889900

"Откройте, скорая." - эти слова я произносила тысячи раз, говорю и сейчас.

Я работаю на скорой уже почти 27 лет. Так это звучит, что самой страшно.

Как спросил какой-то чиновник на одном мероприятии: " Разве можно столько работать на одном месте, да еще на такой работе?!"

Видимо, можно.

Так много всего поменялось с того времени, как я пришла сюда почти сразу после окончания института, вернее, после интернатуры, которую я проходила совсем не на скорой. Так раньше можно было.

Тогда на скорую брали всех: терапевтов, педиатров, военных врачей, иных специалистов. Другое дело, что устроиться было непросто, говорили: " Извините, нет свободных ставок."

Но мне повезло. Меня, отчего-то, взяли сразу. Может, мордой лица вышла, а может красный диплом помог.

Это сейчас без сертификата никуда не сунешься. А врачебных ставок свободных полно у нас, только все равно, никто не приходит, и эти ставки переделывают под средний медперсонал.

Не было раньше ограничения по времени на вызов. Будешь на нем столько, сколько надо. Сейчас же, после 40 минут тебе уже названивает диспетчер, когда же мы освободимся.

Не было Глонасса, никто не следил за машиной, у какого угла она остановилась, вдруг проехала лишних 200 метров до кофейного ларька.

Лекарств было меньше, но зато не списывали некоторые виды так строго, как сейчас, с учетом сданной ампулы и нескольких росписей в карте.

Помню, не было единых отпечатанных в типографии карт и направлений на госпитализацию. Писали, кто на чем: какие-то бумажки, тетрадные листы.

Данные больного были всем "до фени", ведь тогда не было страховых компаний, и отчисления в нашу организацию не зависели от правильно написанной документации. Поэтому, если забыл записать фамилию, имя, отчество, можно было их придумать.

Да, вот так было когда-то, такой я "динозавр".

Особой строгости в отношении употребления сотрудниками алкоголя на рабочем месте не было. Что греха таить, анекдот про пьяного врача, сделавшего укол в диван, придуман не на пустом месте.

Были у нас подобные личности, и немало.

Сейчас попробуй появись с запахом на вызове, тут же позвонят на центр с жалобой, и поедешь на освидетельствование, а там и до увольнения недалеко.

Да что там, даже на абсолютно трезвых сотрудников порой поступают обвинения, что они, мол, навеселе. Доказывай потом, что ты не осел. Разные люди бывают, конфликтные. Не то ответил, не так посмотрел, зашатало от усталости в 3 часа ночи, всё - пьяные. И такое бывает.

Форменную одежду нам стали выдавать лишь последние лет десять: куртки, теплые комбинезоны, ботинки. Раньше одевался, кто во что горазд. Нет, легкие зеленые или синие костюмы, конечно были. А вот сверху напяливали разное, особенно, в мороз или дождь.

Вспоминаю один забавный случай. Была у нас на подстанции, на которой я раньше трудилась, парочка пожилых тетенек. Одна врач, низенькая, сухонькая. И другая, не менее сухонькая и такая же невысокая, фельдшер. Они часто работали в паре. Надевали какие-то куцые, неказистые пальтишки, мальчуковые шапчонки, теплые платки. Что одна, что другая. Как две ходячих капусты.

Поступает как-то зимой вызов к ребенку. Заходят эти тетеньки в дом, звонят в квартиру. А с другой стороны двери кто-то смотрит в глазок и говорит: "Идите отсюда, побирушки!".

И такие казусы бывают. Уж очень они на скоропомощников были не похожи.

Автомобили сейчас современные, теплые, приходят с новым оборудованием. А когда-то мы ездили на таких тарантайках! Были в основном, УАЗы старого образца и РАФы. Причем первые имели неплохую проходимость по всяким нашим холмам и снежной зимой, но летом в кабине был просто какой-то ад бок о бок с пышащей жаром печью. А РАФы постоянно везде застревали, приходилось их толкать или ждать старшего водителя на вездеходе с тросом, к тому же они были холодные, и мы в них нещадно мерзли.

Постоянно закрепленных за бригадой машин не было. И у нас каждую смену выстраивалась очередь у диспетчерской. Каждый просил, чтобы ему поставили именно УАЗ (зимой) и РАФ (летом). А получали, естественно, что достанется.

Вызовов столько, сколько сейчас раньше не было. Вернее, в некоторые весенне-осенние месяцы была страда, когда грипп и вспышки сезонных ОРВИ. А так было спокойнее, особенно, летом.

Еще раньше было как-то веселее работать. Не спорю, мы были молодыми. Но не только это. Не было такого прессинга по времени, документации. Все были свободнее, что ли. Устраивали праздники, вечеринки, ночные посиделки с шашлыками во дворе подстанции, Новогодние утренники для детей сотрудников, какие-то вылазки.

Конечно, и сейчас мы отмечаем Новый год, день медика. Но все равно, все как-то слишком серьезно, кругом одна работа, работа и еще раз работа.

Есть и общее. Очень интересно реагируют люди на скорую и тогда, и сейчас. Особенно, когда внезапно сталкиваются с нами в подъезде. Кто-то от неожиданности здоровается. Кто-то шарахается. Кто-то начинает допрашивать, в какую мы квартиру приехали и обижаются, когда мы не говорим. Хотя есть такое понятие как "врачебная тайна". И сам же спрашивающий вряд ли был бы рад, что мы рассказываем всем соседям о том, что он вызвал скорую помощь.

Еще очень раздражает то, что некоторые, вот вроде, нормальные на вид люди. А как увидят автомобиль с красным крестом и бригаду медиков, начинают или глупо хихикать, или консультироваться тут же по всем медицинским вопросам сразу, либо просить какую-нибудь таблетку. Кто-то, вообще, ведет себя как совершеннейший дурачок, особенно, в компании себе подобных: ржет как конь, заигрывает, даже если перед ним вполне себе возрастная тетенька-доктор. Еще глупым подросткам или детям это где-то и простительно. Но для взрослых людей, как минимум, странно.

Но главное, о чем я хотела написать - это, конечно, люди.

Сколько воды утекло за эти годы!

Сколько людей сменилось! Одних только главных врачей - аж 5 человек, заведующих подстанцией 6.

Многие ушли, очень многие пришли, подавляющее большинство - фельдшера и медсестры.

Сколько людей получили неплохой старт на скорой помощи! Есть научные работники, главные врачи, замы, ассистенты и доктора наук, начинавшие у нас. Есть умные ребята, работающие врачами-специалистами в разных областях в Москве, Санкт-Петербурге, за границей. И все они тепло вспоминают нашу службу, говоря, что скорая дала им многое.

А скольких уже нет в живых! С одной нашей подстанции ушли из жизни в разное время 5 врачей, 4 фельдшера. И ведь они не были глубоко пожилыми, а некоторые не дожили и до 35 лет.

Одну нашу 40-летнюю диспетчера парализовало после COVID-19. Теперь лежит, инвалид, а дочка еще в школе учится, даже не в старшем классе.

Трое ушли на инвалидность с онкозаболеваниями.

Что сделаешь, медики тоже - обычные люди, так же болеют, да еще и, как правило, как-то запутанно, клиника их заболеваний, зачастую, почему то, далека от классики.

Вот так начнешь вспоминать. И перед глазами мелькают лица, лица. Люди, судьбы. Время - жестокая штука.

Остается костяк врачей, работающих много лет. Но он все меньше и меньше.

Скоро на скорой медицинской помощи останется только средний медперсонал, как за границей парамедики. И наверно, это правильно.

Не должны врачи, на которых государство тратит такие большие средства, увещевать скучающих бабулек, поднимать алкашей после их неумеренных возлияний и делать другую чепуху.

А пока мы, "последние из Могикан" дорабатываем на этой передовой, нелегкой, интересной работе.

И завтра на дежурстве я снова много раз скажу: "Откройте! Скорая!"

Взято отсюда

Самое страшное в семнадцать лет — это мама. И еще голубые панталоны с начесом. А мама с панталонами в руках и угрожающе скученными бровями — это вообще не к добру. Это к позору и надругательству над чувством прекрасного. Я знаю, о чем говорю, у меня были такие. И ненавистные панталоны, и бровастая мама. Мама, к слову, и сейчас есть (тьфу-тьфу-тьфу, чтоб не сглазить).

Панталоны испортили мне все детство. Ну ладно, не все и не так, чтобы сильно, но вот тридцать лет прошло, а я их помню. Советский несгибаемый трикотаж не имел сносу и отпугивал эстетов. В тех панталонах можно было на горках кататься без клеенки и корнеплоды хранить — ничего им не делалось.

Они еще и растягивались на любое седло. Мне, как в первом классе свезло стать обладателем этого гаджета по защите яйцеклеток от вымораживания, так до конца школы они меня и преследовали.

Я и прятать их пробовала - маманя находила. И в школьной раздевалке «теряла» - физрук возвращал (маманя на них вышила мои инициалы, рукодельница, ёпта).

В общем, зима, это не только каникулы, снежки, горки и сосульки для полизать, это еще и панталоны под школьной юбкой. И попробуй возрази — с монобровью фиг в диспут вступишь.

Послабуха пришла в семнадцать лет. Нет, конечно, маманя пыталась меня в них нарядить, когда заморозки ударили, а я в институт на пары собралась. И аргументы у нее были серьезные: минус двадцать, автобусы ходят без расписания и прождать можно полчаса, за которые не только яйцеклетки, а и сама несущая их курица дочь замерзнет.

Но вы представляете себе первокурсницу, у которой под платьицем панталоны с начесом? Вот и я не представляла. И криком до мамани донесла, что я думаю в общем о насилии в семье, и о модных тенденциях в частности. Отбилась, короче.

Но ничто не дается даром. И вот эта вот протестная акция имела последствия. Конечно же я застудила всё, что поддавалось застуживанию. Что было выше копчика и ниже ребер. Ни сидеть, ни петь, ни семачки щелкать. Плакать тоже было нельзя — мама заметит. А мама, мы помним, самое страшное в семнадцать лет.

В студенческой поликлинике, куда я добралась ползком и в слезах, мне выписали антибиотики. Внутрижопно, естественно. Внутриротно такие болезни лечить отказывались — не было такой практики, чтоб мороженных курей безболезненно избавлять от мучений. Ну, типа, любишь кататься, люби и саночки возить. В переводе на советский медицинский — нравится ходить в капроновых колготках по морозу, терпи уколы.

Ставить их надо было три раза в день, аж десять дней. А дома мама с бровями и может быть даже с веслом — бить дитя неразумное. Сознаться ей, что застудилась и нужны уколы — проще сразу утопиться и не всплывать. Призрак панталон ожил и брезжил.

Ну и не созналась я ей, естественно. Научилась делать уколы сама. Запиралась в туалете и тихонько поскуливая, изворачивалась спиралькой, чтоб значит тыл свой разглядеть и не промахнуться иголкой.

Под конец десятидневных экзекуций я уже голыми руками ломала ампулы и как заправская медсестра одной рукой замешивала раствор сухого антибиотика с новокаином. Не зажмуривалась при замахе шприцом. Место преступления зачищала до блеска, мусор уносила с собой.

По итогам инцидента вывод был сделан один, ему и придерживаюсь всю свою жизнь: лишь бы мама не узнала.

Источник

Мужчина, 50+, сахарный диабет 2 типа. Наблюдался у невролога по поводу дорсопатии (это группа заболеваний позвоночника и близлежащих тканей, которые вызывают боли в туловище и конечностях, не связанные с патологиями внутренних органов), по поводу которой в последние две недели колол внутримышечно НПВС (Нестероидные противовоспалительные препараты — группа лекарственных средств, обладающих обезболивающим, жаропонижающим и противовоспалительным эффектами).

Вызвал скорую помощь по поводу лихорадки и того простого факта, что болела теперь не спина, а ягодица, где образовался крупный болезненный инфильтрат (скопление в тканях организма клеточных элементов с примесью крови и лимфы) В приёмном отделении сделали КТ и сразу подняли в операционную — вскрывать флегмону ягодицы с распространением в забрюшинное пространство и на бедро. Из операционной пациента спустили к нам: в тяжелейшей интоксикации, с декомпенсированным метаболическим ацидозом (состояние, при котором слишком много кислых продуктов содержится в жидкостях организма), почечной недостаточностью и зашкаливающими маркёрами воспаления. Это было вечером. Начали антибиотики, инфузию, в принципе, он чувствовал себя даже не очень плохо, особенно после обезболивания. Только в анализах кошмар.

Утром его опять взяли в операционную на ревизию — убрали много некротизированных тканей, со слов хирурга, полностью сгнивших. Вернули на ИВЛ и без давления. Септический шок не вызывал сомнения, но появились изменения на кардиомониторе. Взяли тропонин (белок, который содержится в сердечной мышце) — повышен. Пока переговаривались с кардиоблоком, не долго, на самом деле, пациент остановился. Реанимировали, но без толку.

На секции (вскрытии) несомненный сепсис с шоком плюс острейший инфаркт миокарда. А все коронары (корональные артерии) настолько склерозированы, что резались с большим трудом.

Очередная грустная история про то что диабет это атеросклероз и гной под одной упаковкой. Что там была за дорсопатия, сказать не могу, может это был такой смазанный вариант стенокардии — с таким атеросклерозом это не удивительно. А может и нет. Но у меня вопрос: зачем боль лечить внутримышечными уколами??? Чем плохи те же НПВС в таблетках??? Тем более, у диабетика, у которого все риски инфицирования взлетают в несколько раз.

Эти истории — НПВС внутримышечно от болей в спине (или каких-то других, но в спине чаще всего) с развитием абсцессов настолько обычны, что даже как-то и не удивляют.

Автор - sovenok101

.

У меня лет 30 уже есть одно хобби, из серии неделю не поиграл – чего-то не хватает, месяц не поиграл – ломка. Рыбаки поймут, байкеры и поклонники WoT, наверное, тоже. Думал, завяжу после переезда в США, но среди эмигрантов тоже нашлись любители.

Хобби это – разные игры в вопросы и ответы. «Что? Где? Когда?» все знают, а брейн-ринг по телевизору давненько не показывали. Там отвечает тот, кто раньше нажал на кнопку, скорость нажатия – важный элемент игры, у опытных кнопочников счет идет на миллисекунды. Для этого существует девайс под названием брейн-система. Самопальная пластмассовая коробочка, USB-порт, светодиоды и пучок проводов с кнопками на концах. Ну, представили, как выглядит. Как взрывное устройство из боевика категории B.

Году в 2010-м была большая игра в Израиле. Я взял три дня отпуска, больше не дали, и полетел туда по маршруту Чикаго – Атланта – Бен-Гурион – Эйлат. С собой маленький рюкзачок: смена одежды, плавки, шлепанцы, ноутбук и эта самая брейн-система.

Нас из разных городов США приехало пятеро, а в команде по канону 6 человек. Капитан подсуетился и взял шестой девочку из Украины. У нее был замечательный купальник с нарисованными на чашечках лифчика глазиками, так что выражение «смотреть в глаза» обретало совершенно особый смысл. Извините, отвлекся.

Покупался я три дня в Красном море, посмотрел Ирочке в глаза. Поиграл в наши игры, чего-то даже выиграл и получил приз. Пластмассовую статуэтку. Как бы Оскар, но о-очень стилизованный. До того, что получился тридцатисантиметровый позолоченный член на подставке. Или это мне после Иришиных глазок всюду фаллосы мерещатся.

Из-за этого фа...Оскара брейн-система перестала влезать в рюкзак и поехала обратно в полиэтиленовом пакете. А в израильских аэропортах очень бдят насчет терроризма. Специальная служба опрашивает всех пассажиров: откуда, куда, зачем, сами сумку собирали или помог кто. В эйлатском аэропорту девочка из этой службы сразу сделала стойку на пакет с проводами. Я объясняю: игра такая, прибор определяет, кто раньше нажал на кнопку, вот тут нажимаешь, загорается ла...

Бац, а я уже на карачках с заломленной за спину рукой, брейн-система разлетелась по полу. Хорошая реакция у девочки. Пришлось из этого положения объяснять, что ничего не взорвется и даже лампочка не загорится, там же батареек нет, она от USB работает. Девочка извинилась, внимательно всё выслушала, помогла собрать проводочки в слегка порвавшийся пакет, и я полетел дальше.

В Бен-Гурионе времени на пересадку примерно час, а очередь на проверку часа на два с половиной. Но вышла такая же девочка и крикнула: кто на рейс в Атланту, подходите без очереди. Нормальных пассажиров с чемоданами быстренько опросила и пропустила. Остался я.

– Где ваши вещи?

Да вот же, в рюкзаке. Много ли на три дня надо.

– Вы прилетели из Атланты всего на три дня? Зачем?

В игры поиграть. Нет, не компьютерные. На что похоже? Ну, на «Джепарди» (международное название «Своей игры»). Да, много, нас человек сто таких психов.

– А что у вас за бомба в пакете?

Это устройство для игры, на кнопочки нажимать. Нет, не покажу, а то будет как в Эйлате. Сами смотрите. Кто помогал упаковывать? Ваша коллега в Эйлате. Вот такое еще везу. Не пугайтесь, он пластмассовый, даже по голове нормально не дашь. Нет, не купил. Это приз, вручили за хорошую игру. Не помню кто вручил. Да, понимаю, что звучит подозрительно, а что делать?

Девочка велела подождать и привела другую, чуть постарше. Изложил ей всё то же самое в той же последовательности. Та подумала, велела подождать и привела мужика. Высоченный, прямой, лысый как израилево колено, не иначе моего фаллического Оскара с него ваяли. Прикидываю, что если первая девочка, например, сержант, вторая – лейтенант, то этот не меньше как полковник. Третье действие того же балета: кто, куда, зачем, для чего бомба, откуда позолоченный хрен в рюкзаке?

Мужик, ну сложи же два и два. Игра типа «Джепарди». В игре нажимают на кнопку, так? Вот она кнопка. В игре вручают призы – вот он приз. Всё сходится. У меня кстати американский паспорт есть. Свеженький, краска еще не просохла. Вы же по классику должны его брать, глазами доброго дядю выев и не переставая кланяться. Учитывая, сколько мы платим за ваши антиракеты.

Ни фига. Глядит, по тому же классику, как в афишу коза. Девочки принесли какие-то салфеточки, потерли брейн-систему и Оскара, посветили на них фонариком. Видимо, следы взрывчатки искали. Не нашли. Лысый спрашивает:

– Вы кого-нибудь знаете в Израиле?

О да. Знаю человек пятьдесят. Всех, с кем играл.

– Позвоните кому-нибудь.

А вот телефонов ничьих не знаю. По именам, в лицо и некоторые емейлы, но вряд ли они так сразу отзовутся.

Полковник задумался. Что-то со мной делать надо, а посоветоваться не с кем. Вряд ли в аэропорту еще и генерал есть. А часики тикают. Сколько осталось до самолета в Атланту, стараюсь не думать. Наконец говорит:

– Вы сказали, что прилетали отвечать на вопросы, так? А какой был самый интересный вопрос?

Мужик, пока я тут буду переводить тебе на английский самый интересный вопрос со всеми аллюзиями на кота Баюна, кота Бегемота, кота Матроскина и котенка с улицы Лизюкова, самолет на Атланту не только улетит, но и прилетит. Ладно, вспомнил вопрос неинтересный, зато короткий. В каком виде спорта некий венгр завоевал семь золотых олимпийских медалей. Начал рассказывать, и тут понимаю, что фамилия этого саблиста вылетела из головы вся, от первой до последней буквы. Неубедительно получилось.

– Ну тогда давайте так. Я вам задам один сложный вопрос. Если ответите, проходите.

Тоже мне, старец Фура нашелся. Сейчас спросит какого-нибудь израильского деятеля третьей руки, и попаду я вместо Атланты... куда, интересно? Вряд ли в тюрьму для террористов. Скорее всего посижу в аэропорту, пока кто-то из израильских игроков не подтвердит мою благонадежность. Тоже так себе перспектива. А полковник нагнетает саспенс, как Якубович, Галкин и Крюк вместе взятые:

– Очень трудные имя и фамилия. Я их несколько дней запоминал.

Ой. Тут уже израильтянином не обойдется. Какой-нибудь Жугдэрдэмидийн Гуррагча. Монгол, таец, может индус.

И вот он, барабанная дробь, вопрос жизни и смерти.

– Как звали первую женщину в космосе?

Спасибо, Валентина Владимировна! Ваша слава достигла самых отдаленных уголков планеты. На самолет я успел.

P.S. Прямо в эти выходные проходит большая игра во Львове, на которую я не попал из-за ковидных ограничений. Ирочке и остальным участникам пламенный привет.

Из сети

Я вернулся из Чечни в 2005 и, пока искал работу на гражданке, плотно подсел на сетевую игру «Lineage2». У нас ее называли «линейка». Играли в линейку тогда чуть больше, чем все. У меня был боевой опыт, и я сколотил альянс, в который вошло десять кланов (взводов). Наладить дисциплину было непросто. За каждым героем в игре мог скрываться кто угодно. Как арфистка из Симферополя, так и эксгибиционист из Саратова. В игре меня интересовали замки. Владельцу средневековой крепости полагался процент с каждой торговой операции в городе, не говоря уже о престиже и политическом влиянии. За день до предполагаемой осады я обходил стены замка, делал скриншоты и всю ночь чертил в «пейнте» план операции. Перед штурмом я собирал лидеров кланов в скайпе и объяснял им, где расположить основные силы, куда поставить лучников, а где оставить мобильный резерв магов. Спустя год моему альянсу «Преторианцы» принадлежали пять цитаделей из семи. Предстояло взять труднодоступный Дион и при этом оставить на стенах принадлежащих нам замков достаточно сил для защиты. В моем альянсе состоял клан «Starci». Выяснилось, что это написанное транслитом слово «Старцы». Таинственной организацией управляла 65-летняя бабушка Зоя, которая жила в глухой деревне под Полтавой. Она никогда не отвечала на вопросы в командном чате, но всегда досконально выполняла задачи. Однажды после похода к дракону Антарасу, я забыл распустить личный состав «Старцев». Через неделю разведчики доложили, что старцы продолжают патрулировать опустевшее логово дракона. Члены клана были настоящими старцами. Баба Зоя набирала людей строго за пятьдесят. К Диону у нее был особый интерес. По легенде, именно на Дионском рынке Зоя из-под Полтавы повстречала своего будущего заместителя деда Михая из Дубоссар. Я планировал отдать «Старцам» этот лакомый кусочек виртуального пространства. Установить скайп Зоя не смогла. Зато у меня был номер ее городского телефона. Я позвонил перед штурмом, чтобы провести инструктаж и ознакомить командира с диспозицией.

- Алло, бабушка Зоя?

- Алло! Алло! Хто це?

- Это Иван из линейки.

- Откуда?

- Из игры Lineage2. Значит так…

- Я плохо чую. С какой ще гры?

- Иван из линейки! Никнейм Феникс!

- Боже сохрани… Так и шо?

- Баба Зоя, запоминайте. Ваша позиция будет в арьергарде, за кланом Ганг Бастерс. Они прикроют вас магами. Скажите своим ребятам, чтобы брали лекарей.

- А хто заболел?

- Баба Зоя, вы запомнили?

- Так це не Зоя.

- А кто?

- Люда.

- Вы состоите в клане Старцы? Какой ваш ник?

- Люда я. Люда!

- Это понятно. Как ваш ник?

- Николай? Так вин помер. Пошел купаться на Илью…

- Да какой Николай… Вы кто? Темный эльф, гном?

- Я поштарка.

- Это еще кто?

- Поштарка Люда. Телефон у нас один, вин на поште. А гномов нияких немае.

- Можете позвать бабу Зою?

- Вам яку Зою, с Игуменки? (кричит в сторону) Гордей! Гордей! Хряк побежал к Павловичу!

- Мне нужна Зоя, кланлидер «Старцев».

- Вона уехала в Полтаву.

- Как уехала?

- За интернет платить, кончился. У нас 200 мегабайт стоят 300 гривень.

- Я не могу долго говорить, можете передать бабе Зое важную инфу?

- Сейчас бумажку возьму. Пишу.

- Лучников брать не надо.

- Так, записала. Лучников не треба. А кого брать?

- Танков.

- Т-34 пойдет? (смеется).

- Танки – это персонажи со щитами и большим количеством жизней. Запишите, чтоб брала орков. Дарк Авенжер пойдет.

- Дарт Вейдер?

- Запишите так: человек с пантерой.

- Записала, пантера. Ох, божечки. У нас тут подбитая Пантера прямо в поле стояла до пятьдесят семого года…Ще щось?

- Когда «Толтек» зачистит стены, Зоя кастует статую.

- Шо вона робе?

- Кастует статую.

- Колдуе?

- Пусть будет колдует.

- Так, «колдуе статую».

- Если нас отбросят, сбор – на телепорте в Гиране.

(молчит)

- Ладно это не надо записывать. Все, успехов.

- Все передам. Господи, сохрани!

На следующий день молчаливая эльфийка Zoe в окружении танков ворвалась в Дион. Союзники зачистили стены и Zoe в легендарной броне «драконик» стала обладателем замка на живописном холме. Войска выстроились в тронном зале, салютовали, вскидывая мечи. И тогда Зоя опустилась на трон и написала в командный чат свое первое и единственное сообщение: «)))))».

Ivan Fastmanov

https://vk.com/club141646149?w=wall-141646149_507228/all

Ну что, настало время посленовогодних историй! Про допившихся до белки рассказано было много, а вот история не совсем банальная.

Девушка, 20+, отмечала Новый год, чем именно, не помнит, но явно чем-то крепким. Это «крепкое» она и аспирировала, то есть вдохнула в дыхательные пути. На следующее утро, осознав себя, девушка почувствовала сильную боль и першение в горле, появился кашель. Она начала лечиться всевозможными средствами «от горла», последним из них стал гексорал. 

После гексорала, на четвёртые сутки после аспирации, боль и першение перешли в удушье. Скорая честно вводила гормоны в вену и через ингалятор, но до реанимации пациентка доехала синяя как баклажан, невзирая на кислород.

Принявшая её реаниматолог еле запихнула трубку в почти закрывшуюся голосовую щель. Как только дыхание наладилось, через трубку полился ничем не замутнённый гной.

Очевидному диагнозу «Отёк квинке на гексорал» противоречил прежде всего огромный лейкоцитоз — 55 х10*9/л и СРБ (С-реактивный белок) больше 200. Так что вместе с гормонами она получала антибиотики и активный поиск воспалительного очага. Ничего не обнаружили, кроме жутко отёкшей глотки и гортани. 

На следующие сутки её разбудили — пациентка пришла в ясное сознание. Ещё через сутки попытались удалить интубационную трубку — и еле сумели запихнуть её назад: отёк голосовой щели никуда не делся. Пациентке наложили трахеостому — теперь она дышит через трубку на передней поверхности шеи, заведённую в трахею. При осмотре голосовой щели ЛОР описал парез голосовой складки с одной стороны. 

Сейчас лейкоцитоз и СРБ постепенно снижаются, она не температурит, и, если бы не трубка, пациентка чувствовала бы себя здоровой. Сегодня ЛОРы вместе с эндоскопистами осмотрели её дыхательные пути сверху, над трахеостомой. Отёк глотки разрешился, а все структуры гортани резко отёчные. Удалять трахеостомическую трубку нельзя.

Разбираясь, что, собственно, произошло, мы исключили болезнь крови, а с учётом пареза — патологию головного мозга. Ничего. Зато обнаружилось значительное повышение иммуноглобулина Е.

В общем, похоже, события развивались так: был ожог дыхательных путей алкоголем, он перешел в гнойное воспаление,  а на гексорал развился настоящий аллергический отёк. 

Вообще, попадание обжигающих жидкостей в дыхательные пути не такая уж редкая история и происходит обычно в состоянии тяжелого опьянения, когда рефлексы начинают выключаться (помните, что алкогольная кома это, по сути, наркоз?)
Аллергическая же реакция на разнообразные средства от кашля это классика. Последний тяжелый отёк Квинке, закончившийся фатально, в моей практике был на тантум верде, которым пациент упорно брызгал в рот сначала от кашля, потом от одышки, наконец, от удушья.

Завтра пациентка отправится в ЛОР-отделение прямо с интубационной трубкой. Удалить трубку можно будет только после полного разрешения отёка.

Источник - https://sovenok101.livejournal.com/344104.html

..утром девочку со спичками нашли у дома и отвезли тело в мертвецкую за ратушей. Пожилой уборщик сметал сгоревшие спички со ступеней и увидел среди них одну целую. Поднял и положил в карман - нечего добру пропадать.
А под Новый год поскользнулся он и упал спиной на каменные ступени. Неделю кашлял, потом помер. А шинельку его купил старьевщик и с хорошим барышом сбыл какому-то иностранному студенту. Тот потом вернулся домой, в Петербург, да был ограблен в подворотне. Порвали ему шинель, выпала из кармана спичка да легла меж булыжников. Там и лежала, катились над ней года и эпохи, и только небо иногда пробрасывало снежком.

Каждую новогоднюю ночь, когда в квартирах зажигались окна, когда весь мир, казалось, наполнялся теплом и уютом, Валентина шла на улицу. В вязаной авоське - большая кастрюля каши с мясом. Она обходила подвальные продухи, разносила праздничный ужин тем, кто жил и умирал в своем темном, скрытом от глаз мире.
Валентина называла 31 декабря днем памяти всех, кто не дождался помощи. И, какая бы ни была погода на улице, она выходила и разносила кашу.
- Мое дело маленькое. Мир я не спасу, да и к чертям бы его спасать такой... Но кто-то будет сыт.
Огоньки глаз в темных провалах домов вспыхивали и гасли. Когда Валентина отходила на безопасное расстояние, появлялись тени - худые и грязные, они торопливо глотали кашу и спешили назад, во тьму. Туда, где немного теплее, и где их не достанут люди.

Вот этот подвал Валентина не любила - тут еще по осени потравили кошек. Сначала она кыскала по привычке, потом перестала подходить - все равно никого нет, чего кашу тратить. Так бы и прошла мимо, но почему-то остановилась: не то вздох, не то шорох померещился ей в темноте.
И не проверишь - темно, хоть глаз коли. Телефон на морозе разрядился. Валентина стояла, прислушивалась - тихо, только шумит где-то вдалеке дорога, да из окон доносится музыка.
- Кыс-кыс-кыс...
Тишина. Валентина поставила кастрюлю на снег, присела и начала руками ощупывать темноту. Под ладонь ей подкатилась какая-то щепочка - она бы отшвырнула, да щепочка была ровненькая и даже, кажется четырехгранная. Валентина пощупала - длинная, с головкой, похожая на каминную спичку.
Чем черт не шутит? Чиркнула о каменную стену и сама зажмурилась от вспыхнувшего света. Неожиданная спичка горела ярко, осветив выступ подъездной стены, забросанный мусором и старой мебелью. А еще - маленькую скрюченную меховушку в порванном кресле.
- Ох тыж, бл... Тебя мне только не хватало.
Валентина полезла вперед, опасливо поглядывая на спичку. Догорит, надо успеть выбросить, чтобы потом не лечить ожоги. Но спичка была длинная - горела и горела. Ярко светила, пока Валентина доставала кошку, пока засовывала ее за пазуху, пока шла домой с пустой кастрюлей.
Она бы и дальше горела, но у своего подъезда Валентина дунула на пламя и взялась за ручку двери, другой рукой придерживая у груди живой комок.
- Вот спички раньше делали! Не то, что нынешние...
И пошла домой. Мелко сыпал снег, и тепло светились окна. Праздник наступил на всей земле - начинался новый год. И закончилась одна, очень давняя история.


Источник - https://m.zen.yandex.ru/media/josedalais/jenscina-so-spichka...