DeBlank

Он знал, что когда-нибудь окажется здесь вновь и даже знал ради чего. Конечно же, ему необязательно было посещать это проклятое, вычурное место, но почему-то оно так сильно запало Дону в душу, отчего он и не смог проехать мимо. Смотря на холодные, покрытые сажей кирпичные стены дома – парень испытывал тепло внутри себя, которым обычно горят воспоминания. Но он был здесь не ради воспоминаний о былых днях, которые напрочь перевернули его жизнь. Он был здесь ради настоящего и будущего, которые тесно переплетены с прошлым.

Несмотря на холод, Дон вышел из машины и побрёл к железному забору, вспоминая как громко ранее хлопала его дверь. Несмотря на то что уже прошло два года - ему казалось, будто это всё было вчера, и, наблюдая за медленным полётом снежинок на фоне заброшенного дома – он пустился в воспоминания о том, как он влюбился в девушку, которую потом не мог отыскать очень долгое время, пока судьба сама не настигла его.

Он вспоминал о Марии. О девушке необычайной красоты, которую повстречал на Выжженной равнине вблизи реки, перед тем как Громовой человек спустил собак на него и его друга. Несмотря на насыщенность происходящего после их встречи – он помнил Марию ярче и теплее всего прочего.

После смерти Громового человека началась полнейшая неразбериха и Дон просто начал чувствовать, как происходящее давит на его рассудок и ему хотелось лишь одно - как можно скорее уехать из этого места оставив всё как есть. Оставив здесь, разумеется, и Марию, за которой он обещал себе рано или поздно вернуться, когда он обдумает всё и разберётся в самом себе.

Шло время, и вместо того, чтобы разбираться - он лишь всё глубже и глубже тонул в своей любви и тоске, чувствуя, как сладкая и едкая смесь заполняет его сердце, лёгкое и туманом оседает в голове.

Образ Марии отложился в его голове, словно самое настоящее клеймо, которое болело, ныло и постоянно давало о себе знать, в особенности – по утрам, когда во сне ему снилось это самое место у реки. Тёплая вода, солнце и самая настоящая любовь с первого взгляда.

Дон знал, что это была судьба, ведь всё так удачно совпало. Безлюдное местечко, на которое эта одинокая девушка приходила купаться, любоваться видом, и скорее всего – рисовать, либо же писать стихи. И ведь именно они забрели сюда одновременно с ней. Именно в тот день и тот час. Затем как она сама присела к нему и завязался разговор. Дон, правда, совсем не помнил, о чем они говорили, но помнил это ощущение счастья, наполненности. Он буквально чувствовал, как у неё, равно как и у него – горят глаза. Следующее что он явно ощущал – так это чувство, будто за спиной у него выросли крылья и он стал по настоящему свободен ото всех земных тягот и бед. По крайней мере, длилось это недолго, но запомнилось – на века. Потом начался этот лютый кошмар и Дон, всё оставшееся время грезил по Марии и этому месту. Прошло целых два года с того момента, как они покинули это место, но мечты о взаимной любви не покидали его.

И вот. Он снова здесь. Ведомый своей мечтой, словно лунатик, идущий по краю забора в беззвёздную тёмную ночь.

Но ведь никто не забыл, что до этого ещё есть пробел в целых два года?

Сразу же после событий на Выжженной равнине, друг Дона, который и привёл его туда – исчез бесследно. Он не брал трубки, не заходил в социальные сети, а квартира его – безнадёжно пустовала. Сам Дон всё это время думал, что Громовой человек жив и открыл на них охоту, в качестве мести за всё, но никаких нападений на него не последовало, а его друг так и не давал о себе знать целый год. За это время Дон успел обрасти новыми друзьями, знакомствами и в скором времени совсем забыл про дом на Выжженной равнине и его обладателе.

Пока Мария не нашла Дона в его же День рождения. А именно – прислала ему поздравление в социальных сетях.

Но до этого был ещё один момент в амурных делах Дона. Всё это смутное время, которое длилось целый год, Дон любил девушку со своего училища, которая вроде, как и отвечала ему взаимностью, но и была уклончива, когда всё доходило до кульминации. И вот, Дон питал к ней чувства всё время, что обучался рядом и всё это время они тепло общались. Хотя бы как друзья, но парень питал к ней самые тёплые чувства. Им было хорошо вместе, но дальше по лестнице отношений они не продвигались. И вот, в один прекрасный весенний день он решил признаться ей в своих чувствах, на что девушка просто рассмеялась ему в лицо. Разумеется, это разбило ему сердце и Дон впал в глубокую депрессию, из которой никак не мог выбраться сам, пока не появилась Мария. Тут то у него и открылось второе дыхание.

С этим её письмом Дон вновь почувствовал, как сердце сжалось настолько сильно, что ему даже показалось будто оно пробило его спину. Любовная рана заболела вновь и к тому же - с новой силой. Она поздравляла его от всей души и пожелала ему самого лучшего, но это ему уже было ни к чему, потому что самое лучшее с ним уже произошло. Теперь он мог поддерживать контакт со своей единственной любовью и узнавать, как она каждый день, наполняя себя и свою жизнь её присутствием. Чувство окрыления вернулось вновь. Хотелось жить. Хотелось дышать эту жизнь.

Они болтали весь вечер и любовь Дона, подобно снежному кому нарастала и нарастала внутри его груди, разжигая неугасаемое пламя в его глазах. В конце концов зашла речь о том, как она нашла его в море социальных сетей, и она ответила, что его друг, с которым они отдыхали тогда на берегу – недавно вернулся на Выжженную равнину для чего-то и она случайно встретила его на дороге, по которой он ехал обратно домой.

О целях своего визита он ей ничего не сообщил, да и вообще не был склонен к разговорам и выглядел как ходячий труп, который явно куда-то торопился. Волосы все взъерошенные, грязные, а на лице - пятидневная щетина. Она сама попросила дать его контакты Дона, чтобы связаться с ним. В ответ парень нервно дёрнулся, достал разбитый смартфон и кинул ссылку на Дона через анонимный контакт, попросив при этом поздравить Дона и от его лица тоже. На этом они распрощались и автомобиль скрылся за горизонтом.

После этих новостей у Дона возникли смутные чувства. Маша утверждала, что это было буквально вчера, и она думала, что его друг поздравит Дона самым первым, а его просьба передать поздравление – просто шутливый тон. С одной стороны – Дон был рад, что его друг ещё живой, но его психическое состояние вызывало вопросы. Но в тот момент Дон просто отмахнулся от этих вопросов и продолжил общение с Машей, которое проходило всё в том же приятном ключе.

Учеба Дона подходила к концу и вскоре, после возвращения Марии ему пришлось покинуть родной дом и отправиться проходить практическое обучение на настоящем корабле, которое продлится от отмерзания рек до их замерзания. Это было тяжелое испытание для него. Впрочем, как и вообще для любого юного парня, который не знаком с таким понятием как изоляция. Тихая изоляция посреди бурных рек. Только он не представлял насколько это будет тяжело для него. Да. Для него это было настоящим испытанием, даже несмотря на то что он пережил до этого.

Но перед всем этим, его новые друзья, которые не хотели его отпускать – позвали его к себе на вечеринку. Там не было алкоголя, была лишь музыка, девушки и его друзья. Несмотря на то, что все развлекались и веселились -Дону было чертовски тяжело и грустно и он сам не понимал отчего, пока об него вдруг, во время одного из танцев, не начала тереться одна из девушек, которая была ему совсем незнакома. Тереться –в буквальном смысле того слова.

И несмотря на то, что у этой девушки был парень, который был на этой же вечеринке – Дон пригласил её потанцевать, где они обнимались и даже чуть ли не поцеловались. Дону было уже всё равно. Может это и есть моральная смерть, к которой он шёл всё это время? Для него было уже всё допустимо. К тому же, он совсем не огребал.

В общем, вечер он провёл более чем хорошо.

А следующие шесть месяцев – в изоляции на корабле.

В месте, где водная гладь и есть репрессор всех воспоминаний.

Как бы то ни было странно, но он не помнил, как прощался со всеми. Его жизнь будто бы резко перевернулась с ног на голову, когда он мог спокойно ходить по земле, а теперь ограничен бортом теплохода. Самым сложным было – привыкнуть к новому распорядку жизни в целом и забыть о таком слове как «дом», но это всё давалось ему с большим трудом. По крайней мере всё было не настолько плохо, потому что рядом с ним была возлюбленная – Маша, которой он хотел раскрыть свою любовь, излить все чувства, но жутко боялся, исходя из прошлого плачевного опыта, который разбил его сердце и доверие в дребезги, отчего попросту хотелось закрыться от этого пустого, ненужного и грубого мира.

Но и держать всё это в себе уже не было сил. Любовь, подобно острой и болезненной язве – поразила всё его тело, и ему хотелось, как можно скорее разделить её с кем-то, пока он сам не превратился в полое чудовище, способное только существовать.

Но страх парализовал волю, от чего пребывание на корабле становилось тягостнее. Да, он приобрёл там новых товарищей в лице таких же практикантов, как он сам. Руководили ими капитан и механик, которые дико любили приложиться к бутылке. И я думаю, их можно понять – водная гладь бесконечна, как одиночество. Лишь маяки сопровождают одинокий путь судна по воде, но и их, на самом деле, недостаточно, от чего тоска и рвёт душу, выплёскиваясь в воду, отчего та приобретает беспокойный ритм и буроватый оттенок.

Дон занимался принятием и разгрузкой груза. Сперва, разумеется, ошибался, но в скором времени приноровился и даже несколько преуспел в этом деле. Ничто так не отвлекало его от внутренних смятений и тоски, как усердная и кропотливая работа. Иногда помогал механику настраивать технику, чинить надоевший котёл, который ломался постоянно, из-за чего судно не прогревалось равномерно. Проходило время и Дон смирился с такой жизнью.

Но чувства всё равно взяли своё.

По вечерам он обычно был свободен и выходил на корму корабля любоваться видом, а вид там был обычно потрясающий: горные пейзажи, дымки портовых городов, увядающее и восстающее солнце. Дон очень любил природу.

И вот, в один из этих вечеров он вышел и увидел красивое, чистое звёздное небо, которое было таким же чистым, как и вселенские помыслы. В этот момент он подумал о том, что может быть, через несколько часов Мария тоже будет любоваться этим чудесным небом и думать о вечном, а может – и о самом Доне. Что если она тоже любит его и боится признаться ему? Что если все эти страхи напускные и никчемные? Случится ли чудо? В голове у него было столько вопросов, на которые можно было получить ответ лишь только спросив прямо. В лоб. Без застенчивости и страха. Взглянуть ей в глаза и узнать возвысишься ли ты выше небес, либо же падёшь в самые пучины бездны, оставшись без главного – без души.

Он любил её. И этим вечером признался ей во всём. Но он так и остался в этом страшном чистилище, не зная, любит ли она его в ответ, потому что она просто промолчала, уклонилась, но призналась, что он для неё важен и что она будет поддерживать его и всегда будет готова выслушать.

В этот момент Дон почувствовал, как в нём кто-то проделал дыру и провернул ножом внутри раны ещё бесконечное количество раз. Красивые звёзды стали отражаться в слезах, более значимых, чем пресные воды, окружавшие судно.

Он ушёл к себе в каюту и всю ночь не мог уснуть, не зная, как поступать дальше.

Но в итоге он так и смирился с тем, что остался без прямого ответа. Работа на корабле прошла быстро. Со смирением пришёл и покой. Шесть месяцев прошли в том же самом ключе и в скором времени воды замёрзли, в отличии от чувств, играющих внутри Дона.

Он вернулся домой живым и здоровым, поумневшим, взрослым, но это чувство можно было выбить лишь другим человеком, на что Дон никогда бы не решился. В скором времени он поставит точку. И уже даже решил, как это сделает.

Он вернётся на Выжженную равнину.

У него были деньги на дорогу. У него были амбиции и бешенное желание поставить точку в этом вопросе. Это было уже даже не просто желание – это была одержимость, которую он копил и копил в себе, словно маньяк, который, будучи одержимым – просчитывает каждое своё действие и терпеливо выжидает момента. И вот, собравшись со всеми мыслями, не проспав при этом несколько ночей – он двинулся в путь на своей старенькой машинке, на которой прибыл сюда несколько дней назад со своим другом, который, кажется, потерял свой рассудок.

Стояла глубокая зима. Были новогодние каникулы. Маша была не против этого приезда.

Время пришло.

Всё это время он думал, что это проверка. Он думал, что раз она не хочет ему отвечать – она его проверяет. Ему просто хотелось верить в лучшее. Он обезумел. А все безумцы – законченные оптимисты, либо же люди, у которых просто не осталось ничего кроме надежды. Оптимизм и безнадёга. Такие два разных понятия, которые стоят, на самом деле, совсем близко друг к другу.

Он уехал поздно ночью, потому что не смог уснуть. На часах стояло четыре часа ночи, но его это не волновало. Он больше не мог быть наедине со своими мыслями, со своими догадками. Он просто хотел получить ответ, либо же элементарно умереть. Всё остальное его уже не волновало.

Дороги были пустые, заметённые густым снегом. В то утро снег шёл большими хлопьями, усыпая всё на своём пути, хозяйствуя везде, где только можно.

С этим местом было что-то не так. Вот о чем подумал Дон, сразу, как только вернулся сюда. Это место было не отсюда. Это место было чужим. Даже более чужим, чем реки, на которых он плавал. Все его чувства переменились, смешались. Его одержимость стала казаться ему абсурдной, и на место её встало что-то ещё более тревожащее рассудок, какой-то необъяснимый потусторонний страх.

- Меня здесь быть не должно…- проговорил про себя Дон, очнувшись от воспоминаний о былом пробеле в повествовании.

Снег всё так же шёл, падая неестественно крупными хлопьями на снег. Дон зашёл за забор с трудом сдвинув слетевшую с петель и обшитую железом дверь. Одинокий большой дом казался исполином, который молча выслушивал его историю. Который знал обо всём этом и без его рассказа, словно высасывая энергию его любви, высасывая его душу. Ему почему-то показалось, будто всё это время его душа была здесь, а душа телу – не ровня и поэтому он должен покинуть это место сейчас же.

По спине прошлись мурашки. Мысли сбились в тучный клубок и его рассудок был сам в ужасе от той мысли, что он выдал. А что если это всё всего лишь иллюзия? Что если этот дом питается страданиями рассудка?

Дом казался настолько вычурным и ужасным, отчего он походил на давно умершее чудовище. Но умершее ли? Он почувствовал себя, словно только что проснулся после кошмара. Невероятная тревога охватила его, но мысль о том, что он должен получить ответ – не давала ему покоя.

Внезапно пришла и мысль – посетить задний двор этого дома.

Она и была, собственно, роковой.

Пройдя знакомый коридор – он открыл старую, тяжелую металлическую дверь и увидел там Нечто.

Снег повалил ещё более крупными хлопьями, словно пытаясь скрыть тот богомерзкий ужас, который происходил на обыденном заднем дворе не совсем обыденного дома. Дон вскрикнул от ужаса, увидев розовых, огромных размеров сталактит.

Он не понимал что это и откуда оно здесь, прямо по середине площади, огромное, чужое, неестественное.

Спустя мгновение, словно завидев Дона, сталактит начал шевелиться, извиваясь от основания до кончика, подобно щупальцу какого-то огромного осьминога. Послышались стоны, и парень понял, что сталактит приобрёл розовый цвет, потому что внутри него находятся люди.

Сотни человеческих ликов переплетались в его чреве. Стоны сотрясали воздух громко раздаваясь на заднем дворе. Стоны сотни людей. Откуда они здесь? Дон смотрел на это, чувствуя, как ноги вмёрзли в пол от ужаса и неопределенности.

Всё настолько круто повернулось в сторону, всё словно бы шло к тому, чтобы Дон обнаружил это место, а любовь – была лишь ширма, прелюдия перед космическим ужасом и кульминацией его безумия.

Лица переливались внутри гигантского извивающегося щупальца и Дон уже было думал бежать отсюда, кричать, звать на помощь, пока не увидел посреди лиц одно до жути знакомое лицо – это была Мария. И она кричала. Просила о помощи.

Дон, словно бы мигом очнувшись спрыгнул с коридорной платформы и выбежал на задний двор, совсем не понимая что ему делать дальше. А делать ничего и не пришлось, потому что как только он уверенно наступил на землю – он услышал знакомый щелчок, который невозможно перепутать ни с чем другим.

Он наступил на мину, которая тут же взорвалась и оторвала Дону ногу и весь задний двор, будучи заминированным полностью, взлетел на воздух. Дон вновь рухнул на землю, и чувствуя, как умирает смотрел за сотнями обглоданных тел, выброшенных по всему заднему двору. Посреди черной земли виделись кучи ошмётков плоти и мяса.

Дон умирал, наблюдая, как вся эта биомасса вновь собирается вместе посередине заднего двора.

На тот момент, когда он умер – обелиск возник вновь и застыл, словно бог, принимавший исповедь грешника. Последние мысли Дона были лишь о том, что ответа он так и не получил.

Конец...?

Я - здеся.

В попытке замкнутый круг разорвать

Ночь началась опять

Солнце за зенитом обходит сутки вспять

А я не могу упокоиться, прокляная Судьбу - блядь.

Я брожу средь лесов одинокий

Хотя со мной брага - мой друг далёкий

Разрывавший моё одиночество, нелюдимость

Хоть я и оставлен судьбе на милость.

Я брошен в лесах погибать.

В лесах, средь людей.

А ведь лучше деревьев.

Им проще моему одиночеству внять.

Я брожу здесь по кругу

Ожидая утра

Когда пронесётся та птичья песнь

Что отрада моя

Возвещает о утреннем солнце

Возвещает о том, что закончен кошмар

Но как только луч к нам засветит в оконце

Мы поймём, как судьба зла.

Ведь скоро солнце сядет опять.

И в попытках замкнутый круг разорвать.

Ночь будет душу мне рвать.

Одиночества это удел.

Темнота - ещё не предел.

Ссылки на предыдущие главы:

https://pikabu.ru/story/golos_iz_niotkuda_vstuplenie_polnoch... - вступление

https://pikabu.ru/story/golos_iz_niotkuda_glava_pervaya_pros... - глава первая

https://pikabu.ru/story/golos_iz_niotkuda_glava_vtoraya_pere... глава вторая

https://pikabu.ru/story/golos_iz_niotkuda_glava_tretya_stoya... - глава третья

https://pikabu.ru/story/golos_iz_niotkuda_glava_chetvyortaya... - глава четвёртая

https://pikabu.ru/story/golos_iz_niotkuda_glava_pyataya_smer... - глава пятая.

Темнота проникла в мои глубины. И у неё был терпкий привкус настоявшейся крови.

Я почувствовал, что начинаю тонуть. Вот только мой рот, нос и уши залила отнюдь не вода, а как оказалось позже – густая кровь. Испугавшись того, что я могу утонуть – я подался куда-то вперёд и тут же оказался на воздухе.

Я сидел в ванне, которая до краёв была наполнена стухшей кровью, что густыми ручьями стекала с моих волос обратно в свой сосуд. Меня затошнило, потому что запах стоял невыносимый. На поверхности плавали какие-то мошки, наслаждаясь пиром. Я чувствовал бессилие, но всё же с трудом выбрался из ванной, полностью облитый кровью.

Очень сильно хотелось принять горячий душ и сбежать куда-нибудь на поляну с цветами, прочь от удушающего стального запаха, но я буквально пропитался этой кровью. Встав посреди комнаты – я огляделся и понял что нахожусь у себя в уборной.

Только лампочка была не моя. Она издавала неестественный и тусклый красный свет, словно бы её тоже залило кровью. Но я не стал придавать этому особо заострённое внимание. А зря – ведь любая переменна в обстановке, пусть даже незначительная, сулит в себе некий символ или же метафору.

Стальной запах, казалось, было не смыть уже никогда. Я завидел дверь, что вела из ванной в комнату-студию, и тут же принял попытки открыть её, но они оказались тщетными – дверь не поддавалась. «Мечта» клаустрофоба – быть наглухо запертым в тесной уборной без нормального освещения.

Я пытался выбить треклятую дверь плечом – но она даже не прогибалась под моими ударами, словно бы была не деревянной, а железобетонной. Я почувствовал, как на меня начинает накатывать паника, потому что я абсолютно не имел представления что мне делать дальше. Кровь внутри ванны словно бы начала застывать и уже походила на замороженный кубик вишнёвого морса.

Выход, если так можно сказать, пришёл откуда я совсем не ожидал. Со мной заговорил свет от лампочки, при этом свечение от прибора стало настолько тусклым, что я мог с трудом разглядеть свои ладони, и освещения от неё было как от спички.

- Если хочешь выйти отсюда, то загляни в зазеркалье, - проговорил Свет и голос его был абсолютно не из этих миров. Он словно бы издавался из ниоткуда и проходил большую кучу фильтров, большое количество звёзд, дабы это звучание дошло до моего воспалённого рассудка.

- Что ты есть? – спросил испуганно я.

Но ответа не последовало.

Я совсем не имел понятия где мне искать это Зазеркалье. Паника и нервы давили на мой рассудок, словно слон. Мыслить нормально я не мог, притом думы о том, что решения может и не быть окончательно вгоняли меня в тупик.

Я подошёл к умывальнику, дабы облиться холодной водой и хоть как-нибудь привести себя в чувства, но вместо того, чтобы умываться я радостно взвизгнул, словно безумец, потому что обнаружил перед собой тумбочку на двери которой было зеркало.

Я с нетерпением открыл шкафчик и обнаружил там лишь зубную щётку, ручка которой была острозаточенной, словно кинжал.

- Я не понимаю, - ошарашенный проговорил про себя я.

- А понимать и не нужно. Выколи свой левый глаз, - проговорил Голос спокойно, словно бы это тоже самое что выдавить прыщ или черную точку.

- Ты, блядь, шутишь? – язвительно спросил я.

Лампочка в ответ лишь замерцала.

Я долгое время бродил по комнате, не решаясь сделать озвученное. Паника и страх отступили, потому что выход был. Возможно был. Какие гарантии может дать говорящая лампочка?

Подёргав дверь – я осознал, что другого пути не будет и всё таки решился. Я нацелился остриём зубной щетки себе в левый глаз, чувствуя, как зрачок дрожал и дёргался. Я отключил рассудок, и воткнул себе в око зубную щетку.

Казалось, будто она задела мозг, словно она полностью прошла через моё существо. В глазах замерцали круги и вспышки. Я вскрикнул и пал на колени. Мне было чертовски больно. Лампочка мерцала, передавая свет в нескольких режимах – поначалу включался яркий красный свет, затем тусклый, а после наступала абсолютная темнота. В ушах заиграла какая-то незнакомая музыка. Я вцепился обеими руками в зубную щётку, пытаясь вытащить её, но ничего не получалось.

На пол закапала черная кровь. Я стонал. А свет выбивал моё существо из тела, словно бы эти переключения были ударами железного маятника. Я бросился к ручке двери, не в силах больше терпеть мерцающий свет, и как только я коснулся ручки двери – зубная щетка, словно ледяная растаяла внутри моего глаза, а сама комната по началу застыла, а затем вихрем растворилась в полнейшей темноте, оставив лишь меня целым и невредимым.

Я приложил левую ладонь к глазу, чувствуя, как она наполняется горячей кровью.

Темнота продержалась недолго, потому что она тут же начала рывками наполняться нарисованными глазами с красными зрачками, из которых в любой момент могла пойти кровь. Боль на ране я не чувствовал, но зато отчетливо ощутил, как из-под ладони начал вытекать ручеёк крови.

Глаза смотрели прямиком на меня, не моргая, но спустя небольшой промежуток времени они начали мутнеть, а затем и вовсе исчезли. Вновь наступила темнота, а я мог лишь беспомощно наблюдать за тем всем, что происходило на данный момент.

Когда темнота рассеялась – то я оказался на крыше какого-то здания, смотря на усеянное звёздами небо.

Я прикрыл правый глаз рукой и обнаружил, что левого зрительного органа у меня попросту нет. Я бросил взгляд на звёзды, что мерцали одна за другой, словно передавая приветы с далёких планет. Левый глаз вновь начал кровоточить.

P.S.

Я буду здесь, когда меня окончательно заминусуют ;3

Ссылки на предыдущие главы:

https://pikabu.ru/story/golos_iz_niotkuda_vstuplenie_polnoch... - вступление

https://pikabu.ru/story/golos_iz_niotkuda_glava_pervaya_pros... - глава первая

https://pikabu.ru/story/golos_iz_niotkuda_glava_vtoraya_pere... глава вторая

https://pikabu.ru/story/golos_iz_niotkuda_glava_tretya_stoya... - глава третья
https://pikabu.ru/story/golos_iz_niotkuda_glava_chetvyortaya... - глава четвёртая

Церковь была сплошь и рядом пропитана готикой нездешних мест, от чего броско выделялась на фоне прочих серых строений. Правда, когда человек видит отличное от других здание – то это вызывает у него некоторую волну облегчения, что теплом раскатывается по душе. Глядя на эту церковь – я испытывал вместо тепла необъяснимый холод и омерзение. Если бы Лавкрафтовские боги имели место существовать, то они бы определённо основались в этой церкви.

Она была выстроена из серых каменных кирпичей, словно бы средневековая постройка. Как и у всех остальных церквей имелась часовня с разноцветной фреской, которая выдавала бы причудливые узоры, если бы через неё в здание заглянуло солнце. На вершине часовни была большая стела, которая использовалась в качестве громоотвода.

Лил дождь, но я всё равно никак не мог найти в себе силы войти и принять то, что произойдёт со мной дальше. А я знал, что ничего хорошего там и быть не может. Я задрал воротник пальто, засунул пистолет в карман и вошёл внутрь.

Благовония и тепло сразу же накатили на меня, как только я открыл дверь. Передо мной раскинулся небольшой зал, в котором был лишь большой алтарь. Постояльцы были одеты в красные рясы, на которых черной краской был нарисован глаз. Все до единого они преклонились перед человеком, что стоял перед алтарём. Он был абсолютно обнажён, а в руке его находился огромный ритуальный нож.

Дверь со скрипом захлопнулась, после чего наступила, буквально, гробовая тишина.

Человек перед алтарём был стар и был полного телосложения. Впрочем, как и все священники. Я вцепился рукой в пистолет, приготовившись к тому, что будет дальше после того как я задам свой вопрос.

- Зачем вы поклоняетесь ему, если он хочет уничтожить наш с вами Мир? – спросил я, и мой вопрос эхом отразился от каменных стен помещения, что освещалось тусклым светом свечей.

- ДА ЗДРАВСТВУЕТ ОКО! – вскрикнул человек у алтаря, воткнув себе нож прямо в сердце.

Тело упало, сотряся воздух, а послушники так и сидели, не шевелясь. Позже, я подошёл к одному из них. Это был молодой парень, которому перерезали глотку. Затем я подошёл к следующему телу, ещё и ещё, пока не услышал вой сирен, доносящихся снаружи. Все послушники были мертвы, но я не понимал зачем. Неужели от меня так сильно несёт перегаром?

- И что, блядь, мне делать дальше? – абсолютно рассеянный и ошарашенный, спросил я.

Ответ последовал незамедлительно.

- ВЫХОДИТЕ С ПОДНЯТЫМИ РУКАМИ! – закричал мегафон с улицы.

На автомате я просто покинул помещение, не вынимая рук из карманов.

Свет был направлен прямо на меня, но даже ослеплённый, я видел, как много оружия было направленно именно на меня. Я вытащил руки из карманов, чтобы прикрыться от света. Вот только в одной из рук я забыл разжать ладонь и вытащил пистолет.

- БРОСИТЬ ОРУЖИЕ, ИНАЧЕ МЫ ОТКРОЕМ ОГОНЬ! ПОСЛЕДНЕЕ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ! – воздух буквально разрывался от громкости громкоговорителя.

Я был растерян и ошарашен. Первая пуля, как я помню, вошла в ногу. После первого выстрела, как по взмаху дирижёрской палочки раздался целый оркестр выстрелов – пулемёты, пистолеты, автоматы. Выстрелы отбросили меня обратно в помещение. Умирая, я был удивлён, что ещё жив, хотя всё моё тело представляло собой решето. Из живота вываливались кишки. Впервые в жизни видел свои кишки.

Но умирать было страшно, потому что я не знал – оживу ли я если меня убьёт что-нибудь другое, помимо моей руки? Я не чувствовал боли, а даже наоборот – облегчение. Жизнь уходила из меня как песок из разбитых песочных часов.

Но умер я не от пули. На мёртвых послушниках была взрывчатка, которая детонировала, как только у меня начало темнеть в глазах. А потом и вовсе – пришла темнота.

Глазастик

Ссылки на предыдущие главы:

https://pikabu.ru/story/golos_iz_niotkuda_vstuplenie_polnoch... - вступление

https://pikabu.ru/story/golos_iz_niotkuda_glava_vtoraya_pere... - глава вторая
https://pikabu.ru/story/golos_iz_niotkuda_glava_tretya_stoya... - глава третья

Всё обдумывая своё видение, я дошёл до гениальной идеи – сходить в бар и знатно там накидаться всем тем на что только хватит моих наличных. К моему счастью, в кармане нашлось несколько замусоленных бумажек, которые были такие же грязные и помятые, как и всё моё существо. Я покидал балкон, а кот, который стоял до этого рядом со мной покосил взгляд, словно бы вопрошая: «Ты серьёзно пойдёшь нажираться утром?».

- Время уже не имеет никакого смысла, сам понимаешь, пупсик, - опрометчиво кинул я коту, махая рукой, спешно при этом покидая квартиру.

На еду денег после сегодняшней попойки не останется, но ничего – это послужит мне мотивацией для написания нового порно-чтива. К тому же, будучи пьяным в стельку буду придумывать очередную историю о какой-нибудь ненасытной блондинке, которая впервые постигает мир, а грязные мужчины так и норовят затащить её в постель и лишить невинности. Мне стало смешно, но люди любят читать такое, да и при том мне за это вполне нормально платят – на еду и оплату каморки вполне хватает, хотя иногда приходится писать в бешенных темпах, ибо дома совсем не остаётся еды. Я закинул блокнот за пазуху, задумавшись о том, что выходную куртку я ношу чаще, чем домашнюю одежду.

Улицы не пустовали даже сейчас. Стоял обычный будний день, освещаемый горящим солнцем. Люди спешили кто куда даже в столь ранний час, словно пытаясь догнать кого-то, хотя все они отлично понимали, что бегают лишь за своим хвостом. Я рассекал потоки людей, подобно ножу, стараясь уворачиваться от вылетающих из-за угла пешеходов, а затем бегая от агрессивно рычащих машин на перекрёстках. Улицы кипели жизнью. А я не хотел кипеть. Я хотел выпить.

Солнечные лучи с трудом проникали через каменные джунгли, от чего большинство улиц, по которым я двигался были в тени. Может быть солнцу просто куда приятнее освещать бетонные здания, чем куски разлагающейся протоплазмы? И не от этого ли я всё время ношу куртку, чувствуя, что не достоин солнечных лучей? Я громко засмеялся от своих дум, отчего проходящие мимо люди в дорогих костюмах с презрением оглянулись в мою сторону, а затем вновь уставились взглядом в серый, как и жизнь, тротуар.

Пройдя несколько кварталов я вышел к бару, в котором постоянно жила ночь. Я даже не знал точно, как называется этот бар, но он был всегда для меня Ночным баром, потому что туда никогда не проникал солнечный свет и помещение всё время освещалось тусклым светом ламп. Разумеется, иногда я писал там очерки для «статьи», отчетливо понимая, как это вредит глазам. Но тот «метиловый» дешёвый спирт, который я пью здесь – бил по глазам сильнее.

Но меня это не волновало. Ведь когда я заливаю шары – то в голове моей не роится куча дерьмовых мыслей, как это бывает, когда я трезвый.

Узнал про этот бар я через пару недель, как мне пришлось оставить Иден. В те времена меня очень сильно мучали кошмары, а реальность душила своей обыденностью, совсем не оставляя надежд на спасение. Это ещё было до суицидальных ночей, от чего я устраивал вылазки по ночам, разгуливая по городу, иногда переглядываясь взглядами с возникающей из-за зданий Луной. И вот, в одну из очередных таких прогулок я набрёл на бар и изрядно там поднабрался. И так было очень много и много раз.

Завсегдатаи знали меня, знали что я пишу, и, в общем-то, не очень сильно меня любили. Трудно сказать почему. Хотя кому я лгу? Потому что, поднабравшись, я превращался в изрядного пидораса, которому так и хочется снести лицо. Но об этом – позже.

Зайдя в бар в нос мне сразу же ударил приятный запах палённого алкоголя.

- Ух какой запашок! У меня даже уже глаза заслезились, ты что, опять решил смешивать этиловый спирт с техническим? – залетев в бар и завидев за стойкой Боба прокричал я.

- А может просто пора перестать в глаза ебаться? – приветливо ответил Боб.

Я почувствовал себя как дома.

В баре никого не было кроме нас и Боба. Я не знал, кто был этот парень, но это был единственный человек в этом месте, который относился ко мне более или менее дружелюбно. Но что так я знал о нём точно – так это то что он совсем не спит и круглые сутки работает в баре. Очень много-много раз я пытался выудить у него причины его расстройства сна, но Боб молча слал меня ко всем чертям. А я же, особо старался в душу не лезть, ибо и сам отнюдь не святоша.

Само помещение было отделано деревом – столы, стойки, стулья, деревянные подпорки, лишь дверь была сделана из пластика и обклеена плёнкой с закосом на деревянную кору. Откуда я знал об этом? Так я бился лицом обо всё, что находилось в этом баре, и звук стука об эту дверь – всегда отличался от остальных. А так, я бы никогда и не заметил подмены. Это была наша с Бобом тайна.

Я уселся у стойки, Боб, облокотившись взглянул на меня.

- Тебе как обычно, мертвец на ножках? – с насмешкой спросил он, не вынимая сигары изо рта.

- Мертвецу сегодня нужно накидаться и умереть на несколько часов из этой реальности, оставив его один на один с блокнотом, - доставая кошелёк, деловито проговорил я.

- Накидаться? Рано утром? – изобразив удивлённый тон, отвечал Боб.

- Хватит, а? Кот сегодня спросил то же… - резко прервался я.

- Можешь не договаривать. Я уже давно понял, что ты тот ещё шизоид. Только вот предупрежу – если продолжишь пить эту бадягу – то скоро с тобой и предметы интерьера говорить начнут, - наливая, продолжал бармен.

- Уже, мой друг, уже!

Вспомнив о друзьях, я подумал, что неплохо будет вечеру позвонить Рэндольфу, который потерялся и возникал эпизодически. Но сейчас – я очень за него беспокоился.

Я выложил деньги, а бармен мне принёс что-то убойно крепкое, от чего воняло за милю отсюда. Но я и это проглотил. Стопка шла за стопкой, время искажалось, а алкоголь становился всё менее и менее противным. Я что-то чирикал в блокноте, абсолютно не понимая, что именно. Свет расплывался. Глаз в небесах и проблемы с апокалипсисом уходили на второй план и абсолютно меня не волновали. Пусть это будет просто шизофрения, которую я затоплю литрами алкоголя. Ничем большим. В скором времени я отрубился за стойкой, обильно пуская слюни на свой любимый блокнот.

Проснулся я уже лишь вечером.

- Озеро слюней в счёт не входило, ты в курсе? – намывая бокал промолвил Боб.

А я, ничего не ответив, опрокинул ещё пару стопок, чтобы не болела голова.

В баре играл Сектор газа и повсюду сидели люди. Лишь рядом со мной никто не сидел рядом, опасаясь вляпаться в лужу из слюней. Блокнот, на котором были нарисованы две мясные женские груди – полностью обмок в слюнях. Я встал, собираясь уходить отсыпаться домой, но тут я встретил свою любимую компанию.

- Эй! Писака-бомжевака! Зачитай нам очередной свой ущербный стишок, про то какой ты последний говноед! – закричал мужик, давно мне известный, но чьего имени, за многие драки, я так и не узнал.

Компания, что сидела за столом у окна заверещала, поглядывая на меня. Куртка была тоже вся в слюнях. Так как я был пьян и возможно, бессмертен – ответ последовал незамедлительно.

- Я почитаю твоей жирной маме свои дифирамбы, но сначала я тебе ебало стяну! – закатывая рукава, промолвил я.

В общем, меня отпиздили, сломали пару ребёр и выкинули из бара. Опять.

Я, протрезвевший от боли лежал и не желал вставать. На улице было прохладно и совсем скоро солнце сядет вновь. Дома всё равно будет точно так же темно, как и здесь. Я пролежал так долгое время, и даже возможно бы вновь отключился, если бы неумолимая боль в рёбрах и звук распрыскиваемого баллончика с краской.

Я поднялся на ноги и увидел парня, который спешно рисует что-то на стене.

Подойдя по ближе, я увидел на стене нарисованный черной краской глаз. Реакция, была незамедлительной. Я подошёл к парню и хотел было схватить его, как вдруг он обернулся (видимо унюхал мой парфюм) и бросился наутёк.

Бежать со сломанными рёбрами был не вариант и тут я вспомнил про пистолет, который так и не вытаскивал из куртки, когда пошёл за сраным призраком посреди ночи. Дрожащими руками я вытащил пистолет и навскидку пальнул пацану в ногу. Сумка с краской упала на асфальт, а баллончики рассыпались в разные стороны. Я подошёл к пареньку, он держался за ногу. Я хотел было задать вопрос, но паренёк сам ответил мне, истошно закричав.

- ЭТО ВСЁ ЦЕРКОВЬ ЕДИНОГО ВСЕВИДЯЩЕГО ГЛАЗА И ЕЁ АДЕПТЫ, Я ПРОСТО ВЫПОЛНЯЛ ИХ ПОРУЧЕНИЕ ЗА ПЛАТУ, ПРОШУ, НЕ УБИВАЙ МЕНЯ!

После этих слов я протрезвел окончательно. Вот так. Вроде хотел убежать от проблем, но они всё равно сами меня нашли. На улице. Пьяного и грязного. Нашли.

- И где находится эта церковь? – доставая мобильник спросил я.

- На месте старой христианской. Каменная такая, совсем рядом! – кричал парень.

Я знал где это. Анонимно вызвал скорую и отправился в путь.

Солнце заходило на западе, а я рассекал переулки бедного района, что был сплошь и рядом разрисован одним единственным граффити на котором был изображен Единый всевидящий глаз.

Паблос: https://vk.com/lonelydarkroom

Ссылки на предыдущие главы:

https://pikabu.ru/story/golos_iz_niotkuda_vstuplenie_polnoch... вступление

https://pikabu.ru/story/golos_iz_niotkuda_glava_pervaya_pros... - глава первая
https://pikabu.ru/story/golos_iz_niotkuda_glava_vtoraya_pere... - глава вторая

Я встречаю восходящее солнце. Прежде этот момент всегда вызывал в моей душе только самые тёплые и радостные чувства, отчего даже самые отвратительные и тёмные кошмары, что порою извергал мой разум – растворялись с первыми солнечными лучами. Я очнулся повторно уже давно, но мне до сих пор казалось, что этот восход – фальшивка, которую вскоре затмит пастельно-желтый саван, что куполом накроет землю.

Вместо радости и облегчения я чувствую глубокое смущение и не понимание того, что происходит со мной, и миром, меня окружающим. Теряю ли я рассудок, либо же всё, что я переживаю – правда? Кот ластится об мою ногу, словно бы стараясь утешить мои думы. Я хочу сигануть с балкона, или же просто броситься прочь – бежать и бежать, покуда не настигну конца этого сумасшедшего мира. Но что потом?

- Что ты будешь делать дальше? – прошептал я восходящему солнцу, опуская голову вниз.

Светить - ответило солнце.

До всей этой истории с бесконечными суицидами я утешал себя следующими словами: «Всё плохое рано или поздно заканчивается, а если плохие вещи не отступают – то смерть в любом случае принесёт конец страданиям.». Раньше эта фраза всегда внушала хоть какой-то оптимизм, а сейчас – лишь истеричный смех, в котором скрыта глубокая грусть.

Та девушка, что казалась мне призраком – не была им, как таковым. Это был гонец откуда-то из другого конца Вселенной. Прикоснувшись моего лица – она перенесла меня в абсолютно иной мир.

Который, блядь, был мне знаком более родного.

Растерзанные тела валялись повсюду, словно бы реалистичные декорации к дешёвому трэш-ужастику, который и берёт неокрепшего зрителя за глотку только литрами крови и драной плоти. Повсюду стояла копоть, которая не давала мне дышать. Здания были разрушены, люди повержены, погребённые остатками своей же цивилизации.

Всё было как в тех снах, только кое-чего не хватало…

- Злоебучий огромный глаз, - прошипел я сквозь зубы, увидев труп матери, что прижимала к себе в последние минуты жизни ребёнка. Я представил весь этот ужас, что читался в их глазах в последние минуты жизни. Я вспомнил чувства, которые испытал, услышав о Последних днях Помпеи. Сейчас же я был пост-героем этой картины.

Я осматривал руины, чувствуя, как осколки битого стекла цивилизации – разрезают мне душу, заставляя обильно истекать её кровью. Парень-суицидник, дико обожающий мир, в котором он живёт. Такое тоже бывает.

Небо стало пастельно-желтого цвета.

До моего плеча дотронулись.

Это был я. Я сам. С пробитой головой, без одного глаза, вспоротой щекой, в которой виднелись осколки стекла. Я доживал свои последние минуты. Тяжёлая рука намертво вцепилась в моё плечо, смачивая мою куртку кровью. Мертвец обнял меня и шептал мне на ухо, сначала очень неразборчиво, но затем речь его становилась всё более и более ясной. Я был в ярости, сам не понимая почему.

- Слушай. Я понимаю, что ты не поймёшь, а когда поймёшь – то тебе будет намного хуже, чем мне, - угасая говорил он, - Я не смог спасти этот мир, потому что чтобы спасти кого-либо, не говоря уже о человечестве – нужно сначала пересилить себя.

- Где я нахожусь? – растерянный спросил я, наблюдая как столбы дыма взлетают на неестественно желтое небо.

Только вот вдруг мне в бок прилетело от самого же себя. Крепковатый удар для мертвеца.

- Слушай и не перебивай, - с трудом продолжал полумёртвый я, - Ты не в будущем, и не в другом мире. Это трудно объяснить и пока ты вообще ни черта не поймёшь. Кое с чем я не смог справиться и просто опустил руки. Ты не должен этого делать. Ни в коем случае. Ты должен будешь убить ЛЮБОГО, кто будет на твоём пути, иначе всё это произойдёт и с твоим миром тоже, понимаешь?

Мертвец закашлял, а я почувствовал, как мою шею и воротник запрыскало кровью.

- Кого я должен убить? – нетерпеливо спросил я.

Он замолчал, а я, увидел вдалеке силуэт, что приближался к нам бешенными темпами и в скором времени стал ясно различим.

Это был человек в белой маске, на лицевой части которой был нарисован один большой глаз. Склера глаза была такого же цвета, что и небо, радужка была красной, а зрачок черным. Этот рисунок отличался от того глаза, что обычно я вижу во снах.

Не теряя ни секунды – человек в маске достал пистолет и высадил всю обойму в мою копию.

- Убей его, - вырвалось, словно последний вздох с уст мертвеца.

Тело рухнуло, подняв за собой целый столб бетонной пыли. Пепел осыпался с небес, словно снег, на котором вскоре новая цивилизация построит новый мир. Человек в маске направил пистолет на меня, а я понял, что нахожусь в полной растерянности. И он, вроде бы, тоже не понимал, что должен делать.

- Если я умру сейчас, то я проснусь? – спросил я.

Человек в маске опустил оружие. Столб пепла стал плотным, словно бы постепенно превращаясь в однородную серую массу. Может, так и строился мир, начиная каждый раз на новом пепельном слое? В скором времени я потерял из взора человека в маске.

Трупы осыпались пеплом, словно убаюкивающим одеялом.

Вот так и закончился Мир.

Очнулся я уже дома, на балконе, абсолютно не понимающий, что вообще происходит со мной, что происходит со всеми нами. И самое неприятное было то, что ответы на вопросы получить было неоткуда. Но время у меня было.

Ведь солнце взошло, верно?

К тому же, часть ответов пришла, вскоре, сама собой. Правда, мне от этого стало ничуть не легче.

Паблос в вк: https://vk.com/lonelydarkroom

Ссылки на предыдущие главы:
https://pikabu.ru/story/golos_iz_niotkuda_vstuplenie_polnoch... - вступление
https://pikabu.ru/story/golos_iz_niotkuda_glava_pervaya_pros... - глава первая

Я имел счастье проснуться на заходе солнца. Уходящие лучи светили в моё окно через висящую «на соплях» грязную красную шторку. Я лежал, смотрел на неё и вспоминал о том, что я раньше всегда призывал себя нацепить штору на гардину как следует, но в скором времени просто привык к тому в каком состоянии она находится. Всё же привычка – вторая натура.

Я лежал, а сон витал ещё где-то в сознании подобно пылинкам в солнечных лучах. Я пытался выдавить из себя хоть какое-то воспоминание об эмоциях, которые я испытывал, находясь рядом с Иден. Ничего не получалось. Кошмары и бред стёрли моё сознание начисто, сделав из меня абсолютно чистый лист бумаги, который был по началу грязным, но потом был полностью истёрт до дыр синей стороной ластика. Человек никогда не будет чист, сколь бы он себя не дырявил. Воспоминания не смоет даже кровь.

Но этот Глаз на небесах – вызывал эмоции ещё тех «допотопных» для меня времён. Этот ужас, стресс, неудобство, желание забиться под одеялом и жалостливо скулить, как щенок. Видимо, подобная эмоциональная палитра будет преследовать меня всю оставшуюся жизнь, и я никогда не смогу посмотреть в чьи-то глаза, тут же вспоминая этот омерзительный сон, что преследует меня, кажется, уже вечность.

Меня передёрнуло, и я соскочил с кровати. Полностью мокрый от холодного пота и в той одежде, которая была перепачкана землёй. Вытерев испарину рукавом куртки – я разделся до трусов и переоделся в домашнее. Затем встал посреди комнаты и начал думать, что мне делать дальше.

- Ну, что же теперь, а?

Я взглянул на лежащий на простыне пистолет. Затем на часы. Времени было десять вечера. Выходит, что я проспал около семнадцати часов. Нехило.

В голову не пришло ничего кроме как пустить себе пулю в лоб. Но сначала, я сделаю себе молокофе (кофе плюс много молока). В скором времени начинаешь примирять свои мысли о суициде, в особенности, когда для тебя он действительно не выход. Правда, я ещё не пробовал отравлять себя, душить, прыгать с многоэтажек, а ограничился лишь таким способом, потому что он самый быстрый и безболезненный. Первое время я даже думал, что в патроны моего пистолета заряжаются какие-то транквилизаторы, но вскрыв один из них я удостоверился – там всё было так же, как и в обычных патронах.

Заходящее солнце заливало комнату, я стоял облокотившись об стол и ждал пока закипит чайник, как вдруг кто-то дёрнул ручку двери. Гостей я не ждал. Открыв дверь, я увидел своего рыжего пушистого кота, который медленно и вальяжно прошёл через дверной проём, словно не замечая меня. Затем он сел рядом со своей миской, освещаемый солнечным светом. Солнышко на солнышке.

Любуясь им я всё думал о том, когда успел превратиться в кошатника, правда кот в скором времени сбил меня с мыслей своим позывом наложить ему еды, что я незамедлительно и сделал. Затем вскипел чайник, я сделал себе кофе, с которым позже двинулся на балкон. Кот всё так же безмятежно чавкал своим желе.

Солнце почти уже ушло за горизонт, что горел оранжевым пламенем. Я облокотился об перила балкона и медленно попивал кофе, провожая очередной день, в котором меня не было. Неприятно осознавать, что ты существуешь большей своей частью в сновидениях, а не реальном мире. По крайней мере я реален для своего кота, что уже тоже немаловажно.

На улицы падала тень от высоких небоскрёбов, в скором времени и сам город погрузиться во тьму. Но это тьма ненастоящая. Настоящая тьма придёт тогда, когда сны мои обернутся реальностью. И должен ли я буду играть в этом решающую роль? Я, брошенный и забытый всем миром в своей квартире, небритый, опухший одиночка? Мне стало смешно. Но этот дар бессмертия, эта красная сфера, этот труп в багажнике? Стоит ли искать связь и смысл?

Я давно говорю себе, что свихнулся. На самом деле я не простреливаю себе голову, а просто воображаю, что это делаю. Пистолет на самом деле незаряженный. А бредовые сны – всего лишь последствие выжженного патологией разума, не более.

Но имеет ли смысл спасать самого себя, когда сам вянешь в самом себе и омуте одиночества, к которому так неожиданно быстро привыкаешь? Нет. Намного проще жить в воображаемом мире, который никто и никогда не сможет разрушить. Лучше спать в коконе целую вечность, провожая взглядом солнце.

Кто-то скажет, что мысли мои весьма пессимистичны. Отчасти, они будут правы. Но я, скорее, буду реалистом. Для чего мне делать выход из зоны комфорта, когда солнце, как и всегда, встаёт над миром, и так же безошибочно заходит?

За этими размышлениями настали сумерки. Город подо мной пустел, а я всерьёз задумывался спрыгнуть с балкона, как только допью кофе. Пришла пора попробовать что-нибудь новенькое!

Но тут вспомнил, что мне следовало бы позвонить Рэндольфу, ибо я понятия не имел как он там. Вчера он нехило перепугал меня своим сраным свёртком и обезумевшими глазами. Напугал настолько, что я даже не буду спрашивать у него, когда он вернёт мне лопату. Просто хочу удостовериться, что он там жив.

Найдя телефон в своих грязных вещах я, не выпуская пустой кружки из рук, начал звонить ему. Но гудки не шли – телефон был выключен.

- Дерьмо.

Я вспомнил, что точно так же ругнулся, когда увидел СВОЙ труп в багажнике. Что это вообще было? У меня было так много вопросов, но никакого желания искать на них ответы. Если я и правда безумен, то если так и продолжу копать под самого себя – то в конце окажется что я какой-нибудь сраный маньяк перебил сотню детишек, а сейчас я мучаюсь затворничеством в качестве самобичевания, а потом когда я осознаю всё это – окажусь в психлечебнице.

Кот, облизываясь, посмотрел на меня.

- Не смей даже мечтать об этом, говнюк. Если меня запекут – то ты всю жизнь будешь охотиться на голубей и крыс. Так что наслаждайся тем что есть.

Я вновь вышел на балкон. На улице уже было темно и всюду включились фонари. Стало совсем тихо, даже мысли в моей голове замолкли, уважая ночную тишину. Наступило какое-то умиротворение. Ничего не хотелось, кроме как смотреть на мерцающий где-то вдалеке фонарь. Может это человек так же как я, в западне собственного эго шлёт просьбы о помощи, посредством азбуки Морзе?

А может это свет из других далёких Вселенных, и каждый фонарь – это телепорт в другой Мир, где, может быть, я счастлив?

Я либо теряю рассудок, раз думаю о таком, либо же становлюсь просвещенным.

Я думал уже пойти совершить свой фатальный прыжок, но вдруг посреди фонарей увидел одинокий светящийся силуэт, бродящий посреди асфальтированной дороги. Никого рядом не было. Я и понятия не имел, что это такое было, но в один момент, силуэт, словно бы увидев, что я за ним наблюдаю – повернулся в мою сторону и помахал мне рукой, зазывая к себе.

Я был ошарашен. Наспех одевшись и взяв с собой пистолет, я вышел из квартиры навстречу свечению. Когда я вышел на дорогу – оно всё так же стояло там в ожидании меня, и когда я ринулся к нему навстречу – оно развернулось и быстро ринулось прочь, залетев в один из переулков.

В этот момент я серьёзно задумался над тем стоит ли мне идти дальше. Рядом никого не было и позвать на помощь я никого не смогу. Но любопытство взяло вверх, к тому же, я вспомнил, что терять то мне особо было и не чего, а кот и сам прокормится.

Нырнув в переулок я увидел свечение, которое стояло в тупике и озиралось по сторонам. Заметив меня, оно двинулось навстречу. В свечении я увидел женский силуэт, что подбирался всё ближе и ближе ко мне. Это было похоже на призрак, потому что девушка висела в воздухе. Призрачная улыбка застыла на её устах, и она потянула ко мне руку.

Мне стало до жути страшно, но пути назад уже не было. Призрак положил руку на мой лоб. В глазах начало темнеть, а всё тело пробрал озноб.

Душа словно бы вышла из тела.

Паблос в вк: https://vk.com/lonelydarkroom