Терри Пратчетт описывает разных героев. Основными персонажами его романов являются: командор Ваймс (начальник ночной стражи Анк-Морпорка), матушка Ветровоск и нянюшка Ягг (ланкрские ведьмы), Ринсвинд (волшебник-неудачник) и, разумеется, Смерть. Вернее, СМЕРТЬ! Всадник Аброкалепсиса. Мрачный Жнец.
СМЕРТЬ, наверное, самый популярный герой Плоского Мира. Представляя собой бессмертную и бесконечно мудрую сущность ОН, подобно многим великим умам, не перестаёт удивляться людям. А его собственные поступки и действия, зачастую необъяснимы для человека.
На этом фоне Наверн Чудакулли оказался незаслуженно оттеснен. Аркканцлер появляется во многих книгах, но нечасто выступает в роли главного героя. И даже в потенциальном голосовании на «лучшую роль второго плана», он проиграл бы борьбу Хэвлоку Витинари – патрицию Анк-Морпорка. Но для меня каждая книга, где присутствует великий аркканцлер, получает дополнительные 100 очков рейтинга. Чудакулли необычный герой необычной Вселенной. Он внёс огромный вклад в развитие Анк-Морпорка и всего Плоского Мира.
Что же выделяет Чудакулли среди других волшебников? Ответ прост - выживаемость! Коллеги пришли к выводу, что аркканцлера просто невозможно убить!
«В последнее время волшебники крайне редко прибегали к главному способу продвижения по университетской служебной лестнице. Раньше это продвижение происходило, когда умирал кто-нибудь вышестоящий, вследствие чего человек, который обычно обеспечивал эту кончину, поднимался на одну, а то и на две ступеньки вверх. Однако Чудакулли был крупным мужчиной, держал себя в форме и обладал, как в этом могли убедиться три последних соискателя должности аркканцлера, отличным слухом. Претенденты были лишены сознания при помощи мощного удара лопаты и вывешены из окна за лодыжки; кроме того, как выяснилось чуть позже, у них в двух местах были сломаны руки. А еще все знали, что Чудакулли спит с двумя заряженными арбалетами под подушкой. Впрочем, человеком он был незлобивым, так что дело обошлось бы лишь простреленным ухом. Скорее всего.» (Т. Пратчетт «Роковая музыка»)
Фактически именно Чудакулли превратил волшебников из склочных интриганов в добродушных толстячков, а Незримый Университет из змеиного гадюшника в благополучное учебное заведение. Властолюбивые волшебники постоянно интриговали друг против друга, стремясь занять пост аркканцлера. Подробно нравы Незримого Университета до прихода к власти Чудакулли описаны в книгах «Цвет Волшебства» и «Безумная Звезда». Редкому аркканцлеру удавалось продержаться на своём посту более года. Стать главой Незримого Университета означало повесить себе на спину огромную мишень. Тем не менее, волшебников это не останавливало, каждый верил, что уж в его-то честь наглые коллеги не будут справлять поминки.
В итоге волшебники доигрались до того, что попытались захватить весь Плоский Мир. Подробно эти события описаны в книге – «Посох и Шляпа». В результате трагического инцидента многие волшебники погибли, а оставшиеся в живых предприняли максимальные усилия, дабы доказать, что «находились далеко и ничего не знали».
Для этого им понадобилось выбрать аркканцлером человека, который действительно находился далеко и ничего не знал. В итоге Незримый Университет возглавил Наверн Чудакулли, проживший большую часть жизни в Овцепицких горах.
«Именно то, что надо, — решили все. — Чисто выметет. Новая, так сказать, метла. Волшебник из захолустья. Вернемся к этим… как их бишь?… к корням волшебства. Хотим старого добряка с трубочкой и лукавыми глазками. Чтобы любую травинку по имени знал, чтоб бродил по дремучим лесам, где ему всякий зверь как брат родной, и все такое. Чтобы спал под звездами, слышал, о чем шумит в листве ветер, знал всякое дерево. И чтобы с птицами умел разговаривать». Послали гонца. Чудакулли повздыхал, ругнулся раз-другой, отыскал в огороде свой посох, где тот подпирал пугало, и отправился в путь. «А если и выйдут с ним какие-нибудь загвоздки, — отмечали про себя волшебники, — то устранить этого чревовещателя от сохи будет нетрудно». Потом он явился, и оказалось, что он и впрямь общается с птицами, но только совсем не щебечет. Наоборот, орет во всю глотку: «Подстрелил тебя, паскуда!» Звери лесные и птицы небесные и впрямь знали Чудакулли. Они так хорошо научились распознавать его силуэт, что в радиусе примерно двадцати миль от имения Чудакулли они спасались бегством, прятались и в совсем уж отчаянных случаях яростно нападали, едва завидев его остроконечную шляпу. В первые же двенадцать часов по приезде Чудакулли разместил в буфетной свору охотничьих драконов, перестрелял из своего жуткого арбалета воронов на древней Башне Искусства, осушил дюжину бутылок красного вина и завалился в постель в два часа ночи, горланя песню с такими словами, что волшебникам постарше и позабывчивее пришлось копаться в словарях, чтобы узнать их значение.» (Т. Пратчетт «Движущиеся картинки).
Секрет живучести аркканцлера кроется в его нестандартных (для волшебника) взглядах на действительность. Чудакулли единственный волшебник Плоского Мира не доверяющий магии. Будучи могущественным чародеем, в бою Наверн предпочитает не метать огненные шары, а стрелять из арбалета. При этом магом 7-ого уровня он стал в 27 лет. Фантастическое достижение. Аркканцлер до глубины души поразил коллег своим образом жизни! А также попытками навязать оный образ жизни всем остальным!
«Наверн Чудакулли был либо лучшим, либо худшим - в зависимости от вашей точки зрения - аркканцлером Незримого Университета за последние сто лет. Прежде всего, его было много. Не то чтобы он был исключительно крупным мужчиной, просто Чудакулли обладал какой-то странной способностью заполнять все свободное пространство. За Ужином он напивался и начинал во всю глотку горланить какие-то никому не известные песни, но это было нормальное, достойное волшебника поведение. Зато потом он закрывался в своей комнате и всю ночь бросал дротики, а в пять часов утра отправлялся стрелять уток. Он кричал на людей. Он постоянно всех поддразнивал. К тому же он практически никогда не носил надлежащие аркканцлеру одеяния. Чудакулли уговорил грозную госпожу Герпес, управляющую хозяйственной частью Университета, сшить ему мешковатый костюм безвкусных сине-красных тонов и дважды в день на глазах у изумленных волшебников упрямо бегал в нем вокруг зданий Университета, крепко подвязав остроконечную шляпу шнурком. Бегал и что-то весело кричал своим коллегам. Наверн Чудакулли относился к тому типу жизнерадостных людей, которые искренне и свято верят: то, чем он занимается, должно нравиться всем без исключения, просто они этого еще не пробовали.» (Т. Пратчетт «Мрачный Жнец»).
Смирившись с невозможностью занять высший пост в иерархии Университета, чародеи охладели к интригам и предпочли сосредоточиться на простых жизненных удовольствиях, вроде: крепкого сна и сытного обеда. К слову, здесь на волшебников тоже оказал влияние Наверн, т.к. он знает толк в по-настоящему великолепных ингредиентах.
«Аркканцлер Незримого Университета Наверн Чудакулли слыл заядлым приправщиком. При каждом приеме пищи перед ним на стол ставили специальный судок. Данный прибор включал в себя: соль, три сорта перца, четыре сорта горчицы, четыре сорта уксуса, пятнадцать различных сортов чатни и его любимую приправу – соус Ухты-Ухты, представляющий собой смесь маринованных огурчиков, каперсов, горчицы, плодов манго, инжира, тертого койхрена, эссенции анчоусов, еловой смолы и, что особенно важно, серы и селитры для повышения крепости. Чудакулли унаследовал сей рецепт от своего дяди, который однажды вечером, обильно поужинав и запив все это пинтой соуса Ухты-Ухты, поел печенья из древесного угля, дабы немножко успокоить желудок, закурил трубку и – исчез при таинственных обстоятельствах. Правда, в начале следующего лета на крыше обнаружили его ботинки.» (Т. Пратчетт «Мрачный Жнец»)
Чудакулли настоящий любитель Матери-Природы и редких животных (как никто другой он следит за тем, чтобы они оставались редкими). Аркканцлер обожает бродить по лесу с арбалетом или сидеть у берега реки с удочкой. Кабинет Чудакулли, в отличие от апартаментов предыдущих аркканцлеров, заставлен не магическими книгами и волшебными порошками, а чучелами животных.
Разумеется, у Наверна имеется шляпа, которой он, как и все волшебники, дорожит. Но если у остальных чародеев, шляпа – лишь символ её владельца, то головной убор аркканцлера является не только аксессуаром, а настоящим другом и помощником.
«Шляпа Чудакулли висела в воздухе. Это была обычная остроконечная шляпа волшебника, правда приспособленная к стилю жизни аркканцлера. В ее мятые поля были воткнуты рыболовные блесны. За ленту был засунут миниатюрный арбалет – на тот случай, если аркканцлеру вдруг захочется пострелять во время пробежки. А еще Наверн Чудакулли опытным путем определил, что острый конец его шляпы по размерам своим точь-в-точь соответствует небольшой бутылочке Крайне Старого и Весьма Своеобразного Бренди Бентинка. Одним словом, аркканцлер был очень привязан к своей шляпе» (Т. Пратчетт «Мрачный Жнец»)
Чудакулли не пишет научных трудов, не любит прибегать к волшебству и не загружает свой разум философскими рассуждениями. Аркканцлер не дурак, но его ум не воспринимает аллегорий. Он напрочь лишён воображения, а потому бесстрашен. Чудакулли законченный консерватор (что неудивительно на восьмом десятке лет жизни) и с подозрением относится ко всем новым идеям. Помимо этого аркканцлер использует специфические методы управления, которые могут быть охарактеризованы недальновидными людьми, как – «наглое самодурство».
«Менее прямолинейный аркканцлер часами блуждал бы по Университету, разыскивая своих подчиненных. Но Чудакулли действовал куда проще: он сваливал проблему на плечи ближнего своего и осложнял этому ближнему жизнь до тех пор, пока все не случалось так, как он, Чудакулли, того желал». (Т. Пратчетт «Интересные времена»)
Особенно часто с крутым нравом аркканцлера приходится сталкиваться Думмингу Тупсу, самому молодому члену Волшебного Совета. В отличие от предыдущего поколения магов, тридцатилетний Тупс действительно пытается разобраться в устройстве мира. На основе муравьиной фермы он создал первый в Плоском Мире искусственный интеллект. Машина научилась выполнять команды на основе грузов, переносимых муравьями. Так же Думминг Тупс постоянно размышляет о параллельных Вселенных и пытается развить магию нового типа.
Увы, его рассуждения разбиваются об Чудакулли, который в способности отвергать новую информацию даст фору любой бетонной стене.
«— Э… позвольте нам самим разобраться, аркканцлер. — Думминг попытался оттеснить Чудакулли от машины.
— А что значит «ошибка деления на огурец» ?
— Гекс всегда выдает данное сообщение, если ответ, по его мнению, не может соответствовать реальности, — объяснил Думминг.
— А эта перезагрузка? Что теперь следует сделать? Может, пнуть его хорошенько?
— О, конечно нет… На самом деле вы немного правы, Адриан заходит сзади и слегка подталкивает его ногой. Но тут нужен технический навык.
— А, кажется, я начинаю понимать эти думающие двигатели, — бодро заявил Чудакулли. — Значит, он считает, что вселенной не помешает хороший пинок в зад?» (Т. Пратчетт «Санта-Хрякус»)
Подобное отношение может показаться настоящим вредительством, но в итоге всё получается ровно наоборот. Думминг Тупс, сам того не осознавая, обрёл в лице Чудакулли лучшего руководителя. Своим вдохновенным самодурством аркканцлер полностью парализовал бюрократическую систему управления Университетом. В итоге каждый получил возможность делать именно то, что он хочет! А это великое благо! Думминг может бесконтрольно заниматься своими исследованиями. Аркканцлер не понимает, да и не желает его понимать, но и не препятствует! Полная свобода творчества и самореализации! Никто не требует написания муторных отчётов, заполнения формуляров по требованиям ГОСТ, защиты теории на учёном совете и прочее, прочее, прочее. Делай, что хочешь! Разумеется, если ты случайно не подвернулся под руку аркканцлеру, и он не втянул тебя в очередную авантюру. Например, потащил с собой на рыбалку в далекие Овцепикские горы. Кто-то же должен помочь Наверну тащить ящик со снастями и наживкой. Однако разве это не приемлемая цена?
Вдобавок аркканцлер по-настоящему внимателен к подчиненным, пусть, и не всегда это демонстрирует. Например, он следит, что бы казначей регулярно принимал пилюли из сушеных лягушек.
В неусыпных трудах о благе университета Чудакулли не устроил свою личную жизнь. Наверн остался холостым, но это и к лучшему. По двум причинам:
Во-первых, волшебникам нельзя жениться. Связавший себя брачными узами волшебник перестаёт быть волшебником. Жениться для чародея – всё равно, что умереть.
Во-вторых, женою Чудакулли должна была стать матушка Ветровоск – могущественная ведьма из Ланкра. В молодости они поддерживали романтические отношения. Чудакулли писал ей письма и даже делал предложение, но в итоге их пути разошлись. Думаю, к благу для Чудакулли. Сама матушка заявила, что от такой жены, как она, волшебник мог только спиться. Вряд ли два столь сильных человека могли ужиться вместе, не поубивав друг друга.
Однако у Наверна есть родной брат Гьюнон, главный жрец Слепого Ио в храме Анк-Морпорка.
«За их спинами декан пытался помешать профессору современного руносложения превратить жреца Бога-Крокодила Оффлера в комплект дорожных чемоданов. Из казначеева носа ручьем хлестала кровь – последствия меткого удара кадилом.
– Пожалуй, нам стоит выступить единым фронтом, – сказал Чудакулли. – А ты как считаешь?
– Согласен, – произнес старший жрец.
– На том и договоримся. Но это только временная мера.
Мимо них, извиваясь, как змея, пролетел небольшой коврик. Старший жрец вернул аркканцлеру бутылку с бренди.
– Кстати, мама жаловалась, ты совсем не пишешь.
– Да… – Другие волшебники были бы поражены тем раскаянием, что проступило на лице аркканцлера. – Я был занят. Ну, знаешь, как бывает…
– Просила напомнить, что ждет нас обоих на обед в День Всех Пустых.
– Ладно, ладно, я все помню, – мрачно пробормотал Чудакулли. – Жду не дождусь этого дня.
Он повернулся к свалке:
– Эй, ребята, заканчивайте там!
– Братия мои! Воздержитесь же! – заорал старший жрец.
Главный философ отпустил голову жреца культа Хинки. Пара викариев перестала пинать казначея. Все, смущенно покашливая, принялись поправлять одежду и искать свои головные уборы» (Т. Пратчетт «Мрачный Жнец»)
