приписка:

" Я нашёл, но не отдам!

Будённый".

Сноски для нового поколения:

Ворошилов Климент Ефремович - советский военачальник, государственный и

партийный деятель, участник Гражданской войны, один из первых Маршалов

Советского Союза, один из организаторов сталинских репрессий.

Будённый Семён Миха;йлович — советский военачальник, командующий Первой

конной армией РККА в годы Гражданской войны, один из первых Маршалов

Советского Союза, трижды Герой Советского Союза, полный Георгиевский кавалер.

В публикации нет опечаток.

Дерибасовская.Весна.

Я улыбаюсь любимому человеку, который не сводит с меня глаз. Мы вместе

приехали из Минска по турпутёвке знакомиться с Одессой.

Я иду в любимом джинсовом сарафане фирмы LEE. Он подержаный, но за него

отдана вся зарплата знакомому фарцовщику из киностудии. Перед поездкой я сарафан

"обновила". Аккуратно выпорола лейбочку на груди, поварила в синей краске из хозяйственного магазинчика напротив.

Затем лейбочка была пришита на место, очень тщательно вышита

строчка - и получилось, как надо. По моим временам супер круто.

И вот в этоим классном сарафане я рассекала Дерибасовскую, где все были одеты с особым шиком, и я была частью этой улицы.

Неожиданно ко мне, как к старой знакомой, подруливает очень яркая,стильная

одесситка. Она оценивающе смотрит на мой сарафан.

- Красила?

-Да.

-Чем?

- Анилин, Индиго.

-Привезла?

- Нет.

- Ну и дура!

На берегу озера жил-был рыбак. Рыбу ловить он не любил, поэтому

считал себя охотником. Но стрелять не умел, и его считали плотником.

А так как топора у него не было, то мог он только гвозди ровнять.

Да и гвоздей у него не было, ни кривых ни прямых.

Решил рыбак, который считал себя охотником – жениться. В соседней

деревне девки хорошие водились. Прясть умели, ткали сноровисто, шили,

соленья заготавливали и, когда надо было, детей здоровых рожали.

Пошёл в эту деревню рыбак, который охотником себя считал, да

забыл, как деревня называется. Хотел дорогу спросить покороче,

но пришлось по самой длинной шагать.

Спешит он то лесом, то полем, а дорога никак не кончается и

деревни не видать. И путник навстречу не идёт, а ночь торопиться.

Зашел тот человек в лес – а там и вовсе глаз в темноте выколоть можно.

Шагу не ступишь – не видать ничего.

Не трус я, однако, подумал человек и пошёл вперёд наощупь. Долго

шёл, до рассвета самого, а всё из лесу никак не может выйти.

Смотрит, девка с корзиной по грибы идёт.

— Никак она с той деревни, название которой я позабыл, — подумал

рыбак,который охотником себя считал,— вот я у неё и поспрашиваю”.

— Эй, девка, зовут тебя как?

—У тятьки я Разяпа и Брында. Тётка называет меня Тельпушкой,

мамка – Дрыпсай и Набиванкай, кум называет Бязменам, а кума – Боудзилам.

Но по секрету тебе скажу, что я королевна.

"Ну так и королевна, как я охотник или, скажем, рыбак",—

подумал про себя рыбак, который считал себя охотником.

— А что это вы, королевское высочество, так раненько по лесу

гуляете и без свиты?

— А это я себе суженого подбираю! – ответила девка. Вот ты,

к примеру, что умеешь делать?

— За что ни возьмусь – всё могу! —- браво ответил рыбак,

который охотником себя считал. А ты?

— Ну, а я за что ни возьмусь – всё сделаю, только браться

неохота.

— Вот и хорошо, обрадовался человк. Я буду браться, а ты будешь

делать. Так и заживём мы вместе.  Иди за меня замуж!

— Пойду, пожалуй, только грибов до полудня пособираю,—

ответила девка.

И стали они по лесу грибы искать. Девка грибов не знала,

а рыбак, который охотником себя считал, в них не разбирался.

Поэтому некому было ругать их, а сами они были вполне довольны

друг другом.

С пор рыбак, который считал себя охотником, стал королем.

Многие говорят, что это от грибов бывает.

первая часть здесь:Верочка. (часть первая)

Верочкин приёмный сын потихоньку рос, удивляя своими диагнозами местную поликлинику. Детский сад ему был противопоказан. В школу он тоже не пошёл — обучение происходило на дому.

Измученная беготнёй по врачам и аптекам, Верочка перед сном фантазировала о том, что она выступает на концерте, демонстрируя своё идеальное сопрано и на ней – длинное «настоящее» концертное платье в пол. Она по-прежнему зарабатывала перепиской нот. Вместе с нищенской инвалидной пенсией сына — едва хватало на жизнь. Ване посоветовали особые уколы, которые следовало «достать», и они стоили больших денег. Верочка была в отчаянии.

И тут раздался неожиданный звонок бывшего мужа.

Он не спрашивал, как ей живется, а слёзно просил прийти.

— Сестра умирает и очень желает видеть тебя.

«Может она хочет извиниться передо мной, попросить прощения? Обниму и прощу её»,— настраивала себя Верочка.

В квартире плохо пахло. На небрежно застеленной постели лежала измученная болезнью женщина с закрытыми глазами. Гостья приблизилась и села на предложенный стул, ожидая пока её заметят.

Больная открыла глаза и схватила её за руку. Верочка старалась улыбнуться.

В ответ —колючий, неприятный взгляд. В нём была одна ненависть.

Чужие пальцы до боли сжали Верочкину руку и внезапно расслабились. Это был конец.

У Верочки закружилась голова. Она поспешила выйти из страшной комнаты.

С трудом добралась до дома.

Из рук всё валилось

Состояние ухудшалось. Из-за слабости спать легла раньше обычного, а утром не смогла встать.

Вот так враз отказали ноги и всё тело.

Началась тяжелая тёмная полоса.

Одно из воспоминаний:

Голодный Ваня на обед решил сделать макароны, положил сухие на сковородку. Залил маслом… Шрапнелило до потолка.

Везде появлялись проблемы. Они казались неразрешимыми.

И вдруг в дверь постучали. На пороге стояли две странные женщины. Это баптистская церковь прислала на помощь своих волонтёров — двух ангелов в белых платочках.

Они быстро и бесшумно убрали квартиру, забросили в стиралку грязное бельё, сварили обед и оставили для Верочки гуманитарную посылку с одеждой.

Среди колготок, памперсов и вязанных салфеток оказалось длинное сиреневое платье в пол. Настоящее, концертное! И оно было Верочке по размеру. Еще в посылке лежало приглашение на благотворительный концерт и 15 дойчмарок.

Концерт был назначен на завтра.

Весь день Верочка думала, как туда попасть. Ведь платье — это судьба! Но за час до праздника все разрешилось —приехал автобус,

Верочку на стуле вынесли из квартиры и повезли в Дом дружбы, где собрались спонсоры из Германии и члены семей, кому они помогали.

И впервые за много лет Верочка запела. Сидя трудно было брать дыхание и она, уцепившись в спинку стула, поднялась. Так, в обнимку с Ваней, который её поддерживал, она удивила всех своим голосом.

Смеялась и плакала под аплодисменты.

Через неделю она окончательно поправилась.