ahtarskij

В рапорте говорится, что вместе со взрослыми в Хацуни были расстреляны 60 детей. И есть объяснение, почему расстреляны, поражающее цинизмом. Детей, как объясняли немцы, они расстреливали "из милости". "Так как у большинства детей средний возраст был от 2 до 10 лет, было решено не предоставлять их самим себе", — говорится в немецких архивных документах.

Немецкие офицерики-оберки Хефель, Эйлеманн, Глейзер – в рапорте сказано, что именно они командовали расстрелом. Их дальнейшая судьба неизвестна. Согласно архивным документам, 156-й полк вермахта затем был брошен на Москву, где и был разбит во время контрнаступления советских войск. Среди погибших были.

Хоронить погибших в назидание жителям окрестных деревень немцы запрещали почти две недели. Лишь спустя какое-то время староста, назначенный немцами, заявил в карачевскую комендатуру о расстреле мирных жителей в Хацуни. После чего молодежь из соседнего села Осиновые Дворики была согнана туда рыть могилы и хоронить убитых.

Только некоторые из погибших были похоронены отдельно. Остальные погребены в общих могилах. Установить имена беженцев до сих пор не удалось. На плитах мемориального комплекса высечены только имена местных жителей. Среди них было несколько Кондрашовых, из разных семей. Самый старший из них — Василий Стефанович Кондрашов был расстрелян в 63 года, шестимесячную Нину Кондрашову проткнули штыком прямо в колыбельке.

Единицы спаслись в чаще леса: четырнадцатилетний Женя Кондрашов, Афанасий Ильич Акулов, Афанасий Николаевич Кондрашов. На сегодняшний день известно семь жителей деревни, которым по ряду причин удалось избежать участи большинства селян. Кропотливую работу по их поиску проводит Евгений Петрович Кузин.

Седьмой стала Елена Егоровна Демьянова (в девичестве Кондрашова). Трагедия в Хацуни с ее слов:

В тот день, когда убили двух фашистов, а третьему удалось убежать, вся деревня высыпала на улицу. Переживали, обсуждали - что будет? Но председатель говорит: "Не волнуйтесь, мирное население не тронут..." И все разошлись по домам. А к нам в Хацунь из соседних Выселок пришла тетя - проведать. Мама и говорит: "Давайте пойдем к бабушке на Выселки и там переночуем". Мы ушли. Но корова осталась дома. Тогда мама с двумя тетями решила утром сходить за ней. Но уже действовал немецкий указ: в деревню пропускать и никого не выпускать... Больше мы их не видели. Вскоре и нас всех выгнали и собрали на скотном дворе в Хацуни. Ждали и мы своей горькой участи. Но выбрали только парнишек, а остальных отпустили. Не успели мы немного отбежать от деревни, как за спиной раздались автоматные очереди...

Пятилетнюю Елену вскоре забрал к себе дедушка в Большое Полпино, где она и выросла.

Хацунь стала одной из первых жертв немецкого геноцида на русской земле. Ее судьбу повторили 12 населенных пунктов Брянской области, а всего за годы оккупации на Брянщине были уничтожены 930 деревень.

В 1977 году было принято решение о создании в Хацуни мемориального комплекса в память о жертвах фашизма. Однако первоначальный проект не был полностью воплощён.

В 2010 году губернатором Брянской области было принято решение о реконструкции мемориального комплекса «Хацунь», которое было поддержано Правительством Российской Федерации.

Проект реконструкции был разработан брянскими архитекторами Сергеем Панченко и Юрием Сорокиным. В состав мемориального комплекса входят: музей, православная часовня, братская могила погибших жителей, обелиск Воинской славы - погибшим при освобождении Брянщины в 1943г., 28 стел с мемориальными досками из других брянских районов, Стена памяти со скульптурной композицией работы Александра Ромашевского.

Святое место комплекса – могила погибших. Пока что удалось восстановить имена и фамилии 83 человек, на могильной плите они выбиты так, как в мирное время жили люди – по домам. В первом доме проживали вместе со своей теткой Кондрашовой Дарьей Николаевной сироты Тереховы: Юля, Толя, Коля и Володя. С ними жила еще и 60-летняя Яшина Татьяна…

Памятные плиты: женщины и дети.

На плитах два: Кондрашев Иван Иванович, в селе было два полных тезки - различали по прозвищам. Один  - Пленный (в 1МВ в плену у немцев был), второй был - Прялкин (прялки делал).

https://www.kray32.ru/karachevskiy003_01.html

https://www.youtube.com/watch?v=bbA7a509eUk

Жду ответы про сожженные немецкие деревни и немецких/венгерских младенцев зарезанных в колыбельках красноармейцами.

Как война пришла в орловско-брянскую деревню в 1941 году

Как война пришла в орловско-брянскую деревню в 1941 году, ч.2

Потом в этих лесах отец нынешнего Героя Украины А.Турчинова - Валентин Иванович Турчинов и ряд других парубков в составе 447-го карательного батальон активно продолжали уничтожать советских людей, а кровавый режим СССР дал немецкому карателю - пенсию, а сына в институт-в руководство комсомола и в партийную элиту.

https://www.kp.ru/daily/26262/3142511/

https://nnils.livejournal.com/2225788.html

Итак вернемся к 56-й пехотной дивизия. Дивизия была сформирована 26 августа 1939 года как дивизия второй волны призыва. Участвовала в польской кампании. В 1940 году была переброшена в Гельдерн для участия во вторжении во Францию, вторгалась также в Бельгию. По состоянию на 25 октября 1940 состояла из 156 артиллерийского, 234-го, 171-го, 192-го пехотных полков. Впервые была отмечена на советско-германском фронте 23 июня 1941 года на Владимир-Волынском направлении в составе группы армий "Юг", ведя бои на Украине. В августе 1941 участвовала в боях под Киевом, в сентябре была переброшена под Стародуб в состав группы армий "Центр", где использовалась для обеспечения безопасности тыла 2й Армии. На октябрь 1941 года дивизия вела наступательные боевые действия в направлении Орла.

https://ru.wikipedia.org/wiki/56-я_пехотная_дивизия_(вермахт...

эмблема 56-й пехотной дивизия (г. Дрезден - IV военный округ)

Деревушка Хацунь была основана в самом начале 20-го века. К началу войны в ней проживало в двенадцати хатах около 50 человек. Перед оккупацией немцы сильно бомбили Брянск, и многие горожане спасались от бомбежек в Хацуни и других соседних лесных деревушках. Те, кому не хватало места в деревенских домах, строили землянки и шалаши.

Сейчас о том, что произошло в деревне, известно лишь в общих чертах. Хацунь, как свидетельствуют краеведы, скорее всего, была первой полностью уничтоженной немцами деревней в стране. Здесь прошла немецкая "репетиция" по уничтожению русского народа в соответствии с планом "Ост". "Каратели" действовали по установке — за 1 убитого немца убивать по 100 русских.

24 октября 1941 года два советских солдата, попавших в окружение, на территории деревни Хацунь напали на фашистов, конвоировавших пленного. Двое немцев погибли. Наказать Хацунь гитлеровцы решили показательно. На следующий день, всех беженцев и местных жителей, в основном женщины и дети – 318 человек, они уничтожили, в том числе более 60 детей от 2-х до 10-лет.

25 октября 1941 года с одобрения высшего командования в лице командира дивизии генерал-лейтенанта Карл фон Офена и командира 156 артиллерийского полка, полковника Вильгельма Штрекера, силами 1го дивизиона 156ап было организован захват заложников из числа населения деревни Хацунь и ближайших хуторов, набирали 200 человек, в списках в основном женщины и несколько стариков мужского пола. Таким образом детей за людей не считали – «личинки русских» или «тараканов», которых можно сжигать и топтать безнаказанно. Так 6-месячную девочку закололи штыком в колыбельке.

Из стихотворения «Хацунь» уроженца этих мест, писателя и поэта, исследователя трагической истории Хацуни, Евгения Петровича Кузина:
И гибла Хацунь на рассвете.
Как розги, – немецкая речь.
И падали замертво дети,
Никто их не смог уберечь…

Офицеры причастные к расстрелу: руководитель мероприятий обер-лейтенант Пауль Эйлеман; командир 1го дивизиона 156ап гауптман Теодор Фридман; лейтенант Хёфель; обер-вахмистр Глезер.

То есть АРТИЛЛЕРИСТЫ, которые не то что солдат противника, а и поля боя не всегда видели. Что ими двигало: злость, горе поражений или эйфория от побед?

Да ими и всей 56пд из г. Дрезден руководил прекрасный человек, берлинец, хороший семьянин, заботливый отец, истинный ариец, генерал пехоты, кавалер рыцарского креста (настоящий ЕВРО-РЫЦАРЬ) Карл фон Офен (нем. Karl von Oven), который с 1888 г. прожил насыщенную жизнь и скончался в окружении детей и внуков в ФРГ в 1974 г.

Хорошо, что г. Дрезден разбомбили ВВС США, может детские слезы имеют какуй-то силу?

https://ru.wikipedia.org/wiki/Офен,_Карл_фон

Карл фон Офен

еще один евро-рыцарь из страны активно стремящейся в ЕС, может родственник?

Интересно, а какую казнь выберут расстрелянные дети палачам-немцам если будет Страшный Суд?

Н.В. Гоголь. Страшная месть.

Как умер Петро, призвал Бог души обоих братьев, Петра и Ивана, на суд. „Великий есть грешник сей человек! — сказал Бог. — Иване! не выберу я ему скоро казни; выбери ты сам ему казнь!“ Долго думал Иван, вымышляя казнь, и, наконец, сказал: „Великую обиду нанес мне сей человек: предал своего брата, как Иуда, и лишил меня честного моего рода и потомства на земле. А человек без честного рода и потомства, что хлебное семя, кинутое в землю и пропавшее даром в земле. Всходу нет — никто и не узнает, что кинуто было семя.
* * *
Сделай же, Боже, так, чтобы все потомство его не имело на земле счастья! чтобы последний в роде был такой злодей, какого еще и не бывало на свете! и от каждого его злодейства чтобы деды и прадеды его не нашли бы покоя в гробах и, терпя муку, неведомую на свете, подымались бы из могил! А Иуда Петро чтобы не в силах был подняться и оттого терпел бы муку еще горшую; и ел бы, как бешеный, землю, и корчился бы под землею!
* * *
И когда придет час меры в злодействах тому человеку, подыми меня, Боже, из того провала на коне на самую высокую гору, и пусть придет он ко мне, и брошу я его с той горы в самый глубокий провал, и все мертвецы, его деды и прадеды, где бы ни жили при жизни, чтобы все потянулись от разных сторон земли грызть его за те муки, что он наносил им, и вечно бы его грызли, и повеселился бы я, глядя на его муки! А Иуда Петро чтобы не мог подняться с земли, чтобы рвался грызть и себе, но грыз бы самого себя, а кости его росли бы, чем дальше, больше, чтобы чрез то еще сильнее становилась его боль. Та мука для него будет самая страшная: ибо для человека нет большей муки, как хотеть отмстить и не мочь отмстить..»

https://ria.ru/20130322/928519836.html

http://libryansk.ru/karachevhacun.23811/

https://www.youtube.com/watch?v=geB5HEg_f6A

Освобождение

17 сентября 1943 года части 50-й армии под командованием генерала И.В. Болдина, сломив яростное сопротивление германцев, освободили город Брянск. Воины 323-й стрелковой дивизии полковника С.Ф. Украинца первыми ворвались на его улицы, встретившие освободителей пламенем пожарищ и руинами взорванных зданий. Продолжая наступление на запад, 53-й стрелковый корпус 22 сентября 1943 года освободил Почепский район. Войска шли вдоль железной дороги, разрушенной противником, их встречали дымящиеся коробки станционных построек, пепелища деревень, население которых ютилось в уцелевших домах, погребах и землянках.

Итоги оккупации германскими войсками территории Почепского района.

Начальник отдела контрразведки НКО СМЕРШ 53-го стрелкового корпуса подполковник Царьков, которому с освобождением Почепа пришлось принять участие в работе Государственной чрезвычайной комиссии по установлению злодеяний, совершенных в период оккупации района немецко-фашистскими захватчиками и созданными ими карательными формированиями из числа предателей. Им было установлено, что в Почепе действовала команда 2 ГПФ-729 ("Тайной полевой полиции" - нем. "гехаймфельдполицай") под командованием Хелинга, в подчинении у которого находились: Геллерт, Штреккер, Кениг, Виккель, Аман и целый ряд других.

Команда 2 ГПФ-729 в марте 1942 года осуществила акцию по уничтожению более двух тысяч узников лагеря для советских военнопленных, партизан, советских активистов и членов их семей, а также еврейского гетто и цыган, в чем им активно помогали бывшие надзиратели Почепской тюрьмы Г. Лябиков, Е. Понасенков и другие. (Все названные пофамильно лица позднее были разысканы брянскими чекистами, предстали перед судом и понесли заслуженное наказание).

В Почепе оккупанты создали лагерь для советских военнопленных, советских активистов, антигермански настроенных лиц, партизан и их семей, цыганское и еврейское гетто. Действовали районная и волостная тюрьмы и полиции, сформированные из предателей и изменников Родины. Часть из них не успела сбежать и теперь пряталась по чердакам, подвалам и перелескам. В связи с тим ОКР СМЕРШ 53-го стрелкового корпуса Брянского фронта, внимательно контролировал оперативную обстановку в освобожденных районах и населенных пунктах, осуществляя задержание и проверку тех, сведения о ком вызывали подозрение. Как показала действительность, эта практика оправдала себя в деле выявления предателей и изменников Родины, а также дезертиров.

Сентябрь 1943 г., деревня Шиячи Почепского района Орловской области (Брянская область была образована на основании Указа Президиума Верховного Совета СССР от 5 июля 1944 года).

В полдень 22 сентября 1943 года, в день прибытия отдела в деревню Шиячи, комендант ОКР СМЕРШ 53-го СК лейтенант Аганцев доложил Царькову о задержании им и красноармейцами Костенко и Зверевым неизвестного мужчины, назвавшегося местным жителем Коноховым Николаем Васильевичем, 1918 года рождения, который признался, что в период немецкой оккупации служил у германских властей начальником волостной полиции. Во время обыска предъявил военный билет и паспорт на имя Н.В. Конохова. В этой связи Аганцев, руководствуясь ст. 100 УПК РСФСР, задержал его до выяснения обстоятельств, при которых тот оказался на службе у немцев, и просил дальнейших указаний.

Акт задержания был передан Царьковым старшему следователю ОКР СМЕРШ военюристу 3-го ранга Христиничу, который после обстоятельной беседы с Коноховым доложил Царькову постановления на арест Конохова по признакам совершения измены Родине и избрание в отношении него меры пресечения, которые на следующий день, 23 сентября 1943 года, были утверждены военным прокурором 53-го СК гвардии подполковником Жигачевым. Так Николай Конохов, недавний начальник полиции Супрягинской волости, гроза 17 подвластных ему деревень и поселков, оказался под стражей.

Николай Конохов родился в 1918г., в 1936 г. успел "подзалететь" на два года лагерей за хулиганство. Срок наказания отбыл, притих. Вступил в колхоз "Красный партизан". С помощью отца и брата построил большой дом - восемь на восемь метров, такую же пристройку к нему и сарай. Пришла пора жениться, он выбрал Марию Ахременко, которая была старше его на три года. Осенью 1940 года после уборки урожая заслал сватов, а затем Николай и Мария сыграли свадьбу. Началась новая, уже семейная жизнь. А через год родилась дочь, которую по общему согласию окрестили Лизой.

22 июня 1941 года, по радио выступил народный комиссар иностранных дел СССР В.М.Молотов, и все узнали о том, что фашистская Германия вероломно, без объявления войны, напала на Советский Союз по фронту от Баренцева до Черного моря, и ее авиация уже разбомбила ряд городов страны.

К началу августа фронт приблизился к западной границе Орловской области. И все-таки трудно было поверить в скорую немецкую оккупацию и победу германцев, хотя ежедневно самолеты немецких люфтваффе бомбили Унечский железнодорожный узел, города Клинцы, Почеп и Брянск, а по дорогам двигались на восток бесконечный поток беженцев и многочисленные стада колхозного скота - чтобы он не достался врагу.

В середине августа Николая Конохова, его однофамильца Конохова Александра и Коломейцева Василия вызвал к себе председатель колхоза "Красный партизан" и объявил, что по решению правления им поручается перегон колхозного скота на сборный пункт в город Елец Орловской области с целью дальнейшей эвакуации его на восток страны. До восхода солнца следующего дня они уже отправились в этот нелегкий путь. И когда через несколько дней их тройка была недалеко от цели, Николай Конохов предложил Александру и Василию распродать скот жителям лежащих на их пути деревень и, поделив между собой вырученные от продажи деньги, возвратиться домой в Шиячи. Он очень разозлился, когда приятели не поддержали его план.

В Ельце сдали скот на государственном сборном пункте, а затем отправились в обратный путь. На дорогах отступления попадались группы красноармейцев и беженцев, измученный вид которых не требовал комментариев. Осторожничали, старались идти вечером, обходя деревни. И за пару дней до прихода в Шиячи увидели на большаках колонны немецкой бронетехники, мотопехоты. К моменту их появления деревня уже была под германским сапогом, и на входе в колхозную канцелярию красовался красный флаг со свастикой в белом круге, везде по-хозяйски суетились немецкие солдаты, словно они были здесь всегда. Эти дни для Николая Конохова стали началом его карьеры и конца.

Первый допрос

Войска Брянского фронта стремительно продвигались с боями на запад. Поэтому военные контрразведчики, работая оперативно, строили свои действия по возникшему уголовному делу на Конохова в темпе, обеспечивая свидетельскую базу, что оказалось не столь сложным: Николая Конохова знали здесь как предателя все. Первый его допрос 22 сентября 1943 года провел заместитель начальника ОКР СМЕРШ майор Шумаков, и Конохов показал:

"...Примерно в начале 1942 года к нам в деревню Шиячи приехал начальник полиции Супрягинской волости Куриленко Алексей Савельевич, пришел ко мне на квартиру и предложил поступить в полицию. Недолго думая, я согласился. И с этого времени до августа 1943 года работал в волости полицейским. Моя деятельность заключалась в борьбе с хулиганством, выполнении заданий старшины волости, а также установленных немцами заданий по сбору с населения деревень налогов - мяса, хлеба, картофеля и других продуктов для поставки немецкой армии. Больше я ничего не делал. Каждый месяц мне платили 24 немецкие марки, а последние четыре месяца я, как начальник волостной полиции, получал 60 марок - с учетом наличия у меня семьи. До этого в течение двух месяцев работал становым приставом..."

Конохов все еще надеялся, что как-нибудь выкрутится, и поэтому изворачивался и лгал, скрывая свои преступления. И напрасно. Уж слишком много он наследил. Находясь в КПЗ, он еще не знал, что на бревне, что лежало вдоль фундамента дома, в котором разместился ОКР СМЕРШ, уже сидели ожидавшие своей очереди на допрос его односельчане: однофамильцы Коноховы Николай и Александр, Коломейцев Василий, Синьков Сергей, Щеголяев Алексей, Коломейцев Иван, Коломейцев Гавриил, Тризна Евдоким, Ширяев Семен, Продченко Василий и Шапилин Андрей.

Следственные действия, проведенные зам. начальника ОКР СМЕРШ 53-го СК майором Шумаковым и старшим следователем этого отдела военюристом 3-го ранга Христиничем в течение 22 и 23 сентября 1943 года, позволили собрать достаточные доказательства, чтобы инкриминировать Конохову факт измены Родине. На очных ставках со свидетелями и на заключительном допросе 24 сентября 1943 года он полностью признал свою вину. В этой связи Христинич составил обвинительное заключение и доложил начальнику ОКР СМЕРШ 53-го СК Царькову, который утвердил его и обратился за санкциями к военному командованию и к прокурору.

Так, 25 сентября 1943 года на обвинительном заключении появилась резолюция командира 18-й Краснознаменной стрелковой дивизии генерал-майора Заводовского: "Конохова Николая Васильевича предать военно-полевому суду". А военный прокурор дивизии гвардии майор Кришевич начертал: "обвинительное заключение по обвинению Конохова утверждаю по части I Указа Президиума Верховного Совета СССР от 19 апреля 1943 года".

Буквально через час секретарь военного трибунала 18-й гв. КСД гвардии лейтенант Валентина Есипова объявила Н.В. Конохову обвинительное заключение под расписку.

Суд

Утро 25 сентября 1943 года выдалось сухим и солнечным. Кроны деревьев пылали золотом осени. Но здесь, в прифронтовой полосе, чувствовалась напряженность. Отдаленная артиллерийская канонада, гул пролетавших в небе самолетов, передвижение войск... А вскоре из дома в дом, из землянки в землянку прошел слух о том, что в середине дня в деревне состоится суд над их односельчанином - недавним начальником полиции Супрягинской волости предателем Николаем Коноховым. Это военное командование стрелкового корпуса обратилось к местному населению с призывом прийти на заседание военно-полевого суда.

В полдень в центре села собралось почти все население Шияч. В доме, где должен был состояться суд, солдаты охраны ОКР СМЕРШ поставили столы для его состава и скамьи для присутствующих граждан и свидетелей. Через полчаса под конвоем автоматчика и коменданта ОКР лейтенанта Аганцева был доставлен Николай Кононов, затравленно озирающийся по сторонам, и усажен на табурет перед судейским столом. На армейском "виллисе" подъехала группа офицеров, и каждый занял свое место. Началось судебное заседание военно-полевого суда 18-й гвардейской ордена Красного Знамени стрелковой дивизии в составе: председательствующего - гвардии капитана юстиции Чупракова, членов суда - гвардии подполковника Холода и гвардии майора Беляева, а также прокурора гвардии майора юстиции Кришевича и секретаря гвардии лейтенанта Есиповой.

Председательствующий согласно ст. 277 и 278 УПК РСФСР разъяснил Н. Конохову его права, предупредил свидетелей об ответственности за дачу ложных показаний и объявил состав суда, после чего притупил к судебному следствию. Зачитал обвинительное заключение, по которому Николай Конохов признал себя виновным, и предложил ему рассказать о себе и службе у немцев. Конохов показал:

"...В 1941 году, когда пришли немцы, я решил добровольно поступить к ним на службу. Ходил по деревням и силой оружия заставлял местных жителей выполнять необходимые для немцев работы и поставки. А когда крестьяне оказывали сопротивление и не отдавали скот и хлеб, я иногда толкал их и бил. Более того, тех, кто оказывал сопротивление, доставлял в волость, где с ними расправлялось гестапо. Такие поборы были ежемесячными, в том числе в 1943 году. Все это я делал по приказу находившегося в волости немецкого командования. В августе 1942 года после двух месяцев пребывания на курсах в Клинцах меня назначили становым приставом, а в 1943 году - начальником волостной полиции. В этот период я отдавал подчиненным распоряжения, о выполнении которых они мне докладывали. Партийных работников я действительно знал: Тризна работал счетоводом, Сашенко - секретарем РК ВКП(б), Молчанов - председателем сельсовета, Трипутин - заведующим сапожной мастерской. Я, как начальник полиции, и немцы относились к ним, как к советским работникам, считая их врагами. Все они в разное время были арестованы и расстреляны. Списки на членов партии я не составлял, но видел такой список. Признаюсь также в том, что в 1943 году отобрал корову у Тризны и передал ее своему родственнику Конохову Леонтию Тихоновичу. В 1942 году по приказу станового пристава отбирал имеющиеся у населения велосипеды и передавал их немецким властям, чтобы они могли ездить на облавы против советских партизан. Когда работал начальником полиции, власовцы благодаря мне высекли и затем расстреляли гражданку Горяничую за то, что она ничего не сказала о партизанах".

На дополнительные вопросы членов суда Н. Конохов ответил:

"...Поступил на службу к немецким властям добровольно... Взял меня в полицию знакомый, который служил начальником полиции... За службу мне платили 246 рублей, а когда стал начальником полиции - 600 рублей... К местному населению применял меры физического воздействия, некоторых приходилось бить... К партизанам не пошел, потому что никто к этому меня не подтолкнул, а немцев было много, и я решил у них работать... Продченко Василия я ранил потому, что побоялся его агрессивности и решил расстрелять его. Но Продченко отскочил в сторону, и я ранил его в правую ногу".

Суд перешел к допросу свидетелей. Не явился из-за болезни только Андрей Степанович Шапилин. Все свидетели подробно рассказали о преступлениях, совершенных Николаем Коноховым, жестокость которого испытали лично на себе.

На вопрос Чупракова, чем он может дополнить судебное следствие, Конохов ответил, что добавить ничего не может. Обменявшись мнениями с членами суда, гвардии подполковником Холодом и гвардии майором Беляевым, Чупраков предоставил слово военному прокурору гвардии майору юстиции Кришевичу, который дал анализ преступления, совершенного Коноховым. Он обратил внимание суда, присутствующих на суде граждан и военнослужащих на тяжесть преступления и его социальную опасность и заявил, что считает данное преступление по Указу Президиума Верховного Совета СССР от 19 апреля 1943 года доказанным, в силу чего потребовал подвергнуть Н.В. Конохова смертной казни через повешение.

После звенящей в тишине паузы председатель суда Чупраков предоставил последнее слово подсудимому Николаю Конохову, который, пребывая в пике стрессового состояния, заикаясь, обратился к суду с просьбой заменить ему смертную казнь через повешение какой-нибудь более легкой мерой наказания. В 14 часов 30 минут суд удалился на совещание.

Приговор

Судебное заседание возобновилось ровно в 15 часов. Чупраков огласил приговор: "Именем Союза Советских социалистических республик 25 сентября 1943 года военно-полевой суд 18-й ГКСД в составе председательствующего гвардии капитана юстиции Чупракова и членов суда гвардии подполковника Холода и гвардии майора Беляева при секретаре гвардии лейтенанте юстиции Есиповой с участием прокурора 18-й ГКСД гвардии майора юстиции Кришевича в открытом судебном заседании в расположении 18-й ГКСД рассмотрел уголовное дело по обвинению Конохова Николая Васильевича, 1918 года рождения, уроженца и жителя деревни Шиячи Почепского района Орловской области, установил, что подсудимый Конохов в период временной оккупации немецкими войсками Орловской области активно помогал немецким властям в выявлении советских активистов и партизан. В конце 1941 года по доносу Конохова в гестапо были расстреляны коммунисты Сашенко Василий, Молчанов Иван, Тризна Макар и Трипутин.
Войдя в доверие к немецким властям, в 1942 году Конохов был назначен становым приставом, в должности которого работал в течение двух месяцев, после чего в январе 1943 года был повышен в должности и назначен начальником полиции Супрягинской волости. Выполняя обязанности начальника полиции, Конохов учинял над мирным населением насильственные действия и грабил его. В июле 1943 года по его предложению власовцами была высечена, расстреляна и брошена в уборную гражданка Горяничая Наталья. В этом же месяце Конохов, пытаясь расстрелять гражданина Продченко, ранил его в ногу. За связи с партизанами в январе 1943 года арестовал гражданина Шапилина и его жену, которые в течение двух недель сидели под арестом в гестапо. Избил 70-летнего старика Тризну Евдокима, отобрал у него корову и передал своему родственнику. Все эти обвинения Конохова в измене Родине доказаны свидетельскими показаниями и его собственным признанием. Руководствуясь ст. 319 и 320 УПК РСФСР, приговорил Конохова Николая Васильевича на основании части I Указа Президиума Верховного Совета СССР от 19 апреля 1943 года подвергнуть смертной казни через повешение с конфискацией всего имущества. Приговор окончательный и обжалованию не подлежит".

Жена Николая Конохов присутствовала на суде. Еще совсем недавно она гордилась своим мужем-полицейским, которого все боялись. Была довольна, когда он приносил в дом взятые у других продукты, когда жили по сравнению с другими по-барски. Как муженек бил, унижал, убивал, отправил на расстрел/повинен в смерти: Макара Тризны, Василия Сашенко, Ивана Молчанова, Трипутина и несчастной Гореничей... И вот финал.

Председатель суда Чупраков, сев в "виллис", направился в штаб дивизии к командиру 18-й ГКСД генерал-майору Заводовскому, который утвердил приговор военно-полевого суда о высшей мере наказания Николаю Конохову, хотя такие решения давались ему нелегко: ведь речь шла о жизни и смерти хотя и врага, но не в бою. Но генерал всегда также помнил и о том, что изменник, предавший Родину и замаравший себя кровью сограждан, - это трижды враг.

Казнь

К моменту возвращения Чупракова из штаба дивизии солдаты взвода охраны ОКР СМЕРШ с помощью жителей деревни соорудили в центре Шияч виселицу. По команде председателя суда Чупракова комендант взвода охраны ОКР СМЕРШ лейтенант Аганцев и автоматчик доставили к виселице Николая Конохова.

И тогда военный прокурор 18-й ГКСД гвардии майор Кришевич, обращаясь к собравшимся жителям деревни и военнослужащим дивизии, объявил:

"Два часа назад закончился военно-полевой суд 18-й гвардейской Краснознаменной дивизии над изменником Родины Коноховым, который в соответствии с Указом Президиума Верховного Совета СССР за совершенные против Отечества преступления приговорен к высшей мере наказания - смертной казни через повешение. Сейчас приговор будет приведен в исполнение".

Так свершилось возмездие.

* * *

Война, фронт, экстремальная обстановка привнесли свои требования к военному судопроизводству: задержание, арест, следствие, суд и казнь состоялись в течение всего четырех дней - с 22 по 25 сентября 1943 года при строгом соблюдении норм УК и УПК РСФСР. Скорый и беспощадный в то время суд был назиданием нацистским и военным преступникам, напоминающим о неотвратимости наказания за совершенные злодеяния.

С тех пор прошло 75 лет. За эти годы в стране произошли социально-политические изменения, в силу которых она стала на путь капиталистических преобразований. В этой связи со стороны отдельных лиц послевоенного поколения наблюдается тенденция навязать новый взгляд на действия тех, кого официальная идеология и закон заклеймили как предателей, и реабилитировать их в общественном сознании.

Четкий ответ на это заблуждение дают изданные Президентом России Закон "О реабилитации жертв политических репрессий" от 18 октября 1991 года и дополнение к нему 5698-1 от 3 сентября 1993 года, в пункте "г" ст. 4 которого говорится, что не подлежат реабилитации лица, "служившие в строевых и специальных формированиях немецко-фашистских войск, полиции, если имеются доказательства их участия в разведывательных, карательных и боевых действиях против Красной Армии, партизан, армий стран антигитлеровской коалиции и мирного населения..."

Николай Конохов был одним из категории преступников, в отношении которых не существует сроков давности при решении вопроса о привлечении к уголовной ответственности. Именно такой вердикт вынесла по результатам пересмотра материалов уголовного дела на него прокуратура Брянской области: РЕАБИЛИТАЦИИ НЕ ПОДЛЕЖИТ.

http://old.bryanskobl.ru/region/history/guerilla/pril3_colla...