Всем привет! К Масленице написал вместе с нейросетью Грок3 короткий рассказик для озвучки. Аудиозапись рассказа тут
В мире, где "Новая Заря" проглотила Россию целиком, оставив от неё лишь бетонные кости да смог в глотке, семья Ивановых ютилась в серой коробке на краю мегаполиса. Небо давно умерло — вместо него висел экран, плюющийся лозунгами: "Работай. Повинуйся. Молчи". Традиции? Их выжгли кислотой, объявив ересью против системы. Но в этой семье что-то тлело, не давая угаснуть.
За ужином из синтетической жижи, что пахла мокрым картоном, бабка — глаза её горели, будто угли в печи — пробурчала: "Масленицу не отнять. Хоть в виртуале, а спляшем". Дети хмыкнули, мать фыркнула, уткнувшись в миску, а отец — хакер с железякой в черепе, мигающей красным, — оскалился: "В реале нас в пять секунд на штыки. А в VR — пусть попробуют сунуться".
Ночь опустилась на город, тяжёлая, липкая, с гудением дронов — их жужжание резало уши, словно ножи скребли по стеклу. Они натянули VR-шлемы, и мир внутри расцвёл: поля золотились под солнцем, стол трещал под тяжестью блинов, сметаны, варенья. Воздух дрожал от запаха масла и свободы, от чего-то давно забытого, но цепляющего за сердце.
Бабка запела, голос её плыл над полем, хриплый и живой, дети закружились, а мать шлёпала мёд на блины, бурча: "Жрите, пока штрафы не начислили".
Тишина лопнула треском — резким, будто кость сломалась. "Взламывают, сволочи!" — рявкнул отец, пальцы забегали по невидимым кнопкам, лицо его напряглось, пот проступил на висках. В поле ворвались агенты "Новой Зари" — тени, вырезанные из мрака, с красными точками прицелов вместо глаз. "Праздники запрещены!" — прогундосил один, голос — ржавый скрежет металла. Семья замерла, воздух сгустился, стал густым, почти осязаемым, но бабка шагнула вперёд, её тень легла на траву длинной полосой.
"Щас вам будет Масленица, железки," — выплюнула она и махнула рукой к чучелу зимы — соломенной громадине с ледяными глазами, что пялились в пустоту.
Оно стояло, немое, холодное, воплощение всей этой корпоративной тьмы. Бабка выхватила факел, огонь лизнул солому, и чучело вспыхнуло — пламя рванулось вверх, жадное, злое, пожирающее. Дети подхватили тлеющие ветки, их лица озарились отсветами, и с воплями "Гори-гори ясно, чтобы не погасло!" они ринулись на агентов, размахивая огнём.
Отец ломал коды, пот заливал ему глаза, пальцы дрожали, но он вышвыривал врагов из системы, будто выдирал сорняки. Мать метнула тарелку с блинами в ближайшего агента — тот заискрился, дернулся, словно марионетка с порванными нитями. Бабка хохотала, её смех резал воздух, острый, опасный: "Сгиньте, Супостаты подзаборные!!!" Лазеры мигали, коды трещали, поле дрожало от жара и хаоса, но агенты не выдержали — их силуэты распались, растаяли в дымном мареве костра.
Ивановы рухнули к столу, грудь ходуном, дыхание рвалось из горла. Победа — мелочь, а внутри жарко, будто угли под ребра сунули. Сняли шлемы, вернулись в бетонную нору, где тишина давила на уши, но что-то внутри всё ещё пылало — отголосок того огня, что сожрал чучело. Корпорация гнула их в дугу, но они выстояли. Потому что человек, даже в цифровой могиле, найдёт щель, чтобы ткнуть систему носом в грязь — хоть через блины и костёр в виртуале.
