Уэллс рассказал патрульным, что во время доставки пиццы его схватила группа чернокожих мужчин. Под дулом пистолета они приковали бомбу к его шее и заставили идти грабить банк. «Она взорвётся. Я не вру». – крикнул он полицейским. Патрульные вызвали отряд сапёров и спрятались за машинами с оружием в руках. Прибыли съёмочные группы и начали снимать происходящее. В течение следующих 25 минут Уэллс сидел на тротуаре, поджав под себя ноги.
«Вы позвонили моему начальнику?». – спросил Уэллс у патрульного, очевидно, беспокоясь, что начальник может подумать, что Уэллс уклоняется от исполнения своих обязанностей. Внезапно устройство на его шее начало издавать учащающийся звуковой сигнал. Уэллс засуетился. Похоже, он пытался отступить назад, чтобы каким-то образом отойти от бомбы, привязанной к его шее. И тут раздался взрыв, который проделал в его груди рану диаметром около 12 см. Доставщик пиццы упал на асфальт, сделал несколько вдохов и умер. Это произошло в 15:18. Через три минуты прибыл отряд сапёров.
Полиция начала сортировать вещественные доказательства. В машине Брайана Уэллса была обнаружена трость длиной около 60 см, которая оказалась искусно выполненным пистолетом. Сама бомба также была чудом инженерной мысли и была собрана вручную. Устройство состояло из двух частей: металлический ошейник с четырьмя замочными скважинами и трёхзначным кодовым замком, а также металлический ящик, содержащий две самодельные бомбы длиной по 15 см, наполненные бездымным порохом. Шарнирный воротник застёгивался на шее Уэллса как гигантский наручник. Следователи предположили, что устройство было изготовлено с помощью профессиональных инструментов. В устройство также было вмонтировано два кухонных таймера фирмы Sunbeam и электронный таймер обратного отсчёта. Через этот таймер было проведено два провода, которые не были ни к чему подключены. Они выполняли роль приманок для срабатывания потенциальных блокираторов. Также там были приклеены наклейки с ложными предупреждениями. Одним словом, это было довольно хитроумное изобретение.
Однако самыми удивительными и интригующими вещами были рукописные записки, обнаруженные в машине Брайана Уэллса. Адресованные «держателю бомбы», в них говорилось, что Уэллс должен был ограбить банк на сумму 250 000 долларов, а затем найти различные ключи и коды, разбросанные по всему Эри. Там также были изображены рисунки, подробные карты и угрозы. Если бы Уэллс сделал всё, что там сказано, он бы получил необходимые комбинации для снятия бомбы. В случае неудачи или его непослушания бомба должна была взорваться. В записки было написано следующее: «Есть только один способ выжить – это сотрудничать. Эту мощную бомбу-ловушку можно снять, только следуя нашим инструкциям. СНАЧАЛА ДЕЙСТВУЙТЕ, ПОТОМ ДУМАЙТЕ, ИНАЧЕ УМРЁТЕ». Казалось, что человек, который планировал ограбление, также устроил кошмарную охоту на Уэллса, в которой призом была его жизнь.
В те безумные часы после убийства Уэллса полицейские попытались завершить охоту самостоятельно. Первое действие из записки было достаточно простым: «Выйдите с деньгами из банка и отправляйтесь в ресторан McDonalds. Выйдите из машины и идите к небольшому знаку с надписью «Открыто 24 часа», которая расположена посреди клумбы. Под знаком есть камень, под которым приклеена записка. Там находятся следующие инструкции». Туда-то и отправился Уэллс после того, как покинул банк с сумкой, в которой лежали наличные. Он взял в клумбе двухстраничную записку, в которой было указание двигаться вверх по Пич-стрит к лесистой местности в нескольких милях от этого места. Там он увидит контейнер с оранжевой лентой, где найдёт следующие инструкции. Уэллс был пойман на этом этапе. Однако сами следователи решили продолжать идти по следу. Они нашли контейнер с оранжевой лентой, там действительна лежала записка. В этой записке говорилось, что двумя милями южнее будет стоять небольшой дорожный знак. А следующая записка будет ожидать в банке, которая находится в лесу, неподалеку от знака. Когда следователи нашли банку, оказалось, что она была пуста. Казалось, что человек, затеявший всю эту игру, постоянно следил за полицейскими, и сам убрал эту записку, когда понял, что следователи на верном пути.
Ещё одну интригу внесла одежда Уэллса. Дело в том, что на момент гибели на нём было две футболки. На верхней был нанесён логотип фирмы Guess. Родственники сообщили, что когда Брайан утром уходил на работу, на нём не было этой футболки. И вообще, такой футболки в принципе не было в его гардеробе.
Это был один из многих вопросов, которые озадачили следователей. Какова была конечная цель этой жуткой охоты? Зачем посылать такого заложника куда-то средь бела дня? Зачем разбрасывать записки с указаниями в общественных местах, где их может обнаружить кто угодно. Почему в качестве заложника был выбран именно Уэллс?
Эти загадки потрясли город Эри и привлекли внимание газет, начиная от Сент-Луиса и заканчивая Сиднеем. Они привели к началу очень интригующего расследования, когда федеральные агенты выискивали улики и откапывали следы, ведущие к таинственному преступнику, которого прозвали Взрыватель воротников. В течение семи лет ФБР занималось этим делом. Оказалось, что охоту Взрыватель воротников запланировал также искусно, как и захватил Уэллса. Единственные вопрос заключался в том, смогут ли федералы продвинуться в этом деле дальше Уэллса.
Охота началась в пиццерии Мамма-Мия. Именно здесь Уэллс работал в день ограбления, когда в 13:30 поступил заказ на две маленьких пепперони, которые нужно было доставить в местечко на окраине города. Уэллс был очень ответственным работником. За 10 лет своей работы в этом месте он опоздал на работу всего один раз, в тот день у него умерла кошка. Хотя его смена заканчивалась, он согласился доставить заказ. Примерно в 14 часов он вышел из пиццерии с двумя коробками пиццы в руках.
К месту доставки вела только грунтовая дорога. В этом месте, в лесистой местности недалеко от Пич-стри находилась телевизионная вышка. Когда следователи прочесали окрестности, им удалось обнаружить следы обуви Уэллса и следы шин его Suzuki Geo Metro. Однако не было обнаружено никаких подсказок о том, кто мог заманить туда Брайана, и что произошло после его прибытия.
На следующий день к вышке направились репортёр и фотограф газеты Erie Times-News. Влажная дорога, ведущая туда, была оцеплена властями. Там журналисты заметили высокого толстого человека в джинсовом комбинезоне. Этот человек расхаживал перед домом, который располагался прямо у телевизионной башни. Человек назвал себя Биллом Ротштейном. 59-летний неженатый Ротштейн уже давно жил в этом районе. Он говорил очень элегантно, с глубоким знанием английского языка. Кроме того, он свободно говорил по-французски и на иврите. Казалось, что он не обращал внимания на расследование, развернувшееся позади его двора. Журналисты, желая осмотреть место происшествия, спросили у Ротштейна, может ли он провести их к вышке через свой двор. Тот ответил согласием. Пройдя двор, журналисты попали в густую толпу, окружавшую место. Они так и не смогли ничего рассмотреть, поэтому через 15 минут покинули то место.
Казалось, что Билл Ротштейн просто является владельцем дома, расположенного рядом с телебашней. Но позже выяснилось, что он скрывает страшную тайну. 20 сентября, менее чем через месяц после того, как взорвавшаяся бомба убила Брайана Уэллса, Ротштейн позвонил по номеру 911 и сообщил, что в гараже, расположенном по адресу Пич-стрит, 8645 в морозильнике лежит замороженное тело человека.
Через несколько часов после совершения звонка Ротштейн был уже арестован. Полицейским он сказал, что в течение последних нескольких недель очень страдал. Он сказал, что думал о том, чтобы покончить с собой. Он даже зашёл так далеко, что написал предсмертную записку, которую следователи позднее нашли у него дома. Записка была написана чёрным маркером, в ней он извинился перед теми, «кто за него переживал и заботился о нём», а также написал имя человека, чьё тело лежало в морозильной камере, Джима Родена. Ротштейн заметил, что не убивал и не был причастен к его смерти. Также в записке имелась любопытная оговорка: «Это не имеет ничего общего с делом Уэллса».
В течение двух последующих дней Ротштейн рассказал полиции, как тело попало в морозильную камеру. По его словам, в середине августа ему позвонила его бывшая подруга Марджори Дил-Армстронг, с которой он встречался в 1960-х – начале 1970-х годов. Дил-Армстронг сказала ему, что в ходе спора из-за денег, она выстрелила в своего парня Джеймса Родена из дробовика Remengton 12-го калибра. После чего ей понадобилась помощь в том, чтобы спрятать тело и произвести уборку в своём доме, который находился на расстоянии около 15 километров от дома Ротштейна. Ротштейн, в свою очередь, сделал всё, что она просила. Он хранил труп в морозильной камере в своём гараже в течение пяти недель. Он разобрал дробовик до мелких деталей и разбросал его по окрестностям Эри. Однако он не смог измельчить тело и позвонил в полицию, поскольку испугался, что Дил-Армстронг захочет убить его.
21-го сентября, на следующий день после того, как Ротштейн позвонил в 911, Марджори Дил-Армстронг была арестована за убийство Родена. Шестнадцать месяцев спустя, в январе 2005 года, она признала себя виновной, а также психически больной, и была приговорена к тюремному заключению сроком от 7 до 20 лет. Сам Ротштейн в июле 2004 года умер от лимфомы.
Отряд федералов, который занимался делом Взрывателя воротников более не стал уделять внимания убийству Родена. Это было рядовое убийство, и казалось, что оно не имело ничего общего с их делом. Однако в апреле 2005 года им позвонил офицер полиции штата, который только что встретился с Дил-Армстронг по поводу именно того убийства, которое не было связано с делом Брайана Уэллса. Оказалось, что предсмертная записка Ротштейна была обманом; Марджори рассказала, что убийство Родена была связано с заговором бомбы на воротнике. Когда федералы встретились с Марджори Дил-Армстронг, она пообещала рассказать всё, что знает, как только её переведут из государственной тюрьмы строго режима Манси в тюрьму общего режима Кембридж-Спрингс.
Даже перед арестом за убийство Родена Дил-Армстронг была одной из самых печально известных личностей Эри благодаря веренице её погибших любовников. Впервые она привлекла общественное внимание в 1984 году в возрасте 35 лет, когда ей было предъявлено обвинение в убийстве своего друга Роберта Томаса. Дил-Армстронг утверждала, что в целях самообороны выстрелила в него шесть раз, и в итоге, присяжные её оправдали. Четыре года спустя её муж, Ричард Армстронг, скончался от кровоизлияния в мозг. Смерть была признана случайной, хотя некоторые вопросы всё же возникли. Дело в том, что у Армстронга была травма головы, когда он прибыл в больницу, однако это дело так и не было передано в офис коронера.
По словам одноклассников, ещё в старших классах Дил-Армстронг была известна своим блестящим умом и обладала энциклопедическими знаниями в области литературы, истории и права. Но с годами всё это превратилось в безумие. Согласно судебным протоколам, она страдала биполярным расстройством. Настроение её резко менялось, и казалось, что она не могла контролировать свою безостановочную быструю речь. Она была самовлюблённой личностью и параноиком. В 1984 году следователи обнаружили в её доме около 180 кг масла и более 317 кг сыра. Всё это было в протухшем и гниющем состоянии. Психиатры признавали её больной семь раз, прежде чем судья, в итоге, постановил, что на момент убийства Роберта Томаса она была абсолютно психически здорова.
Она казалась именно таким человеком: способным убить, эксцентричным и стремящимся продемонстрировать свои интеллектуальные способности. Иными словами, человеком, который мог бы придумать столь сложную схему ограбления банка. Также она представлялась человеком, который, скорее всего, не сможет удержаться от желания рассказать всем о своём идеальном преступлении.
Когда она встретилась с федералами для проведения серии допросов, она именно так себя и вела. Хотя она и настаивала на том, что ни коим образом не участвовала в заговоре, в то же время, она сообщила, что лично установила в бомбу кухонные таймеры, а также в момент ограбления находилась в миле от того банка. Также она сообщила, что Уэллс, доставщик пиццы, не был случайной жертвой, а вместе с ними участвовал в разработке плана. И поэтому Ротштейн сдал её за убийство Родена. Вместе с этим, Марджори утверждала, что всей операцией руководила именно она.
Когда Дил-Армстронг указала на Ротштейна, она подтвердила своё участие в деле. Действительно, следователи уже давно начали подозревать её в участие в заговоре с бомбой. За время перед допросом Марджори федералы встретились с четырьмя разными информаторами. Они рассказали, что Дил-Армстронг говорил об этом преступлении во всех подробностях. Один из этих информаторов вёл записи разговоров, на которых были слова Марджори, что именно она убила Родена, поскольку тот собирался рассказать об ограблении властям. Также она рассказала, что измеряла шею Уэллса для изготовления бомбы.
Затем, в конце 2005 года, через несколько месяцев после первого допроса Марджори федералами, они получили новый прорыв в деле. Внезапно появившийся свидетель рассказал, что в дело был также вовлечён бывший телевизионный ремонтник, Кеннет Барнс, который впоследствии стал наркодилером. Барнс, давний приятель Дил-Армстронг, слишком открыто говорил о плане, поэтому его зять принял решение сдать его. Сам Барнс на тот момент уже сидел в тюрьме по обвинению в продаже наркотиков. Под угрозой увеличения срока заключения Барнс согласился на сделку: он должен был предоставить все сведения об этом преступлении в обмен на снижение срока заключения.
Барнс подтвердил предположения федералов о том, что проведение операции контролировала план ограбления банка с помощью бомбы на воротнике. Он утверждал, что ей нужны были наличные, чтобы она могла заплатить ему за убийство ей отца. После его смерти, она надеялась получить огромное состояние. Барнс утверждал, что его не посвящали во все тонкости заговора. Но даже с учётом всех его недосказанностей, рассказ подтвердил все подозрения федералов. Наконец, расследование начало набирать обороты.
10 февраля 2006 года федеральные агенты вновь встретились с Дил-Армстронг, которая к тому моменту наняла адвоката. Федералы сообщили, что у них есть достаточно улик, чтобы выдвинуть против неё обвинение. И тут она взбесилась, ударив кулаком по столу, проклиная и агентов и своего адвоката. Однако, она продолжила разговаривать с ними. При следующей встрече она даже согласилась объехать с федералами окрестности Эри, что показать, где она находилась в день ограбления банка. К концу поездки она призналась, что находилась в нескольких местах, связанных с преступлением. А потом она заявила, что более не скажет ни слова, пока не получит письмо о неприкосновенности. Однако было слишком поздно. Женщина уже не могла заставить себя остановиться, и выболтала слишком много.
В июле 2007 года, за месяц до четвёртой годовщины гибели Брайана Уэллса от бомбы, офис прокурора США в Эри провёл пресс-конференцию, в ходе которой были озвучены «главные открытия» в деле. Стоя перед множеством камер, прокурор Мэри Бэт Бьюкенен объявила, что расследования окончено. Дил-Армстронг и Барнс были обвинены в совершении сенсационного преступления, который привела в действие Маржери Дил-Армстронг. Обвинение также назвало других заговорщиков. Одним из них был Ротштейн. А другим был человек, который оказался ещё и жертвой, Брайан Уэллс. Собрав воедино всю информацию, полученную в ходе проведения более тысячи допросов в течение четырёх лет, обвинение признало участие Уэллса в этом преступлении ещё на этапе разработки плана. Он согласился принять участие в ограбление банка, надев на шею, по его мнению, ненастоящую бомбу. По словам прокурора, вся последующая охота была просто уловкой преступников, имевшей целью отвлечение внимания копов. На случай, если бы Брайана Уэллса схватили, он бы показал инструкции как свидетельство того, что он выполняет чужие приказы.
Однако, по словам Бьюкенен, Уэллс превратился из планировщика в «невольного участника». В какой-то момент, вместо того, чтобы играть роль заложника, Уэллс был обманут и стал настоящим заложником. Поддельная бомба оказалась настоящей. И вся охота превратилась в настоящую гонку на время. Присутствуя на той пресс-конференции, семья Уэллса была ошеломлена. Одна из его сестёр неоднократно кричала «Лгунья!» во время выступления прокурора.
Родственники Уэллса были не единственными, кто сомневался в словах прокурора. Для тех, кто следил за делом продолжительное время, это заявлением правительства также оказалось неудовлетворительным. У многих появилось ещё больше вопросов, чем ответов. Зачем Уэллсу было участвовать в этом заговоре? Осознавал ли он опасность, в которой оказался? И могла ли Дил-Армостронг со своими бесчисленными психическими заболеваниями спланировать такое преступление? Спустя неделю вопросов стало ещё больше, когда ФБР выяснило, что вся охота была фальшивкой. Бомба была сконструирована таким образом, что любая попытка снять её приводила к взрыву. Уэллсу, так или иначе, суждено было умереть.
В сентябре 2008 года Барнс признал себя виновным в организации заговора. Он был приговорён к 45 годам тюремного заключения, и согласился дать показания против Марджори Дил-Армстронг в надежде сократить срок заключения.
Суд над Марджори должен был открыть все тайны в этом деле. Однако всем разгадкам суждено было подождать. Сначала федеральный судья постановил, что обвиняемая, учитывая её психическое состояние, не может предстать перед судом. Когда, наконец, её признали вменяемой, чтобы предстать перед судом и присяжными, у неё был обнаружен рак желёз. В связи с этим заседание вновь было приостановлено, поскольку Дил-Армстронг ожидала заключения врача. Судья получил заключение врача в августе 2010 года: Марджори Дил-Армстронг оставалось жить от трёх до семи лет. Прокуроры решили перенести суд на 12 октября.
Адвокат Марджори пошёл на отчаянный шаг: он позволил ей самой выступать на заседании. Было ли это мудрым решением позволять столь непредсказуемой личности свидетельствовать самостоятельно?
На пятый день слушаний слово было предоставлено Кеннету Барнсу. К тому времени прокурор Маршалл Пиччинини, болтливый седовласый помощник прокурора США уже подготовил внушительное дело. Подводя итог странным участникам дела, связанных с Уэллсом, Пиччинини нашёл семь заключённых, которые поведали о Дил-Армстронг компрометирующую информацию. Ранее всё это она рассказала этим заключённым сама. Барнс была единственным и поэтому главным свидетелем Пиччинини. Он также был единственным человеком, который готов был рассказать, что происходило в дни, предшествующие 28 августу 2003 года, дню ограбления. Барнс с бледным лицом и редкими зубами подошёл к кафедре и произнёс присягу. Затем он сел на скамью свидетелей и рассказал о заговоре.
По его словам, Марджори сама разработала план и привлекла людей, которые помогли осуществить его. Одним из них был Ротштейн. Другим был Уэллс, ведомый желанием получить вознаграждение. Ему определённо нужны были деньги. Выяснилось, что у скромного доставщика пиццы были отношения с проституткой. У Барнса он покупал крэк и в обмен на него пользовался услугами этой проститутки. За несколько недель до ограбления Уэллс влез в долги и нуждался в деньгах. В день преступления, во второй половине дня, когда он доставил пиццу к телевышке, Брайан понял, что бомба была настоящей, и что его обманули. Когда он попытался убежать, его схватили и под дулом пистолета заставили надеть бомбу на свою шею.
Во время дачи показаний Барнсом, Маджори что-то яростно шептала своему адвокату. Несколько раз она выкрикнула: «Лжец!», за что получила от судьи несколько предупреждений. По всей видимости, ей было тяжело слушать, как весь её гениальный план выстраивался против неё.
26 октября, на восьмой день слушаний, Дил-Армстронг наконец получила возможность рассказать свою версию событий. Её рассказ длился два дня и занял пять с половиной часов. Кафедру она использовала в качестве своей сцены. Её волнистые чёрные волосы выглядели жирными и сползали по бокам лица. Каждый раз, когда она открывала рот, из него выходил целый поток слов. Она всячески высмеивала и унижала прокурора, а также постоянно кричала. Судье пришлось вмешиваться более 50 раз.
Во время первого дня своего выступления она упомянула имя Брайана Уэллса только один раз, в последние 10 минут своей почти двухчасовой речи: «Я никогда не встречала Брайана Уэллса и не была с ним знакома. Никогда. Я узнала о нём только в день его гибели. Я видела его в новостях».
Присяжные не купились на это. После обсуждения в течение 11 часов семь женщин и пять мужчин вернули обвинительные вердикты по всем трём пунктам: вооружённое ограбление банка, заговор и использование разрушающего устройства в насильственном преступлении. 28 февраля она могла быть приговорена к пожизненному заключению.
Спустя семь лет, на все неразгаданные тайны были даны ответы. По крайней мере, именно в таком свете большинство наблюдателей рассматривало обвинение Дил-Армстронг. Однако Джим Фишер придерживается другого мнения. Ушедший в отставку следователь по уголовным делам ФБР Джим Фишер начал внимательно следить за ходом дела Взрывателя воротников после того, как видел кадры, на которых Уэллс извивался на асфальте, пытаясь освободиться от устройства, которое было застёгнута на его шее. На тот момент Фишеру было 64 года, и это дело его очень потрясло. Он одержимо следил за освещением дела в СМИ и изучал все улики, предоставленные ФБР. По его словам, Марджори не могла быть организатором такого преступления.
С целью доказательства своих слов Фишер привёл психологический профиль Взрывателя воротников, который был составлен отделом поведенческого анализа ФБР. Это было нечто большее, чем ограбление банка. Поведение, которое было продемонстрировано в ходе этого преступления, было поставлено хореографом, Взрывателем воротников. Сам он наблюдал в стороне за ходом своего сценария, согласно которому убеждал всех делать то, что ему было нужно. Ввиду сложности природы этого преступления Отдел поведенческого анализа ФБР считает, что у преступника было множество мотивов, но деньги были далеко не первичным. Другими словами, смыслом этого преступления было вовсе не ограбление. Кто бы ни планировал это ограбление, ему было всё равно, доставит ли Уэллс деньги. Преступник просто хотел создать хитроумную головоломку, которая не поддавалась бы разрешению и позволяла бы полицейским и следователям долгие годы охотиться за подсказками, как это начал сам Брайан Уэллс.
По словам Фишера, ничто из этого не указывает, что всё спланировала и подготовила Марджори Дил-Армстронг всего лишь ради того, чтобы получить достаточно денег, чтобы заплатить киллеру. Но если этот план не принадлежит Дил-Армстронг, тогда кому он принадлежит? В профиле, составленном ФБР, говорится, что создатель бомбы умело обращается с электроинструментами и торговыми автоматами. Это скромный человек, который собирается различные материалы, чтобы в дальнейшем использовать их в различных проектах. Также он является человеком, который гордится созданием многочисленных устройств.
Фишер считает, что этому описанию соответствует Билл Ротштейн, который жил рядом с телевышкой и согласился оставить тело человека в морозильной камере в своём гараже. У этого умельца были все навыки, чтобы сконструировать такое сложное устройство. Ещё более убедительным для Фишера звучало описание умельцем других людей в сценарии, к которому, казалось, только Ротштейн имел доступ.
По мнению Фишера, Ротштейн с самого первого дня начал играть со следователями, придумав ту игру, в ходе которой отправлял их в бесполезную погоню. Тем самым, следователи тратили драгоценное время. Затем был звонок в 911. Указав на Марджори, якобы она убила Родена, Ротштейн направил следствие по следу, который был интересен ему лично. Если бы он не обратился к федералам, это сделали бы другие его соучастники. Таким образом, он вовлёк в этом дело Марджори, а ведь она до последнего твердила, что ничего не знала о бомбе под воротником. Создавалось впечатление, что этому человеку нечего скрывать. В конце концов, зачем кому-то вовлечённому в заговор, добровольно вызывать копов и беседовать с ними часами? Даже находясь на смертном одре, Ротштейн отрицал любую причастность к заговору. До самого последнего дня он контролировал сценарий.
Ротштейн, который не добился особых успехов в жизни, хотел совершить преступление, которое бы захватило бы все заголовки новостей по всему миру и на многие годы сбило с толку власти. Он набрал в команду сообщников, которыми точно мог манипулировать, но скрыл от них важные детали сценария – тактику, разработанную для дальнейшего усложнения расследования.
«Сукин сын выиграл! Он унёс в могилу все секреты, все ответы. Таким образом, в этой истории он смеялся последним. Он избежал наказания. Он избежал разоблачения. Он оставил нас с этими идиотами и кучей вопросов». – сказал Фишер.
Эти вопросы, по словам Фишера, служат напоминанием об окончательном триумфе Ротштейна. Он умер свободным человеком. А последняя деталь в той игре, в той охоте, в которой участвовал Брайан Уэллс. Та записка с подсказкой, которая даст все ответы, и которую постоянно искали следователи, так и не будет никогда обнаружена.
