Дорогие пикабушники. Месяц+ назад писал я про дно. Но это было не дно.
Независимо друг от друга, не находясь в близком контакте друг с другом - моя семья заболела Короной. Сначала заболели родители. Мама и Папа. Паралельно в другом городе как оказалось заболел мой старший брат. А в Ялте заболели тетя и племянницы.
Конкретно хочу рассказать про лютое дно и обстоятельства связанные с моей семье.
Мать перенесла коронавирус с потерей вкуса и кучей других симптомов орви. В добавок остаточным теперь у нее серьезное ухудшение слуха и резко упало зрение, не говоря уже про общую слабость.
Я перенес корону в форме бронхита. Мало по малу вычухался. Но все хозяйские дела забросил почти полностью. Просто нет сил.
Мой отец говорил что если заболеет короной то уже не очухается. Так и случилось.
А с этого момента я хочу рассказать в хронологическом порядке события которые с нами происходили.
Мои родители заболели в октябре. Сначала лечились сами как от простуды. Но через несколько дней стало значительно хуже и вызвали врача. Сделали тест и получили спустя пару дней приговорный результат. Положительный тест. Назначено лечение. Но спустя наверное неделю стало хуже Бате.
Весь этот период я говорил с ним по телефону. Мой отец не обычный человек. И с ним у меня отношения были не просто как отца с сыном а нечто высшее. Он был мне самым лучшим другом. Помощником. Примером. Его все очень любили и он находил к каждому свой подход. Будучи интелегентным и образованным учителем он находил общий язык и с профессурой и с бомжами на свалке.
В пятницу ему стало хуже, и он поговорив с моей матерью поблагодарил ее за 40 лет прожитой вместе жизни, они очень любили друг друга и не раз доставали друг друга с того света. Он поблагодарил ее за все. А в субботу утром ему стало очень плохо и когда вызвали врача оказалось что кислород в крови упал в несколько раз и его в срочном порядке забрали в больницу. По лестничной площадке он обреченно пошел в скорую своими ногами с поддержкой врача. Попрощавшись сказал матери беречь кота. И пошел.
С этого момента в хаосе мы не моги не определить где он не что с ним. Были подняты на уши все кого можно было. И только благодаря знакомым мы выяснили что его забрали в 7 гор больницу определенную под ковид. До 19 часов мы находились в нервотрепке кедьь не какой связи не с человеком не с кем либо кто мог бы что то сказать не было. Я поднял на уши минздрав но мне обьяснили что все по закону и они не имеют права разглашать о состоянии пациэнтов. Не в больнице на проходном пункте не кто нечего не знал и не говорил. Пока не нашли знакомого врача скорой помощи который узнал через знакомых что он находится еще на распределении и поэтому неот информации. А в больнице полный хаос поэтому мы нечего не узнаем.
В эту субботу папа набрал меня в последний раз. И я успел сказать что Люблю его. Это был последняя минута разговора. Он сказал что врачь определил его фразой - Не без надежен.
После этого на следующий день его забрали в реанимацию. И единственное средство связи стало названивание на номер реанимации где сообщалось что состояние тяжелое.
Больше отца я не услышал.
Через две недели в субботу позвонили и сказали что отец умер.
Все это время он был в реанимации, пока не впал в кому.
Как выяснилось потом от санитарки которую удалось зацепить он какето время был в сознании. Сам за собой ухаживал. Она пыталась его кормить и спрашивала нужно ли ему помочь сходить в туалет, но отец держался мужчиной до последнего. И старался за собой ухажиивать сам. Когда ему уже стало тяжело держать в порядке свою тумбочку, эта санитарка наводя порядок нашла там письмо от моей мамы и спросила хочет ли он что бы она ему его прочитала. И прочитав ему слова любви моей матери она увидила как у него его тарелка покасилась на бок. Он рассказывал ей какая у него хорошая жена и какой хороший сын и он даже не ожидал что он у него такой сын и не думал что будет такая жена. И с этого момента он понемногу впал в кому. И иногда приходя не надолго в сознание он опять уходил. Его полюбила вся смена санитарок. И когда через неделю они пришли на свою вахту, и узнали что он умер, то не смогли его увезти. Так она выразилась. Она так привязалась к этому доброму человеку что не смогла. И они просили когото другого из другого отделения чтобы те его вывезил. Это мы узнали потом.
А в этот момент в нашем доме горе и мы не знаем что делать. В больнице полный хаос. И передать все те горькие муки - не передать.
В больнице в ожидании вокруг только хамство и наплевательство. Крики таких же ккак мы, нее знающих что с их родственником и тычащие федеральными законами администраторы. Хамство санитаров. Попытка украсть мобильный телефон отца. Пока не подняли волну и не пригрозили нам не хотели возвращать оставшуюся часть вещей. С огромной надеждой, мы, зная нашего отца, искали записочку для нас. Но он не собирался уходить, и не успел написать нечего.
Пройдя множество кругов переживаний, я ловлю себя на мысли, что весь гнев который мне бы хотелось рассказать, не имеет значения, потому что все знают в каком государстве мы живем. Все какое то конченное. И обман везде. На каждом шагу.
Я же хочу рассказать про своего отца. Он прожил жизнь долгую, и не смотря на сложности, он не опустил ни рук, ни головы.
Я хочу понемногу, те истории которые помню, рассказать вам. И буду по не многу их выкладывать.
Я горд моим отцом. Я благодарю бога за такого отца. И благодарю его, за его труд. Я очень его люблю. И хочу его славить.
(Да. С запятыми у меня есть сложности. В телефоне кто то украл все запятые.)
